Хотя исторический Рудный Алтай - это Барнаул, Змеиногорск, Салаир, Колывань, в наше время Рудным Алтаем по умолчанию называют крайний северо-восток Казахстана, "малую" Восточно-Казахстанскую область до её объединения с Семипалатинском. Может быть потому, что Алтай здесь по-прежнему Рудный: тут добывают свинец, цинк и большую часть таблицы Менделеева впридачу. Сердцем этого края по праву считается Риддер, бывший Лениногорск, небольшой промышленный город (49 тыс. жителей) в 120 километрах от областного Усть-Каменогорска. Риддер - самый горный в Рудном Алтае или самый рудный в Горном Алтае? Во всяком случае это самый русский по этническому составу город Казахстана - казахи здесь составляют всего 13% населения.

В прошлой частия рассказывал о мараловодстве как по российским, так и по казахстанским впечатлениям. Следующая дюжина постов - про Казахский Алтай, где сосредоточена треть вод и половина лесов огромной степной страны.

От Уськамана до Риддера по прямой 65 километров, автобусы ходят почти каждый час, но дорога извивается в трёх плоскостях, огибает Ивановский хребет внушительной петлёй и потому растягивается часа на три. Забавный момент - обратно в Усть-Каменогорск мы доехали примерно на полчаса быстрее, чем в Риддер - под гору ехать не в гору. Поначалу за окном автобуса - обычные предалтайские степи со скалами причудливых форм. Вот например Трицератопс-гора:

2а.


А сёла по дороге в основном русские, некоторые даже пусть и с предельно простенькими и малобюджетными, но всё-таки новыми церквями. Возможно, казахам тут жить просто не климат, как русским в пустыне.

2.


Хотя леса здесь другие, чем на российском Алтае - не кедр, не лиственница, а тёмная островерхая пихта с густым подлеском берёзы:

3.


Порой трасса сближается с железной дорогой - можно доехать и поездом, но днём он идёт только из Риддера в Усть-Каменогорск, и идёт конечно же куда дольше автобуса. Тут вроде и нет настоящих серпантинов, но бесконечные повороты, спуски и подъёмы выматывают, и меня в какой-то момент даже укачало. Поэтому автобус делает целых две длинных остановки, вторая - в большом селе Черемшанка у рынка, который действительно рынок, а не базар:

4.


Хотя ассортимент его чуть-чуть другой, чем на российском Алтае - например, из вот этих снадобий я более-менее регулярно видел там только золтой корень:

5.


Напротив базара - Благовещенская церковь. Черемшанкуосновали в 1799 году староверы-"поляки", беглопоповцы, изгнанные с земель бывшей Речи Посполитой на границе нынешних Брянской и Гомельской областей на Алтай, где рудникам и заводам требовались рабочие руки. Староверы, приехавшие не по своей воле, и были первыми поселенцами этих гор.

6.


А за Черемшанкой начинаются рудники. Риддер стоит в центре промышленного района, который вот такой памятник - польский шахтный погрузчик Bumar LK-7:

7.


Руды Рудного Алтая - полиметаллы. На Тишинском руднике добывают цинк (5% в породе), свинец и медь (по 1%), серебро и золото, а хозяином его, как у большинства здешних предприятий, является компания "Казцинк" с головным заводом в Усть-Каменогорске. Работа здесь кипит:

8.


А сразу за рудником - быстрая речка со значащим названием Громотуха. Через несколько километров она сольётся с рекой Тихой (и давшей название руднику) в Ульбу, впадающую в Иртыш в центре Усть-Каменогорска. Тишинский рудник находится в посёлке Ульба (5,2 тыс. жителей), административно подчинённом Риддеру. Ещё в этом посёлке усть Ульбинская ГЭС, нижнее звено Лениногорского каскада, о котором я расскажу в конце поста. В 1985 году ГЭС была серьёзно повреждена паводком и законсервирована, а в 2015 её решили вернуть к жизни, и на момент нашей поездки гидроэлекростанцию восстанавливали полным ходом. Но с трассы она, судя по всему, не видна.

9.


Ещё немного - и автобус въезжает в предместья Риддера. Обычный в сущности советский город - но в окружении гор:

10.


С севера - относительно невысокий Ульбинский хребет с вершиной Синюха (1962). Я было подумал, что это та же самая гора, что господствует над степью у Колывани, высшая точка "старого" Рудного Алтая - но нет, синюхой тут можно назвать каждую первую гору. Ульбинская Синюха в полтора раза выше Колыванской, но в этой перекличке названий есть символизм  - единство региона. На фото вроде бы не она:

11.


С другой стороны стоит стеной Ивановский хребет (2775м), уже настоящий Горный Алтай, вершины которого к концу сентября вступили в зиму. Хотя из рудно-алтайских городов ближе всех к Белухе стоит Зыряновск, ни один из них не забирался по горам так высоко, как Риддер - 800 метров над уровнем моря, во всём Казахстане выше только Алма-Ата. А чтобы жители и гости не забывали, что Риддер в одной стране с Алма-Атой и Астаной - на въезде встречает небольшой Байтерек.

12.


Историю Рудного Алтаяс когда-то рассказывал в Барнауле и Змеиногорске. Первые экспедиции в поисках серебра приходили на Колывань ещё в 17 веке, но успехом увенчалась лишь экспедиция, которую снарядил "железный король" Урала Акинфий Демидов. Дело в том, что на Урале имелись все ресурсы и технологий для чеканки монет, и например казённый Екатеринбургский монетный двор, когда на буераках застрял обоз с жалованием для рабочих, просто отчеканил жалование на месте. Демидов, конечно, взглянув на это, решил "а я чем хуже?" и начал работу в этом направлении, и о фальшивой демидовской монете и затопленных подвалах с крепостными на Урале ходило немало легенд. Рудный Алтай - сын Горнозаводского Урала: в 1723 году земли в его предгорьях были переданы в собственность Демидовых как Колывано-Воскресенский горный округ. В 1726 году заработал Колыванский завод, в 1737 - рудник в Змеиногорске, в 1744 - Барнаульский завод. Со смертью Акинфия Демидова в 1745 году проект заглох, но рудники были уже разведаны, инфраструктура создана, связи отлажены - и за дело взялось куда как больше нуждавшееся в серебре Государство. Заводы в тогдашней России делились по форме собственности на 3 категории: частные, казённые и кабинетские. С первыми двумя всё в общем ясно, а вот третьи были собственностью даже не государства, а лично государя-императора, управляясь Кабинетом Его Величества, и именно кабинетским стал Рудный Алтай. Чиновники, как ни странно, оказались на Алтае более крепкими хозяйственниками, чем купцы: за 20 лет производство серебра выросло с 44 до 1300 (!) пудов в год. На Оби и Томи появились десятки заводов, рудников и смежных предприятий вроде шлифовальных мельниц (по-нашему говоря, камнерезных фабрик). "Центр тяжести" Рудного Алтая в период его расцвета приходился на нынешние Алтайский край и Кемеровскую область, но всё же богатейшие рудники обнаружились ближе к Иртышу. В 1786 году у подножья Ивановского хребта в Змеиногорском уезде горный офицер Филипп Риддерразведал крупное свинцово-цинковое месторождение. Вскоре туда подогнали приписных крестьян, староверов-"поляков" и каторжников, и Риддерский рудник заработал на полную мощность.

13.


Но конец всей Алтайской индустрии был стремительным и бесславным: что Горнозаводской Урал, что Рудный Алтай "проспали" паровую революцию, и хотя строительство новых рудников, плотин и заводов полным ходом велось и в первой половине 19 века, вододейстующая русская промышленность уже не могла конкурировать с передовыми английскими технологиями. К середине века инерация кончилась, и Рудный Алтай являл собой жалкое зрелище, работая по последнему слову техники времён Екатерины Второй. Как-то выживало это всё лишь за счёт даже не дешевизны, а подневольности рабочей силы, этой роботизации прошлых эпох... С отменой крепостного права власти посчитали, сколько придётся платить наёмными рабочим, да схватились за головы и решили, что проще всё это похоронить. Рудники и заводы Алтая начали закрываться один за другим, и к концу 19 века Алтай был практически деиндустрилизован. Барнаул или Змеиногорск, Салаир или Сузун как металлургические центры уже не смогли возродиться. А вот Южным Алтаем на волне промышленного бума рубежа 19-20 веков заинтересовались иностранные инвесторы. В 1903 году Риддерский рудник пыталась возродить автрийская фирма "Thurn und Taxis", но фактически её хватило лишь до 1907 года. В 1911 царское правительство официально расторгло с ней договор, передав Риддерск вездесущему британцу Лесли Уркварту, самым известным детищем которого был Карабаш. При Уркварте дела на Риддерском руднике в прямом и переносном смысле пошли в гору, а вскоре случилась революция, и индустриализацию перехватили Советы. Из села Риддерского в 1927 году был образован рабочий посёлок Риддер, в 1934 году он стал городом, а в 1941 году, по вполне понятным причинам, был переименован в Лениногорск. Лениногорском он и остался в памяти многих, и хотя название Риддер звучнее, короче и проще для казахского уха, на Алтае многие называют его по старинке. Вновь Риддером город стал в 2002 году, и так долго с переименованием тянули потому, что были и другие варианты: я вполне мог бы писать сейчас не про Риддер, а про Кунаев. Если Нурсултан Назарбаев вышел из чёрной металлургии Темиртау, то предыдущий елбасы Динмухаммед Ахмедовичзанимался полиметаллами и в войну был директором Риддерского рудника.
Бывший Лениногорск - город по своему облику советский, но даже после Усть-Каменогорска он впечатляет тотальным преобладанием славянских лиц. Такими, возможно, были города Северного Казахстана при Советах:

14.


Автобус, меж тем, проехал практически через весь Риддер и остановился в Старом городе - самом верхнем районе перед рудником. В паре сотен метров от автовокзала - Никольская церковь, перестроенная из здания банка (1939). Под храм оно было оборудовано  1997 году, а высокую колокольню надстроили в 2010-м, и то, что дело не продолжилось строительством большого белого собора в центре города - едва ли не самое визуальное отличие Риддера от городов России. За храмом, обратите внимание - высокий отвал:

15.


Куда больше меня озадачил дом с мезонином близ храма. Увы, свойство Казахского Алтая - крайний дефицит информации об архитектурпных памятниках, поэтому ни строчки о происхождении этого дома я так и не нашёл. Но после горнозаводских глубинок Урала я почти уверен в том, что это какой-нибудь дом горного начальника или заводоуправление начала 19 века. Однако, как пишет makeev_dv, ошибся - это типовой дом на 2 квартиры по проекту 1949 года.

16.


Переулочек, где он стоит, выводит к главной в Старом городе улице Курека, которую старики называли Палочной - по ней прогоняли сквозь строй проштрафившихся рабочих. Риддерск был крупным посёлком (3-4 тыс. жителей в 1850-е годы - это больше многих городов), но как и любой другой посёлок Рудного Алтая, представлял собой неимоверно мрачное место, по сути дела узаконенный трудовой лагерь, где у приписных рабочих положение было хуже, чем у каторжан - те своё отработают и пойдут на волю, а этим трудиться до конца своих дней, или хотя бы до полной немочи. Лишь в 1849 году у этой каторги по факту рождения появился срок 35 лет, с 1852 года - 25 лет, а там и до краха Рудного Алтая было уже не далеко. Дети рабочих в документах числились "горными малолетами" и заступали на службу с 12 лет, но фактически у нас, как и в диккенсовской Англии, эксплуатировался детский труд. Дети дробили руду, а размеры кусков измеряли ртом, что мягко говоря не шло на пользу их здоровью. Много страшных историй о здешнем прошлом мне рассказывли в Верх-Уймоне - активнее всего на поиски Беловодья народ бежал с "кабинетских" земель. Например, однажды некий начальник посадил 13 рабочих в чан с ледяной водой за то, что те перевыполнили план - ненадолго, чтоб неповадно было, да отвлёкся на каких-то гостей. Когда спустя два часа он вспомнил о рабочих, семеро из них умерли, а оставшихся пятерых не стали откачивать, а рассудив, что "там дойдут", снесли в мертвецкую. Более достоверен случай, когда строптивого старика по фамилии Мальцев начальник живьём замуровал в старой штольне. Если в шахте случался несчастный случай - кто-нибудь вполне мог оговорить себя в убийстве, чтобы через годы каторги вообще покинуть рудники. Ну а как завершение всех этих ужасов - график работы: по 12 часов в день рабочие трудились одну неделю днём, вторую неделю ночью, а на третью неделю - отдыхали... и легко, думаю, догадаться, как они отдыхали. Пили на Рудном Алтае все - и стар и мал, и кержак, и казах. История, с описанием рабочего уклада, подробно рассказана здесь. И хотя сами избы вдоль Палочной улицы скорее всего были построены позже, может быть при Уркварте, сама дорога палочных ударов осталась.

17.


Но наличники на многих домах хороши, и не очень-то напоминают о мрачном прошлом:

17а.


В конце улицы - школа №12 1930-х годов постройки:

18.


Озадачил меня вход с вертушкой - обычно такие делают там, где бродит скотина, а здесь помимо вертушки ещё и целая полоса препятствий с единственным мостиком.

18а.


Напротив школы -  несколько бараков тех же лет, но с индивидуальным входом в каждую квартиру. Промзона обнимает Риддер с двух сторон, и те трубы принадлежат Лениногорскому полиметаллическому комбинату близ центра:

19.


А Риддерский ГОК нависает над Старым городом с обратной стороны, планомерно пожирая куполообразную гору. Набор металлов в общем тот же - цинк, свинец, медь и сурьма, немного - серебро и золото.

20.


И в общем Старый Риддер примерно так выглядит весь - чёрные избы, буйная зелень, раскисшая грязь под ногами, туманы на горах и дымы над трубами. Мы прошли кружок по второстепенным улицам, но чем отличающимся от прошлых кадров оказался разве что вот этот удод, за которым из переулка следила кошка:

20а.


На другом (относительно школы) конце улицы Курека внезапно обнаружился конструктивизм. С одной стороны улицы - бывшая фабрика-кухня:

21.


С другой - Четырка, четырёхэтажный Дом специалистов и начальства рудника (1933):

22.


Более того, я бы сказал, что это лучший (в нынешнем, а не первоначальном виде) памятник конструктивизма в Казахстане. Потому что этим стилем Казахстан потрясающе беден - я могу припомнить сходу несколько зданий в Алма-Ате (но те безнадёжно и неоднократно уделаны), ДКЖД в Актюбинске, некоторые вокзалы Турксибаи ещё кое-что по мелочи. Этот дом среди них - если не самый совершенный, то уж точно самый аутентичный.

23.


За домом - памятник. Не знаю, сгинуло ли на местных рудниках за сотню лет всего двое рабочих или же это просто памятник только одной трагедии. 26 мая 1929 года в Сокольном руднике случился пожар, погиб старый десятник Василий Приезжев, а следом - участвовавший в его поисках спасатель Иван Немых.

24.


Памятник обращён в парк, и парк в Старом Риддере весьма обширный, но представляет собой неимоверно жалкое зрелище. Собственно, половины парка уже и нет - лишь пустыри меж редких деревьев, а на пустырях этих казашка с парой детей пасла двух коров. Я очень хотел их сфотографировать, но они видимо понимали, как это выгялдит со стороны, поэтому любой мой взгляд в их сторону оборачивался куда более пристальным их взглядом в мою сторону. Понимает ли корова команду "фас!", я проверять не хотел.

25.


Из парка мы вновь вышли к автостанции и пошли неспеша вниз по улице Кирова, ведущей к центру города через застроенную всё теми же избами пойму речек Быструшка и Хариузовка. По дороге - забавный дом-черепаха сталинских времён:

26.


И резные дома с наличниками:

27.


На берегу одной из речек у моста валялся пьяный, и мы пытались его расшивелить - всё же совсем не жарко, а ночью он имел все шансы не околеть так простудиться. Растолкать его не удалось, а пара прохожих, к которым мы обращались, угрюмо отвечали "а мы тут при чём?". Вызывать никого я не стал, но может и правильно - через три часа, проезжая мимо того же места на автовокзал, пьяного тела у речки я не обнаружил.

27а.


Между тем, за Хариузовской уже видна граница Старого города - избы сменяются сталинками:

28.


Центр уже не села Риддерского, а города Лениногорска открывает мощная сталинка с лепниной и облупившейся датой:

28а.


Напротив - здание лицея, украшенное мозаикой:

29а.


А следующий дом 1930-х годов...

29.


...глядит на мощный перекрёсток 5 направлений, отмеченный памятником Кирову. Направо улицы Победы и Безголосва ведут к вокзалу, а зелень слева - начало бульвара на проспекте Независимости:

30.


По разные стороны его начала - пара симметричных домов, левый из которых почти доверху усайдингован. Но фотографировал я не столько его, сколько снежные тучи на горах - для жителя равнин потрясающее зрелище:

31.


Дальше сходим по улице Победы. Почти у памятника Кирову - бывшая школа №8. Несмотря на "пионерский" значок и русскоязычную надпись, она называется "Шанырак", и ныне казахская, да при том понтовая - проходя мимо под окончание уроков, мы видели исключительно азиатские лица, и за многими детьми родители приезжали на весьма неплохих машинах. Казахов в Риддере мало, но больше на всяких хлебных должностях.

32.


Привлекла же меня в этой стороне высоченная кирпичная труба совершенно дореволюционного вида. Корпус на переднем плане - контора "Казцинка", и под сайдингом вполне может скрываться что-то из 1930-х годов:

33.


Мне хотелось посмотреть, откуда растёт труба, но ничего интересного там не обнаружилось. Корпус, похожий на старый пакгауз - совершенно явный новодел. Труба же принадлежала, внимание - бане!

34.


Улица Победы вывела нас к тихому вокзалу. Первую узкоколейку на конной тяге отсюда в Усть-Каменогорск с его иртышским портом протянул ещё Лесли Уркварт в 1916 году. Полноценная железная дорога строилась в 1930-32 годах, и была по тем времена явно одной из самых сложных (на километр пути) в Советском Союзе. Станция её изначально называлась Риддер, но даже с возвращением исторического названия городу осталась Лениногорском. Ходят отсюда три поезда - в Усть-Каменогорск (станция Защита), в Астану и, внезапно, в Томск, как напоминание, что Риддерская волость входила в Змеиногорский уезд Томской губернии. Местные в один голос называют этот маршрут "политическим", который поддерживается чтоб было... но мы-то знаем, что это не про РЖД.

35.


У станции в дорожное движение вклинились коровы:

36.


Поодаль - дощатый барачник. Эта улица Чапаева, своеобразная "внутренняя объездная" центра, вдоль железной дороги ведущая на метсный въездной Байтерек. Кадры №13 (где вырезают деревянные скульптуры) тоже с неё.

37.


Мы же пошли обратно к центру. Здание больницы, несмотря на сдержанный облик, послевоенное, по типовому проекту 1948 года - вообще, не раз замечал, что в первые годы после войны в СССР ненадолго, и так не называясь официально, возродился конструктивизм:

38.


Риддерский двор - совсем обычный, не считая заснеженных гор вдалеке:

39.


Выйдя на проспект Независимости, я увидел в сквере за ним невысокое здание, похожее на дореволюционный домик. Но рассудив, что взяться в этой части города дореволюционке неоткуда, и стало быть там наверное новодел, а я устал и проголодался, так к нему и не подошёл. Оказалось - очень зря, поскольку это единственный в Риддере официальный памятник архитектуры - старая библиотека, а ныне офис Партии, построенная по проекту ссыльного поляка Франца Иванчука. Сослали его не царские власти из Привисленских губерний, а Советы из Москвы в 1930-х годах, и в Риддере Иванчук стал главным архитектором эпохи "высокого сталианса". Но эту библиотеку он успел построить до войны. В общем, зря мы к ней не подошли - в интернете водится лишь ужасное старое фото:

39а.


1930-х годов и кинотеатр имени Маяковского, хоть он давно уже не кинотеатр, а мебельный магазин:

40.


Сталинки вдоль бульвара всё мощнее:

41.


И как я понимаю, весь дальнейший ансамбль - тоже детище Иванчука:

41а.


Проспект выводит на огромную (100 на 600 метров) площадь Незаисимости, вонзаясь ей в бок:

42.


Чуть за площадью нашлось кафе "Лакомка", с виду старая добрая советская столовая, оказавшаяся неожиданно приятным местом - и еда вкусная, и вай-фай есть, а рядом с нами ухоженного вида русские женщины сидели вокруг ноутбука и проводили, видимо, мозговой штурм какого-нибудь проекта.

42а.


Со стороны Ульбинского хребта на площади - Дворец культуры и, видимо на постаменте Ильича, скромный памятник Филиппу Риддеру с надписью "Прииск сей был открыт мною в самый Троицын день мая 31 дня". На лавке - ещё один пьяный мужик, но этого тормошить мы не стали - место людное, кто-нибудь отреагирует.

43.


На фоне Ивановского хребта - сквер со скульптурами маралов, медведей и пляшущих казашек:

44.


А за ним - Вечный огонь. На Алтае эти памятники часто сделаны кольцом (Барнаул, Славгород) - потому что отважные ребята из деревеньки на Алтае, без которых не обходится фронтовая проза, не с гор Республики Алтай спустились, а пришли из барнаульских сёл и восточно-казахстанских рудничных глубинок. И всех имён не уместить на прямой стене:

45.


В конце площади - пятиэтажки с конструктивистского вида торцами, хотя судя по датам на фронтах, построены в 1960-е годы:

46.


Проспект Гагарина, на котором стоит Вечный огонь - тоже крайняя улица, за ней взбирающийся на холмы парк Соколок:

46а.


У городского стадиона холмы ещё и безлесные, и мы конечно же полезли наверх, чтобы полюбоваться оттуда городом. Вот так выглядит Риддер с высоты, и забегая вперёд скажу, что он похож на маленький Усть-Каменогорск или на большой Зыряновск - города Рудного Алтая хоть и каждый со своими особенностями, но в целом схожи, как родня. И всегда - с высокими дымящими трубами на фоне гор.

47.


ЛПК (Лениногорский полиметаллический комбинат) строился в 1930-х годах с запуском железной дороги. Обратите внимание (это лучше видно на кадре выше), как облысела гора по направлению дыма:

48.


За холмами ещё несколько небольшим районов. В Ивановский хребет глубоко врезается долина Громотухи. Риддер - город не только горнозаводской, но и горнолыжный, и вроде бы даже в этом смысле неплохой.

49.


Левее из-за холма показалась мечеть, между прочим, имени Кунаева, а за ней самый новый и цветастый в городе 6-й микрорайон. Это не случайно: казахизация от украинизации отличается тем, что делается тихо, но умно - например, через переселенческую программу с юга на север страны. Кучма или Ющенко не догадались создать условия для массового переезда галичан в Крым, а вот Назарбаев со своими "галицией" (Чимкент) и "крымом" (Алтай) такое организовал. В этих домах большинство квартир получили казахи-южане:

50.


Конец холма сгрызен карьером, за которым - всякие стадионы да бассейны... и перспектива долины Ульбы. Женщина на переднем плане, увидев наши фотоаппараты, попыталась нам что-то рассказать о варварской вырубке скверов... но поняв, что мы не журналисты, извинилась. Частый в общем случай в нетуристических местах - фотоаппарат как признак кому террориста, кому журналиста.

51.


Спустившись с холма, мы вернулись на проспект Гагарина. В последних его кварталах обычные хрущовки:

51а.


Только сейяас понял, что не припомню в Риддере памятников ни Абаю, ни Абылаю, ни другим героям казахской истории. Может и есть они, но не на самых видных местах. А здесь - памятник афганцам с прострелянной звездой:

52.


И строящееся, судя по виду очень неспеша, часовня-памятник:

53.


Дальше за лесополкой раскинулся гигантский пустырь, вмещавший раньше даже аэропорт:

54а.


Но самое интересное здесь - это толстые трубы, через которые, словно через канал, перекинуто множество мостиков - где-то капитальных, а где-то из подручных материалов. . И самое забавное, что это действительно канал: трубы принадлежат Лениногорскому каскаду ГЭС - одному из самых интересных проектов на заре ГОЭЛРо. Вообще, именно Рудный Алтай - колыбель русской гидроэнергетики, и первая в Риддере Быструшинская ГЭС (1916) была далеко не первой в этих краях вообще. В 1925-30 годах к ней добавились Верхне-Хариузовская и Нижне-Харизоувские ГЭС, в 1931-37 - гораздо более мощная Ульбинская ГЭС, а в 1949 - Тишинская ГЭС, заменившая Быструшинскую и Нижне-Хариузовскую. Получилась весьма интересная система: в 30км от города находится Малоубльинское водохранилище, по факту являющееся труднодоступным и живописным горным озером, его вода при надобности сбрасывается в Громотуху, на которой работает Хариузовская ГЭС. Но Громотуха с Тихой ещё когда сольётся, а вот по прямой между ними 4 километра и порядочный уклон, и вот эти-то трубы и связуют ГЭС на Громотухе и с ГЭС на Тихой. В общем довольно хитрая конструкция, попроще конечно Чирчикского каскадав Ташкенте, но явно сложнее Варзобского каскадав Душанбе. Увы, таксист, к которому подошли, везти нас к электростанциям вежливо отказался (причём явно по принципу "как бы чего не вышло"), а самим идти было лень. Поэтому вот лишь фото деривационного канала на фоне Ивановских гор:

54.


Самый же интересный вид на эти горы открывается 9 мая. В Риддере есть традиция к вечеру Дня Победы зажигать на одном из белков звезду из воткнутых в снег факелов, и звезда горит над городом под залпы салюта. Вот в этом видео можно посмотреть, как её высвечивают, и о праздновании 9 мая в самом русскоязычном городе Казахстана в целом.

54а.


В общем, хотя и колебался я сначала, ехать ли мне в Риддер (в планах всё равно был его родной брат Зыряновск), а в итоге бывший Лениногорск впечатлил. Я бы сказал, что один Риддер даст более полное впечатление о Рудном Алтае, чем весь остальной Рудный Алтай без Риддера.

Но в следующей части спустимся в казахскую степь за Иртышом, где уже не Алтай, а Калбинские горы.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёра и Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Левобережный парк.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Калбинский хребет - невысокие, но потрясающе причудливые горы, продолжающие Алтай за Иртышом. Ну а Иртыш, текущий из Китая, когда-то был границей казахских кочевий: земли на его правом берегу казахи осваивали уже под Россией. Предыдущий хозяин правобережья и всего Алтая, буддийская Джунгария, сама не раз пыталась закрепиться в левобережных степях. Так что, пока минуя Усть-Каменогорск, из показанного в прошлой частигорного Риддера, самого русского города Казахастана, спустимся на исконно-казахскую землю Калбинских гор. Южные окрестности Усть-Каменогорска - один из самых интересных углов бескрайний Великой Степи: за один день, даже без собственного транспорта, мы успели посетить древнюю (реально древнюю) обсерваторию Ак-Баур, удивительные своим ландшафтом Сибинские озёра и руины буддийского монастыря Аблайкит.

И в Ак-Баур, и в аул Алгабас у Сибинских озёр можно доехать автобусом из Усть-Каменогорска, но глянув в интернете расписание, я понял, что мне оно не подходит никак. Поэтому рано утром мы доехали городским автобусом до КШТ (район на южной окраине Уськамана у бывшего комбината шёлковых тканей) и вскоре поймали машину. Сама эта дорога называется Самарским шоссе, и ведёт в противоположную настоящей Самаре сторону. Если точнее, в крупное село Самарское и далее к Казнаковской переправечерез Иртыш - в степной стране, оказывается, есть место и парому. За Иртышом эта дорога привела бы нас в глухой угол за озером Зайсан, где есть цветные скалы Кийин-Кириш, в пейзажах причудливо переплетены Южная Сибирь и Средняя Азия, и до Китая рукой подать. Не в этот день я собирался и туда, да под конец поездки так устал, что просто махнул рукой. Километрах в 50 от Усть-Каменогорска стоит село Мамай-Батыр - до 2010 года Васильевка, родина красноярца Виктора, подвозившего меня месяцам раньше по долине Чулышмана. Здесь дорога разветвляется - Самарское и Ак-Баур налево, Алгабас и Сибинские озёра направо. Машину мы ловили по принципу "куда поедет - там и начнём", и так как Самарская дорога более оживлённая, минут через 40 мы уже стояли у подножья Сорокиной горы (844м). Степь близ неё - это и есть Ак-Баур:

2.


Калбинский хребет и Колывань - названия очень похожи, и ещё больше сходства в ландшафтах (см., например, Колыванское озеро). Не было ли это название общим для всех степных предгорий Алтая, где Природа создала музей естественных скульптур?

3.


Среди травы и навоза - слегка мерцающие на солнце белые камни кварца:

3а.


Наша цель - с другой стороны трассы, под горой Коржимбай (801м). Звучное название урочища переводится как "белая печень", но иносказательно "баур" - ласковое обращение к младшему брату, коим видимо и был Коржимбай относительно Кызылтаса - то есть, Сорокиной горы. С утра он никак не белый - две горы стоят практически строго по летнему "маршруту" солнца через небосвод.

4.


Первым впечатлением стали длинные каменистые "стены", тянущиеся, петляя по холмам, в сторону Коржимбая:

5.


Вдоль этих стен мы и пошли. Я знал, что у подножья Коржимбая должен быть грот с петроглифами каменного века, да по чужим фотографиям примерно знал, как выглядят обсерватория и плавильная печь - другие древние памятники Ак-Баура. Знал после Адыр-Канаили Куехтонарских плавильных печейна российском Алтае я и то, что очень велик риск ничего не найти, попросту не разглядев в упор. Но перевалив гряду, мы увидели, что подножье Коржимбая обнесено забором, а значит в маленьких домиках у калитки, конечно же, возьмут за вход денег, но зато сориенируют, куда и как идти. Всё оказалось ещё проще - забор увешан стендами со схемой урочища, к достопримечательностям натоптаны тропы, а собственно грот с петроглифами даже снабжён табличкой. И пожалуй, если бы её не было - мы так бы ничего и не нашли: это даже не грот, а просто расщелина под камнем.

6.


Но наскальные рисунки можно различить даже снизу. В отличие от всех прочих петроглифов, что я показывал ранее, они не выцарапаны на камне, а нарисованы красной охрой:

6а.


По скользким, покатым, отполированным ногами камням можно и подняться и рассмотреть их вблизи. "Козырёк" грота отличает удивительная форма:

7.


Эти петроглифы одни из старейших на Алтае, а в Казахстане может и просто старейшие - написаны в каменном веке, 4-5 тысяч лет назад. Всего здесь около 80 рисунков, и если в одних можно угадать контуры людей, козлов или повозок, то другие - кажется, просто знаки, может быть даже древние буквы? Что-то подобное, и тоже в щели под камнем, сохранилось на скале Каменная Могилав украинском Причерноморье, и в обоих местах - старейшие письмена постсоветского пространства. Само собой, все расшифровки этих знаков - лишь гипотезы, но если Ак-Баур был обсерваторией, не являются ли эти петроглифы её "ключом", инструкцией по работе с инструментом?

8.


У современных посетителей охры нет, поэтому другие рисунки и надписи в гроте - хоть и дикарями сделаны, но уже не из каменного века.

8а.


На "крыше" грота - множество странных углублений в виде чаш. Искусственные они или естественные? На Ак-Бауре есть и те, и другие:

9.


Полез же я на "крышу" лишь затем, чтобы заглянуть в "окно" грота сверху. Как видите, он довольно тесен, и те же петроглифы можно разглядывать лишь лёжа. Може быть, нанесены они там, где повернув голову, шаман мог спроецировать эту инструкцию на местность.

10.


Спустившись, мы поняли, что осмотрели петроглифы очень вовремя - навстречу музейный смотритель в потрёпанном камуфляже вёл группу школьников, которую ПАЗик из Усть-Каменогорска привёз к воротам. Школьники были и русские, и казахи, но все русскоязычные без акцента, и в отличие от многих других школьных групп - не сквернословили и не поддевали друг друга. Более всего меня занимал вопрос, как они поместятся в гроте:

11.


Здесь много скал-скульптур - вот эта каменная птица, например, токует по дороге от входа в музей к гроту:

12.


Но главная скала Ак-Баура - вот. Это и есть древняя обсерватория, и просветы в её камнях взаимодействовали с Сорокиной горой и проходящими над ней небесными телами. Считается, что наблюдали отсюда за Солнцем, Луной и созвездием Козерога. Рядом с естественной скалой - небольшая "стена" каменных плит, проложенная строго с запада на восток. Возможно, один из её камней служил визиром на Полярную Звезду.

13.


За небом древние наблюдали, разумеется, не от большой тяги к знаниям, а потому что научившись пахать землю и пасти скот, человек понял, что ещё сильнее, чем раньше, стал зависеть от смены времён года. Так родилась астрономия, древнейшая из естественных наук после биологии, и как и в наше время, на исходе каменного века Космос служил Земле.

14.


Рядом ещё какие-то камни с лунками. Теоретически, тут есть остатки солнечных часов, фундаменты примитивных строений, завалившие "стены" плит с визиром на Большую Медведицу... Обсерватории неизбежно становились и храмами, где не только следили за движением небесных тел, но и просили об их благосклонности.

15.


Скала-козырёк на кадре выше - ещё и древняя плавильная печь, куда как более мощная, чем на Куехтонарке. Этакий доисторический Магнитогорск:

16.


Печи в те времена были одноразовыми, после плавки вскрывались, и этот камень служил для них удобной "подставкой", а в свободное от металлургических дел время видимо тоже использовался астрономами: к скале привален валун с цепочкой лунок, на которые лучи Солнца из под его "козырька" падали по определённым датам:

16а.


Ещё тут, по идее, множество не столь древних ("всего"-то 2-3 тысячи лет) петроглифов, более привычных на Алтае и в Средней Азии коней, оленей и баранов, но сколько ни разглядывал я камни - а не приметил ни один. Много их фотографий есть, например. здесьили здесь. Внизу - одинокая белая стела, о которой я не нашёл вообще никакой информации - возможно, вертикально её поставили совсем недавно. А над всем этим, да над парой зимовок впридачу, царит Сорокина гора:

17.


Нас сопровождал очаровательный осёл, который вполне мог бы освоить человеческую речь, найдись тут свой ходжа Насреддин:

18.


С зимовок выводили лошадей:

19.


По дороге к трассе попалась гадюка:

20.


А вдоль трассы под Сорокиной горой - казахские некрополи:

21.


Такие они по всему Казахстануи по российским приграничьям, а вот на Алтае устроены заметно иначе... но туда мы доедем позже.

22.


У трассы, постепенно смещаясь вдоль некрополей к более удобному месту, мы простояли часа полтора или два. Дело в том, что дорога здесь прямая, асфальт в общем приличный, а потому разогнавшимся машинам тормозить было не с руки. У меня уже начало портиться настроение - надо было вего-то сдать на 10 километров назад, до поворота к Алгабасу в бывшей Васильевке, но это то расстояние, которое для машины ничто, а пешком идти долго и скучно. В конце концов рядом с нами остановились полицейские, но даже не документы проверить, а как в цивилизованной стране узнать, всё ли в порядке и не нужна ли нам помощь. Узнав, куда нам надо, они тормознули машину и пристроили нас туда, а хозяева машины - шофёр и две интеллигентные казашки-пассажирки были нам так рады, что может быть остановились бы и сами. Мамай-Батыр, бывшая Васильевка, безошибочно опознаётся по одинокому "османскому" минарету на фоне степи.

23.


А у поворота не простояли мы и пяти минут, как нас подхватила машина с тремя казахскими мужиками, ехавшими даже не в Алгабас, а прямиком на Сибины, строить там дачу. Ну а что такое Сибинские озёра? Самое популярное место отдыха для жителей дымного Усть-Каменогорска, куда летом даже есть прямой автобус. Лучше всего их устройство, заодно с хитрой загогулиной нашего маршрута, можно понять на спутниковом снимке: Сорокина гора над Ак-Бауром - это северный конец скалистого отрога Калбинских гор, а на южном его конце - пять узких долин, в которых и находятся Сибины. Хотя сюда можно добраться и через аул Таргын на Самарской трассе, "воротами" Сибин традиционно считается аул Алгабас, со стороны которого начинается и их нумерация: Первое озеро Сардыколь, Второе озеро Торткара, Третье озеро Шалкар, Четвёртое - Коржинколь и самое маленькое Пятое - Караколь (Чёрное). Вот здесь, впрочем, приводятся другие названия (Истыкла, Дюйсен, Ульмеис, Алка, Кашкербай), и я не знаю, какие из них правильнее и откуда такое разночтение. Мы ехали к Третьему озеру:

23а.


С дороги, связующей Алгабас с Таргыном, озёра не видны - лишь горы, словно покрытые гигантской чешуёй:

24.


Ещё на памяти нашего поколения Сибины были местом глухим и диким. Нынешние каменогорцы при их упоминании плюются - но  ездят: из зажиточного и образованного города людей при любой возможности выкуривают "Казцинк" и "Ульба". Постепенно Сибины превращаются в "домашний" курорт Усть-Каменогорска, как Боровоедля Астаны, Каракаралыдля Караганды, Баян-Аул для Павлодара... Говорят, этот процесс начался со Второго озера, но в итоге все они обросли турбазами и дачами.

25.


В конце сентября благополучно опустевшими - отдыхающих мы тут не видели вообще, лишь кто-то где-то строил или прибирался:

26.


Шалкар (или Ульмеис) - самое крупное из Пяти озёр (3 на 1,2км), а на том его берегу есть наверное единственный в Казахстане и Средней Азии нудистский пляж. Поначалу на нём загорали в основном туристы, а там и каменогорцы подтянулись, над чем местные казахи посмеиваются в кулак. Маленькие озёра в каменных чашах должны хорошо прогреваться, но и питают их родники, поэтому в конце сентября вода уже ледяная.

27.


Мужик на плавучей косилке при виде нас выключил мотор и поздоровался. Он расчищал берег от травы, которую эта машина корчует с корнем, перепахивая дно. Привезли сюда экзотический для степной страны агрегат аж из Твери.

28.


Пройдя посёлочек и скальный "язык", мы вышли на Четвёртое озеро Коржинколь (или Алка), казавшееся совсем маленьким:

29.


Но над его прозрачной водой проложены мостки:

30.


А туризм приведён на новый уровень - прямо над водой строится парк развлечений. Мне говорили, что тут натянут трос от скалы до скалы над озером, по которому можно будет кататься на специальной тарзанке. А может и нырять с неё - глубина Сибинских озёр (не знаю, какого из них конкретно) до 38 метров. Экстремальный отдых тут практикуется уже давно - в прозрачной воде можно не просто рыбачить, а заниматься подводной охотой на рыб:

31.


Передохнув и перекусив в беседках Коржинколя, мы пошли вдоль озера. Постепенно становилось ясно, что оно не маленькое, а имеет форму хитрой закорюки - экстрим-парк строится на заливе, почти параллельном (!) основной части озера. На мысу, если приглядеться, можно разглядеть бакланов - под водой охотиться тут умеют не только люди.

32.


Для полноты картины я решил полюбоваться Сибинами сверху. Обычно для этого забираются на их чешуйчатые скалы, но я решил, что лучший вид откроется с прозаичных покатых холмов напротив. Судя по всему, такая мысль приходит в голову немногим - наверх нет никаких троп, и та же Ольга не смогла подняться вместе со мной через колючки, потому что была в босоножках. Вот так с верху выглядит Коржинколь, но угол зрения нарушает перспективу - на самом деле "вдоль" кадра озеро примерно в полтора раза длиннее, чем "поперёк".

33.


Мыс с чуть другой точки. Есть в этом пейзаже что-то нереальное:

34.


Вид в сторону Таргына, за ближайшим отрогом маленькое Пятое озеро Караколь:

35.


Куда интереснее вид в сторону Алгабаса - за гребнями скал синеют другие озёра. Сама перспектива мысов здороо напоминает морское побережье, какой-нибудь Фиолент, но только по "курчавым скалам", отполированным бараньим лбам хорошо видно, что здесь потрудился ледник.

36.


Самая узкая "стенка" между озёр - меньше 250 метров. В общем - потрясающее место, красоту которого никаким туристам не затоптать. Да и довольно чисто здесь - видимо, прибираются:

37.


Спустившись с холма, я уже был настроен идти пешком до Алгабаса (даром что название его в переводе значит Шаг Вперёд), но внезапно нас подхватила машина, которую вёл интеллигентный казах средних лет - как оказалось, директор Дома культуры в соседнем селе Бозанбай. Он конечно приглашал нас в музей при ДК, но понимал, что сегодня мы уже не успеем, а в Алгабасе есть дела поважнее - под той горой, у последнего мыса Сибин, на месте не существующего "нулевого озера", находятся руины буддийского монастыря Аблайкит. Все, кто нас подвозили, советовали туда сходить, тем более что "там сейчас американцы" - международная археологическая экспедиция. Крайняя гора Сибинской гряды прекрасно видна из Алгабаса:

38.


Но высадил нас директор ДК не у самой удобной тропы, а у самой короткой. Проблема в том, что сразу за аулом начинаются рукава речки Сибинки. Первые два мы перешли по гатям и камушкам, а вот третий можно было, не замочив обувь, одолеть лишь вброд. Мне отчаянно не хотелось разуваться да мочить ноги в не самой чистой воде, но тут из аула, громыхая пустым кузовом, скатился ЗиЛ-сеновоз и помахав ему рукой, я крикнул людям в кабине "Перевезите через лужу!".

39.


В кузов влезть было нереально, Оле нашлось место в кабине, ну а я повис на подножке, держась рукой за зеркальце и край двери. Казахи нас не только через лужу перевезли, но и подбросили практически до цели, однако километр на вису я запомнил надолго, твёрдо решив в следующий раз на такое предложение не соглашаться. Мы покинули ЗиЛ посреди скошенного поля, над которым нависали горы, похожие на застывший огонь. Теперь оставалось найти переход через очередную речку, обогнуть скалу с туриком на мысу и увидеть руины дацана.

40.


В Казахстане известен ещё как минимум один буддийский монастырь в Кентских горахблиз Каркаралинска да наскальные рисунки Тамгалы-Таспод Алма-Атой. И начиная рассказ о Казахском Алтае, не лишним будет вспомнить историю джунгаро-казахских войн. Или - казахско-монгольских: название "Джунгарское ханство" происходит от монгольского Зуун-гар, что значит Левая рука. Её жители себя называли ойраты, а у русских и мусульман были известны калмыки: волжская Калмыкиябыла чем-то вроде дальней джунгарской колонии на благодатных и тёплых землях. В 1630-е годы в войне между несколькими монгольскими тайши (князьями), которую развязал князь племени чоросов Хара-Хула, образовался союз чоросов, торгутов, дербетов и хошеутов под властью Эрдэни-Батура, сына Хара-Хулы, заручившегося в Тибете поддержкой Далай-Ламы. В 1640 году на общем курултае тайши приняли Степное Уложение (свод законов нового государства), установили тибетский буддизм как свою общую религию, с помощью миссионера Зая-Пандиты приняли новый алфавит "тодо-бичиг", и начали делать то, что монголы умели лучше всех на свете - завоевывать мир. Следующие сто с лишним лет Джунгария не давала покою всем своим соседям, от калмыцких набегов страдали и Китай, и русские остроги в Сибири, и среднеазиатские ханства, но более всего - другой хозяин Великой Степи, казахи. А тут стоит сказать, что "тюркская" и "монгольская" половины Великой Степи - это на самом деле два разных мира, сходства и различия которых напоминают разве что две Америки. Обе степи век за веком порождали кочевые народы, уходившие то на восток, то на запад, начиная со скифов и гуннов, и казахи с джунгарами были последними в этой цепи. Их война шла с попеременным успехом. Казахи к тому времени не имели единого государства, поэтому чаще верх одерживали джунгары. Но затем в Джунгарии умирал очередной хан, его сыновья и братья начинали борьбу за престол, джунгары теряли единство - и казахи побеждали их. Достаточно сказать, что Семипалатинск возник на месте монгольского города Доржинкит, разрушенного казахами ещё в 1660-е годы. Но междоусобицы заканчивались, и джунгары вновь брали верх. Одно из самых впечатляющих мест Великой Степи - Джунгарские ворота, через которые они и вторгались в тюркскую степь.

41.


Вершины могущества Джунгария достигла в начале 18 века: взошедший на престол в 1697 году Цэван-Рабдан начал наступление по всем фронтам, при нём ойраты сжигали даже русские остроги, в 1715-20 годах удерживали Тибет, а в 1716 году, разгромив отряд казаков Ивана Бухгольца в районе нынешнего Павлодара, захватил очень ценного пленника: до этого уже плененный русскими шведский инженер Юхан-Густав Ренатстал "монгольским Архимедом", и проведя среди кочевников 12 лет, наладил им производство пушек и ружей. Но особенно активно Цэван-Рабдан воевал с казахами, без перерыва 27 лет, и этот период для казахов был чем-то вроде нашей Великой Смуты: джунгары брали Туркестан и Ташкент, удерживали Семиречье и Киргизию, били даже каракалпаков у Аральского моря. Однако монголов сгубила слишком большая приверженность войне: в ханстве царил голод, регулярно бунтовали уйгуры, к 1720 году китайцы выбили джунгар с Тибета, а русские - с Иртыша. Цэван-Рабдан умер в 1727 году, в 1729-46 его дело успешно продолжил Галдан-Цэрэн - правда, с Россией воевать сил у него уже не было, войны с Китаем закончились дипломатическими уступками со стороны последнего, но не территориальными приобретениями, и лишь с казахами Галдан-Цэрэн бился столь успешно, что Младший жуз в 1743 году принял протекторат России. В 1731 году крупный нойон Лозон-Цэрэн со своими людьми ушёл на Волгу, а в 1733 Джунгарию покинул Юхан-Густав Ренат. Казахи под руководством хана Абылая (о нём я писал здесьи здесь) вновь начали брать верх... и наверное они сражались бы до скончания веков, но в 1756 году Джунгарию захватил и уничтожил Китай под властью маньчжурской династии Цин, после чего и казахи, и остатки ойратов (в том числе последний царевич Амурсана, похороненный позже в Тобольске) обратились за помощью к России - так в её составе оказался и Алтай. Джунгарии маньчжуры дали китайское название - Синьцзян, что значит "Новая граница".

42.


Но ещё до казахского хана Абылая был джунгарский тайши Аблай, зять Эрдэни-Батура, вместе с ним ходивший в 1643 году в первый поход на казахов. Ещё Аблай подружился по переписке с Алексеем Михайловичем, установил с Россией дипломатические отношения, пропускал русских послов в Китай и даже пытался разыскать легендарный Панцирь Ермака, главную реликвию покорённой Сибири. В 1654 году он перенёс свою резиденцию за Иртыш, к Сибинским озёрам, и само название Аблайкит - ни что иное, как Аблай-Хийд, то есть Монастырь Аблая. В кочевой стране монашеские обители были важнейшими оседлыми поселениями, и Аблайкит представлял собой по сути дела монастырь-замок в хорошо защищенном месте. Здесь был даже запас пресной воды - небольшое"висячее озеро" где-то в складках скал. Однако уже в 1671 году Аблайкит опустел после очередной междоусобной войны, в которой от Аблая отвернулась даже Россия - её союзником неизбежно стал тайши Аюка, предводитель калмыков, поселившихся на Волге, и один из врагов Аблая. Однако разрушать монастырь было против правил, поэтому взяв Аблайкит, победитель той войны Галдан Бошогту просто увёл отсюда монахов. Ещё в конце 18 века Аблайкит сохранял цельный облик - вот тут слева храм, справа руины Аблаева дворца, так что можно предположить, что и не время его разрушило, а пожар или разбор на строиматериалы.

42а.


Ныне в Аблайките есть атрибуты туристической достопримечательность вплоть до информационных стендов на трёх языках... вот только нормальной дороги нет. Мы надеялись пообщаться с археологами, однако и те снялись да уехали за пару дней до нас. Так и бродили мы одни по огромным (полкилометра в поперечнике) руинам - за воротами с позапрошлого кадра ещё несколько десятков метров до бывшего храма. Он стоял на платформе 80 на 45 метров, большую часть которой занимал открытый двор на каменном фундаменте:

43.


Собственно храм с "пеньками" колонн. Его размеры были примерно 45 на 20 метров - во всю ширину платформы, но лишь на четверть её длины.

44.


Паллас в 1770-х годах застал его почти целым. На его рисунке хорошо виден деревянный каркас - может быть, храм был разрушен пожаром? Как я понимаю, сведений о его разрушении не сохранилось.

44а.


От дворца Аблая не осталось и следа, а жилыми постройками обители скорее всего были юрты. Выше храма - остатки мастерских, где обжигали кирпичи и черепицу:

45.


Находки из Аблайкита в усть-каменногорском музее - изразцы, фаянсы, лепнина и похожие на берестяные грамоты манускрипты джунгарским "ясным письмом":

46.


Но как и раньше над обителью господстует естественная пагода:

47.


Мы так и не дошли до озера, тем более точно не знали, где его искать. Подобное висячее озерцо дождевой воды на вершине скалы я видел в тех же Каркаралах. Стена опоясывает обитель и прямо по скалам, но мы спустились ко вторым воротам с 4 стелами по углам.

48.


За воротами проехал стог на тракторе:

49.


А по дороге в Алгабас нам повстречался всадник. Ещё несколько всадников проходили вдалеке - в общем, место здесь совсем не глухое:

50.


Под горой рядом с монастырём - целый скальный город. А тропа оказалась куда как более сухой - большинство ручьёв удавалось перейти по камушкам, и только на последнем мы споткнулись - я в кроссовках прошёл нормально, а Оле в босоножках пришлось разуваться.

51.


Я поднялся к последнему дому Алгабаса с необычным для Казахстана каменным сараем, и где-то здесь же нас подхватила запоздалая машина в Усть-Каменогорск:

52.


По дороге причудливых скал:

53.


А Усть-Каменогорск оказался необычайно интересным и самобытным городом. Поэтому о нём - в следующих 5 частях.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёра и Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Левобережный парк.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Первое, чем впечатляет Усть-Каменогорск, центр Восточно-Казахстанской области (321 тыс. жителей) - это своим названием: два слова, три корня да вопрос, какое ещё устье у горы? Но Уськаман такой и есть - сложносоставый и неоднозначный. Казачья крепость, потом уездный город, потом промышленный гигант с кислотным воздухом - каждая ипостась приносила УКа новый исторический центр. В двух прошлых частях я показывал горнозаводской Риддерс в основном русским населением и причудливые Сибинские озёрав казахской степи за Иртышом. А Усть-Каменогорск стоит на стыке этих двух стихий, у ворот Казахского Алтая, пожалуй самого обособленного угла огромной страны.

Материала об Усть-Каменогорске у меня набралось аж на пять частей, причём 2,5 из них придётся на парки - в городе целых два небольших "скансена". В первой части - общий колорит города и Левый берег Иртыша, где строится новый центр.

Лучший вид на этот город вовсе не из бомбардировщика, а с невысокого перевала Чечек на Самарской трассе - как уже говорилось в прошлой части, ведёт она не в Самару, а в село Самарское и далее за Иртыш. Вот он, весь УКа - горы, многоэтажки улучшенных серий и ТРУБЫ. Они довлеют над городом, как Нотр-Дам над средневековым Парижем, и всегда дымят. А между точкой, откуда снят этот кадр и трубами - ещё и Иртыш, и весь центр города:

2.


...В 1710-х годах в столетнюю войну казахов и джунгар (о ней я подробнее в прошлой части) вклинилась Россия в лице Иртышской укреплённой линии по правому (джунгарскому) берегу реки. В 1716 году Иван Бухгольц основал Омскую крепость, в 1718 Василий Чередов заложил крепость у Семи палат (руин джунгарских пагод), в 1720 ниже последней появился Коряковский форпост - будущий Павлодар. В тот же год казачий отряд Ивана Лихарева дошёл по реке до озера Зайсан, но повернул назад то ли столкнувшись с превосходящими силами Джунгарии, то ли не решившись идти вверх по маловодному Чёрному Иртышу. Идеальным местом, чтобы окопаться, казаки сочли стрелку Иртыша и Ульбы, и в 1720 году заложили там Усть-Каменную крепость. Странное название становится логичным, если вспомнить, что высокие скалистые горы в стране великих равнин назывались "камнями", и даже расселившиеся на Алтае 30-ю годами позже староверы в переписях именовались "каменщиками". Усть-Каменогорск - значит, место, где кончаются горы, а Иртыш выходит на бескрайнюю равнину. В этом - первое свойство Уськамана: город расположен в чрезвычайно красивом месте между отрогами Алтая и Калбинскими горами за рекой. Высоты окрестных вершин - чуть менее километра.

3.


Усть-Каменная крепость почти сотню лет оставалась глухим форпостом во враждебном краю. Даже хлеб сюда доставлялся по Иртышу, для чего крестьян мобилизовывали на бурлацкие работы, и лишь в 1747 году казаков принудили к "палочному хлебопашеству" (то есть - из под палки). Сибирские казаки и были первыми поселенцами этого края, в 1762 году Екатерина Вторая пригласила сюда староверов (и кто не поехал сам - вскоре пригнан был силой), но лишь в 1804 году гарнизон Усть-Каменной крепости получил статус станицы. Что "камень" - это "горы", к тому времени видимо стали забывать, поэтому с 1809 года станица стала Усть-Каменогорской. Однако с Иртыша казака всё более теснил купец, между станиц росли крестьянские сёла, из глубины степи приходили свои торговые люди и хитрые бухарцы... В 1868 году Усть-Каменогорск стал уездным городом Семипалатинской области Степного генерал-губернаторства - не самым большим в нём, но и не самым маленьким: к началу ХХ века тут жило 8,7 тысяч человек, в основном русских; на татар и казахов суммарно приходилось около 15% населения. Но в отличие от Омска или Семипалатинска, Усть-Каменогорская крепость продолжала служить по назначению - хоть и умерли давно последние старики, помнившие джунгарские набеги, в степи царило ещё девственное средневековье и порой поднимались восстания, а выше по горам начинался незамениый Рудный Алтай, где добывали серебро и свинец для всей России. Его и прикрывала Усть-Каменногорская крепость, а в 1879 году, с упадком рудников и упразднением горного округа, она была не ликвидирована, а лишь передана на баланс города. Последний раз Усть-Каменногорская крепость напомнила о себе в 1918 году как Сибирский Шлиссельбург, место расправы традиционно сильных в этом краю белых над красными. В сущности, крепость существует и ныне - как тюрьма, занимающая вон тот длинный белый корпус. Другие постройки рубежа 18-19 веков, в том числе белую Троицкую церковь (1789-1810) с 1993 года занимает монастырь. Крепость стоит довольно далеко от исторического центра: её эспланады были застроены лишь в 1970-80-х годах.

4.


Что на Рудном Алтае осталось немерено руд, и новые технологии позволят их извлечь, установил ещё в 1916 году геолог Владимир Котульский, ну а воплощать его идеи стала уже другая власть. В 1930 году через Усть-Каменогорск прошла железная дорога Рубцовск-Риддер, необходимая для вывоза руд, и выше по горам началось строительство Риддерского (Лениногорского) полиметаллического комбината. Чуть позже взялись и за реконструкцию Зыряновска, единственного пережившего деградацию Рудного Алтая в 19 веке, в общем между Иртышом и Алтаем складывался полноценный территориально-производственный комплекс. Надо заметить, в состав будущего Казахстана сам Уськаман входил с момента его образования в 1920 году, а годом позже в состав новой республики были переданы из Алтайской губернии часть Змеиногорского и весь Бухтарминский уезд - нынешний Казахский Алтай. Первоначально это была Семипалатинская область, из которой в 1932 году выделилась Восточно-Казахстанская область с центром в Усть-Каменогорске. Не очень понимаю, почему сам этот регион не остался в составе РСФСР - преобладало здесь русское население, да и логистически к Омску и Новосибирску он выходил явно ближе, чем к Алма-Ате. Возможно, в те времена откровенно отсталый Казахстан хотели просто "усилить" промышленным районом. В 1997 году властям независимого Казахстана пришлось пожертвовать Семипалатинской областью, включив её в состав Восточно-Казахстанской, но даже так доля казахов в её населении едва перевалила за половину. Если считать "малую" ВКО в старых границах, то из 712 тысяч её жителей на русских (с малой долей украинцев и немцев) по-прежнему приходится 60%, а на казахов - лишь 35%. Над городом нависает гора Казахстан, увенчанная смотровой площадкой - по-моему очень символический образ!

5.


Не знаю точно, были ли у советской власти первоначальные планы делать сам Усть-Каменогорск индустриальным гигантом, но как часто бывало в азиатской половине страны, свою роль тут сыграла война: в 1942 году в УКа прибыл эвакуированный завод "Электроцинк" из Орджоникидзе (Владикавказа), ну а после войны, с помощью германских репараций, гиганты цветной металлургии начали строиться здесь один за другим: в 1947 году заработал свинцово-цинковый комбинат, в 1949 - Ульбинский металлургический завод, в 1951 им дала первый ток Усть-Каменогорская ГЭС, с 1958 и производством оборудования для них занялся "Востокмашзавод", а в 1962 году всё это великолепие дополнил титано-магниевый комбинат. В независимом Казахстане УКа стал ещё и центром автомобилестроения, вернее автосборки - действующий с 2002 года завод "Азия-Авто" клепает от 10 до 30 тысяч машин в год, в основном "Шкоды", "Киа" и "Лады". Усть-Каменогорск пожалуй можно было назвать всесоюзной столицей цветной металлургии - может и не те здесь объёмы, что в медно-никелевом Норильске или алюминиевом Братске, зато потрясающий ассортимент.

6.


На кадре выше из-за горы торчат трубы титано-магниевого комбината, который Казахстан делит с Бельгией и Англией. На кадре ниже высокие трубы слева принадлежат Усть-Каменогорскому свинцово-цинковому заводу. С 1997 года это головное предприятие  "Казцинка", дочерней компании швейцарского конценра "Гленкор", и помимо собственно цинка и свинца здесь получают серебро, золото и сурьму, а может и ещё какие-то тяжёлые металлы.  Но главный усть-каменогорский завод - это "Ульба", которой на кадре выше принадлежат тонкие низкие трубы справа, и производит она такие экзотические металлы, как бериллий, тантал и ниобий. Причём если по вторым двум это предприятие не в лидерах, то у бериллия мировое производство около 300 тонн в год, и почти всё оно сосредоточено в трёх странах - США, Китае и Казахстане. Бериллий применяется в различных сплавах, ракетном топливе, оборудовании ядерных реакций, но главное - это один из компонентов ядерного топлива, а так как Казахстан ещё и абсолютный мировой лидер по добыче урана, именно ядерное топливо - главная специализация УМЗ. "Ульбу" казахстанцы не отдают никому, и фактически, через цепочку "Казатомпрома" и фонда национального благосостояния "Самрук-Казына" завод принадлежит если не самому государству, то его первым лицам. А в скором времени "Ульба" и в мировом масштабе станет незаменимой: в дни нашей поездки весь Казахстан обсуждал соглашение о строительстве в Усть-Каменогорске Международного банка ядерного топлива. По Семипалатинску и вовсе гуляли слухи, что скоро УКа сделают закрытым городом, а им в Семей вернут областной центр.

7.


И конечно же, такой город не может не обладать весьма своеобразной атмосферой.... в самом что ни на есть прямом смысле этого слова:

8.


Сернистый ангидрид, свинец и другие тяжёлые металлы, токсичный бериллий, радиоактивный уран - до поездки я знал, что воздух в Усть-Каменогорске определённо не самый полезный для здоровья. В 1989 году пожар на "Ульбе" породил токсичное облако длиной 300 километров, попавшее чуть ли не в Книгу Гиннеса. Но в общем к рассказам об "ужасах нашего городка" я давно выработал некий иммунитет: местные везде горазды рассказывать хоть о страшном загрязнении, хоть о кровожадных гопниках, хоть о морозах или дождях, но стоит на этом акцентироваться заезжему блоггеру - как сразу начинается показывание пальцем: "ха, купился!". Поэтому когда девушка из Семипалатинска рассказывала мне, что не могла жить в куда как более зажиточном Усть-Каменогорске из-за грязного воздуха, я не воспринимал это слишком уж серьёзно. Бывали на моей памяти, конечно, и поистине инфернальные образцы промышленного загрязнения: Карабашв безжизненной долине, пахнущий серой Никель, покрытое чёрной копотью Енакиево... И Усть-Каменогорск впечатлил даже на их фоне, в солнечный день после дождя затянутый сизой кислотной дымкой:

9.


Главное отличие УКа от Никеля или Карабаша в том, что здесь живёт несколько сотен тысяч человек, таблицу Менделеева знающих в прямом смысле слова "на зубок". В первый день в Уськамане я отвратительно себя чувствовал - ватный ноги, резь в глазах, одышка, да неприятный привкус на губах. Местные, с которыми я ходил, сказали, что это нормально, и первые несколько дней тут плохо бывает многим. У местных в порядке вещей хронический бронхит, да и что-нибудь другое хроническое тут тоже есть у очень многих. Ольга, впрочем, не страдала и к тому же обратила моё внимание на то, что в городе прекрасно себя чувствуют ёлки и сосны, да и лиственная зелень не выглядит больной. Перебить кислотный дух городские власти пытаются обилием цветов, в городе прекрасные парки, но вот медведик например окочурился.

10.


Главные персоналии Усть-Каменогорска - Ефим Славскийи Александр Протозанов. Первый в 1957-86 годах возглавлял Министерство среднего машиностроения, как в СССР называлась атомная отрасль, а второй руководил Восточно-Казахстанскую областью в 1969-83 годах. Славский был покровителем города - всё же УКа выходил единственным областным центром в его "империи", а Протозанов показал себя отличным руководителем, и сочетание этих персоналий сделало Уськаман одним из самых развитых и благоустроенных городов СССР. О минсредмашевском прошлом напоминают иногда попадающиеся ЧАЗики - автобусы из Таджикистана, производство которых наладил в 1960-е годы транспортный цех уранового комбината в Чкаловске.

11.


А в общем, "на глаз" Усть-Каменогорск - обычный сибирский город, на Омск или Новокузнецк похожий гораздо больше, чем даже на соседний Семипалатинск.

12а.


Даже характерных для Казахстана многоэтажек с национальными узорами я здесь не припомню, и атрибуты казахской идентичности тут как-то редуцированы - я сходу припомню лишь Байтерек у моста, памятник Абаю на главной площади и пару граффити на многоэтажках. Может быть есть и что-то ещё, но в общем знаки пейзажа тут менее "казахстанские", чем в любом другом областном центре страны.

12б.


Многие старинные дома снабжены вот такими табличками, для человека без смартфона ещё менее информативными, чем "Памятник архитектуры. Охраняется государством":

12в.


Запоминающееся свойство Казахского Алтая - почти абсолютная двуязычность вывесок. Она и в остальном Казахстане в целом выдержана, но попадались мне и казахские надписи без дубляжа на русский (особенно в полосе от Чимкента до Атырау), и русские без дубляжа на казахский (особенно на Севере и в Алма-Ате), а здесь продублировано всё, кроме разве что рукописных объявлений на заборах.

12г.


Контингент в УКа предельно характерный для постсоветского промышленного города. Здесь заметны как прослойка технической интеллигенции, зачастую подавшейся в бизнес, так и пролетарская молодёжь с нравами рабочей окраины. Как в уральских или сибирских городах, здесь очень развит туризм выходного дня, тем более заводы в прямом смысле слова выкуривают людей на природу при первой возможности. Краеведение и культурно-сетевая жизнь здесь тоже развиты определённо больше, чем в среднем по Казахстану - ещё когда в стране был заблокирован ЖЖ, и комментарии мне робко приходили только из двух столиц и Караганды, здесь меня уже приглашали посетить город. Усть-Каменогорск из тех городов, где есть с кем засидеться допоздна за интересными разговорами, но не желательно возвращаться по тёмным улицам.

13.


И как мало какой город страны, Усть-Каменогорск смотрит на Россию. Самый популярный банк тут "Сбер", в продуктовых магазинах товаров из России больше, чем из остального Казахстана (самая большая категория - всё-таки местные продукты, очень надо сказать неплохие), конфеты "Рошен" многие не покупают из принципа, а в Барнаул или Новосибирск уехать предпочтительнее, чем в Астану или Алма-Ату. В нынешнем УКа русских 67% населения, казахов - 27%, но "на глаз" скорее 50/50 - возможно, за счёт студентов и приезжих, ради чего в общем-то и подчиняли Усть-Каменогорску семипалатинские степи. Но есть тут одна особенность, которую сложно передать фотографией: зачастую, глядя на человека беглым взглядом, не понимаешь сразу, русский это или казах. Не знаю, как это объяснить, ведь два народа принадлежат даже разным расам, но этот эффект восприятия подметила и Ольга, как и его отсутствие в других городах Казахстана. Потому что коренные казахи Алтая - другие.

14.


И если дом на кадре выше за странныи чуваком в трусах отмечен флагом на каждом балконе, то во дворе с кадра ниже попалась намалёванная на стене "имперка". Рудный Алтай, в каком-то смысле - Казахстанский Крым, где есть критическая масса людей, так и не смирившихся с тем, что их земля оказалась за пределами России. Флаги в неожиданных местах, надписи о единстве где можно и нельзя - это так знакомо по Автономной республике Крым или юго-восточным городам "постмайданной" Украины.

15.


Говорят, в 1990-х годах это всё проявлялось открыто, и по ночам местные портили вывески на казахском языке и срывали с учреждений национальные флаги. Приезжих казахов презрительно дразнили "казачата" и ходили с ними драться стенка на стенку. Другие массово паковали чемоданы и ехали прочь, увозя легенды о страшной резне (на самом деле единственной резнёй в Уськамане были погромы ссыльных чеченцев в 1950-х) - и на Русском Алтае выходцы с Казахского Алтая только за эту поездку попадались мне не раз и не два. Но со временем сепаратизм затих - с одной стороны, по принципу "не буди лихо, пока оно тихо" (хоть и считают местные, что в России лучше, но не до такой степени), с другой стороны - за такие вещи тут реально можно сесть, в 2014-м например дали 6 лет парню из Риддера, повесившему вконтакте опрос "Как бы вы проголосовали на референдуме о присоединении к России". Затих, но не исчез, и без посторонних ушей местные не раз мне говорили, что случись тут такой референдум взаправду - "не знаю, кто будет против присоединения к России". Не в самом УКа, а в алтайской глубинке мне доводилось слышать от местных русских, что даже здешние казахи совсем не против такого развития событий. Статистики у меня, конечно, нет, соцопросов никто не проводил (а если и проводил - то правды в них точно не скажут), но общее впечатление осталось примерно таким: "лучше бы нас присоединили к России, однако что об этом думать, если этого не будет, потому что не может быть никогда". Я бы всё-таки сказал, что может, если вдруг в Астане власть захватят люди с хорошими лицами, которые объявят Казахстан национальным государством, которое должно быть "со всем миром, а не с одной страной" (с). И нынешние власти это понимают: ключевое отличие Казахстана от Украины в том, что здесь коренизацию проводят без шума, но - конкретно. Без оскорбительных лозунгов и без предъяв за трагедии прошлого в Северный Казахстан активно переселяют на выгодных условиях оралманов (казахов-репатриантов, в основном в маленькие городки типа Курчатова) и особенно южан. В Алма-Ату мы отсюда ехали с пожилой четой казахов, едва-едва говоривших по-русски, и в Южной столице они делали пересадку на Чимкент. Из Астаны в Павлодар на усть-каменогорском поезде я ехал также с казахской четой средних лет, и увидев, что у меня задралась майка, мужик угрожающе сказал: "Не лежи так, прикройся, здесь женщина! Ты же с бородой, значит верующий, как ты можешь так себя вести?" - и как я позже узнал, они тоже были с Чимкента. В общем, здесь потихоньку затягивается узел, и если Казахстан сойдёт с нынешнего пути многонациональной комплиментарной к соседям страны, Рудный Алтай может стать местом новой трагедии. Ну а степень возможного вмешательства России зависит, думается, в основном от того, сможет ли русская промышленность обойтись без "Ульбы".

16.


А пока что сходим за Иртыш. Его "точкой отсчёта" в России привычно воспринимается Омск, и не вполне очевидно, что сибирский миллионник стоит чуть ближе к устью, чем к истоку. На реке Ертис - Павлодар, Семипалатинск, несколько небольших городов и Усть-Каменогорск, а Бурчун и Кёктокай и вовсе на Эрцисыхэ - истоки Иртыша и немалая часть течения, так называемый Чёрный Иртыш до озера Зайсан, находятся и вовсе в Китае. В Уськамане Иртыш быстр, извилист и узок, а по разные его стороны у центра находятся Пионерский (слева за излучиной) и Комсомольский (справа) острова. Вид вверх по течению, и за парой поворотов будет  Усть-Каменогорская ГЭС, до которой я в этот раз не доехал.

17.


С железнодорожного моста неплохо виден порт, и панорама Иртыша из окна вагона потрясающе напоминают таковую в Омске - тот же скромный ряд портовых кранов, серые многоэтажки и далёкая дымящая труба. В кадре - специфически местное судно, колёсный (!) буксир БТК, выпускавшийся в 1954-90 годах в Семипалатинске специально для маловодных иртышских верховий.

18.


За Иртышом в Усть-Каменогорске несколько районов, в том числе оторванный от города незастроенной местностью КШТ. Высокая труба, хорошо заметная издали, например на спуске с перевала Чечек, принадлежит комбинату искусственных шёлковых тканей (1967-70), самому "лёгкому" из индустриальных гигантов УКа. Впрочем, искусственный шёлк - не свинец, не титан и тем более не бериллий, поэтому комбинат давно не работает, а КШТ превратился в обычный спальный район.

19.


Но перед остальным УКа он имеет явное преимущество - здесь легче дышать. Может быть поэтому, а может быть поближе к "твёрдой" казахской земле (ведь правобережье Иртыша казахи обживали вместе с русскими) с 2012 года на пустырях между мостом и КШТ строится Новый центр, где должна появиться этакая локальная Астана. До правительственных зданий и небоскрёбов дело ещё не дошло, но уже есть несколько спорткомплексов, президентская школа и Восточно-Казахстанский драмтеатр (2012-15) для русской (существует с 1936 года), казахской (с 2000 года) и молодёжной трупп. Музыкальный фонтан перед ним включился как раз когда мы проходили рядом, и первым делом заиграл гимн Казахстана.

20.


Ближе к мосту, на перекрёстке - такое вот грозное "бзззззз!" с хорошо проработанным жалом. Разумеется, намекает эта композиция на алтайский мёд, вывесками о продаже которого Казахский Алтай увешан точно так же, как Русский. Тема Алтая в УКа кое-где продвигается, но раз так в 10 менее активно, чем например в Барнауле.

21.


Рядом яблонька, частая, как облепиха. С неё явно ничего не срывают, потому что думается, с вырощенного в усть-каменогорскому дыму яблочка можно повторить судьбу хоть Белоснежки, хоть Адама.

22.


Почти напротив Пчелы - огромная и грузная Левобережная мечеть (2012), одна из самых больших в Казахстане. Собственно, помимо южного Чимкента одинокие гигантские мечети строятся в Казахстане активнее всего именно в северных городах - Павлодаре, Караганде, Актюбинске, а в Усть-Каменогорске таких мечетей целых две - вторая, немногим меньше, стоит у центра на правом берегу. Это не столько храм, сколько знак: русские первым делом ставили крест или часовню, немецкие колонисты воздвигали кирху, ну а Северном Казахстане и мечети в роли таких вот якорей идентичности. Официально центральная мечеть считается городской, а Левобережная - областной, но в абрис города дюжину труб дополнили 6 минаретов.

23.


А под мечетью - Левобережный парк, устроенный в 2002 году в приречных плавнях. Как уже говорилось, Уськаман впечатляет ухоженностью и красотой своих парков, отдельным постом я покажу расположенные в центре парки Жастар и Джамбула. Ну а Левобрежный парк примечателен тем, что сюда свезли с УКа буквально ВСЁ, и по его бесконечным аллеям, отдыхая от кислотного дыма, можно устроить прогулку на любой вкус. В поперечнике он чуть больше километра, но по ощущениям раскинулся километров на 5. Прямо под мечетью - маленький авиамузей:

24.


Та часть парка, что у входа, радует обилием инсталляций:

25.


Небольшой павильон с национальной экспозицией, где казахи из русских школ могут вспомнить о корнях:

26.


За павильоном, как где-нибудь в Литве - маленький парк Советского периода. Бросается в глаза впрочем одно важное отличие - среди сосланных сюда памятников не только Киров или Ленин, а Толстой, Маяковский и Горький. На памятники русскими писателям не покушались даже на Украине, да и не переименовали там до сих пор даже Новомосковск. Хотя усть-каменогорские скульптуры могли перенести из лучших побуждений: Толстой, скажем, стоял в селе Бобровка, а Маяковский - в мрачном предместье Новая Согра, и здесь они элементарно целее будут.

27.


Здесь же и целая банда Ильичей разного размера. Левая тройка стояла по окраинам да на заводах, средний (1961) привезён из Риддера, а самый большой с 1958 года стоял на главной площади Усть-Каменогорска, где теперь Абай.

28.


Дальше музей военной техники - на опушке танки, на аллее - пушки, а за ними ещё и павильоны с экспозициями, например о героях Великой Отечественной.

29.


В конце аллеи - поднятые ладони, и в сочетании с оружием в них отчётливо читается "Стойте!".

30.


В 2011 году в Усть-Каменогорске проходил симпозиум "Скульптура в городской среде", но вместо городской среды его работам нашлось место лишь в парке. Современное искусство здесь, как водится, невразумительное, хотя и делалось авторами со всего света - "Сокол", например, из Мексики:

31.


На площадке у пруда - не музей космонавтики (а космической державой Казахстан является априори - просто по факту наличия главного космодрома планеты), а всего лишь сувенирные лавки.

32.


От них по длинной улице можно пройти Этнопарк - местный скансен, да при том очень интересный. В парке "Жастар" в центре города собрано местное деревянное зодчество, а в Левоюбережном парке стоят дома разных народов, хоть чуточку заметных в Восточно-Казахстанской области: не только русских и казахов, но и татар, украинцев, белорусов, корейцев, уйгуров, чеченцев, дунган и грузин - то есть, по сути дела это "всесоюзный" музей народной архитектуры и быта. В принципе что-то подобное мне и в раньше где-то попадалалось, но в УКа Этнопарк примечателен тем, что "развесистая клюква" в нём хотя и есть, но всё-таки в умеренном количестве. Вот тут на другом конце площади, куда приводит улица Этнопарка - даже вполне аутентичный дом старовера, перевезённый из села Черневая.Но этнопарк я оставлю на последнюю часть рассказа о городе:

33.


Арка с ни то гербами, ни то эмблемами отделяет Этнопарк от Зоопарка:

34.


А рядом с ней такое вот чудо чудное:

35.


На самом деле всего лишь дворик близлежащего ресторана, в 20-х числах сентября уже закрытого на зиму, как и большинство парковых ларьков:

36.


За Этнопарком и "торговыми куполами" сувенирных лавок - просто парк на прудах и иртышских протоках, и вон та белая штуковина - конечно же, местная "беседка влюблённых" для свадебных фотосессий:

37.


На прудах - то бакланы:

38.


То лебеди:

39.


А в дальней части забавная композиция под названием Шёлковый путь - один из главных атрибутов идентичности Казахстана, в то время как в сибирских городах обыгрывалась бы скорее тема Сибирского тракта. Открывает Жибек-Жолы пародийная Каравелла - и для меня это намёк на то, чем закончилась история великой дороги.

40.


Странный лабиринт, настолько запутанный, что мы не нашли даже входа:

41.


Напротив - Дворец эмира, одна символических из остановок караванов. Все дворцы на Шёлковом пути - выставочные павильоны с платным входом, и заходить в них видимо хотят немногие - нам навстречу появлялись растерянные смотрительницы да провожали нас взглядом: мы шли от них, а не к ним, значит порядок вещей не нарушен.

42.


Какое-то славянское капище, или может Лукоморье 33 богатырей, словом намёк на робкие ростки Руси времён расцвета Шёлкового пути. В любом случае они без таблички:

43.


Дворец хана - место Казахстана в этой системе:

44.


Напротив входа - несколько степных сюжетов:

45.


За хитрой развилкой и несколькими поворотами - Китай, и обратите внимание на шрифт у Старой Черепахи:

46.


Китайский дворец был на ремонте:

47.


Поодаль обнаружился Индийский дворец:

48.


А рядом с ним скульптуры индуистских богов и деревянное резное Колесо Сансары:

49.


Этнопарк я оставлю на последнюю часть рассказа о городе (и дважды эта фраза болдом повторяется хоть и от невнимательности, но не моей), а в завершение рассказа про Левобережный парк - просто тихий пруд сибирской золотой осенью:

50.


Рассказ об усть-каменогорском колорите закончим в шашлычной "Сочи" на другом конце города, где 21 сентября я праздновал свой День рождения. Потому что место это очень уськаманское: с российским названием, с высокой трубой, дымящей на несколько кварталов словно шашлыкомбинат, и с лёгким налётом злачности, добавляющей колорита. Шум в огромном и чрезвычайно людном заведении лишь добавляет драйва. Кормят здесь не сказать чтобы дёшево, но обильно и хорошо, а знает о "Сочах" весь город и по выходным здесь не хватает мест.

51.


В следующей части погуляем по центру между Иртышом и Ульбой.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Между тем, духи Вайгача выставили мне счёт за то, что я шатался по их святилищам.
Вайгач || Большой Цинковый остров || Юнояха. В поисках Горы Идолов. || Хосейто, или Болванский нос (не все посты оттуда, а только со святилищами).
На острове у нас постоянно ломались фотоаппараты: в какой-то момент просто переставали включаться, но несколько раз подряд переткнув аккумулятор, их можно было вновь заставить работать. Под конец фотоаппарат, даже включившись, не снимал фото, просто не реагировал на кнопку, зато мог снимать видео - подробнее об этой ситуации я писал в посте про перелёт на материк. Ещё через несколько дней он всё-таки заработал нормально, но на Алтае я внезапно обнаружил, что не работает вспышка.

Разумеется, физическое объяснение всему этому нашлось быстро: хоть и не очень холодно было, но за всё время на Вайгаче мы ночевали либо в палатке, либо в доме без стёкол в части окон, причём - "у самого синего моря". Пару раз мы попадали в дожди, пару раз - в туманы, и видимо длительное (почти месяц) НЕПРЕРЫВНОЕ воздействие атмосферной влаги и повредило технику.

Лишь через несколько месяцев после поездки я сподобился отнести свой фотоаппарат Canon PowerShot SX60 в гарантийный ремонт - ведь куплен он был прошлой весной. Но случай оказался не гарантийный - на центральной плате окисление, следы воздействия влаги. Я получил по электронной почте официальный отказ в гарантии, но пока без печати, которую обещают поставить по завершении ремонта.

Там же, на Вайгаче, у моего многострадального ноутбука Lenovo ThinkPad S440 сдох аккумулятор, так что ноутбук превратился в стационарный компьютер, работающий только от розетки. У него гарантия кончилась давно, да и батарей для этой модели в продаже осталось немного.

Итого штраф за нарушение покоя арктических богов - порядка 12 000 рублей: 8000 за ремонт фотоаппарата (в официальном гарантийном сервисе "Копия-Москва" на Беговой), 4000 за новый аккумулятор. В принципе это бюджет небольшой (4-5 дней) поездки. Планы на следующий год у меня пока хоть и не до конца определённые, но точно большие, поэтому рассчитываю на вашу поддержку в ремонте двух основных инструментов этого блога.



Альтернативные варианты - банковский перевод (Сбербанк РФ).
Карта №5469 3800 4387 6332 (это, если что, новинка Варандей-Фонда).

Счёт №: 408 17 810 5 38126760756
Буяновский Илья Алексеевич
Сбербанк РФ, офис №9038/01205
БИК: 044525225
Корр.счёт: 30101810400000000225

Рассказывая в прошлой частипро общий колорит Усть-Каменогорска, я не упоминул ещё одну его особенность - планировку. Весь город, кроме дальних предместий, выстроен вокруг ни то стрелок, ни то букв "У", главная из которых - у слияния Иртыша и Ульбы. Во второй части рассказа про столицу Рудного Алтая погуляем по центру: Старому городу (за исключением парка Жастар) в углу двух проспектов и району бывшей крепости в углу двух набережных.

Чтобы понять, как устроена центральная часть Уськамана, проще всего посмотреть на карту. С показанного в прошлой части Левого берега, где в последние годы неспешно строится Новый центр, Иртышский мост выводит на круглую площадь. В середину её воткнут небольшой (28м) Байтерек - как уже говорилось, на Казахском Алтае символы государственной идентичности встречаются гораздо чаще и системнее среднего по Казахстану. За Байтереком справа ЗАГС, слева сквер с памятником Борцам за власть Советов (1951), увидеть который вблизи я так и не сподобился. Ну а зелень на заднем плане - это Комсомольский остров за Иртышом:

2.


От Байтерека почти под 45 градусов расходятся две оживлённые улицы. Налево, если стоять к реке спиной - проспект Победы:

3.


Направо - улица Казахстан (логичнее было бы "Казахстанская", но местные её название не склоняют). Такие вот многоэтажки улучшенных серий без характерных для Казахстана национальных узоров - основная среда уськаманского центра, в которой всё прочее, о чём пойдёт речь далее, рассеяно мелкодисперсно:

4.


Навстречу, от моста через Ульбу расходится ещё одна "рогатка" улицы Ауэзова и Орджоникидзе, а вот в их неправильном ромбе  - большая часть того, что осталось от уездного Усть-Каменогорска. Его историю я уже рассказывал в прошлой части: хотя формально он был основан в 1720 году, последующие полтора века здесь была лишь крепость, прикрывавшая Рудный Алтай, и пыльная станица Сибирского казачьего войска. Лишь в 1868 году Усть-Каменогорск стал уездным городом Семипалатинской области, и хотя к началу ХХ века он был в ней вторым по величине (8,7 тыс. жителей) после областного центра, всё равно оставался деревянным глухим захолустьем.

5.


Вдобавок, в 1931 году УКа ещё и превратился ненадолго в Восточную Венецию - после катастрофического наводнения в невосстановимом состоянии оказалась примерно четверть городских домов, в первую очередь деревянных. Наверное, с одного из них - вот этот наличник в музее:

5а.


Центром Усть-Каменогорска был огромный базар вокруг Покровского собора:

5б.


Но в 1932 году сюда приезжал Сергей Миронович Киров, объяснял местным жителям, как правильно убирать колхозный урожай, да напоследок посоветовал - снесите уже это всё нафиг, да устройте парк! Сказано-сделано, и теперь на месте базарной площади - парк Жастар, вместе с прилегающими улицами заслуживающий отдельного поста. Свою речь Киров толкал с балкона Облисполкома, судя по дате приезда Мироныча построенного на рубеже 1920-30-х годов. Теперь здесь управление архитектуры, балкон куда-то потерялся, а из окон виден торговый ряд, с распадом СССР вернувшийся на опушку парка.

6.


И еслипроходящие с других сторон парка Жастар улицы Головкова и Кайсенова я оставлю на следующую часть, то по улице Кирова пройдёмся теперь, потому что до 1935 года она называлась Большой улицей и была в уездном Усть-Каменогорске главной. В боковм переулке, напротив торца Кировского дома - особняк и контора золотопромышленника Меновщикова (1907). Официальной целью ещё петровских экспедиций, строивших крепости Иртышской линии, были именно поиски золота, а в уездном Усть-Каменогорске спустя без малого 200 лет самыми богатыми людьми стали золотопромышленники. Добывали золото в шахтах, и на приисках того же Меновщикова в 1896 году случилась трагедия - 11 горняков погибли под обвалом. Второе крыло здания достраивалось в 1914 году - с началом Первой Мировой популярной рабочей силой в Усть-Каменогорске сделались пленные чехи. При Советах в доме Меновщикова была типография, а ныне музей искусств:

7.


Перекрёсток улицы Кирова с улицей Горького - слева явно довоенная сталинка, справа зелень на углу парка Жастар, а впереди - магазин "Сауле", бывший Торговый дом Саввы Семёнова (1911):

8.


На перекрёстке - памятник основателю города Ивану Лихареву (1987), командиру казачьего отряда, который заложил в 1720 году Усть-Каменную крепость.

9.


Пожалуй самое интересное здание уездного периода - кинотеатр "Эхо", при Советах "Октябрь" в торговом доме Костюрина (1908-11):

10.


Но в общем даже на главной улице уездный Усть-Каменогорск не отличается цельностью. Даже на неё тут не хватило каменных домов, даже в 1930-е годы в УКа не было зданий выше 2 этажей, так что и сейчас эти домики "разбавляют" то новоделы, то сталинки:

11.


Среди уездных городов Казахстана УКа - в общем далеко не худший, но какой-то очень уж негармоничный. И хоть и мало в нём уездных домиков, а становится ещё меньше - под офисы и магазины тут сносят старину не менее активно, чем у нас.

12.


Но обратите внимание, что многие новостройки выдержаны в "уездном" духе, тот же голый кирпич, наличники, башенки, этакий неокупеческий стиль, весьма популярный в России, но для остального Казахстана не очень-то характерный:

13.


Дом с кадра выше фасадом выходит на улицу Горького, также напротив парка Жастар. Если я не ошибаюсь, принадлежал он татарскому купцу Ахтяму Рафикову:

14.


Детская библиотека - опять же если я не ошибаюсь, в бывшем купеческом лабазе:

15.


С другой стороны от улицы Кирова на улице Горького сохранилась пара деревянных домов со ставеньками - такими был застроен некогда весь город:

16.


17.


До 1936 года улица Горького называлась Пожарным переулком. Переулок от улицы в уездном Усть-Каменогорске отличал не размер, а направление - Большая (Кирова) и всё, что ей параллельно значилось улицами, а всё что им перпендикулярно - переулками. Ну а Пожарным он был из-за того, что находилось здесь пожарное депо - абрис дореволюционного города определяли не трубы, а триптих колокольни, минарета и деревянной каланчи:

17а.


В принципе, на прошлых кадрах я показал далеко не всё, что осталось от уездного города - несколько знаковых памятников у парка Жастар я оставляю до следующей части, кое-что я пропустил и на этих улицах, а отдельные домики попадаются и в других местах усть-каменогорского центра. Вот например Дом Дружбы Народов на улице Казахстан, судя по архитектуре строившийся как учебное заведение:

18.


А там, где улицы Горького и Оджоникидзе пересекают улицу Казахстан спускаются к Иртышу - обширная площадь Республики с областным Акиматом. На месте Ленина теперь стоит Абай:

19.


Напротив, по углам обеих улиц с Казахстанской - многоэтажки нетипового вида:

20.


А в конце площади, у Иртыша - мечеть Мухаммадия (2003). Она поменьше Левобережной мечети из прошлой части, но её тонкие минареты едва ли не выше, а когда мы зашли - бородатые прихожане смотрели на нас недобро. Да и были это, возможно, даже не казахи, а чеченцы - со времён депортации они в Усть-Каменогорске стабильно народ №3. "Осторожнее в УКа, там чеченцы живут" - предупреждали меня в Семипалатинске: не мне судить, по чьей вине, но отношения чеченцев с коренными жителями тяжёлые. И если в 1951 году на Рудном Алтае были кровавые русско-чеченские погромы (до 40 погибших), то в 1990-х с чеченцами конфликтовали казахи, и попробуйте догадаться, на чьей стороне были симпатии русских.

21.


До революции мусульмане составляли 10-15% населения Усть-Каменогорска, примерно поровну казахов и татар. Поэтому мечеть (1896) здесь была и тогда, по соседству с домом татарина-золотопромышленника Валитова:

21а.


В квартале от "Мухаммадии", но улице Казахстан между Акиматом и Домом дружбы народов - маленькая Центральная мечеть, перестроенная в 1995 году из приходского училища (1897). С ней, слышал такую байку, тоже были связаны беспорядки, начавшиеся с того, что кто-то запустил в мечеть поросёнка.
По идее над ней должен быть синий купол, но в дни нашей поездки он стоял во дворе, видимо на ремонте. А в мою сторону и здесь смотрели напряжённо:

22.


Перспектива улицы Казахстан с трамвайными путями. УКа - один из 3 "трамвайных" городов Казахстана (ещё Темиртауи Павлодар, а в мои первые приезды и Алма-Ата), система действует с 1959 года, и её 4 маршрута ведут от вокзалов к заводам. Дребежжащие вагончики по гнутым рельсам бегают часто, но о трамвае я подробнее расскажу в одной из следующих частей. Кинотеатр "Юбиленый" свой облик в стиле "Окон РОСТа" получил уже в постсоветское время - на мой взгляд, чрезвычайно удачная реконструкция!

23.


В дальней части улицы Казахстан - русскоязычная библиотека имени Пушкина с маленьким памятником поэту. Она существует с 1896 года, а нынешнее здание построено в 1983 году.

24.


На улице Кабанбая - рынок "Алтай", к которому примыкает симпатичная сталинка бывшего кинотеатра "Мир":

25.


25а.


В том же здании, где и рынок - внезапно, консульство Литвы. Оно открылось весной 2017 года, и почему именно в Усть-Каменогорске - точно не знаю. Логично было бы предположить сотрудничество по ядерной части, но свою АЭС Литва давно закрыла, зато казахстанские грузы милости просит в Клайпедский порт.

26.


Иртышская протока между центром и Пионерском островом. Из-за горы Казахстан выглядывает гора Печи - на ней добывали известь и тут обжигали, от чего над горой постоянно курился дымок. Старожилы ещё помнят торговцев известью на рынке за Ульбой. На смотровую площадку я так и не поднялся, решив, что подъём не стоит панорамы бетонного города в сизом смоге. Но если туда подниматься - то только утром, потому что относительно города Печи строго на востоке.

27.


А мы пока что пойдём на запад. Запроспектом Победы (с кадра №3) уездный центр заканчивается, и последние невзрачные домики сиротливо стоят посреди многоэтажек. Здесь начинается Стрелкау слияния Иртыша и Ульбы, а "рогатку" образуют набережные Славского и Протозанова соответственно. Кто такие Ефим Славскийи Александр Протазанов, я рассказывал в прошлой части: министр атомной отрасли СССР и крепкий хозяйственник Восточно-Казахстанской области. Ну а Стрелка - ядро "доуездного" Усть-Каменогорска, где в 1720 году Иван Лихарев заложил Усть-Каменную крепость. В царские времена город не успел разростись на её эспланады, а вот Протазанов при поддержке Минсредмаша построил на них в 1970-80-е годы один из лучших жилых районов  СССР. Стрелка - место встречи не только рек, но различных граней Усть-Каменогорска.

28.


На набережной Славского, почти что у моста и Байтерека - бывший Речной вокзал. Вниз суда отсюда ходили до Семипалатинска, а вверх до Тургусуна на Бухтарме и Тополёва мыса на озере Зайсан отправлялись с другой пристани выше Усть-Каменогорской ГЭС, куда с Речного вокзала пассажиров довозили специальным автобусом. Сейчас, конечно, ничего этого нет, и даже участок набережной у Речвокзала запущенный и мрачный:

29.


В основном набережная Славского выглядит так. В Иртыше мощное течение, бурлящее на препятствиях. Парапет по всей длине наклонён в сторону берега, а вдоль него - уютный бульвар с лавочками и тренжаёрами. Чёрно-белые закорючки - это памятник "афганцам" в конце проспекта Ауэзова, входящего в "рогатку" от Ульбы к Иртышу:

30.


Между крайними точками района, показанного в первой половине поста - не более 1,5 километров. Примерно столько же мы шли по набережной Славского от Речного вокзала, и глазу здесь зацепиться практически не за что: многоэтажки, скверы, зелень за рекой, где Левобережный парк сменился таинственным лесом с резиденцией Назарбаева. Проезжая часть вдоль набережной Славского в дни нашей прогулки была копана-перекопана, и по словам местных, там есть понтовый ресторан, и вот недавно городские шишки, поехав туда, устроили на узкой улице транспортный коллапс, из которого сами не могли выбраться пару часов - поэтому и затеяли теперь реконструкцию.
Где-то по дороге - странный детский "замок" ещё советских времён да памятник Славскому - простой бюст на постаменте:

31.


За тихой улицей Лихарева показалась Сороконожка - так называют огромной жилой дом №40, действительно стоящий на множестве бетонных "ног". Это начало собственно Стрелки в узком смысле слова:

32.


С верхних этажей Сороконожки открывается лучший вид на Усть-Каменогорскую крепость, сердце города посреди бетонных джунглей. Основанная в 1720 году, до 1809 года бывшая просто Усть-Каменной, крепость действовала по прямому значению больше полутора веков - ведь выше по горам лежал Рудный Алтай, серебряные и свинцовые рудники всероссийского масштаба, и Усть-Каменогорск прикрывал их от беспокойной Степи. С отменой крепостного права Рудный Алтай, по технологиям и организации процесса остававшийся в глубоком 18 веке, зачах, и крепость в 1879 году передали на баланс города. С этого момента её главной частью стали не казармы и не бастионы, а тюрьма, помнившая ещё декабристов. В 1918 году красные называли Усть-Каменногорскую крепость не иначе как Сибирский Шлиссельбург - как и всюду в Сибири, власть тут смогли удержать белые, но население в рудничном краю традиционно поддерживало красных, а как результат, белый террор на Рудном Алтае оказалася злее, чем красный. Политическая история тюрьмы, впрочем, не закончилась даже на этом: не знаю, были ли у неё именитые узники в советское время, а в 1999 году здесь ждали суда 12 граждан России и 10 местных русских во главе с Пугачёвым - так называл себя их лидер Виктор Казимирчук, якобы (а может и на самом деле) готовивший нападение на администрацию, надеясь этим вызвать стихийное русское восстание по всему Рудному Алтаю. Затея, конечно, была обречённой, а отклик вызвала не там, где "пугачёвцы" ожидали - в 2003 году в России судили Эдуарда Лимонова, якобы готовившего вторжение в Казахстан.
Сохранилось от Усть-Каменной крепости поменьше, чем от Омской крепости, но куда как побольше, чем от Семипалатинской. Помимо тюрьмы за Сороконожкой стоят белый двухэтажный офицреский дом (1849-52), деревянная казарма (видимо тех же лет)...

33.


...и Троицкая церковь (1802-09), над которой лишь недавно восстановили главки. С 1993 года всё это занимает Троицкий монастырь:

34.


К нему же относится часовня Уара Мученика (2016), а вот Андреевский собор (2001-08) - кафедральный:

35.


За храмами - остаток вала 18 века:

36.


А с вала отличный вид на оба храма и постройки крепости:

37.


Прямо в вал при нас вгрызалась стройплощадка, где сооружается видимо ещё что-нибудь православное. В земле мы нашли такую вот стеклянную креветку неясного происхождения и лет:

37а.


По грязной улице под стенами тюрьмы мы обогнули крепость:

38.


Монахи и заключённые тут соседи со школьниками:

39.


А обогнув школу №17, мы вышли на другой конец Сороконожки:

40.


За её арками - небольшой детский парк "Саулетай" на Иртыше:

41.


А дальше - собственно Стрелка, квартал 1980-х годов, красоту которого в полной мере можно оценить лишь сверху:

42а.


Дворы изогнутых домов:

42.


Между ними - тенистые скверы, которые впрочем не забыли оснастить бомбоубежищами:

43.


На конце Стрелки - четыре Свечки, по сей день лучшие дома Усть-Каменогорска: всё построенное в советское время не сравнится с ними комфортом, а современное - качеством. В облике их уже есть что-то от постсоветского ориентализма:

44.


За Свечками - сквер, а за его деревьями с трёх сторон синеет вода. Завершает Стрелку и в пространстве, и во времени Монумент погибшим в Великой Отечественной войне:

45.


Он выглядит абсолютно советским и архитектурой, и масштабом, но основание обелиска украшает такая вот табличка:

45а.


Взгляд назад, практически с окончания Стрелки - лестница отсюда ведёт к месту, где закругляется набережная:

46.


По весне вода двух рек отличается цветом - голубой чистый Иртыш и мутная кофейная Ульба:

46а. источник не знаю.


Но к осени уровень Ульбы падает, и мы здесь видели по факту иртышский залив, где цвет воды плавно меняется выше по руслу. Обратите внимание, что на островке сидят бакланы - как ни странно, главная водная птица Усть-Каменогорска:

47.


Вдоль Ульбы - улица Протазанова. Она застроена лишь с одной стороны, но почему-то не считается набережной:

48.


Может потому, что с неё реки-то толком не видать - за парапетом высокие деревья:

49.


Прошлый кадр снят уже довольно далеко от Стрелки - выше по реке будет Автомобильный мост от небольшой улицы Крылова, пара Ульбинского и Пешеходного мостов от "рогатки" улиц Ауэзова и Оджоникидзе, и лишь за ними,ближе к местам из начала поста, стоит памятник Протазанову - тоже типовой бюст. Напротив него - ДК УМЗ для культурного отдыха после танталовых мук (а также бериллиевых и ниобиевых). Правее скульптуры хорошо видна очень советская эмблема "Ульбы":

50.


Ассоль с кадра выше явно имеет где-то протип, но я не могу вспомнить, где точно. Куда интереснее скульптура "Перекуём мечи на орала". Конечно, это тоже копия, но чего! Оригинал работы Евгения Вычутича стоит с 1957 года в Нью-Йорке перед штаб-квартирой ООН. Орало - это плуг, а не громкоговоритель, но в оре информационных войн последних лет название сюжета становится зловещим...

51.


В следующей части - про парк Жастар и прилегающие улицы уездного города.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Парк Жастар, разбитый в 1930-х годах на месте базара - это "центр центра" Усть-Каменогорска. На прилегающих улицах - самые яркие памятники показанного в прошлой частиСтарого города, на опушке - музей с лапидарием, а в глубине парка - даже такая необычная для Казахстана вещь, как скансен, музей деревянного зодчества Рудного Алтая, которому и будет посвящено 2/3 этого поста.

Жастар, в переводе Молодёжный, занимает  два квартала между улиц Кирова, Горького, Головкова и Кайсенова. Ещё есть улица Тохтарова, которая как бы пересекает парк центральной аллеей, на той его стороне представляя собой тихий тупик. На улицу Горького из парка нет прямых выходов, улица Кирова отделена от него застройкой, поэтому их я показывал в посте про остальной город. А вот квартал между улиц Головкова, Кайсенова и Тахтарова - он как бы сам является частью парка, поэтому начнём рассказ с него. У главного входа по улице Тахтарова - самое красивое дореволюционное здание Усть-Каменогорска - Народный дом (1902):

2.


В революцию 1905 года, события которой гремели отсюда далеко, в этом здании об их значении рассказывал купец Костюрин, подводя усть-каменогорцев к мысли, что это хорошо. В 1918 году здесь была провозглашена советская власть на Рудном Алтае. Между революций на сцене Народного дома выступали гастролёры, и лишь в 1936 году советская власть одарила Усть-Каменогорск постоянным Восточно-Казахстанским драмтеатром. Им и оставался Народный дом большую часть своей истории, пока в 2015 году театр не переехал в новое здание за Иртыш (см. первую часть). Народный дом ненадолго стал Домом Дружбы Народов (его предыдущее здание я показывал в прошлой части), но теперь и он собирается переезжать в куда как более просторный ДК Металлургов за Ульбой (а о нём речь пойдёт в следующей части). В любом случае Народный дом - это символ города, и можно не сомневаться, что применение ему найдут. Мелкий красный домик рядом - сам по себе, строился как уездное казначейство.

3.


По соседству (на кадре выше виден его торец) - бывшее мужское начальное училище (1886), первое двухэтажное здание города за пределами крепости:

4.


Со стороны улицы Головкова - его задворки, а фасад обращён прямо в парк, на кадре ниже, снятом с улицы Кайсенова, он на заднем плане. Ближе - то ли магазин купца Кожевникова (1914), то ли полиция, в 1918 года - совдеп, в любом случае в охрущёбленном виде. Оба здания с 1967 года занимает краеведческий музей, основанный в 1915 году в Народном доме.

5.


Там же, на Кайсенова - самый красивый в Усть-Каменогорске деревянный дом (не считая увезённых в скансены):

6.


За ним - пивзавод, основанный ещё до революции купцом Яровским:

7.


А на углу Кайсенова и Кирова - бывшее Мариинское женское училище (1901), с 1983 года - этнографический музей, основанный в 1968 году при школе села Бутаково под тогдашним Лениногорском (Риддером).

8.


В этнографический музей я не ходил, а краеведческий, вопреки ожиданиям, не впечатлил - если в России лучшим музеем Алтая является Эрмитаж, то в Казахстане - наверное, Национальный музей в Астане, где я пока ещё не был.

8а.


У парка Жастар несколько входов, и один из них - через музейный двор. Гигантский стул с будильником, поставленный в 2009 году - кажется, просто городская скульптура, к музею никакого отношения не имеющая. Но каменные бабы таращатся на него удивлённо:

9.


Их здесь целый лапидарий, как в Луганскеили Днепр(опетровск)е, и пройдя по ссылкам, можно оценить, сколь едиными были и скифский, и тюркский миры от Дуная до Енисея. Слева - явно более древняя стела какой-нибудь окунёвской или афанасьевской культуры:

10.


Камни с петроглифами, которые на Казахскм Алтае не так обильны, как на российском, но есть:

11.


Всяческие жернова да песты времён не столь давних, фрагменты трактора Первых Пятилеток и маленькая пирамида с пластинами металлов из ассортимента современной промышленности Усть-Каменогорска.

12.


А на подиуме около музея, в ряд - пушки Усть-Каменногорской крепости 18 века. Саму крепость, от которой осталось не так уж и мало, я показывал в прошлой части. Она в паре километров отсюда, но её район открывают те многоэтажки на заднем плане:

13.


Теперь углубимся в парк. Сам по себе он очарователен:

14.


В центре парка - деревянная Покровская часовня (2001):

15.


У которой куда интереснее звонница:

16.


Часовня - это памятник Покровскому собору (1885-86). В уездном Усть-Каменогорске, как ни странно, было всего три культовых здания - Троицкая церковь в крепости, этот собор и мечеть в "уездной" части города. Внешне Покровский собор, прямо скажем, явный претендент на звание "самой некрасивой церкви в Российской империи", и стоило его, конечно, не сносить, но хотя бы обсадить парком погуще.

16а.


Сразу за оградой собора начинался базар, как водится у сухопутного порта на краю Великой Степи - центр жизни. На другой стороне торговой площади на рубеже 1920-30-х годов построили двухэтажный облисполком. В 1932 году с его балкона перед горожанами выступал Сергей Киров, ездивший по Северному Казахстану контролировать сбор урожая. И видимо так раздражало столичного гостя зрелище грязного пустыря между торговых рядов и лавок, что посоветовал Сергей Мироныч усть-каменогорцам всё это снести да засадить парком. И не сказать, чтобы идеи Кострикова сразу начали воплощаться в жизнь, но после его убийства в боковом коридорчике Смольного всю "шестую часть суши" захлестнула "кировомания". В Усть-Каменогорске вспомнили его совет, в 1936 году снесли собор и торговые здания площади и начали высаживать парк. Собственно, и был он до переименования в Жастар парком Кирова, и называют его здесь многие так по сей день.

17.


Памятник Кирову (1938) стоит на историческом месте, и в отличие от Ильичей и русских писателей, даже не перенесён в Левобережный парк (см. первую часть).

17а.


Ещё тут есть памятник, внезапно, Рабиндранату Тагору у входа со стороны этнографического музея:

18а.


И просто множество скульптур. Изумительные парки - одна из "фишек" дымного усть-каменогорска, райские островки в промышленном аду.

18.


19.


20.


21.


А в глубине парка - такое чудо чудное и диво дивное, как скансен. Иначе говоря архитектурно-этнографический музей или музей деревянного зодчества. Такими никого не удивишь в России, на Украине, в Прибалтике, а вот в Казахстане и Средней Азии, равно как и на Русском Алтае ничего подобного нет ни в одной из стран, максимум какая-нибудь юрта, аил или дом в махаллях. Более того, в Усть-Каменогорске с 2002 года целых два скансена - здесь и в Левобережном парке, и специфически местная забава - перекидывать постройки из одного в другой. Частично они друг друга дублируют, но у каждого своя специализация: за Иртышом этнопарк "всесоюзный", а здесь - специфически рудно-алтайский, и там большинство построек - реплики, а тут - аутентичные здания в основном из Катон-Карагайского района. Вход платный, но посетителей немного - как я понимаю, у местных этот музей, в отличие от Левобережного, не пользуется особой популярностью.

22.


Открывает музей сектор казахского зодчства. На кадре выше - городской казахский дом, на кадре ниже - тошала, зимняя "каменная юрта", со второй половины 19 века использовавшаяся, как и алтайский аил, в основном в качестве летней кухни. Правильной войлочной юрты здесь нет (видимо, считается, что её в Казахстане и так все знают), зато есть мор - печь для распарки деревянных частей юрты, в первую очередь уков - изогнутых жердей её купола. Ну а как это делается "в живую", я показывал несколько лет назад в Киргизии.

23.


Главный в казахском секторе - деревянный "коржын-уй". Такие массово строились с конца 19 века в горах, где было много доступного леса и не было дальних перекочёвок. Собственно, при виде этого коржынуя я вспомнил дома казахских скотоводов Монгольского Алтая, хотя на один такой дом там и в наше время приходится несколько десятков юрт.

24.


Определяет коржынуй не материал (на Юге, поближе к оазисам, их строили из самана), а планировка - фойе да две комнаты по бокам: хозяйская тургын-уй и гостевая конак-уй, да изредка ещё тунек - кладовка. Коржын - это то же самое, что хурджум, черезсёдельная сумка, так что дословно название значит "двухкамерный дом с перемычкой".

25.


Интерьеры специфические - ковры, топчаны, дастарханы и расписные сундуки:

26.


Казахские сектор образует площадь в начале музея, его постройки просматриваются с улицы Горького. Остальные здания образуют длинную улицу, пересекающую пол-парка наискось. Открывает её дом уже не казаха, а казака - изба-связь из села Урыль, самого дальнего в Катон-Карагайском районе.

27.


Все признаки налицо - снаружи коновязь, внутри - портрет царя-батюшки и фотокарточки с воинским сборов, хоть про батьку-атамана пой. Казак - не крестьянин, и вид у его дома полугородской. Здесь две комнаты, но я показываю только одну:

28.


От казачьего дома видна небольшая площадь между двух домов-музеев великих земляков:

29.


Тот, что поближе - музейный павильон (2004) казахского советского писателя Оралхана Букеевас репликой его кабинета из дома-музея в селе Чингистай Катон-Карагайского района. По сути - интерьер дома казахской национальной интеллигенции середины ХХ века:

30.


Напротив - дом-музей Павла Бажова. Другой его дом-музей в Сысертия уже показывал с месяц назад. В 1919-20 годах будущего автора "Уральских сказов" судьба закинула в Усть-Каменогорск, где он занимался народным образованием и даже организовал первую казахскую труппу при Народном доме. Бюсты двух писателей смотрят друг на друга - такая вот дружба народов:

31.


Дом, кстати говоря, аутентичен, но в информационном стенде указано, что он принадлежал крестьянке Рябовой и "находился в селе Верхняя Пристань Томской губернии (ныне улица Кабанбай-батыра)". Улицу Кабанбая я упоминал в прошлой части, это почти центр Усть-Каменогорска... и ни за что бы не догадался, что Томская губерния начиналась прямо от окраин города, и предместье Верхняя Пристань входило уже туда. В музей дом переехал при его создании в 2002 году. Экспозиции как таковой тут, впрочем, нет - лишь какие-то невразумительные инсталляции:

32.


Напротив площади Бажова и Бокеева - ещё один городской дом (1895), стоявший раньше менее чем в километре отсюда - на улице Тохтарова, 16.

33.


Но интерьер в нём - не времён постройки, а 1950-х годов:

34.


И отдельные предметы (даром что родился я в 1980-х) даже у меня пробивают ностальгию:

35.


Там же, на улице Тохтарова стояла лавка:

36.


С наличниками слегка мозговыносящей формы:

36а.


Советский магазин здесь воссоздавать не стали, поэтому в лавке интерьер и вещи времён её постройки:

37.


37а.


За этим "городским" сектором - пожалуй, самый интересный сектор музея: старожильческий, или если угодно старообрядческий. Два дома "бухтарминских каменщиков" - подальше просто крестьянина-старовера, поближе - мараловода.

38.


Начнём со второго, перенсённого сюда из села Тургусун на Бухтарме близ Зыряновска. "Каменщики" - не масоны и не гастрбайтеры, в терминологии 18 века это название стоит понимать как "горцы". То ли в поисках Беловодья, то ли там и обретя эту легенду в переосмылсенном образе Шамбалы, с начала 18 века староверы активно обживали Южный Алтай. Дело в том, что в 1756 году Китай разгромил буддийскую Джунгарию (о ней - см. здесь), и если ойраты с Катуни и Бии после этого поспешили принять русское подданство, то малолюдная Бухтарма оказалась фактически нейтральной зоной, статус которой не могли определить ещё несколько десятилетий. Окончательно закрепившись к концу столетия на этих землях, Россия вдруг обнаружила в довесок несколько сотен русских людей, старейшие из которых жили в Алтайских горах с 1720-х годов. Это были староверы-беспоповцы с Керженцаи потомки беглых каторжан и заводчан, так же принявшие здесь древлеправославную веру. Они глядели на священную Белуху, а иногда и уходили за неё на поиски Беловодья - так возник Верх-Уймонв чудо-долине на российском Алтае. Подумав немного о том, что с таким подарком делать, царские власти в 1791 году просто объявили каменщиков инородцами, которые платили ясак, но зато могли жить по своей вере, не призывались в рекруты и на заводы. До 1879 года действовали Уймонская и Бухтарминская инородческие управы по разные стороны гор, но и после их упразднения жить каменщикам особо не мешали - их некуда ссылать, они и так живут в Сибири. К началу ХХ века каменщиков было не менее 5000 человек, но при Советах они исчезли как субэтнос, в коллективизациях, раскулачиваниях и воинствующих атеизмах практически утратив самобытность.

39.


В красном углу - "божница", то есть полка для старообрядческих икон. Самая характерная "фишка" каменщицких домов - расписная мебель и утварь, и корни этой росписи уходят куда-то в дораскольные времена:

39а.


Откровенных бедняков среди каменщиков практически не было, дом с прошлых кадров принадлежал середняку. Ну а "богач" тут был практически синонимом "мараловода" - создав крепкое хозяйство, каменщики заводили маралов, и богатели, продавая их рога и панты в Китай. О мараловодстве у меня недавно был отдельный пост. Усадьба мараловода перевезена из села Черновая Катон-Карагайского района, и помимо избы включает ряд хозяйственных построек, в том числе панторезный станок.

40.


Внутри избы о том, что здесь жил именно мараловод, напоминают разве что рога в одной из комнат:

41.


А в основном это просто дом богатого крестьянина, который был не только старовером, но и тем, кто в обильном краю "молился своим двум богам, своим двум рукам". Всё в общем так же, как и предыдущем доме - но просторнее и богаче:

42.


И росписи ещё обильнее:

43.


44.


За домами староверов внезапно затесалась белорусская хата. Белорусы тут, конечно, жили, но этот домик - реплика деревенских домов их исторической родины:

45.


Можно сравнить с домиками минского скансена Строчица. Внешнего сходства, прямо сказать, немного, но в целом вид убедительный.

46.


Следующий дом - из села Волчиха Глубоковского района... не Беларуси, конечно, а Казахстана - через этот район пролегает дорога на Риддер. Это - татарский дом 1950-х годов, впечатляющий хотя бы потому, что ни в одном (!) скансене России, ни в Татарстане, ни в Удмуртии, ни в Пермском крае, ни в Свердловской области татарского деревянного зодчества нет, хотя при желании можно было бы собрать хоть целый сектор с деревянной мечетью посредине:

47.


У дома очень красивые наличники:

47а.


Здесь, как и у казахов, две комнаты, но не с разных сторон сеней, а с одной стороны коридора:

48а.


Убранство татарской избы на первый взгляд почти русское, лишь с лёгким мусульманским налётом. Но татары жили испокон веков в том же климате, что и русские, вели такое же хозяйство, и лишь веры были иной да под иным культурным влиянием находились. Поэтому тут многое "как у нас, но немного по другому". Ближе ко входу - караой, "чёрная комната", то есть кухня и женская половина. Её отапливала русская печь - того же принципа действия (тепло от разогретого кирпича, держащееся несколько дней), но со встроенным казаном. На стене над кроватью - намазлык, в данном случае не коврик для молитвы, а стенной ковёр с мусульманскими текстами в орнаментах.

48.


Дальше от входа - "белая комната" акой, или кунак-булмысэ, мужская комната, по совместительству служившая и гостевой. Её отапливала печь-голландка. На стене - шамаиль, аппликация из цветной фольги с мусульманскими образами, изречениями, святыми местами. И в обеих комнатах - общая зажиточность: в Казахстан татары попадали в первую очередь как купцы, поэтому имеют здесь репутацию народа очень деловитого и умеющего быстро богатеть из ничего.

49.


Где-то здесь - выход из скансена на улицу Кирова, этот торговый ряд отделяет его от города, и проходит напротив домов из начала прошлой части. Торговый ряд хоть и постсоветский, но на вполне историческом месте:

50.


А садово-парковые традиции Усть-Каменогорска можно оценить, отправившись в расположенный через пару кварталов парк Джамбула. Он был разбит ещё в 1899-1903 годах как Городской сад, а в 1946 году был назван в честь казахского поэта-сказителя Джамбула Джабаева. Видимо тогда же были поставлены эти ворота на улицу Оджоникидзе:

51.


И памятник акыну за ними:

51а.


А дальше лишь тенистые аллеи, скульптуры, цветы, вполне достойные Жастара.

52.


Парки Усть-Каменогорска - как убежища от его едкого воздуха, пропитанного сернистым ангидридом и соединениями тяжёлых металлов. В следующей части отправимся за Ульбу - к промзонам и промышленным районам, а заодно трамваям и вокзалам.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

В Усть-Каменогорске выплавляют цинк, свинец, медь, ртуть, сурьму, серебро, золото, висмут, кадмий, таллий, индий, селен, магний, титан, бериллий, ниобий, тантал и уран. Причём по свинцу, цинку и урану это одно из крупнейших производств в постсоветских странах, а по бериллию - и вовсе одно из трёх на планете. И конечно же немудрено, что показанный в прошлых частяхуездный купеческий город при Советах обрёл новое лицо индустриального гиганта. Районы за Ульбой, о которых пойдёт речь в этой части, даже исторически входили в Рудный Алтай - ведь границы регионов проходила в основном по Иртышу, и если сам Усть-Каменогорск ещё относился к казачьей и казахской Семипалатинской области, то его предместья принадлежали уже Змеиногорскому уезду Томской губернии.

Здесь же о другом металле - рельсах: трамвайной и железнодорожной гранях Усть-Каменогорска.

Хитрую планировку Усть-Каменогорска с его полицентризмом и обилием острых углов объяснила "на пальцах" chasogorв комментариях к первой части: "Собственно город располагался между реками. Всё, что за Ульбой - это большая деревня Заульбинка, за ней Долгая деревня, за ней - казачьи станицы Прапорщиково и Уварово. По Ульбе вверх шла Согра, по Иртышу вверх - Аблакетка". В Заульбинке до революции даже деревянная церковь Трёх Святителей (1906) была до 1940 года:

1а.


И если власти независимого Казахстана с 2012 года пытаются вывести центр Устькамана за Иртыш (см. также первую часть), то при Советах, по генплану 1949 года, город аналогичным образом пытался переехать за Ульбу. Пара автодорожного и пешеходного мостов образуют на картехитрые песочные часы - на юг, к Старому городу и Стрелке, от них расходятся под 45 градусов улица Орджоникидзе и проспект Ауэзова, а на север - проспекты Абая и Независимости. Ещё до их развилки - блестящий новизной Дворец Спорта имени Бориса Александровас памятником этому хоккеисту из Усть-Каменогорска:

2.


Направо уходит проспект Абая. Чуть дальше - автовокзал с красивым панно внутри:

3.


Расписание у него довольно обширное, автобусы ходят в основном крупные, но и "коллективнын такси", стоящие поодаль не по-казахстански скромно, так же вполне востребованы у пассажиров. Самый интересный маршрут - безусловно, в Урумчи, потому что ходит по нему автобус с китайскими номерами...

4.


...и спальными полками внутри:

4а.


Неподалёку от автовокзала - и гостиница "Турист", как я понял - самая адекватная в УКа по сочетанию цены и качества: гостиницы тут в основном либо дорогие, либо фиговые. На кадре ниже - не она, а жилой дом с надписью-артефактом. Проспект Абая некрасив, вся его застройка не старше хрущовок:

5а.


Зато ведёт прямиком к промзоне - тут на переднем плане "Ульба", на заднем плане - высокие трубы "Казцинка":

5.


На обратном пути из Риддера автобус поехал чуть-чуть по-другому, проскочив мимо "Азия-Авто" - крупнейшего автосборочного завода в Казахстане. А самые высокие и обильно дымящие трубы хоть и торчат из "Казцинка", но принадлежат не ему, а относительно безобидной ТЭЦ, снабжающей энергией и заводы, и город.

6.


Совсем иначе выглядит проспект Независимости, в советское время бывший проспектом Ленина. Здесь успели по крайней мере начать сталинский ансамбль, большая часть которого, впрочем, угодила под известное постановление Хрущова:

7.


Кадр выше - взгляд назад, в сторону моста, с овальной площади Ушанова, откуда улицы расходятся по пяти направлениям. Стоит ли говорить, что это один из главных узлов городских автобусов, и может быть поэтому власти решили каждый балкон на ней снабдить казахстанским флагом. И ничего не имея против Казахстана, могу констатировать, что такая же флагомания была в ещё украинском Крыму, а сейчас - в городах типа Запорожья. Или например в Таджикистане, наспех склеенном из обломков после гражданской войны. Словом, в постсоветских странах это очень верный признак сомнения в лояльности региона.
На зелёном "островке" с единственным входом стоит памятник местному большевику Якову Ушанову (1973), и языки огня на гранитном обелиске не случайны. Гражданская война на Рудном Алтае была особенно жестокой: алтайские рудники были мощным "красным" ядром в основном "белой" Сибири, а сибирские казаки - напротив, явяли собой одну из самых грозных и безжалостных белых сил России. В 1918 году в Усть-Каменогорске случился контрреволюционный переворот, и представителей местного Совета отправили теплоходом "Монгол" на суд в Семипалатинск. Но довезли не всех - низложенного председателя Якова Ушанова сожгли живьём в пароходной топке... и не японцы-интервенты, как в случае с Сергеем Лазо, а вполне себе русские люди, сибирские казаки-анненковцы.

8.


На "остров Ушанова" с площади теперь единственный вход. На другом его конце сидит лягуха. Пару километров до тех башен вдали мы бы прошли пешком, кабы ни темнело. По дороге в общем-то почти ничего интересного, из окна автобуса я видел лишь пятиэтажки, и разве что на пол-пути можно было сфотографировать Комендантку - очень симпатичный новый променад на месте протекавшей через самую промзону речки-поганки.

9.


Исторический центр заульбинского берега - это Квартал Металлургов, в генлпане квартал "Б", построенный в 1949-57 годах первым, и потому законченный до борьбы с излишествами.  У его начала - обширный Парк Металлургов, напротив которого мой взгляд привлекла пара деревянных скульптур.

10.


Первые по ходу нашего движения сталинки Квартала Металлургов глядят на опушку парка. В отличие от многих сталинских ансамблей Казахстана (например, Балхашили жилгородки Актюбинска, Тараза, Чимкента), здесь не видать каких-бы то ни было этнических мотивов, а барочная завитушка на крыше заставила бы меня вспомнить скорее Украину:

11.


Особенно хороши последние дома перед главной площадью:

12.


И галереи да лоджии слегка напомнили мне ещё и нетривиальнейший Жилгородок в Атырау:

13.


Напротив - более типичная сталинка с очень красивыми деталями:

13а.


Два таких дома выходят углами на площадь, симметрично по разные стороны бульвара Гагарина:

14.


На другой её стороне - дом с башней, построенной для городской номенклутуры и заводского начальства. Как ни странно, башней это здание в У-Ка никто не называет, и если спросить, "как проехать к башне" - пошлют куда угодно, но только не сюда. Гостиница рядом с ней явно строилась для специалистов с других концов Союза, прибывавших на Алтай поднимать цветную металлургию. Теперь она называется "Серёжа", вроде бы в честь погибшего сына хозяйки, но честь эта весьма сомнительная - о том, что у "Серёжи" дёшево и мрачно, как в рабочей общаге, в Усть-Каменогорске знают все.

15.


Посредине площади - огромный Дворец Металлургов (1957), в заульбинской части города он как кафедральный собор:

16.


В сквере перед зданием - памятник Ахату Куленову, директору свинцово-цинкового комбината в позднем СССР и ранней независимости. Как видно из имени и черт лица, это казах, причём на самом деле даже не отсюда, а из под Алма-Аты. На нынешнем "Казцинке"подавляющее большинство начальников - русские.

17.


Дворец был реконструирован в 2012-14 годах - перед фасадом появились памятник Куленову и скульптуры Барсов по краям.

18.


Скульптурная группа на фасаде - одна из лучших, что я видел в этом жанре:

19.


Не знаю, что  впечатляет в ней больше - живые лица или барельеф завода, каким он был на момент своего запуска в 1949 году:

20.


Хорошие скульптуры и на боковых фасадах... из которых я досадным образом разглядел лишь один - ко второму, что со стороны "Серёжи", мы подойти как-то забыли. А здесь - атлтет со звездой:

21.


Внутри которой вдруг ещё один атлет:

21а.


Обратная сторона Дворца, и дом на заднем плане примыкает к "Серёже":

22.


Здесь проходит условно-параллельная проспекту Независимости улица Ворошилова, отмеченная дребежжанием трамваев. На севере её перспектива упирается в "Востокмашзавод", с 1959 года выпускавший оборудование для свинцово-цинковой и всякой ещё более цветной металлургии.

23.


В ту сторону мы не ходили, а последние сталинки я сфотографировал из окна трамвая в другой день:

24.


Вид по Ворошилова на юг, в её перспективе гора Казахстан - власти знали, на каком склоне выкладыват большими буквами название страны, так как видна она практически из любой точки города.

25.


До промзоны на самом деле ещё несколько кварталов, но я не мог отделаться от ощущения, что она совсем рядом. Но рядом только хлебзавод в очень странном здании, похожем даже не на дореволюционку, а на 1920-30-е годы, какими они могли бы быть при капитализме. Разумеется, никакой информации о нём я не нашёл. В киоске у пекарни продают вкусные пирожки и лепёшки, да и в других местах УКа выпечка отменная.

26.


Дворы квартала Металлургов меж двух его главных улиц:

27.


И грандиозная школа-небоскрёб в этих дворах:

28.


На фасаде - портреты русских классиков. Улица Гоголя в этом районе тоже есть:

28а.


От фасада Дворца Металлургов уходит бульвар Гагарина - широкий, тенистый, с цветами в клумбах и детскими площадками. Скульптуры на нём почему-то многие считают Зодиаком с ошибками, хотя по мне так абсолютно очевидно, что это восточный календарь:

29.


Но сталинский ансамбль рассеивается очень быстро, да и хрущовок хватает дай бог на квартал - видно, что первые лет 20 город рос вдоль оси проспекта Ленина, лишь в позднем СССР начал строиться от него к Иртышу, а на частный сектор в сторону промзоны строительство не наступает и сейчас. На дальнем конце бульвара я увидел густой дым, и местные ребята мне объяснили, что это не очередной завод, а легендарная шашлычкая "Сочи", в огромном зале которой по выходным нет мест на два часа вперёд. В индустриальном городе и кафе - форменный шашлыкомбинат.

30.


Те же ребята (нас по городу водившие, кормившие, поившие в своём доме приютившие) показали мне и пару деревянных домов в глубине двора на боковй улице - последний остаток того Квартала Металлургов времён войны, на месте которого и выросли все эти многоэтажки. Место тут реально мрачное, и мне здесь не советовали ступать в траву, где можно напороться на шприц наркомана.

31.


Ещё одно каменное здание "уездного" вида, так же явно одно из первых в этом районе:

32.


Я спросил, не выходит ли бульвар Гагарина к Иртышу, и ребята вызвались во что бы то ни стало сводить меня на речной берег. На самом деле смысла в этом не было - потратили мы битый час, в который окончательно стемнело, но мои возражения в рассчёт не принимались - мы друг друга не допоняли, и им показалось, что я туда идти хочу, но боюсь, а значит надо мне помочь преодолеть страх! На самом деле Квартал Металлургов от Иртыша отделяет лесистый островок в пойме Комендантки, аккурат чуть ниже устья которой находится главный усть-каменогорский пляж. Ульба впадает в Иртыш ещё выше, и видимо купание здесь должно воспитывать в будущих металлургах устойчивость к радиции и тяжёлым металлам.

33.


С пляжа виден буксир с дебаркадером и многоэтажки на Левом берегу:

34.


Ещё пару кадров я снял из окна автобуса - причём в другой день, но тоже оказавшись здесь под закат. Странные железные "Чайки" - на кольце в устье Комендантки, у краешка обширного Студгородка. Студентов, как видите, тоже поселили в самом экологически неблагополучном месте города.

35.


К парку Металлургов с обратной стороны примыкает один из главных в городе рынок Виноградова (по улице, с которой снят этот кадр) с таки проникшим на Алтай "туркестанским" порталом крытого павильона:

36.


Что ещё непременно должно быть в индустриальном сибирском городе? Конечно, старые железные трамваи Усть-Катавского завода, часто дребежжащие по гнутым рельсам. Во всём Казахстане трамваи когда-либо были лишь в 5 городах: Павлодаре, Темиртау, Усть-Каменогорске, до 1997 года - в Караганде, а Алма-Атаотказалась от них уже на моей памяти, в 2015 году. В У-Ка трамвай дейтсвует с 1959 года, и в лучшее время включал 6 маршрутов, расходишихся от одного из вокзалов. Сейчас здесь 4 маршруа, но своими глазами я почему-то видел только два: трамвай №1 ходит к металлургическим заводам (кольцо с кадра №5), трамвай №3 - к станции Защита, все - с кольца у станции Усть-Каменогорск близ центра.

37.


Интерьер трамвайного вагона и люди Усть-Каменогорска:

38.


"Тройкой" я проезжал из конца в конец её маршрута. За Кварталом Металлургов начинаются бескрайние массивы частного сектора с мазанками старых станиц. Попался странный домик с башенкой, от которого на меня повеяло Уймонской долиной:

39.


Конечная трамвая - ещё более мрачное кольцо среди промзоны. Приехав сюда за полчаса до отправления поезда, я даже успел испугаться - куда он нас привёз, как теперь на вокзал успевать?!

40.


На самом деле кольцо - просто в завокзалье, да к тому же как бы в яме, а на станцию с него ведёт пешеходный мост, и если не хотите таких приключений - лучше к Защите добираться автобусом. В Усть-Каменогорске три пассажирских станции, и все три откровенно убогие. Защита - самая главная из них и самая дальняя от центра. С моста хорошо видно, что город заканчивается совсем рядом, а господствует над станцией одинокая трёхглавая гора в степи за Иртышом (вероятно, Айыртау, 1003м):

41.


Название Защита явно напоминает, что в 1936-37 годах, когда прокладывалась железная дорога из Рубцовкана Турксибе в горнозаводской Риддер, тут ещё стояло село, выросшее из казачьей заставы. Но городом оно было поглощено уже очень давно, и если на самой Защите о происхождении названия ещё помнили, то в остальном городе версии рознились от "тут казахи от джунгар защищались" до "станцию так назвали в 1942 году, потому что на неё приехали рабочие-эвакуанты, так же бывшие защитниками страны". Пару лет назад станцию официально переименовали в Усть-Каменогорск-1, но конечно же, в обиходе она по-прежнему и на годы вперёд - Защита. Маленький вокзал 1930-х годов, изрядно перестроенный в независимом Казахстане:

42.


Защита была первой станцией города, поэтому в сквере у вокзала - паровоз-памятник:

43.


И "медаль" строителям дороги с годом запуска линии Локоть-Защита:

44.


За сквером с памятником - бывший ДК Железнодорожников, ныне как водится отданный торговле:

45.


Сама линия Локоть-Риддер от станции уходила в промзону, и повернув за ней на северо-восток, начинала подъём по горам. Всё же первенцем советского возрождения Рудного Алтая был именно Риддер, к началу войны уже полным ходом дававший стране столь нужный в её страшные годы свинец. Лишь в 1953 году Рудный Алтай оснастили ещё одной веткой - к будущим ГЭС на Иртыше и рудникам Зыряновска:

46.


Между Иртышом и Ульбой появилась станция Усть-Каменогорск, ныне соответственно Усть-Каменогорск-2. Но хоть она и гораздо ближе к центру, и узел трамвайных путей находится рядом, а главным в городе УКа-вокзал (так его называют местные) так и не стал. Ныне он служит в первую очередь пригородным автовокзалом:

47.


А железнодорожный трафик ограничивается остановкой поездов на пару минут, так что даже местные предпочитают садиться на Защите.

48.


Очень доходчивая схема Усть-Каменогорского узла есть здесь. Зыряновская линия уходит за Иртыш, на правый берег возвращаясь в Серебрянске, а в Усть-Каменогорске на левом берегу есть станция с совсем уж забористым названием Ново-Усть-Камено-горск в изолированном районе Левый берег, зажатом между железной дорогой и изогнутой рекой.

49.


При Советах Усть-Каменогорск явно смотрел на север - хоть из Риддера, хоть из Зыряновска железная дорога через него вела в Рубцовск, а дальше через Кулунду к Транссибу. С распадом СССР Рудный Алтай оказался вообще без полноценного железнодорожного сообщения с остальным Казахстаном - только хитрой загогулиной с неодкратным пересечением границ. Поэтому в 2008 году казахи построили новую линию из Усть-Каменогорска в Шар... извините, Чарск на Турксибе южнее Семипалатинска. Но в целом У-Ка - город не железнодорожный, и расписание поездов хоть и содердит скоростной "Тулпар" до Алма-Аты, а всё равно не блещет удобством. Из каждой из двух казахстанских столиц сюда ехать около суток, а немалую часть пассажиров стабильно составляют южане-переселенцы, едущие через одну из столиц в родной Чимкент. С линии 2008 года открывается вот такой вид, и трубы "Казцинка" переплетаются с минаретами Левобережной мечети.

50.


К её подножью, в Левобережный парк, и вернёмя в следующей части: ещё в самом начале рассказа о городе я обещал там показать Этнопарк. Напоследок - скала-скульптура в заиртышской степи, где много таких вот камней один другого причудливее:

51.


АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Не писал бы я об Усть-Каменогорске в 5 частях, кабы ни его парки. Без парков хватило бы и 2 частей - про старый центр между Иртышом и Ульбойи (прошлая чась) про советский центр и вокзалы. Но отдельный пост был посвящён парку Жастар, а половина первой части - рассказу о Левобережном парке. В последней части вернёмся туда, потому что я не показал его главный сектор - Этнопарк. В отличие от музея под открытым небом в парке Жастар, это не скансен как таковой - здесь представлены жилища народов, хоть какое-то отношение имеющих к Восточно-Казахстанской области. А так как при Советах этническая карта страны обрела принцип "всё есть везде", по сути дела это - всесоюзный музей народной архитектуры и быта. Здания - в основном реплики, зато вещи в интерьерах - подлинные. И хотя совсем без развесистой клюквы создатели Этнопарка обойтись не смогли, она здесь в тех пределах, до которых всё вместе ещё можно воспринимать всерьёз "с некоторой поправкой".

Вся информация о постройках - из стендов около них, поэтому ошибки и несоответствия - на совести музейных составителей.

Оба усть-каменогорских скансена начали создаваться в 2002 году, и традиционна местная забава - перекидывание построек из одного в другой. К настоящему моменту два музея сепарировались по вполне чёткому принципу: в Жастаре - подлинные деревянные постройки с Алтая, в основном Катон-Карагайского района, в Левобережном парке - реплики "всесоюзных" жилищ народов. Качество их варьируется от "на грани клюквы" до вполне достоверного, а образуют они посреди огромного Левобережного парка (всё остальное - см. первую часть) длинную улицу. Кассирша сидит у грузинской усадьбы:

2.


Грузинская усадьба включает каменный дом с галереей, характерный для Западной Грузии рубежа 19-20 веков. Также в комплекс входят сванская башня (с прототипом 12 века) и марани - домашняя винодельня. В башне - фотографии с видами Грузии, а смотреть с её верхнего яруса толком и не на что.

3.


Грузинскую усадьбу организовал местный бизнесмен-меценат Гиви Отарович Гомарели, вещи для интерьера выписав прямо из Грузии. Внутри - огромная гостиная и две жилые комнаты сбоку:

4.


Общее свойство народов, дома которых поставлены в начале музея - это гонор. Потому что после грузинской усадьбы по разные стороны улицы стоят польская усадьба и чеченская башня. Польская усадьба включает деревянный дом на каменном подклете с двумя входами и амбар-стодолу, но она была на ремонте, так что даже за калитку не пройти.

5.


Чеченская башня мне показалась самым "клюквенным" объектом музея, тем более что башни на Кавказе жилыми домами и не были - как американцы строили погреба для защиты от торнадо, так и вайнахи строили башни для защиты от бесконечных междоусобиц. Встретили нас в башне недоверчиво, и смотрительница просила не ходить наверх - мол, лестница крутая, можно упасть. Но мы-то знаем, что чужаку в башне не место...

6.


Армянский дом, характерный для горных районов. Включает подвал, винный погреб (гину), а в пристройке - загон для скота (гом) и мастерскую на разные случаи жизни (арэстаноц):

7.


На втором этаже две комнаты, соединённые только через лоджию - столовая (цасасэняк) и спальня (нынджасеняк), "на глаз" впрочем почти одинаковых.

8.


Совсем рядом - азербайджанская усадьба с двускатной черепичной крышей, характерная для севера закавказской страны. Снаружи - летняя кухня с тяндиром и резной портал крыльца. В доме - балкон (айнабэнд), который я так и не усмотрел:

9.


И четыре помещения - хозяйственная комната (мэтбахт), спальня (ятаг отагы), комната отдыха хозяев (истирахат отагы) и гостевая комната (гонак отагы). И все, кроме хозяйственной - с настенными коврами.

10.


Напротив азербайджанской усадьбы - украинская хата с соломенной крышей:

11.


Она в принципе похожа на то, что я видел в многочисленных скансенах Средней Украины, особенно в Переяславе-Хмельницком:

12.


К украинской усадьбе примыкает белорусская. Белорусам в этом смысле повезло - реплика их хаты есть и здесь, и в Жастаре:

13.


Снаружи дом похож на те, что можно видеть в Строчице (минский скансен), а вот внутри всё какое-то слишком уж опрятное - похоже скорее на нынешнюю агроренессансную Беларусь, чем на бепросветно нищиую Белоруссию 19 века.

14.


Но может дело в том, что знали здесь других белорусов - выходцы оттуда оказались на Алтае после польского восстания 1860-х годов, были в основном католической веры, то есть по факту это дом скорее мелкой шляхты, чем крестьян. Больше ассоциаций, чем с хатами Строчицы, эта усадьба у меня вызывает с домом сибирских поляков в Вершине.

15.


В следующем доме я сходу узнал еврейскую усадьбу, опять же знакомую мне по старым штетлам Украины (Шаргород) и Беларуси (Ивье). Таким образом можно сказать, что музей даже делится на сектора - сначала Кавказский, теперь Западный:

16.


Особенность еврейского дома - расположение комнат анфиладой от входа к веранде (куща) во двор. Красивая черноволосая смотрительницы была похожа на чистокровную еврейку, но вблизи её сфотографировать я постеснялся.

17.


В гостиный по идее должен быть неоштукатуренный участок стены как напоминание о разрушенном Иерусалимском Храме. Увы, я его не нашёл, возможно при каком-нибудь ремонте о нём забыли и таки заштукатурили....

18.


Не знаю, как именно, но авторам удалось передать тот особый надрыв евреев Восточной Европы, жизнь в бесконечном ожидании погрома, трогательную хрупкость штетловского мирка из рассказов Шалом-Алейхема.

19.


-Тебя как звать-то?
-Гофман.
-Еврей что ли?
-Немец.
С еврейской усадьбой соседствует немецкий das Haus. Написано, что построен он по обмерам усадьбы немецких спецпереселенцев из села Герасимовка Уланского района... но вот фахверк отбивает доверие сразу. Не строили так русские немцы даже при царе, а уж тем более так не стали бы строить спецпереселенцы в стране ещё не остывших руин войны с Германией. Поэтому планировка дома видимо всё-таки достоверна (хотя в Немецком национальном районе Алтаяя таких не видел), но дизайном её основательно подпортили. Главная особенность - тут всё под одной крышей, и у входа - не гараж для BMW, а крытый двор с колодцем:

20.


Зато интерьеры куда правдоподобнее, потому что вещи для них собирали по реальным немецким семьям ещё до создания музея: экспедиция 1991 года обследовала сёла Ново-Хайрюзовка, Солоновка, Сенное и Басуй Большенарымского района, а экспедиция 1996 года - Веселовку, Заречное, Берёзовку и Красную Зарю Глубоковского района под Риддером (тогда ещё Лениногорском). Всем этим владели Энгельманы, Диверты, Краусы, Майеры, Штойи, Гуангольтеры и другие, а теперь, думается, в большинстве своём из "немцев в России" они стали "русскими в Германии". С 1989 года российская немецкая община сократилась на 2/3, а более крупная казахстанская - на 85%, причём многие немцы из Казахстана уехали в Россию, поэтому в пределах всей общности Russlandedeutsche сокращение ещё сильнее. Тут собран, как и у евреев, в сущности исчезнувший мирок. Надписи на стенах - шпрухи, изречения из Библии.

21.


Много немецких вещей я показывал в посте про Гальбштадт (ссылка в позапрошлом абзаце), но там они расположены не как в доме, а просто разложены по музейному залу. Хотя в одном из немецких сёл Алтая вроде бы есть воссозданный немецкий дом, но я туда не добирался. Во всяком случае под пародийным фахверком скрывается очень неплохой музей алтайских немцев.

21а.


Напротив немецкого дома - татарский. Татарам, как и их соседям-беларусам, тоже повезло - их дом есть и в Жастаре, причём там подлинный, а тут вроде бы всё-таки реплика. Но зато лучше воссоздана планировка усадьбы - татарскую избу от русской можно сходу отличить по тому, что стоит она не фасадом на улицу, а в глубине двора за забором.

22.


Внутри - коридор и две комнаты сбоку. Ближе ко входу - караой, "чёрная комната", то есть кухня и женская половина. Её отапливала русская печь - того же принципа действия (тепло от разогретого кирпича, держащееся несколько дней), но со встроенным казаном. Дальше от входа - "белая комната" акой, или кунак-булмысэ, мужская комната, по совместительству служившая и гостевой. Её отапливала печь-голландка. На стене - шамаили, аппликации из цветной фольги с мусульманскими образами, изречениями, святыми местами. И в обеих комнатах - общая зажиточность: в Казахстан татары попадали в первую очередь как купцы, поэтому имеют здесь репутацию народа очень деловитого и умеющего быстро богатеть из ничего. Здесь впрочем и облик не дореволюционный, а 1950-х годов:

23.


Самая неоднозначная в музее постройка - на мой взгляд, корейский дом "ханок". Во-первых, он явно не имеет ничего общего с домами среднеазиатских корейцев, чьи предки перебирались в Приморье из Северной Кореи ещё при царе, а в 1930-х были депортированы в основном на Сырдарью. Ну а в материковой Корее, тем более Северной, я не бывал, поэтому ничего не могу сказать о достоверности. Но в отличие от чеченской башни, выглядит это всё убедительно, да и строить его могли реальные южно-корейцы:

24.


Дом состоит из 4 крошечных комнат, каждая с дверью наружу. В той, где балдахин, специальный стенд рассказывает о свадебной традиции корейцев:

25.


А тут хорошо виден ондоль - корейская система отопления с тёплым полом, такая же привычная вещь в доме даже самого бедного крестьянина, как в русской избе - русская печь:

26.


Городской дом - вроде бы реплика, может быть по какому-то утраченному оригиналу, стоявшему где-нибудь в центре Усть-Каменогорска:

27.


В отличие от большинства объектов, снаружи он выглядит правдоподобнее, чем внутри - не мещанское жилище в глуши, а прямо какая-то дача петербургского поэта золотых лет русского модерна, дом-музей мецената где-то под Питером, где бывали Бальмонт, Прокофьев и Репин! Кажется, сюда свезли лучшие вещи из старых домов Усть-Каменогорска, ни в одном из них не встречавшиеся в такой концентрации.

28.


Уйгурская усадьба отсылает в Семиречье, или правильнее говоря - в Заилийский край (когда-то это было не одно и то же). Но подобные дома я правда видел, в том числе "в разрезе" (то есть в процессе строительства) в дунганских сёлах Киргизии.

29.


Уйгурская усадьба - это крытый двор, откуда двери ведут в пяток разных помещений - егил (загон для скота), тону (кочегарка у печи)...

30.


...сан (кладовая провизии), казанлык (кладовая утвари)...

30а.


...и ашхана - здесь это не едальня, как у остальных среднеазиатских народов, а парадная комната с камином (кан) и обилием ковров. Вот только зачем сюзане из Байсунаповесили на стену?

31.


Уйгуры хоть и в Китае живут, а ближайшая родня узбекам, но как мне показалось, их быт отличается сильно. Узбекской усадьбы, хотя это после исхода немцев третий по численности народ Казахстана, здесь нет, но строится она двором-каре, внутри которого сад, а по бокам постройки на все случаи жизни.

32.


За уйгурской усадьбой музейная улица выводит на широкую площадь. Здесь - сектор собственно Казахского Алтая, и открывает его усадьба русского старовера на углу. Её хранительница оказалась в отпуске, а сменщица практически ничего не знала об истории дома, но сказала, что он подлинный, перевезён из села Черновая. Дом мараловода из Черновой я уже показывал в Жастаре, так что не знаю, путаница это или то село усть-каменогорским скансенам дало сразу две избы. Левобережная - пышнее, и потому не столь убедительна.

33.


Здесь жили "бухтарминские каменщики", и не стоит удивляться тому, что избы их вовсе не каменные. Каменщики в данном случае - не масоны и не гастрбайтеры, в терминологии 18 века это название стоит понимать как "горцы". То ли в поисках Беловодья, то ли там и обретя эту легенду в переосмылсенном образе Шамбалы, с начала 18 века староверы активно обживали Южный Алтай. Дело в том, что в 1756 году Китай разгромил буддийскую Джунгарию (о ней - см. здесь), и если ойраты с Катуни и Бии после этого поспешили принять русское подданство, то малолюдная Бухтарма оказалась фактически нейтральной зоной, статус которой не могли определить ещё несколько десятилетий. Окончательно закрепившись к концу 18 века на этих землях, Россия вдруг обнаружила в довесок несколько сотен русских людей, старейшие из которых жили в Алтайских горах с 1720-х годов. Это были староверы-беспоповцы с Керженцаи потомки беглых каторжан и заводчан, так же принявшие здесь древлеправославную веру. Они глядели на священную Белуху, а иногда и уходили за неё на поиски Беловодья - так возник Верх-Уймонв чудо-долине на российском Алтае. Подумав немного о том, что с таким подарком делать, царские власти в 1791 году просто объявили каменщиков инородцами, которые платили ясак, но зато могли жить по своей вере, не призывались в рекруты и на заводы. До 1879 года действовали Уймонская и Бухтарминская инородческие управы по разные стороны гор, но и после их упразднения жить каменщикам особо не мешали - их некуда ссылать, они и так живут в Сибири. К началу ХХ века каменщиков было не менее 5000 человек, но при Советах они исчезли как субэтнос, в коллективизациях, раскулачиваниях и воинствующих атеизмах практически утратив самобытность.

34.


Особенность каменщиких домов - обильные росписи по дереву, корнями видимо уходящие в "дораскольную" Русь:

34а.


Вид со двора:

35.


Под навесом - сельхозтехника. На самом деле Беловодье бухтарминцы реально нашли - малолюдные плодородные долины вдали от государственных властей (особенно на Уймоне) позволяли им жить по своим законам и по своему труду. Те, кто законов не чтил и не умел трудиться, сюда элементарно не дошли или не выжили, поэтому "каменщики" жили богато и достойно. И не брезговали новизной - тот же Вахромей Атаманов, врач, у которого гостили Рерихи, был в курсе не только того, где какая растёт целебная трава, но и от современных веяний не отставал, выписывая из столицы медицинские журналы.

36.


Вход в избу - со двора:

37.


Одна из комнат с почти городским интерьером. Не хватает разве что рогов: синонимом "разбогатеть" у каменщиков было "завести маралов". Мараловодство (о нём я писал отдельный пост) было делом столь выгодным, что порой крестьяне даже огораживали новые маральники на месте своих полей, хлеб предпочитая покупать за деньги. Ну а продукцию мараловодства староверы сбывали в Китай.

38.


Божница (полка для икон) и расписные прялки:

38а.


Ну а на приволье - последний и самый большой Казахский сектор. Всё же впечатляет, что лучше всего казахское народное зодчество представлено в "самом русском областном центре страны", хотя это по своему закономерно.

39.


Кирпичный дом - реплика жилища зажиточного казаха, уж не знаю точно. горожанина или степного бая. Во дворе - коллекция саней и повозок, причём это не среднеазиатские арбы, а русские телеги.

40.


А интерьеры реально впечатляют своим причудливым, как узор ковра, переплетением русских городских и тюркских степных элементов. Вот скажем тошала - летняя кухня, сделанная в виде небольшой юрты с очагом и окном в потолке:

41.


Отдельные комнаты, увы, не подписаны, но есть здесь ас-уй (зимняя кухня), гостевая (конак-уй), спальня (демалыс болмеси), кабинет (жумыс болмеси) и женская комната (айел болмеси). Это - наверное, зимняя кухня:

42.


Сундуки и ковры явно подлинные, и не удивлюсь, если привезены от монгольских казахов:

42а.


Городская мебель, часы, печка-голландка - и здесь же войлочные ковры на полу и подушки у дастархана:

43.


Традиционные (то есть с дорусских времён) стационарные жилища казахов - в сущности те же юрты: каменная тошала и деревянный дукен. Внутренний вид тошалы можно оценить несколькими кадрами выше - в более крупной усадьбе она могла служить летней кухней. Слово "дукен" в современном казахском значит "магазин". Но точно так же и слово "балаган" в русском значило "ларёк", и балаганами называли жилища некоторых сибирских народов. Что дукен, что балаган - это "жилой ларь":

44.


А вот тас-уй ("каменный дом") информационный стенд называет особенностью именно иртышских казахов. Устроен почти так же, как уйгурская усадьба - крытый дворик и помещения от жилья до хлева. Только вид у него почти как у бункера - от джунгарских набегов да лютых ветров в 50-градусные морозы.

45.


Интерьер тас-уя почему-то не обустроили, поэтому выглядит он заброшенным:

45а.


А вот коржын-уй, уже нам знакомый по Жастару. Его определяет не материал (на Юге, поближе к оазисам, их строили из самана), а планировка - фойе да две комнаты по бокам: хозяйская тургын-уй и гостевая конак-уй, да изредка ещё тунек - кладовка. Коржын - это то же самое, что хурджум, черезсёдельная сумка, так что дословно название значит "двухкамерный дом с перемычкой". Здесь это видно даже снаружи, а во дворе ещё и небольшой дукен, слегка похожий на алтайские аилы:

46.


Комнаты коржын-уя. Такие же ковры я видел у казахов в Монголии, да и ночевали мы там у чабанов не в юрте, а в деревянном доме.

47.


48.


А вот традиционной войлочной юрты, что оригинально, нет ни здесь, ни в Жастаре - видимо, считается, что в Казахстане и так все знают, как она выглядит. Огромная юрта на той же площади - коференц-зал, а среднезиатский айван, при ближайшем рассмотрении ещё и деревянный, оказался лишь сценой летнего театра.

49.


И в общем наверное музей можно было сделать лучше... но все исполнения этой витающей в воздухе идеи, что доводилось видеть мне, были намного хуже. И очень символично, что "всесоюзный" скансен создан был не в Москве, а на Алтае - потому что Алтай ведь сердце Евразии. Возможно, однажды Усть-Каменогорск, а может Барнаул или Горно-Алтайск прирастёт ещё одним скансеном алтайских народов, где будут рядышком стоять татарская и чувашская избы, казахская, туркменская и монгольская юрты, якутская ураса, эвенкийские чум и балаган, турецкие эв и конак у кофейни, деревянные дома карачаевских горцев, узбекский дом-двор с айваном, японская минка, корейский ханок, долганский балок и чёрная палатка кашкайцев...

В следующей части наконец покинем Усть-Каменогорск и отправимся в горы Казахского Алтая, чтобы на четвёртый пост увидеть Белуху с другой стороны. Но непосредственно в следующей части - город гидроэнергетиков Серебрянск и красивейшее Бухтарминское водохранилище.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Словом "Бухтарма" на Казахском Алтае называют две сущности: горную реку, впадающую в Иртыш и гигантское водохранилище на последнем. Реально гигантское (5490 км²) - пятое по площади в мире, второе после Куйбышевского в постсоветских странах, а уж в Казахстане даже из естественных водоёмов крупнее только Каспий и Балхаш. Подпирает его ГЭС в крошечном горном городке Серебрянске (8,7 тыс. жителей), на глаз ещё более русском, чем Риддер. Вдоль Бухтармы-озера, покинув показанный в прошлых пяти частяхдымный Усть-Каменогорск, отправимся теперь на Бухатрму-реку.

Центр Казахского Алтая, его не Рудной, а полноценно горной части - село Катон-Карагай. От УКа до него 450 километров извилистых дорог, и автобус идёт 9 часов, а мы решили доехать на перекладных за 1 день с 2-3 остановками - в гидроэнергетическом Серебрянске и рудничном Зыряновске. Забегая вперёд скажу, что нам это даже удалось, хотя и пришлось поднапрячься. В 6 утра мы были в Усть-Каменогорске на автовокзале и сразу же пошли искать коллективное такси - до Серебрянска 80 километров, автобусы ходят несколько раз в день, но первый из них выходил слишком поздно. Коллективное такси наполнилось где-то за полчаса до его отправления, но зато доехало вдвое быстрее. Дорога из Уськамана в Серебрянку довольно муторная - горы здесь вроде и невысокие, но какие-то очень кудрявые, и серпантины тут порой совсем как на больших перевалах. Я снял несколько кадров по дороге туда, несколько по дороге обратно, самый эффектный ракурс получился в самом ужасном качестве, но всё же поставлю его.

1а.


Добираться в Серебрянку (именно так, в женском роде, зовут маленький Серебрянск местные) неудобно ещё и потому, что стоит городок не на трассе, а в нескольких километрах от неё. У поворота зачем-то светофор и шлагбаум:

2а.


С первого взгляда Серебрянскнапомнил мне Нурекили ГЭСовские городки в Киргизии, точно так же затерянные в горах, пронзённых реками. Показывать его я буду не в том порядке, в каком мы его увидели, а снизу вверх по течению Иртыша. Вот автовокзал, и водитель красных "Жигулей" за какую-то довольно немаленькую сумму (кажется, 3500 тенге) согласился нас свозить на ГЭС. По дороге он сделал пару остановок на смотровых площадках, рассказал нам, во сколько с автовокзала пойдёт автобус, а с железнодорожного вокзала поезд, да напоследок завёз на центральную площадь, о которой до поездки я ничего не знал.

2.


И вид казахов-таксистов пусть не вводит в заблуждение. Если Усть-Каменогорск населён русскими на 67% (по факту и того меньше), а Риддер на 83%, то Серебярнску, не имея статистики, на глаз я дал бы и все 95%.

3.


Откровенно небогатый моногород - сюда не поедут ни южане, ни оралманы, ни казахи из окрестных аулов. Русские, конечно, отсюда тоже уезжают, с 1989 года Серебрянск ужался как иные города Крайнего Севера - с 14 до 8,5 тысяч жителей. Пик его населения пришёлся, впрочем, и вовсе на 1950-е годы - к концу строительства ГЭС тут жило 16 тысяч человек со всего Союза.

4.


От автовокзала центр города отделяет железная дорога в глубоком распадке. Её проложили в 1953 году как раз для строительства ГЭС, а в областном центре на ней стоит УКа-вокзал (ныне второстепенная станция Усть-Каменогорск-2 - о вокзалах и автовокзале Уськамана см. здесь).

5.


По идее Серебрянск строился в 1952-62 годах - от основания до обретения статуса города. Но я до поездки был уверен, что его центр состоит в основном из хрущоб. Однако за железной дорогой начинают явные сталинки:

6.


Помню, как в Нуреке меня накрыло чувство прекрасной мечты, которой не суждено было сбыться. Те же самые ощущения оставляет и Серебрянск - живую память о временах, когда народы показательно дружили, а Марс готовился принять садоводов с грузом семян алма-атинского апорта.... нет, на самом деле даже ещё раньше. Не знаю, заключённые ли строили Бухтарминскую ГЭС, но вспоминаешь здесь не их, а восторженных пионеров:

6а.


Таксист на красной "копейке" явно себе бы не простил, если бы мы уехали из его города, не познакомившись с главной площадью. Вид в сторону автовокзала:

7.


На сопке - Поляна, где местные мальчишки ловили кысочек (так, если верить викимапии, тут называют сусликов), а чуть ниже стоит обелиск коммунарам, погибшм в боях с белыми в 1919 году.

7а.


С обеих сторон площади - скверы, и тот, что выше - с мощной колоннадой:

8.


И лишь по возвращении я узнал, что это и не колоннада вовсе, а фронтон ДК Гидростроителей, в 1990-х доведённого до такого состояния, что его можно было только сломать. Теперь на его месете - мечеть с голубым куполом. Церковь в Серебрянске тоже есть - но совсем уж неприметная и затерянная где-то в частном секторе.

8а.


От дома культуры остался барелеьф:

8б.


Зато воинский памятник в сквере напротив ухожен и чтим. Города в войну не было, но были район и окрестные сёла, родина тех храбрых ребята с Алтая, спасителей Отечества согласно фронтовой прозе:

9.


Лётчик, солдат и матрос, и жесткость лиц напоминает те памятники, что ставились в западных городах посреди не остывших руин в первые месяцы по освобождении:

9а.


Судя по всему, из округи Серебрянска народ активнее всего набирали даже не в Красную Армию, а на Балтийский флот - героям-морякам посвящён отдельный памятник на углу сквера:

10.


А крест на краю площади поставлен "всему воинству павшему на поле брани во всех войнах ХХ столетия"... а 21-е столетие уже добавило в эти скорбные списки имён.

11.


За сквером - пара заброшенных пятиэтажек, как где-нибудь на Крайнем Севере... впрочем, кого в Казахстане городами-призраками удивишь?

12.


Отсюда довольно круто спускаются две улицы. Правая, что у креста, привёдт к городской больнице, зато левая - прямо на Иртыш. В кадре, если что, её дворы, а проезжая часть за домами выстлана бетонными плитами:

13.


Вот и гладь Иртыша показалась:

14.


Я прошёл эту реку на теплоходе от Омска (Омская область. || Тюменская область || Тобольск с воды) до самого устья, видел Иртыш в Павлодаре, Курчатове, Семипалатинске, Усть-Каменогорске. В низовьях он медленная сибирская река, в среднем течении - извилистая степная змея, ну а здесь предстаёт совсем уж экзотическая градация Иртыша - горная. Впрочем, разделение рек и их притоков - понятие весьма условное, и если бы Иртыш считался как Обь, то начинался бы в Усть-Каменогорске слиянием Ульбы с рекой ну скажем Зайсан, а если бы Обь считалась как Иртыш, то Обью назывались бы и Бия, и быстрый Чулышман. Но ещё до слияния с Ульбой Иртыш становится мутным, а здесь - прохладен и чист, как слеза.

15.


Вид вниз по течению. Где-то за поворотом железная дорога перепрыгивает с левого берега на правый, и вот по ней идёт товарняк:

16.


На Иртыше после обшарпанных стен Серебрянска отдыхает глаз. Главное - не стоит думать, что город душат специально в пику русским: вот вам для сравнения вполне казахские по этническому составу Аркалык, Жезды, Карсакпай, Шетпе, Аральск. При схожем уровне жизни "в цифрах" Астана блестит ярче Москвы, а промышленная глубинка Казахстана - наоборот, даже без перекошенных деревянных бараков выглядит в среднем мрачнее российской. И Риддер, Зыряновск или Серебрянск - далеко не самые худшие её представители:

17.


Но разве можно, приехав в такой городок, не посмотреть на ГЭС? Однако как часто бывает, от города она мало того что далеко (4 километра только по прямой), так ещё и за остроугольной излучиной Иртыша. Поэтому и обратились мы на автовокзале к таксисту на красной "копейке", и таксист сразу обрадовался - туристов он возит регулярно, и россиян, и даже иностранцев, а пара фотографов и вовсе к нему наведывается каждый год. Ближе к плотине, посреди частного сектора - несколько сталинок:

18.


Они строились, видимо, для путейцев, так как рядом с ними - вокзал станции Серебрянка (в отличие от города, это официальное название). Мы с удивлением узнали от таксиста, что сегодня будет поезд на Зыряновск в 11:25 - дело в том, что его расписания в Усть-Каменогорске толком никто не знает, наиболее близким к тогдашнему (сентябрь-2017) мне кажется вот это, ну а мы думали, что поезд вообще отменён. В 10:30, то есть за час до поезда, с автовокзала должен был отправляться автобус в Новую Бухтарму, и у меня родился красивый план автобусом доехать до другой станции и там, погуляв, сесть на поезд.

19.


С сопки за станцией отличный вид на городок:

20.


И если его центр тонет в зелени, то на холме гордо стоит микрорайон. За микрорайоном - второе, помимо ГЭС, городское предприятие с загадочным названием Серебрянский завод неорганических производств (1969). На самом деле это был крупнейший производитель противогазов и респираторов для советской оборонки, и как я понимаю, он исправно работает по сей день. Курировал редкое производство, конечно же, Минсредмаш, и не в его ли изделии я фотографировался на фоне радиоактивных руин Семипалатинского полигона?

21.


Крутой поворот Иртыша:

22.


Подстанция со сталинским зданием осталась от посёлка не гидроэнергетиков, а гидростроителей. Под ней - руины завода стройматериалов, делавшего для ГЭС высококачественный бетон по новейшей для тех лет технологии. По довольно сомнительным сведениям из википедии, бетонная плотина Бухтарминской ГЭС называется чуть ли не самой прочной в мире.

23.


Вон и она сама в перспективе ущелья:

24.


А владения гидроэлектростанции отмечает её Первый Гидроагрегат, или вернее его колесо, которое прокрутилось 45 лет и вырботало 8 миллиадов киловатт-часов электроэнергии.

24а.


Ещё одно колесо и несколько контейнеров стоят на путях. Основная линия на Зыряновск уходит от реки у руин бетонного завода, а это чисто ГЭСовская ветка, по которой видимо не чаще, чем раз в несколько лет подвозят какое-нибудь оборудование:

25.


Памятник отмечает и лучшую смотровую площадку. Узкое ущелье Иртыша перекрывает плотина высотой 87 метров и длиной 430 метров. Она строилась в 1953-60 годах, а гидроагрегаты вводились в строй до 1966 года, и по мощности (675 МВт) Бухтарминская ГЭС - в общем крепкий середняк: вдвое крупнее Рыбинской, но вдвое меньше Днепровской.

26.


Иртышский каскад ГЭС не столь известен, как Волжско-Камский, Ангаро-Еснийеский или Днепровский, но всё же включает три гидроэлектростанции - сверху вниз Бухтарминскую, самую старую и маленькую Усть-Каменогорскую (1939-59, 340 МВт), самую молодую и мощную Шульбинскую (1976-94, 702 МВт) и несколько мелких ГЭС на горных притоках (в первую очередь под Риддером). В остальном Казахстане с ними сравнима разве что Капчагайская ГЭС на Или. Что ж, на Восточно-Казахстанскую область приходится 40% водных ресурсов Казахстана, Иртыш - самая мощная река страны (как писали о нём какие-то алматинские джиперы, "у нас это было бы озеро"), так что немудрено, что здесь сосредоточена и почти вся казахстанская гидроэнергетика.

27.


Ещё удивительнее то, что в казалось бы степной стране находится одно из крупнейших в мире водохранилище. От этой плотины оно уходит на сотни километров по Иртышу и Бухтарме, и при заполнении поглотило озеро Зайсан, разлившееся втрое. В постсоветских странах Бухтарминское водохранилище второе после бесконечного Куйбышевского, а в мире уступает лишь таким гигантам, как африканские Вольта и Кариба и канадский Смоллвуд. Бухтарма по площади чуть-чуть превосходит Братское и Рыбинское водохранилища... но по всей этой площади размазывается тонким слоем, поэтому по объёму не попадает даже в первую десятку. Но если Рыбинское водохранилище я бы однозначно назвал ошибкой, то Бухтарминское всё же случай не столь однозначный - в сухих степях у китайской границы теперь есть огромное пресное озеро...

28.


К берегу которого мы и направились, поймав автобус на автовокзале. На самом деле не уверен, что это было правильное решение - лучше было бы, пожалуй, дождаться поезда, потому что выигрыша во времени автобус нам не дал, зато ехать на просторном дизеле с широко открывающимися окнами куда как приятнее, чем за пыльным стеклом по разбитой дороге.

29а.


На карте хорошо видно, что ГЭС стоит в длинном ущелье, и первые километры за ней Иртыш не меняет ширины. Зато потом вдруг разливается гигантским плёсом по дельте Бухтармы, и в какой-то момент за расступившимися горами с дороги становится видна лазурная гладь. Здесь ширина водохранилища - около 12 километров, и посредине - Гусиные острова.

29.


Мелкое водохранилище в знойное степное лето неплохо прогревается, поэтому на Бухтарме - полноценная "ривьера", самый далёкий в мире от каких-либо морей пляжный курорт у посёлков Новая Бухтармаи Октябрьский. Их разделяет мыс заметной вдали сопки Мохнатка, а за Новой Бухтармой есть ещё и Голубой залив, глубоко вдающийся в берег и потому особенно тёплый. Оба посёлка вполне сойдут за какие-нибудь глухие дыры на азовском побережье, но в середине сентября курортный сезон был давно уже кончен, и к пустым пляжам подступала прозрачная, как в горном озере, бирюзовая вода:

30.


На автобусе мы приехали в Октябрьский - посёлок изначально не курортный, а рабочий: на кадре выше справа видны цеха цеметного завода, обильно пылящего под горой. Но дело в том, что от конечной автобуса до станции Бухтарма была ещё пара километров, расписания поезда мы не знали, поэтому без промедлений поспешили на вокзал. На самом деле если бы по дороге мы притормозили на десять минут и спустились к воде - то пришли бы ровно к отправлению поезда, а до вокзала добежав, сбегать к берегу уже не успевали.

31.


Минут 10-15 ожидания в компании немногочисленных пассажиров - и на фоне цементного завода показался столь знакомый рижский дизель непривычной раскраски:

32.


Его появление здесь - явно событие, шоу по выходным для железнодорожников:

33.


Самое удивительное, что этот поезд - частный. Принадлежит не КТЖ, а некоей конторе Solux-Экпресс, курирующей так же поезда и автобусы от Алма-Аты до Капчагая.

33а.


При всех моих регулярных одах Казахстансим Железным дорогамс их скоростными поездами по всей стране, пригородное сообщение в Казахстане убили гораздо раньше и глубже, чем это сейчас происходит в России, и та же Алма-Ата какое-то время была крупнейшим постсоветским городом вообще без пригородных поездов. Когда-то я видел электричку на вокзале Караганды, ну а ездить на пригородном поезде КТЖ мне так и не приходилось. Но скажем прямо, о том, что мы попали в частный поезд, здесь кроме эмблемы не напоминает ничего. Салон вагона - найди десять отличий от подмосковной электрички!

34.


Прав, конечно же, тот, кто главным отличием назвал вид из окна! Автобус уходит на горные серпантины разбитых дорог, а вот поезд идёт прямо по берегу Бухтарминского моря, красотой достойного если не Иссык-Куля, то Алаколяи Балхаша. Говоря "Казахстан", мы неизменно подразумеваем "степь", и я не знаю, какая ипостась Казахстана впечатляет больше - морская на Мангышлакеили речная здесь.

35.


Необычные малоэтажки или корпуса базы отдыха в каком-то прибрежном посёлке:

36.


"Развилка" рек - Иртыш уходит к Китаю за тем длинным чёрным мысом вдали, а мы едем вдоль Бухтармы:

37.


Здесь Бухтарма - и река, и водохранилище:

38.


Но плёс её неуклонно сужается с каждым километром пути:

39.


Глухого вида посёлок Прибрежный (причём он и по-казахски Прибрежный):

40.


А в нём на заливе - судозавод:

41.


На полпути от Бухтармы до Зыряновска - станция Заводинка с десятиминутной стоянкой, и её название явно отсылает в горнозаводское прошлое Рудного Алтая. Следующее село, где рельсы вновь встречаются с автодорогой, называется ещё чуднее - Первороссийское, причём название это советское: прибывшие сюда накануне гражданской войны из Петрограда фермеры в 1918 году объединились в Первое Российское общество хлеборобов-коммунаров, вскоре разгромленное "белыми". Ну а такие вот вокзальчики, которых я не видел больше ни на одной железной дороге, стоят только в Заводинке и Серебрянске, и стоят видимо с 1950-х годов:

42.


Начинается типичный Рудный Алтай с золотыми полями, развешанными по горным склонам, словно бельё:

43.


Вот уже и белкипоказались, или вернее просто осенние снега на вершинах хребтов, а под ними справа можно различить трубы Зыряновска:

44.


Плёс тут делается зеркальным и заросшим, словно пруд. У берега - обелиск, не о тех ли первороссийских коммунарх напоминающий? Они жили в селе Зубовка, а Первороссийское было основано в 1950-х годах для "выселенцев" из зоны затопления, куда она попадала.

45.


Сёла у дороги обретают очень русские черты. На Восточно-Казахстанскую область приходится не только 40% воды, но и 48% лесов Казахстана, и глядя по сторонам здесь, думаешь, а не занижена ли эта цифра? Как в Чуйский степия удивлялся "и это что, тоже наша Россия?!", так и тут не верится, что это Казахстан:

46.


Что здесь - одна страна с теми местами, ссылки на которые обильно разбросаны в посте. По умолчанию Казахстан - это тугой сухой ветер, пыль да бурьян, верблюды и кони, буранные полустанки в плоской степи без единого деревца. А здесь что-то совсем иное:

47.


Пересекаем Бухтарму в её естественном русле - это быстрая горная река, похожая если не на Катунь, то на Бию:

48.


Вот и станция Зыряновск, конечная. Но до самого Зыряновска ещё 7 километров:

49.


О Зыряновске, родине русской гидроэнергетики - в следующей части.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Северный Алтай (Алтайский край/Республика Алтай)
Перед Алтаем. Барнаул и Белокуриха.
Горно-Алтайск (2011)
Чемал (2011)
Перед Алтаем. Горно-Алтайск, Майма, Камлак.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Зыряновск - город (39 тыс. жителей) в 200 километрах от Усть-Каменогорска, которые мы преодолели в прошлой частичерез Серебрянск и берега Бухтарминского водохранилища. Среди городов Рудного Алтая Зыряновск - самый исторический: начавшись с рудника, открытого в 1791 году горным мастером Герасимом Зыряновым, он единственный на Алтае пережил промышленный упадок 19 века, а в 1892 году даже обзавёлся первой ГЭС в Российской империи.

Вот так по большей части выглядит Рудный Алтай - что под Зыряновском, что под Змеиногорском. Если Риддер стоит в таёжных горах, то Зырян - посреди лесостепи, переходящей в сопки:

2.


По волнистой земле причудливо разложены поля,

3.


Вокруг Зыряновска - преимущественно русские сёла, многие из которых до сих пор не переименованы по-казахски. Названия их отличаются звучностью - Заводинка, Первороссийское, Тургусун... В этом сочетании приволья и непривычного, но населённого белыми людьми пейзажа есть что-то американское, такой воображаемый Канзас, откуда смерч унёс домик девочки Элли.

4.


А порой из-за горы вдруг показывается старый рудник, язва на теле Земли, следы давно прекратившихся выработок:

5.


Сотню лет назад шахты Зыряновска выглядели примерно так. Герасим Зырянов, в отличие от Филиппа Риддера, был не благородным офицером, а обычным русским бородатым работягой, с 7 лет гнувшим спину на рудниках. В 1780-х годах он работал на Локтевском заводе (юг нынешнего Алтайского края), ходил в несколько экспедиций на Бухтарму, и однажды, весной 1791 года, отправившись в лес добыть что-нибудь для своей партии, помимо дичи принёс ещё и куски руды. На Локтевском заводе рудознатцы установили, что находка ценная - руда чрезвычайно богата серебром и золотом, и осенью того же года Герасим Григорьевич вернулся на бухтарминские притоки. Впрочем, ненадолго - холода и дожди застали рабочих раньше, чем те успели обзавестись надёжным жильём, и большую часть партии, включая самого Зырянова, скосили болезни. Год спустя начальник Колывано-Воскресенских заводов, сын венгра на русской службе Гавриил Качкаотрправил новую, куда более крупную и подготовленную партию на освоение рудника, раз и навсегда оставшегося Зыряновским.

5а.


И в 19 веке выросшее при нём село Зыряновское было едва ли не самым богатым и развитым на Рудном Алтае. В 1833 году здесь появился госпиталь, в 1834 - почтово-телеграфная станция, в 1836 - горная школа: фактически, здесь складывался полноценный город-завод. В 1871 году замер Змеиногорский рудник, на котором в начале 19 века работала вторая в России железная дорога с первым в мире железнодорожным мостом; в 1893 году прекратил добычу Риддерский рудник, и в том же году встал и вскоре был передан под спичечную фабрику Барнаульский сереброплавильный завод, где в 18 веке Иван Ползунов испытывал свою паровую машину... Золотой век Рудного Алтая остался в глубоком прошлом, хотя бы самоокупаемой его продукция оставалась лишь из-за использования подневольного труда крепостных мастеровых и каторжан, и с отменой крепостного права рудники и заводы Алтая были обречены на жалкое существование. И только Зыряновск держался, всё глубже вгрызаясь в гору. Когда другие рудники начали умирать, здесь строилась уникальная водоотливная машина; когда закрылся Барнаульский завод - здесь второй год давала электрический ток первая русская ГЭС. Из всего Рудного Алтая Зыряновск единственный был не возрождён при Советах, а лишь модернизирован... но почти сразу отошёл на второй план - для технологий ХХ века самым перспективным стал Риддер, в 19 веке казавшийся исчерпанными. И хотя здесь тоже был построен свинцово-цинковый комбинат, от своего высокогорного собрата Зыряновск стабильно отставал на несколько лет. В 1937 году он стал посёлком городского типа, а в 1941 - городом, и лишь в 1953 сюда пришла железная дорога. Зыряновский рудник закрылся в 2000 году, остальные также близки к исчерпанию. В отличие от неухоженного, но зажитого Риддера, Зыряновск показался мне очень грустным и бедным городом. Здесь даже основной общественный тарснпорт - видавшие виды советские ЛАЗы:

6.


В лучшее время в Зыряновске жило 56 тысячи человек, но этим "лучшим временем" был не 1989-й год, а 1970-й - упадок Зыряновска начался ещё до распада СССР. С 1959 по 1970-й он вырос всего на пару тысяч жителей, поэтому немудрено, что большая часть города выглядит так - по окраинам есть несколько кварталов хрущоб и пара "свечек" (см. позапрошлый кадр), но видно, что строительный бум позднего СССР прошёл мимо Зыряновска.

7.


Казахов здесь примерно столько же, сколько и в Риддере (16%), русских чуть меньше (78%), но куда заметнее в статистике другие народы - 2% населения приходится на татар, 1,5% - на немцев. С этнической немкой, впрочем без малейших немецких признаков, казах-таксист и вёз нас от станции, расположенной в 7 километрах от города.

8.


Да привёз на центральную площадь, одну из последних в Казахстане площадь Ленина:

9.


И даже Ильич тут стоит как стоял на своём постаменте. В сочетании с архитектурой Зыряновск вообще можно объявить музеем-заповедником советского города. И хорошо видно, кто тут сейчас хозяин - за Ильичом не акимат, а заводоуправление:

10.


В перспективе Советской улицы слева (если к Ленину встать спиной) копившийся две сотни лет отвал Зыряновского рудника:

11.


Справа по ней же - высокая Орёл-гора (1156м). Ещё тут есть Ревнюха, Маяк (818м) и Мягкая Толстуха (879м), под которыми мы объезжали комбинат по пути от станции - но большинство окрестных вершин так и не попадали мне в кадр.

12.


Напротив Ильича - доска почёта. Удивительно, как у по-капиталистически безжалостного к своим городам "Казцинка" вдруг нашёлся такой социалистический атрибут:

13.


А немка, с которой мы ехали, в парке посоветовала нам чаще смотреть под ноги - порой в его траве попадаются могильные плиты давних лет:

14.


До советских времён это было поселковое кладбище у деревянной церкви (1851), посвящения которой я не знаю:

14а.


Но примечателен парк, отличающийся неожиданно приятным сочетанием диковатости и чистоты, не только остатками кладбища. Вот из-за деревьев показались медведи, сами недавно бывшие деревьями:

15.


Сказочные создания на главной аллее:

16.


И красноармейцы, словно души героев, проросшие деревьями в родной земле:

17.


Центральная аллея выводит к монументу:

18.


Ну а алтайских ребят из фронтовой прозы я вспоминаю в каждом посте, где пишу про памятники им:

19.


На опушке парка - часовня Сергия Радонежского (2005), видимо на месте той деревянной церкви:

20.


С другой стороны - памятник. Памятники отсюда не вывозили в Левобережный парк Усть-Каменогорска, ибо везти далеко, а дорога ужасна (4 часа тык-дык-дык-тык на обратном пути я запомнил надолго!), поэтому стоят в Зыряновске по сей день не только Ленин, но и Пушкин, и Толстой, и Маяковский.

21.


За парком - занявший место храма ДК "Горняк", редчайший в Казахстане памятник конструктивизма (1926), хоть и в облике "выского сталианса" (1953). Тогда, в 1920-х годах, Зыряновск был ещё главным на Рудном Алтае, но спустя 10 лет в Риддере началось строительство полиметаллического комбината, а спустя 20 лет заработал завод в Усть-Каменогорске, ставший центром всей этой системы.

22.


У входа в ДК - Пушкин и Абай, популярный сюжет в Казахстане. Два поэта никогда не встречались, да и жили не в одно время, но в своих национальных литературах сыграли аналогичные роли. В сквере ДэКа-Горняка при нас гуляло целых две свадьбы - видимо, это лучшее для праздников место в обветшалом Зыряне.

23.


-Слушайте, а что это за скульптуры? - спросили мы проходивших мимо весёлых казахов в смокингах и вечерних платьях.
-Это наш самородок делает! Мужик один в селе Тургусун!
Это правда - "тургусунского Фаберже", как его называет местная пресса, зовут Олег Якубович. В середине 1990-х судьба забросила его в Ростов-на-Дону, где он трудился при церкви, и именно там освоил деревянную резьбу: первой работой тогда ещё совсем молодого парня был нательный крестик, затем он участвовал в реставрации храма, а вернувшись на Рудный Алтай, стал работать на заказ. Его творения заставили меня вспомнить другого резчика - Игоря Джекнаварова из Симферополя, и работают оба мастера, судя по всему, одинаково: увидеть в мёртвом дереве образ и быстро, буквально за несколько часов, его раскрыть. Сейчас Якубович в Восточно-Казахстанской области знаменитость, его скульптуры украшают Левобережный парк Усть-Каменогорска, а в Риддере, возможно, мы видели его самого за работой... мельком, из окна такси. Но как мне показалась, ни одна его работа в других городах не дотягивает по совершенству до этих богатырей с выразительными лицами и совершенно живыми глазами или до красноармейцев в зыряновском парке: наверное, мастер просто очень любит родной край.

24.


Рядом с "Горняком" я приметил квартал конструктивистских домов тех же лет:

25.


Куда мы и направились. Тут надо заметить, что ехали мы в полной выкладке двухмесячного путешествия, то есть на каждом висел рюкзак по 80-100 литров, да ещё и маленький рюкзачок друг другу то и дело передавали. Разумеется, прохожих это повергало в неописуемый восторг. Помню, как однажды в Москве я нёс по своему району пару километров клетку с белой крысой, и восклицаний "Ой, смотрите, крыса!" за двадцать минут хода услышал раз наверное 50. Вот с примерно такой же частотой за нами теперь раздавалось "О! Туристы! В поход собрались что ли?!".

26.


Детишки, совсем как где-нибудь в Узбекистане, принимались неистово хэллоукать, и я мрачно думал: вот дожили, русские русским "хэллоу!" кричат. И я даже не знаю, что затрудняло больше - вес рюкзаков или то внимание, которое мы привлекали к себе в пролетарском районе.

27.


Между тем, мы шли прямиком в Старый город. Нынешняя Советская когда-то была Большой улицей села Зыряновского:

28.


И где-то среди изб, на месте этих сталинок, могла стоять рудничная контора. Ещё тут была школа, которую по словам местных снесли из-за догоровизны ремонта уже в 1990-е годы. Вроде бы в Зыряновске, как и в Риддере, не сохранилось дореволюционных зданий, кроме разве что каких-нибудь изб.

28а.


Самым историческим выглядит заброшенный кинотеатр "Родина", судя по виду может быть и 1920-х годов:

29.


Такое ощущение, что архитектор привык работать с эклектикой и модерном, но за его спиной курил политрук с наганом и требовал давать авангард:

29а.


Канава перед "Родиной" - канал одной из городских речек, уходящий куда-то в глубины промзоны. Это - зыряновский Стикс, граница живого города и мёртвого рудника:

30.


Так выглядел Зыряновский рудник в начале ХХ века, и очертания Ревнюхи (950м) прекрасно узнаются поодаль:

30а.


Слышал утверждение, что в конце 1830-х годов этот рудник давал больше серебра, чем Англия, Франция, Пруссия и ещё пара германских герцогств вместе взятых. Откровенно говоря, это очень сомнительно (хотя что самым бедными на серебро в Европе были именно ведущие колониальные державы - готов поверить), но в любом случае для России значение Зыряновска было огромно, поэтому и вкладывались в него соответственно. Центральный Зыряновский рудник отличало крайне неудобное расположение входа шахты над крутым берегом речки Берёзовки, а выработки уходили ниже уреза воды - всё это крайне затрудняло работу водоотливных машин. Паровые двигатели в России тех лет уже были, но ставить такой здесь вышло бы себе дороже - леса кругом мало, а ближайшие угольные копи разрабатывались в Средней полосе и Донбассе за тысячи вёрст от Алтая. Поэтому в конце 1830-х годов рудник оснастили уникальной по своей сложности вододействующей машиной, передающее устройство которой включало более километра (!) бревенчатых шатунов, и я не знаю, какими долями процента ограничивался его КПД. Но время шло, технологии развивались, и первая ГЭС на современной территории России заработала уже в 1886 году в прусском Даркемене (калининградском Озёрске). Заменить водяной привод электрогенератором, а шатуны - проводами было для Зыряновска идеальным решением, тем более рудники оставались "кабинетскими", то есть личной собственностью государя императора. На реконструкцию было выделено 750 тысяч тогдашних рублей, и вот, в 1892 году под руководством горного инженера Николая Кокшарова на Берёзовке была построена первая русская ГЭС:

31а.


Как и большинство первых ГЭС, она не была русловой - колёса крутила вода из соседней речки, и может быть канава с прошлых кадров - как раз остатки того канала? В деревянном машинном зале было установлено 4 гидроагрегата общей мощностью 200 КВт - это примерно в 3000 меньше, чем у Бухтарминской ГЭС из прошлой части. Однако её энергии хватало для работы водоотливных машин и освещения помещений. Подробнее история первенца русской гидроэнергетики рассказана здесь. Первой русской ГЭС на территории нынешней России считается "Белый Уголь" в Ессентуках, но вообще тема видимо не очень-то изучена - я встречал и другие варианты, по некоторым из которых даже Зыряновская ГЭС выходит не старейшей.

31б.


Вместе с ГЭС была построена выщелачивающая фабрика, но её запустить на полную мощность так и не удалось: видимо, сначала хватало руд, доступных дедовским способом, а потом и её технология устарела. Здание фабрики даже сохранилось, но находится где-то в глубине советского комбината.

31в.


Напротив кинотеатра "Родина" - маленькая и заброшенная, но явно старая постройка. А над ней - подзаросший отвал:

32.


Берёзовская ГЭС была остановлена в 1936 году или около. Местными она совершенно забыта, и на вопросы, "а где тут плотина была", они не сговариваясь пошлют в верховья реки Тургусун. Тургусунскую ГЭСзапустили лишь с третьей попытки: в 1902 году её начинали строить французы под руководством Леона Жиро, но почти готовую электростанцию разрушил паводок, и главным наследием той стройки стали недавно всплывшие во Франции фотографии инженера Пьера Копье, оставшиеся единственными свидетельствами дореволюционного Зыряновска. В 1916 году вторую попытку строительства ГЭС предприняли англичане, но им помешали потрясения уже совсем не природного плана. Наконец, в 1932-36 годах Тургусунскую ГЭС таки построили Советы, и она проработала до 1957 года, с появлением современной Бухтарминской ГЭС утратив целесообразность. Берёзовская, Тургусунская и Бухтарминская гидроэлектростанции - очень своеобразная цепочка преемственности. От Тургусунки остались бетонные руины в лесу километров за 20 от трассы, а от Берёзовской ГЭС не осталось ничего. Как я понял, даже само место, где она была, теперь погребено под толщами отвалов.

33.


Отвал и Зыряновский свинцово-цинковый комбинат имени 60-летия СССР, судя по "посвящению" последний раз капитально расширявшийся в 1977 году. Здесь видна лишь его малая часть, а основная площадка с толстой и густо дымящей трубой - за отвалом:

34.


Тропа сюда от кинотеатра "Родина" вдоль подножья отвалов напоминает помойку. Но мрачный путь окупился потрясающе красивым зрелищем Чаши - затопленного карьера с зеркальной водой:

35.


Промышленные формы рельефа часто бывают очень красивы:

36.


Но мы покинули рудник, выйдя на проходящую по его другому краю Зыряновскую улицу с обилием изб... обычных изб со ставеньками, которые я и сфотографировать не сподобился. У обочины старушка ждала автобуса, и мы подошли к ней расспросить про ГЭС. Старушка ничего не знала, и мы решили, что искать чего-то наугад нет времени и сил, да поймали такси к автовокзалу, куда заодно и старушку пригласили. Та сначала испугалась: "Ой, да вы что, у меня ведь таких денег нету!", а я ей ответил "Да вы не волнуйтесь, мы заплатим, нам ведь одинаковая цена с вами или без вас". Чуть лучше историю знал русский таксист, и даже предлагал нам съездить к его знакомому краеведу... но тогда в Зыряновске пришлось бы ночевать, и я счёл, что мы всё равно увидели достаточно. Так, под старушкино "ой, развалили!", "ой, не работает!", "ой, не платят!" мы пересекли город:

37.


На большом и мрачном автовокзале было оживлённо, но многочисленные автобусы все уходили на запад - не в Усть-Каменогорск так в окрестные сёла. На Катон-Карагай последний автобус ушёл пару часов назад, а значит предстояло ехать автостопом.

38.


Смекнув по карте, что автовокзал расположен на южной окраине, мы неспеша направились к трассе. По обшарпанности и запущенности Зыряновск может поспорить с городами Крайнего Севера:

39.


В конце Советской улицы - огромный Дворец культуры и спорта "Казцинка":

40.


И маленькая силикатная мечеть. Церковь Даниила Московского (1983-87) тут тоже есть на другой окраине, но поездку к ней я счёл не целесообразной - таких церквей времён Перестройки или 1990-х годов я повидал немало. Хотя уникальность её в том, что она появилась чуть раньше Перестройки, уж не знаю точно, как.

41.


А к трассе идти оказалось плохой идеей - с юга город очерчивает речка, мостов через которую было с последней улицы не видать. На краю - скверик с беседкой-юртой, одно из немногих в Зыряновске напоминание о том, что это Казахстан. Если контингент тут всё же чуть более азиатский, чем в Риддере, то пейзаж ещё более русско-советский, чем там, а впрочем "самый русский в Казахстане" всё равно крошечный Серебрянск из прошлой части.

42.


На остановке - такое вот странное объявление: неужто тут так много граждан России, отказавшихся от гражданства Казахстана? Зыряновск оставил очень грустное впечатление... и даже пожалуй не потому, что он как-то особенно беден. Промышленная глубинка Казахстана вообще бывает очень мрачной, и если уж тут искать национальные подтексты, то властям было бы выгодно не душить Рудный Алтай, чтобы его покидали русские, а наоборот - благоустраивать, чтобы сюда ехали казахи, ведь время здесь работает на них. Нет, здесь вотчина "Казцинка", то есть швейцарской компании "Гленкор", и хозяева нынешнего Рудного Алтая озабочены не национальным вопросом, а прибылью. Но мрачен Зыряновск именно потому, что он русский: азиатская нищета - она как ранняя весна, а в русской бедности - поздняя осень.

42а.


Постояв на остановке с полчаса и отчаявшись остановить такси или бомбилу, я спросил у прохожих телефон такси, и вскоре молодой казах опять через весь город увёз нас к выезду. На переднем плане - казахское кладбище, вдали - отвалы Зыряновского рудника и одна из окрестных гор, скорее всего Маяк или Мягкая Толстуха.

43.


Другой Маяк - это село через несколько километров, до которого и ехало большинство соизволивших притормозить машин. И местные, так же предпочитавшие попутки, в такие машины охотно садились. В какой-то момент я в сердцах возмутился: "Что это за маяк в такой дали от моря?!". Уже совсем на закате нас подобрала машина до Большенарыма, и вёл её не русский и не казах, а татарин с двойным гражданством, в обеих странах живший в 16-м регионе. Подбирал он всех, кого мог уместить, но с местных стабильно брал деньги по автобусной цене, а нас, почти земляков, так и довёз до Большенарыма бесплатно.

43а.


Фотографии сняты на обратном пути - под дождём, но хотя бы не в сумерках. Рудный Алтай всё-таки очень живописен тем, что привычный русский пейзаж полей и перелесков, берёзок и речек положен на горный рельеф, который русский человек по своей привычке словно пытался игнорировать, раскладывая поля по склонам, как тряпки:

44.


Окрестности Зыряновска особенно обильны на подсолнух:

45.


Но на обратном пути в сплошной туче скрывался перевал, а вот ясным вечером я таки сумел заснять с него закатный вид вперёд - там блестит Иртыш, залив реки Нарым, подпёртой Бухтарминским водохранилищем, а за ним встаёт стеной хребет Сарым-Сакты казахстанского уже не Рудного, а Горного Алтая.

46.


Про Большенарым, Катон-Карагай и общий колорит этих гор - в следующей части. Зыряновск - ещё и ближайший город к Белухе, до священной горы отсюда по прямой 160 километров, и я очень хотел её увидеть с другой стороны. С Рудным Алтаем же на этом простимся.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Верховья Бухтармы более всего напоминают заблудившийся район Республики Алтай, не попавший на её карту и забытый новосибирскими туристами. Природа, небо, облик деревень - почти всё здесь кажется типичным для Горного Алтая, и даже казахи здешние больше похожи на алтайцев, чем на своих собратьев из соседних районов или российского Кош-Агача. Покинув показанный в прошлой частиЗыряновск, это сердце Рудного Алтая, поднимемся в Горный Алтай Казахстана - Катон-Карагайский район, у которого целых два центра - "действующий" Большнарымское (4,3 тыс. жителей) на Иртыше и исторический Катон-Карагай (3,8 тыс. жителей) в горах.

Прошлую часть мы закончили закатным видом на Большенарымское (официален ныне казахский вариант Улькен-Нарын) с перевала. Но от первала до села ещё пара десятков километров, поэтому когда мы спустились - стемнело уже окончательно, так что все фотографии из Большенарыма - с обратного пути. У села есть объездная, на которой - небольшой автовокзал, по совместительству "пятак" коллективных такси до Катон-Карагая и Зыряновска.

2.


Большенарым стоит в развилке дорог - вверх по Нарыму к Катон-Карагаю и вверх по Иртышу на озеро Зайсан через село Курчум. Туда, после Катон-Карагая, мы и решили поехать, но таксисты на автовокзале нас только подняли насмех. Таксистам верить, рассудил я, - это себя не уважать, тем более когда машина в один конец стоит 15-20 тысяч тенге (3-4 тыс. рублей), поэтому мы направились к выезду. В паре кварталов от автовокзала нас подобрал паренёк на минивэне да подбросил к отмеченному новой мечетью выезду из села. Вдали - тёмная стена Нарымского хребта, который дорога в Курчум и огибает по подножью:

3.


И машины ехали - но всё лишь до ближайших сёл Балгын и Коктерек, а когда мы говорили про Курчум, большинство водителей качали головами: вряд ли сегодня туда кто-то поедет. Но "вы сегодня не уедете", "теперь не подбирают, другое время" и т.д. нам говорили за эту поездку столько раз, что мы привыкли не воспринять этот скепсис всерьёз. И даже дождь был не помеха - стояли мы на остановке хоть и с красноречивыми надписями, но зато под крышей над головой. Я знал, что на Курчум ведёт глухая, но очень живописная дорога, а кабы не погода - меня бы манили и райские пляжи Бухатрмы (в данном случае речь не о реке Бухтарма, а о водохранилище на Иртыше). Останавливалось нам больше половины машин, но на слово Курчум реакция была у всех одинаковой: "кто ж вас туда повезёт?". Вот притормозил белый "жигуль", вышел из него коренастый казах типа "жучок", и узнав, что мы хотим в Курчум, оживился:
-Поехали. Сколько дашь?
-А вы туда едете? Сколько надо?
-Ну 100 тыщ дашь? Садись, поехали! - это, на минуточку, 20 тысяч рублей.
-Не-не-не, дорого! Мы на попутной машине поедем.
-Ну ладно, 80 тыщ давай!
-Да не, мы поедем туда на попутной машине. Люди туда едут, у них свободное место есть, мы с ними поедем.
-Да никто туда щас не поедет! Ну давай, поехали, за 80 отвезу!
-Не поеду я ни за 80, ни за 20.
-Да вас никто не повезёт! Давай, садись, поехали! А не поедешь? Ну и иди на х...й! - сказал жучок, и сев в свой белый жигуль, с обиженным тарахтением укатил.
...Но через полчаса вернулся, и диалог с ним повторился практически слово в слово, закончившись снижением цены до 60 тысяч.
-Да нам таксисты на автовокзале за 20 тысяч предлагали.
-Кто вам предлагал? Где?! Нет таких цен! Поехали, садись, давай 60 тысяч!
-Слушай, отстань. Мы из России, у нас в России кризис, денег мало!
-А ты е...сь конём! - вновь жучок хлопнул дверью и уехал.
Пара десятков отказов и эти два диалога изрядно поубавили во мне энтузиазма. Внутренний голос всё чётче шептал: "ты уже больше месяцав дороге, очень много видел, в Монголии был, ходил под Белухуи ездил на Семипалатинский полигон, тебя ждут в  Алма-Ате... Дался тебе этот Зайсан?".
Между тем, жучок приехал и в третий раз, теперь на другой машине с каким-то ещё дядькой за рулём, и насел на нас с удвоенным рвением. Дядька из машины смотрел на него скучающе, видимо понимая общую бесперктивность, и был прав: не сторговавшись даже на 40 тысяч, жучок вновь нас обматерил и уехал. Мы с Олей предположили, что он приехал в посёлок по торговым делом, был там обманут на приличные деньги и потому уцепился за двух туристов как за последний шанс поправить положение. А значит - в четвёртый раз, чего доброго, и с кулаками да угрозами приедет. И стало мне вдруг легко и спокойно: зачем мне ехать в Зайсан, что я увижу там для себя нового? Маленькие городки, забытые Россией в глубине Великой Степи? Так видел я Каркаралинск... Цветные скалы Киин-Кериш - а чем они интереснее цветных скал Мангышлака? Горы из той цепи хребтов от Алтая к Тянь-Шаню и близость Китая - я это уже видел в Джаркентеи у Джунгарских ворот. Поэтому мы решили покинуть гостеприимную остановку с красноречивыми надписями да ехать уже в Усть-Каменогорск.

3а.


Курчумский выезд в Большенарыме ещё и в роли исторического центра. Село было основано то ли в 1767, то ли в 1773 году, когда в южных предгорьях Алтая следом за древним тюркскими населением и беглыми староверами появилась третья сила - казаки. Цепочка их станиц пересекает горы от иртышских крепостей до Катанды на Катуни, так что и не село никакое Большенарым, а станица! Мечеть стоит прямо на месте её Князь-Владимирской церкви, а вокруг попадаются старые избы, похожие больше на хаты:

4.


Одна из особенностей нынешнего Большенарыма, на самом деле отголосок Зайсана - это заметный китайский компонент. Вот например тракторишко с иероглифами - такие как раз с Зайсана сюда гонят, и селяне ими очень довольны. В следующем доме обнаружилось кафе, и среди его блюд помимо привычных куырдака, бешбармака и мантов оказлись загадочные дапанджи, ганфан и тебан-нюру, а хозяева едва-едва говорили по-русски - может быть, они оралманы (репатрианты) из Китая, ведь живёт в Синьцзянепорядка 1,5 миллионов казахов (по-китайски хасакэ), примерно как в России и Узбекистане вместе взятых, и просто по теории вероятности кто-то из них должен был откликнуться на призыв Назарбаева ехать в атамекен.

5.


Центр Улькен-Нарына - вот и не скажешь даже сходу, что это Казахстан, ни по растительности, ни по постройкам:

6.


Лишь в центре села - маленький-маленький Байтерек. На заборе - граффити с казахскими батырами и московским кремлём. Ёмкий образ - разные народы держат шанырак, купол юрты, иносказательно - общее небо. Полное ощущение, что находишься в каком-то очень "титульном" райцентре одной из национальных автономий России типа Башкирии или Калмыкии.

7.


В конце села нашлась и новая Князь-Владимирская церковь, предельно простенокая и типовая - такую же я видел в одном селе по дороге в Риддер. В церкви оказались батюшка из Зыряновска и местная активистка, которое и пробивала строительство этого храма несколько лет. Русских, по её словам, здесь осталось мало... ну как мало: население Большенарыма с окрестностями она оценивала в 10 тысяч человек, из которых русских, на её взгляд, 1-2 тысячи. И как часто бывает для многих народов в чужбине, храм - это в первую очередь символ: мы есть! Строится он не первый год, ещё не освящён и не отделан, и священник из Зыряновска наведался сюда оценить ход работ.

8.


Потом мы уехали в Зыряновск, и водитель говорил, что в нашей курчумской неудаче нет ничего удивительного - однажды он сам застрял там зимой, и несколько часов ждал на морозе, когда проедет мимо хотя бы одна машина. Так что без своего транспорта проще всего из Катон-Карагая в Зайсан попадать через областной центр.
Но то был обратный путь. Не в Зыряновск, а в Катон-Карагай из Большенарыма мы уехали к ночи на заблудившемся коллективном такси. Вид на Большенарым с Катон-Карагайской дороги - за селом блестит вода залива Бухтарминского водохранилища в устье реки Нарым.

9.


Но буквально через полчаса езды пейзаж меняется - дорога поднимается за ту невидимую плоскость, выше которой вдостоль дождя и снега, чтобы вместо степи рос лес. В основном Казахский Алтай выглядит так, и более всего этот район напоминает Уймонскую долину - золотые поля и сенокосы на фоне высоких гор, только вместо "рулетов" - стога. С юга (на кадре ниже) над долиной нависает цепочка хребтов Нарымского и Сарым-Сакты, с севера - хребет Листвяга, на карте почти сросшийся с Катунским хребтом.

10.


Но главная река Казахского Алтая, - Бухтарма - совершенно не похожа на Катунь. Катунь - ледяная госпожа, и первое, что о ней расскажут незадачливому туристу - это как сгинул в ней на ровном месте какой-нибудь знакомый знакомого. Бухтарма по сравнению с Катунью выглядит какой-то более простой и домашней, как добрый пёс по сравнению с волком.

11.


Берёзовые леса вдоль неё уютны и чисты, будто городской парк. Ни дать ни взять - Беловодье! Староверы, бежавшие частью с разорённых Керженских скитов, частью с сибирской каторги, частью с заводов Рудного Алтая, селились здесь с 1720-40-х годов, когда хозяевами этой земли ещё оставались джунгары. Но Джунгарию низверг в 1756 году Китай, и долго длилась тяжба Медведя и Дракона за этот уголок Алтая. К 1770-м годам Россия укрепилась между Иртышом и Бухтармой, и не стала никуда отсюда выгонять несколько сотен русских людей, иные из которых тут и родились. Вместо этого новая власть просто... не признала их русскими! Так и существовали они в 1791 года как "бухтарминские каменщики" (то есть "горцы"), которые выглядели как русские, говорили как русские и вообще всё делали как русские, но при этом платили ясак и не подлежали призыву в армию. Такое решение устраивало на тот момент всех - ведь у иноверцев была свобода веры, вот и жили "каменщики"-кержаки по своим обычаям. Здесь, на Бухтарме, видимо и преломился в русском сознании буддийский образ Шамбалы, сменившись Беловодьем, в поисках которого иные "каменщики" уходили за Белуху, оседая в Уймонской долине.

12.


Но почти все деревни "каменщиков" стоят вдоль Бухтармы, а Бухтарма лишь выше Катон-Карагая сближается с дорогой. Там, в верховьях реки ближе к хребту Южный Алтай территориальный спор разрешился лишь в 1864 году одним Чугучакским протоколом - одним из "неравных договоров" белых людей с Поднебесной. О каменщиках и их наследии я расскажу подробнее в следующей части, а в широкой долине Нарыма и на горных притоках Бухтармы куда как более заметны казаки и казахи. И первое, что здесь бросается в глаза из творений человеческих рук - это кладбища:

13.


Собственно, казахские кладбища и в других местах впечатляют - самые настоящие некрополи, то есть городки мавзолеев. Но только в остальном Казахстане эти мавзолеи грузные и кирпичные, в то время как на Алтае казахский некрополь - это скопление деревянных юрт, по сути просто могильных оградок с навесами. Более того, зачастую здешние казахские кладбища ещё и расположены в рощах посреди полей, как где-то в Средней полосе России:

14.


Так же, в виде юрты, построена и деревянная мечеть в одном из сёл между Катон-Карагаем и Большенарымом:

15.


Казахи появились здесь почти одновременно с русскими, но только не как беглецы, а по благословению властей: разгромив в 1756 году Джунгарию, Китай пригласил казахов с Чёрного Иртыша и Восточного Тянь-Шаня расселяться по землям своих бывших заклятых врагов. Кто-то откликнулся на этот призыв, но в целом казахам тогда и на родных угодья было неплохо. Куда активнее казахи шли на Бухтарму сотню лет спустя, когда Синьцзян охватило кровавое восстание мусульманских народов - китайцев-хуэй (дунган) и тюрок-таранчи (уйгуров) против империи Цин. Потом смута сменилась жёстким наведением порядка, в Синьцзян прибыло множество китайских чиновников и военных, в наделы которых отдавались в том числе и казахские кочевья. Но кочевник-казах, в отличе от землепашца-уйгура, мог просто взять и уйти. Одни уходили в Кобдо, на Монгольский Алтай, а другие принялись стучаться в русские двери. Царские власти решили принять беженцев - на "кабинетские земли" (то есть умирающий Рудный Алтай) их не пустили, а вот на Бухтарме даже кочевник-инородец был царским властям милее, чем русский старовер. С 1860-х годов казахи обжились в этих горах, а с 1890-х начали теснить с плато Укок теленгитов - не вполне очевидно, что в Кош-Агачони начали проникать в конце 19 века не из соседнего Баян-Улгия, а именно с Бухтармы. Но в Улгий казахи переселялись тоже из Синьцзяна, так что алтайские казахи со всех трёх сторон золотых гор - иные, и их шежире ведут не в "материковый" Казахстан, а в Китай. Вот этот кадр был снят в Монголии, но у здешних казахов под стеклом машины тоже частенько висит пышный оберег из перьев - уке:

15а.


Однако нигде я не встречал сведений о том, какие народы жили на Бухтарме до падения Джунгарии. Я могу поверить, что русские приходили на совсем уж ничьи земли где-то в болотах Крайнего Севера, но эта благодатная долина вот просто никак не могла быть безлюдной! И меня не покидает совершенно антинаучная мысль, что бухтарминские казахи - не столько потомки беженцев из Китая, сколько ассимилированные ими алтайцы.

16.


Казахский и теленгитский языки между собой похожи больше, чем русский и украинский, при мне казах-пограничник свободно читал подаренную мне алтайцами книжечку на их языке, а самое существенное отличие - и вовсе слова типа "рахмет" или "салям-алейкум", попавшие в казахский из персидского с принятием ислама. На наших глазах русские, украинцы и белорусы исправно превращаются друг в друга по месту проживания, так и не могли ли алтайцы так же точно превратиться в казахов за пару поколений? Изредка на Катон-Карагайщине попадается даже такая типично национально-алтайская штука, как аил (деревянный конус слева). Но это всё - даже не гипотеза, а просто ощущение, потому что ни малейших сведений о жизни алтайцев за Белухой и Листвягой в дорусское время я не находил.

17.


А кладбища тут есть не только казахские. Почти в каждом селе под деревьями видны высокие оградки, а за ними деревянные "поморские" кресты, как кажущие в небо стрелки. Реже встречаются голбецы (деревянные столбики), а чаще всего - такие вот пары из деревянного креста, словно обнимающего каменную плиту со спины, как Господь Бог - душу покоящегося под ней человека.

18.


Мёртвых русских людей тут куда как больше, чем живых. Подвозивший нас голубоглазый парень в тёртом камуфляже сказал: "Уехали очень многие. А зачем ухеали? Никто им не угрожал, а было бы нас больше - так с нами бы считались и не поступали так, как поступают". В этой фразе - очень многое. На Казахском Алтае нет межнациональной розни, но есть тихий сепаратизм - русские прекрасно уживаются с местными казахами, но не любят астанинскую власть с её политкой коренизации. От местных русских доводилось даже слышать, что их односельчане-казахи тоже предпочли бы жить в составе России. Это утверждение я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть - сами местные казахи о таких вещах с нами не говорили.

19.


Ну а казахи из других областей сюда не едут потому, что жить им тут просто не климат - примерно как русским в Африке. Густые леса и сырые морозы без ветра, обилие воды, в том числе в виде снега, маленькие горные пастбища с сочной травой вместо бескрайних степей с сухим бурьяном - отличия Казахского Алтая от остального Казахстана диктует природа. Многие казахи тут даже и не чабаны, а мараловоды, пасечники и таёжники.

20.


И как в Республике Алтая по ту сторону гор, по осени здесь всё вертится вокруг сенокосов:

21.


Местные казахи говорили, что в 1990-х Бухтарму заполонили монгольские оралманы. Но хоть и были это те же казахи, чуть ли не того же племени (абак-кереи), местные "их выгнали, потому что они себя плохо вели". В чём именно заключалось плохое поведение, позже рассказывал нам один русский: по осени оралманы не запасали сена, говоря, что их скотина сама прекрасно умеет копытить, и местные махнули на них рукой - ваши проблемы. Свою самонадеянность монгольцы поняли с первым же снегом, и всю зиму сеном их снабжали местные, у которых сена у самих в обрез. В итоге у местных скотина осталась недормленной, у пришлых и вовсе не вся выжила, а обида друг на друга осталась и у тех, и у других. Позже мне говорили, что на Монгольском Алтае зима тоже бывает очень снежной, но возможно, есть тут и какие-то ещё нюансы. И это - казахи с другой стороны Алтая, а уж что было бы здесь с гостями из под Чимкента или Кызылорды с их бескрайней засушливой степью, страшно даже представить. Оралманы ушли восвояси, а у местных продолжается ежеосенняя битва за сено.

22.


Весь месяц нашего путешествия у домов подрастали горы сена:

23.


Ещё немного зарисовок алтайского сельхозбыта. На окраине Катон-Карагая - конский станок, где лошадь привязывают за ноги к четырём столбам и меняют ей подковы:

24.


Лошадь - не роскошь, а средство передвижения. Привычное дело - встреча машины с повозкой:

25.


Автобус тут давно не ходит, поэтому автобусные остановки переделаны в загоны для баранов:

26.


Под заборами конопля растёт пуще крапивы:

27.


А в магазинах продают мумиё (в чёрных баночках) и серу - так в Сибири называют жвачку из смолы. Сибиряки за свою серу всех порвут, ну а меня с её вкуса просто перекосило. Не знаю, что за рыба внизу, но рыбой здешние реки и особенно озера богаты, и популярнее всего ленок, которого местные называют ускуч. И в общем, подводя итог, я бы сказал, что в этом далёком углу Казахстана и староверы, и казаки, и казахи - все в равной степени сибиряки.

28.


...В потёмках мы приехали в Катон-Карагай, на его центральную площадь, но подход к гостинице оказался перекопан глубокой траншеей. Полчаса мы искали обход через территорию интерната, а у калитки застали лишь одинокого вахтёра. В пустом двухэтажном здании были свободны все номера, но в первом дверь не закрывалась изнутри, а во втором, который охранник нам дал на замену - снаружи. Мебель в каждом номере стояла соврешенно разная, словно покупалась по дешёвке или собиралась сотрудниками по своим домам, и в одном из номеров, например, матрас был в полтора раза уже кровати. Собачий холод и текущая сантехника - уже детали, зато охранник, взяв с нас по 4000 тенге (700-800 рублей) за номер с удобствами, на следующий день пришёл вернуть часть денег - оказалось, что это была летняя цена, а в середине сентября уже по 3000. Он вполне мог положить разницу себе в карман, но честно вернул нам её. А главной "фишкой" этой гостиницы стали клопы... но вовсе не те, о которых можно подумать! Каждый вечер мы обнаруживали на окне десяток крупных зелёных ЛЕСНЫХ клопов, которые не кусались, но могли знатно навонять, и потому начинался каждый вечер с их ловли на картонку и выноса в коридор. Так прошёл и первый вечер в Катон-Карагае, но всё это позабылось утром, стоило было лишь выглянуть в окно:

29.


Хотя большая часть Алтая лежит от Катона к северу, белкинад ним сверкают именно на юге. Это хребет Сарым-Сакты, продолжение Нарымского хребта, от которого он отличается тем, что оттуда реки текут в Нарым, а отсюда - в Бухтарму. Высшую точку Сарым-Сактов - пик Беркатуал (3373м), в переводе Орлиное Селение, я показывал в посте про маральник "Баян"у его подножья.

30.


Не знаю точно, что за пики над Катон-Карагаем. На кадре выше, вероятно, Таутеке (3250м), а на кадре ниже возможно Ушкунгый (3075м). Или на кадре выше Ушкунгый, а на кадре ниже какая-то не столь высокая вершина. Или вообще из Катона не видны ни один, ни другой. На самом деле ещё ни разу мне не удалось опознать отмеченные по карте вершины на местности. Но горы нависают над Катоном, как ни над одним райцентром русского Алтая.

31.


Калитка гостиницы, главная площадь и та самая траншея - днём да без рюкзака её пересечь было не так уж и трудно:

32.


За площадью - дом культуры с памятником Оралхану Бокееву, казахско-советскому писателю из села Чингистай выше по долине; его павильон-музей я показывал в одном из скансенов Усть-Каменогорска. На заднем плане, в фонтане - завалившийся вместе с постаментом марал; вернувшись вечером, мы увидели, что его поставили на место.

33.


С другой стороны ДК - рынок, который мы, покидая Катон-Карагай рано утром и возвращаясь затемно так и не увидели открытым. А он наверное хорош какими-нибудь дарами тайги или мёдом... не знаю, растут ли здесь кедровые орешки.

34.


Самая красивая рукотворная сущность Катона - вот этот медальон на магазине:

34а.


Напротив рынка - старая изба. Катон-Карагай был образован в советское время слиянием двух населённых пунктов - но не Катона и Карагая, а волостного посёлка Катон-Карагайского (основано в 1868 году) и станицы Алтайской (1871), стоявших в двух верстах друг от друга. У базара - бывший Катон-Карагайский, центр волости, созданной после Чугучакского договора:

35.


"В поселке есть базар, таможня, школа, камера мирового судьи, избушка на курьих ножках с вывеской «Алтайский арестный дом». Здесь же живет и крестьянский начальник Устькаменогорского уезда…" - писал в 19 веке один священник, проезживший здесь на Рахмановские ключи. Усть-Каменогорскому уезду и стало быть Семипалатинской области Казахский Алтай принадлежал в 1868-96 годах, а затем эти земли отошли в Бийский уезд Томской губернии, от которого отделился Змеиногорский уезд с окрестностями Усть-Каменогорска. В сущности, бывший Змеиногорский уезд - это Рудный Алтай, а бывший Бийский уезд - это Горный Алтай по обе стороны современной границы.
Вот видимо школа или таможня, и облик её типичнее для Семиречья и Киргизии, чем для Алтая и Сибири:

36.


Киргизией на меня повеяло и от заброшенного квартала двухэтажек чуть ниже главной площади:

37.


Причём часть его домов, возможно, была просто не достроена, зато другие явно покинуты людьми недавно - даже стёкла в окнах и обои в комнатах остались. Как я понимаю, подкосило Катон слияние районов в 1997 году - хоть и называется район Катон-Карагайским, а райцентром стал Большенарым. И Катон-Карагай, не уступающий ему размером, оказался низведён до одного статуса с мелкими деревнями округи.

37а.


Ужасться до их размера размера Катону не позволяют разве что базар, котельная, пара гостиниц, ДК да администрация крупнейшего в Казахстане Катон-Карагайского национального парка, расположенного в горах за Урылью.

38.


Между заброшенным кварталом и домом культуры - "пятак" коллективных такси в Большенарым и Усть-Каменогорск да автовокзал, занимающий комнату на первом этаже двухэтажки. Совсем рядом перекрёсток двух главных улиц, названия которых я забыл. Одна быстро выныривает за село, служа своеобразной объездной и основной дорогой вниз по долине. Вторая среди прямоугольных кварталов Катона образует его сердцевину, соединяя бывший посёлок Катон-Карагайский с Алтайской станицей. По пути - скромная и запущенная мечеть облика "чтоб было":

39.


Склад с мелкими оконцами и контрфорсами, в котором мне бы очень хотелось признать дореволюционный амбар для ясака или ярмарочных товаров:

40.


Блестящий новым сайдингом, а в основнове явно деревянный дом культуры:

41.


В том же сквере - воинский памятник, по-алтайски пронзительный из-за надписей на постаменте:

42.


Самое приличное здание Катона - больница, на крышу которой даже государственный флаг не стыдно повесить:

43.


В переулках - своя жизнь. Русских в Катоне не так уж и мало, "на глаз" я бы дал 20-30% населения, а уж пейзаж его непарадных районов, за вычетом заднего плана гор - русский на 100%.

44.


Постепенно вдоль улицы появляются незыблемые старые избы, а заборы кое-где сложены из горизонтальных полубрёвен:

45.


Это и была Алтайская станица Сибирского казачьего войска с центром в Омске:

46.


И в центре, посреди большого пустыря - редкий для Казахстана памятник, деревянная Покровская церковь (1882):

47.


Вот так она выглядела при жизни - почти типовой проект для сибирских станиц:

47а.


При Советах храм был клубом и школой, а ныне абсолютно заброшен, лишь крест к стене у алтаря кто-то приколотил. Под сводами вместо прихожан нам встретилась одинокая серая лошадь. Ей вряд ли важно, какого народа её хозяин и какой страны он гражданин...

48.


Даже в таком виде храм потрясающе смотрится на фоне Сарым-Сактинского хребта. От райцентров Республики Алтай Катон-Карагай отличает в равной степени и то, что здесь этот храм сохранился, и то, что так и не был восстановлен до сих пор. В общем-то довольно тривиальный памятник для России, в Казахстане он такой едва ли не один.

49.


Напоследок - немного видов с катон-карагайских окраин. Скульптура архара у северного края села, на фоне пологих предгорий Листвяги:

50.


Речка Кульмес у выезда вверх по долине:

51.


А въездной знак стоит только лишь "снизу", у выезда на Большенарым, и обратите внимание на силуэты людей в его проёме. Между этим выездом и церковью - гостиницы "Ак-Кайын" ("Белая Берёза") со стадом молодых маралов, которых я показывал в посте о мароловодах. Там же, как нетрудно догадаться, сделан и заглавный кадр.

52.


Вниз и вверх из Катон-Карагая, в Коробиху и Урыль соответственно, отправимся в следующей части, последней с Казахского Алтая, чтобы увидеть Белуху с другой стороны.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

В прошлой частия рассказывал про общий колорит Казахского Алтая и его центр - Катон-Карагай. Теперь поедем из Катона по долине вниз - в деревни "бухтарминских каменщиков" Печи и Коробиха, и вверх - в казачью Урыль, чтобы посмотреть оттуда на Белуху (по-казахски Музтау) с другой стороны.

...О камещникахя писал уже не раз, и в комментариях к первому посту, где они упоминались, народ состязался в остроумии на тему масонов и гастрбайтеров. На самом деле "камень" в русской терминологии 18 века - это горы, и соответственно каменщики в данном случае - горцы. Овладев Бухтармой в 1770-х годах после тяжбы с Китаем, Россия обнаружила на этой предгорной реке несколько сотен бородатых русских людей, крестившихся двумя перстами. Многие из них там родились: старейшая деревня со смешным названием Фыкалка к 1742 году разрослась настолько, что выходцы из неё основали ещё четыре селения - Печи, Белую, Язовую и Коробиху. Стало быть, самые первые поселенцы тут появились не позже 1720-х годов, и даже известно имя первого русского человека на Бухтарме - Афанасий Селезнёв. В основном это были беженцы с Керженских скитов на Волге, к которым с появлением Рудного Алтая присоединись различные крепостные и каторжники, также в основном старой веры. Причиной их бегста именно сюда это было или следствием, но более всего Бухтарма известна в свете поисков Беловодья - страны истинной веры, куда путь лежит по пустыням, горам и заоблачным перевалам, и столь труден, что не пройти его без Божьей помощи, а значит живут на Беловодье только праведники. По одной версии, легенды Беловодья уходят корнями в глубокую Древнюю Русь, есть даже версия, что под таким названием славяне знали Тибет (Бод). По другой версии, здесь эта легенда и родилась: хозяевами Алтая до 1756 года были буддисты-джунгары, от которых русские переселенцы узнали про Шамбалу да переосмылили её на свой манер - не духовная, а вполне географическая страна, которую можно найти. Как бы то ни было, над Бухтармой и Катунью нависает священная для алтайцев Белуха, которую староверы и сочли воротами Беловодья. Поэтому для бухтарминцев Беловодье лежало в Уймонской долине, а для уймонцев - "между Бухтармой и Китаем", и по старообрядческим скитам ходили рукописные "путеводители" о дороге сюда через Казань, Омск или Бийск.... первые русские путеводители.

1а.


С Бухтармы на Катунь народ активнее потянулся с утверждением здесь русской власти: большой Раскол продолжили тысячи малых расколов, так и в 1785 году бухтарминские сёла начал смущать беглый драгун Иван Быков, предлагавший договориться с властями. Спор продолжался несколько лет, иные кержаки уходили от такой перспективы за горы, а в 1789 году царские солдаты задержали старовера Фёдора Сизикова, который на допросе дал практически исчерпывающее описание Бухтармы, так как знал добрую половину её жителей поимённо. Но рубеж 18-19 веков для староверов вообще был оттепелью, а в случае с бухтарминцами власть приняла прямо-таки Соломоново решение: просто не признала их русскими. Среди множества инородцев Российской империи появились "бухтарминские каменщики", которые платили ясак (с 1796 года - в денеженом эквиваленте), не поделжали призыву в рекруты и на заводы, а главное - имели свободу веры, так что на любые претензии церковников государственные люди могли отвечать: "дела инородцев шерифа не волнуют". Бухтарминская инородческая управа просуществовала до 1879 года, но и после её упразднения власти особо не вмешивались в каменщицкий уклад. Во избежание близкородственных браков здесь каждый знал свой род до 9 колена; казашек и алтаек брали в жёны только с условием их старообрядческого крещения, многие семьи усыновляли чужих детей, а внебрачные дети не числились "ублюдками", а получали отчество по деду материнской линии и росли наравне с законными детьми. Самым строгим наказанием было изгнание: так, одного вора при всём честном народе приковали к плоту и сплавили по реке в мирской Тургусун, но преступления тут были крайней редкостью - убийства так и вовсе случались раз в несколько десятилетий. Полей и сенокосов, тайги и маральих пастбищ хватало на всех, значит людям было нечего делить, значит - люди могли друг другу верить. А это и есть Беловодье!

1б.


Вот здесь приводится хронология бухтарминского староверия, а здесь - описание быта каменщиков. К 1791 году на Бухтарме было более 30 мелких посёлков в 2-3 дома. С "легализацией" каменщиков они укрупнились в 9 деревень, которые так и стоят по сей день на том участке Бухтармы между Катон-Карагаем и индустриальном Зыряновском, где она уходит далеко от трассы, а между ними и ещё ряд деревень, возникших позже. Снизу вверх на реке расположены Богатырёво (или Осочиха, в 20км от Зыряновска), Быково, Сенное, Коробиха и Печи, на притоках выше по горам - Язовая, Белое и Фыкалка, в стороне от реки - Малонарымка на трассе. Часть из них казахстанские власти уже успели переименовать: Фыкалка превратилась в Бекалку, Белое - в Аксу, а Печи - в Барлык. Самой интересной из этих деревень мне заочно представлялась Коробиха, или вернее Корбиха - именно так, с удранием на первом слоге и сглатывая вторую "о", её название произносят местные. Я знал, что Корбиха стоит километрах в 50 от Катон-Карагая, километрах в 30 от трассы, и поворот к ней - совсем рядом с маральником "Баян", где я набрал большую часть материала для поста об алтайском мараловодстве. Утром мы съездили в "Баян", узнали от хозяйки, что и сами маралы, и мужики-мараловоды до вечера в горах, поэтому решили ехать в Корбиху и дошли пешком пару километров до поворота. Там мы посидели с часок у превращённой в бараний загон остановки, и мимо ехали сплошь казахи - в ближайшее село Согорное, виднеевшееся за бугром. А потом случилась вдруг удача - белый "Жигуль" с немолодой четой русских людей. Они ехали в Коробиху на пару часов, и согласились взять нас не только туда, но и обратно. За Согорным кончился асфальт, сменившись пыльной грунтовкой:

2.


И обогнув невысокие Собачьи сопки, мы выехали прямо к Бухтарме. Река это хоть полноводная и быстрая, но какая-то очень домашняя, особенно в сравнении с неистовой Катунью. Поросшие берёзой низкие берега - словно в городском парке. За Собачьим сопками меня не покидало ощущение, что мы вошли в пока ещё коридор большого дома, где все друг друга знают, а чужие не ходят без надобности. Вот у берега резная беседка и за ней, под камнями, чистый родник с не сказать чтобы особенно вкусной водой. Однако здесь принято останавливаться, поэтому остановились и мы, и жена шофёра угостила нас домашними пирожками с капустой и ливером.

3.


У шофёра не хватало кисти на одной руке, но это не помешало ему поменять колесо, гордо отказавшись от моей помощи - и провозился он не дольше, чем обычный человек с двумя руками. В салоне "жигулей" громко играла музыка, вперемешку русский рок и блатняк типа "Вороваек".

4.


Расспрашивая хозяев машины про Коробиху, - а они сами были оттуда, но переехали в Большенарым и теперь навещали родню, - я быстро понял, что скорее всего меня ждёт там разочарование. Деревня, по их словам, на глазах пустеет и умирает, и часто покинутые усадьбы остаются пустовать, а но и нередко их заселяют казахи. О староверах говорилось "они", и разве что старики здесь сохранились верность древлеправославию. На Уймоне, помнится, бухтарминцев ругали - в Гражданскую они поддержали  красных и грабили уймонские сёла. Сами бухтарминцы такого не помнят, зато в 1930-х пострадали точно так же: "нашего прадеда раскулачили, выслали куда-то на север; через пару лет он вернулся, с семьёй снова хозяйство вести начали, и только поднялись, только маралов завели - как сразу же его опять раскулачили и выслали на север". Деревня Печи на полпути до Корбихи - действительно уже не Печи, а Барлык: если на Уймоне одни сёла ещё сохранили староверческий дух, а другим придаёт колорита нью-эйдж, то бухтарминские деревни выглядят удручающе обыденно.

5.


В Печах за кадром остался мост, ведущий к деревням Ушбулак (бывшая Черемошка), Жезаба (Язовая), Аксу (Белое) и Бекалка (Фыкалка). Даже природа на Бухтарме не очень-то впечатляет - обычный среднегорный Алтай, особенно если ехать "туда": Листвяга - хребет невысокий и пологий, по сути дела лишь подножье Катунского хребта, а белкихребта Сарым-Сакты пока что остаются за кормой. Возникшее было чувство "общего дома" - и то обманчиво: по дороге нам не раз и не два встречались уже закрытые на зиму турбазы, пасеки с деревянным фигурками да ларьки, где видимо в сезон торгуют мёдом. Водитель и его супруга говорили, что нам надо было ехать не в Коробиху, а в Сенное - следующее по реке село в тупике другой дороги: там лучше всего сохранился староверческий быт и церковные праздники отмечают по древним обычаям. Но мы уже ехали в Корбиху...

6.


Вот и Коробиха - одна улица вдоль Бухтармы, хотя население здесь не такое уж маленькое - порядка 500 человек. На осмотр деревни, если мы хотим уехать той же машиной, хозяева "Жигулей" нам дали час, но я как-то очень правильно понял, что по факту это часа полтора. Для "туристического" уровня знакомства, на самом деле, больше вряд ли надо.

7.


Кадр выше снят от ворот монументальной, как часто бывало в советских сёлах, краснокирпичной школы, построенной в 1986 году:

8.


С этой школы мы и начали осмотр Корбихи - я знал, что при ней есть небольшой музей, а значит и возможность заранее сориетироваться по остальной деревне. У входа обнаружился казах, может быть сторож, а может быть директор, и узнав, кто мы и что нам нужно - пригласил в здание.

9.


Опрятная коробихинская школа впечатляет своей пустотой. Хоть село и не маленькое, но детей здесь всего несколько десятков, и с каждым годом всё меньше и меньше. Сейчас в школе около 40 учеников, последний выпуск был 3 человека. Школа русская, но мы бы сразу об этом и не догадались - большинство надписей в ней по-казахски. Мы приехали в понедельник в середине дня, и в огромном здании было практически пусто - лишь несколько сотрудников в учительской. Русская учительница (увы, имя её я забыл, как обычно) нам обрадовалась так, что мне даже стыдно стало, что времени у нас дай бог полчаса. Вооружившись парой связок ключей, она пошла открывать нам музейную комнату.

10.


В Республике Алтай так ещё в 1970-х годах начинались многие музеи: из учителей вышли и алтаец Николай Шодоев, создатель музея в Усть-Кане, а кержачка Раиса Кучуганова, создавшая музей в Верхнем Уймоне. Но те музеи в 1990-х из школ переехали в отдельные здания и о них написано теперь в любом путеводителе по Алтаю. Здесь же музей так и остался в одном школьном классе, и отдельный дом обретёт разве что когда русские здесь станут экзотикой. В углу, оставшемся за кадром - маленькая юрта, на стене слева - фотографии героев, не вернувшихся в Корбиху с далёкого фронта, а в остальном - просто предметы старины из покинутых изб.

11.


Утварь. На кадре выше видны веретёна, расписные прялки, русская печь, а на ней лагушка (деревянный бочонок) и лосиный рог. На кадре ниже - глиняные сепараторы и берестяные стаканы:

12.


На кадре выше - маслобойка и детали ткацкого станка, на кадре ниже - всего понемногу: сосуды, утюги, лампы, сабли, а сбоку на полу - и кумысные ступы из казахской юрты. Здесь меня накрыло щемящее чувство уходящего мира - словно сгорела изба, и здесь всё то, что хозяева успели спасти, хватая в дыму наугад.

13.


Как видите, ничего каменного у народа каменщиков не было. Их "фирменный знак" - росписи по дереву, которые они унесли сюда из дораскольных времён. Отголоски этой традиции остались на Русском Севере да в Керженском краю - в Городцеи Семёнове. В отличие от Уймона, где все росписи воссозданы по зарисовкам этнографов начала ХХ века, на Бухтарме даже сохранилась пара аутентичных расписных изб. Однако обе они увезены Усть-Каменогорске, в Жастари Левобережный парк, а в Корбихе осталось лишь несколько прялок:

13а.


Самый интересный стенд музея - конечно же, старообрядческий. Здесь не нашлось икон и лестовок, но зато представлены расшитые пояса, которых я в других местах не видел. Только представьте такой на дородном подбочинившемся бородатом мужике в косовротке! Здесь же - несколько книг, в том числе сборник местного фольклора.

14.


Люди из коробихинской школы пока не унывают. Недавно в том же здании школы, в соседнем классе, октрылся ещё один музей - пчеловодства:

15.


Бухтарма, как и Уймон, на весь Алтай славится своим мёдом, ну а её медовая столица - именно Корбиха. Эпиграф музея - строки местного поэта:
Там, где горы кремневые,
Где течёт бухтарма,
Деревушка пихтовая
Приютилась одна
Вечерами здесь красочно,
Всё звенит и поёт,
Сладко пахнет на пасеках
Коробихинский мёд.
Большой дом местного пасечника с забором, ярко раписанным пчелиными сюжетами, стоит прямо на въезде в деревню. Пчеловодство тут вполне современное, колоды и борти давно уже не в ходу, но именно мёдом сюда пытаются завлечь туристов. Музей пчеловодства пока что предельно простенький, и не столько для туристов сделан, думается, сколько для учеников - эта отрасль здесь перспективнв. Но сам факт того, что музейное дело в умирающей Корбихе развивается - вселяет надежду.

15а.


В школе мы провели минут 30-40, и я несколько раз извинился перед смотрительницей, что не можем задержаться дольше. Выйдя за ворота, по селу осталось лишь идти куда глаза глядят. Не очень понимаю, куда делись здесь старые монументальные избы вроде тех, что увезли в усть-каменогорские скансены, но в общем даже хоть сколько-то аутентично выглядящих домов здесь немного.

16.


Самая колоритная изба одиноко стоит без двора недалеко от выезда:

17.


Если на Русском Алтае в лесах больше елей, кедров и лиственниц, то главное хвойное дерево Казахского Алтая - пихта. Уймонские избы рублены из лиственницы, бухтарминские - из пихты, которая считается не столь долговечной.

18.


В Корбихе много заброшенных домов, как где-нибудь в среднерусском Нечерноземье. На пустыре у одинокого "журавля" совершали не понятные нам манёвры пара старых советских тракторов, от оглушительного тарахтения которых вся живность в окрестных лесах должна была убежать в Россию просить убежища.

19.


Здесь же - одинокая запертая церковь, или скорее молельный дом. Изначально камещники принадлежали в основном к часовенному и поморскому согласиям - умеренным ветвям беспововства. К тому моменту, как на Алтай стали прибывать ссыльные староверы-"поляки" и "австрийцы", каменщики были уже сами себе согласием. Древлеправославие здесь сохранили немногие, и уже в 1950-х годах на стариков, крестившихся двумя перстами, детвора смотрела что на Бабу Ягу и Кощея. Они держались особняком даже от сошедших с этого пути односельчан, на чай пускали только со своей посудой, а за гостями мыли дверные ручки. Односельчане их всё равно уважали, потому что можно ли в деревне старых людей не уважать? Но в общем, как я понял, сейчас коробихинские староверы - это десяток-другой человек, все глубокие старики и старухи. Смотрительница музея говорила, что церковь нам могут открыть, но я отказался, решив не бесопокить стариков.

20.


Чистая Бухтарма, в которой почти до середины просматривается дно:

21.


Мелкая она только у берегов, а по фарватеру без проблем проходит моторная лодка. В Сенное (километров 20 вниз по течению на кадре выше) местные ездят именно на лодках, причём мотор становится нужен лишь на обратном пути.

22.


Поднявшись на холм, видишь, что деревня-то - обглоданный скелет, ведь все эти пустыри - на месте исчезнувших усадеб:

23.


Символично, что лучший вид из легкодоступных открывается с кладбища. На кладбище - могилы в высоких оградках:

24.


При всём том тут нет ощущения кромешной нищеты и запойного вырождения. Отреновированная школа, весёленький детский садик, а те дома, что не заброшены - по-сибирски крепки и добротны. И думается, есть среди здешних русских и те, кто не уедут никуда и никогда.

25.


Казахов здесь "на глаз" около трети жителей, но я их не фотографировал - казахи и в других углах своей страны живут. А вот последние каменщики. В начале ХХ века их было около 5000 человек, а по современным переписям к этой национальности себя отнесли на весь Алтай по обе стороны границы ровно 2 человека. В ХХ веке они утратили самосознание и самобытность, став обычными русскими жителями сельской глубинки. Но каменщиков "по крови", по происхождению тут всё равно осталось немало, и эти почтенные женщины явно к ним ближе, чем молодёжь.

26.


Вид с того же кладбищенского холма на юг, на далёкие белки Сарым-Сактов, которые отсюда видны лучше, чем от подножья:

27.


Благодаря им обратная дорога куда красивее, чем путь "туда". За пыльной обочиной - поля и сенокосы со стогами. В какой-то момент, на секунды, открылся потрясающе красивый вид - перспектива длинного тихого плёса Бухтармы со склонившимися над водой берёзами, и в этой перспективе - отражающиеся в воде ледяные горы. Вид был так красив, что я просто замер, а просить вернуться, чтобы я сфотографировал, было бы уже недопустимой наглостью.

28.


Самая высокая гора - это Беркатаул (3373м), Орлиное Селение, вторая по высоте вершина Казахского Алтая после Белухи. Тут мы выехали на трассу, и попрощавшись, мы с Олей побежали в маральник "Баян", чтобы успеть там побывать дотемна, ну а поздно вечером гостеприимные мараловоды отвезли нас в Катон-Карагай.

29.


...В целом, Казахский Алтай из трёх граней Золотых гор показался мне наименее интересным. Он похож на Русский Алтай и природой, и образом жизни, но только - без язычества, Рерихов, чудиков, Кольки Снеигёва, изобильных петроглифов на каждом углу, и древних ковров из погребальных срубов курганов. Он как-то прозаичнее, без той особой алтайской романтики Сердца Евразии. Здесь есть, конечно, безумно красивые места, например Линейские Столбыближе к горнозаводскому Риддеру или Австрийская дорога мимо горно-таёжного озера Маркаколь, или барханные пески Аккум в Китае, прекрасно видимые с лесистых гор Казахстана. Но все они доступны в лучшем случае на внедорожнике, а то и пешком да с рюкзаком, чего мне уже хватило на Аккеме.

Поэтому обо всех прочих красотах Казахского Алтая я думал по принципу "вдруг повезёт" (и забегая вперёд - не повезло), а вот на Белуху посмотерть с обратной стороны стало здесь моей главной целью. Встав рано утром и поблуждав по Катону, мы оказались у выезда из Катон-Карагая вверх по долине. Автобус туда ходит вроде бы раз в сутки вечером, причём - проходящий аж из Усть-Каменогорска, но нам почти сразу попался джип с прицепом. Вёл его ясноглазый русский парень в камуфляже, у нас бы прокативший за ветерана одной из горячих точек - при частично парализованных ногах (что стало заметно, когда он вышел из машины достать залезшего под колесо котёнка) выглядел он самодостаточно и деловито. Парень ехал в аул Енбек за дровами, докуда взял и нас. По дороге - самое казахское в этой долине село Чингистай, родина писателя Оралхана Бокеева. Но типично среднеазиатская дахма, которую я не задумываясь принял за мазар мусульманского святого - это памятник героям Великой Отечественной. Зелень за селом - пойма Бухтармы, а за Бухтармой стоит Аккайнар - в прошлом та самая Черновая, что дала роскошные каменщицкие избы двум "скансенам" Усть-Каменогорска. Как я понимаю, в прошлом Черновая была воротами бухтарминского Беловодья, к сёлам которого спускались по реке.

30.


Вот у этой горы водитель притормозил, и минут 10 пытался мне показать Австрийскую дорогу - под конец даже Оля поняла объяснения, а я так ничего и не понял, даже когда водитель конкретно наводил туда мой дальнобойный объектив. Купеческие домики Усть-Каменогорска, построенные пленными чехами - лишь отголосок великой стройки Алтая 1914-15 годов: пленные солдаты из армии Австро-Венгрии пробивали путь из Катон-Карагая в Зайсан. Говорят, у Австрийки необычное для горных дорог бывшего СССР устройство - вместо змеистых серпантинов длинные прямые (в горизонтальной плоскости) участки, соединённые редкими и очень крутыми поворотами. Её "зайсанский" участок с сёлами Теректы и Урунхайка более проезжий, зато с "катон-карагайского" участка, с перевала Бурхат (2141) один из лучших видов на Белуху. Дорога, по словам водителя, там разбитая и грязная, а по весне порой перекрытая снегом, но в целом проезжая: рядом Китай, он друг хоть и хороший, да слишком уж большой, поэтому казахстанская армия поддерживает Австрийскую дорогу в качестве возможной рокады. Теоретически, её и стопом можно одолеть - на Маркаколь, прямо по берегу которого на проходит, в сезон часто ездят рыбаки.

31.


Но у меня не было никакого желания пробовать - когда мы сошли в Енбеке, где трасса встретилась с Бухтармой, я вдруго осознал, что за час езды нам не встретилось ни одной машины - ни попутной, ни встречной.

32.


А Бухтарма здесь совсем не такая, как в Коробихе или под Зырянском - мелкая извилистая речка, распадающаяся на каменистые рукава:

33.


Сено и горы - весь Казахский Алтай:

34.


Первая машина появилась минут через сорок, но место в ней для нас нашлось. На некоторых электронных картах дороги тут вообще нет, но на самом деле как минимум до Урыли вполне сносный асфальт. По дороге - красивые и очень вычурные скалы у подножья Листвяги:

35.


Они в принципе похожи на те же Линейские столбы или на многочисленные каменные скульптуры Калбинских степей за Иртышом. Мне при слове "Казахский Алтай" представляется в первую очередь что-то такое:

36.


И я ещё не знал, что к одной из этих скал мы в скором времени вернёмся:

37.


Вот и Урыль, которая кажется краем земли. Я думал, что она - самый восточный населённый пункт Казахстана, но судя по карте за горами есть ещё пара деревень. Урыль изначально была не казахской (как сейчас) и не староверческой, а казачьей - как застава между волостью каменщиков и китайской границей она и была основана в 1872 году. Я сразу сочинил историю о том, как на заставу с территории Китая напали какие-нибудь урунхайцы, а казаки, не растерявшись, их урыли - так и прозвали деревню Урыль. На въезде - пустой КПП и грозная табличка, предупреждающая о погранзоне. На сопке поодаль - гарнизон:

38.


Горы над Урылью - это уже не Сарым-Сакты, а Южный Алтай, мощный хребет, отделяющий Казахстан и Россию от Китая, на территории которого находится и его высшая точка - гора Джагыртау (3871м). По дороге, фактически объездной, мы пошли вдоль села:

39.


Дело в том, что даже на Урыли дорога не заканчивается - чуть поодаль стоит село Берель, а за ним начинается подъём вдоль реки Белая Берельк Рахмановским ключам. Это неимоверно пафосный санаторий высоко в горах, почти у подножья Белухи, и среди его гостей в Казахстане бывал даже Сам. Однако нормальной дороги, при всём пафосе места, туда так и не проложили, поэтому отдыхающих либо пересаживают в Урыли на "Урал", либо и вовсе привозят из областного центра вертолётом. Долина Берели вклинивается в территорию России длинным аппендиксом до самой Белухи-Музтау, и вдоль неё, в погранзонах и нацпарках, требующих пропусков, находятся красивейшие места Казахского Алтая, например Язовое озеро, в котором отражается Белуха.
И вот, пройдя Урыль насквозь, мы расселилсь на камнях в ожидании чуда - то есть, машины наверх. Прождав часа полтора, я понял, что шансы невелики, потому что ещё через час уже и ехать туда потеряет смысл: назад вернуться мы не успеем, ночевать в одном из самых пафосных курортов Казахстана нам не по карману, а палатка осталась в Катон-Карагае. Водитель машины, с которым мы доехали в Енбек, дал нам телефон своего друга Василия, который возит туристов на Рахманы, но позвонив, я узнал, что во-первых он освободится с сенокосов не раньше вечера, а во-вторых, поездка туда стоит 30 тысяч тенге (около 5000 рублей). Позже мне говорили, что можно и за 15 000 сторговаться, но здесь удалось скинуть цену максимум до 25 тысяч, да с условием, что наверху придётся ночевать. В общем, большой удачии не случилось, и я принял спонтанное решение - сейчас мы чуть сдадим назад да поднимемся пешком на вон те горы Южного Алтая, чтобы Белуха выглянула нам из-за Листвяги.

40.


И вот уже нас подобрал паренёк-казах до выезда вниз из Урыли. Он оказался КНБшником, напомнил нам, что здесь погранзона и если КПП был пустой - это ещё не повод её нарушать, но в итоге даже не проверив документы высадил за шлагбаумом да укатил в гарнизон. Вскоре нас подобрали двое сельских казахов, отец и сын, нашу идею поняли сходу и отвезли на заброшенную зимовку у подножья лесистых гор. Закатный вид - к счастью, с обратного пути, но 14-15 часов дня - тоже не самое лучшее время для подъёма на гору. Хотя наша цель была прекрасно видна с земли - курумники и скалы, на которых расступается несовместимый с обзором лес. Казахи сказали - за два часа дойдёте, не пожалеете, оттуда и Белуха видна, и Китайский Алтай! И мы пошли, но забегая вперёд скажу, что вместо вершины с курумами ушли на невысокую сопочку справа:

41.


Лес Казахского Алтая оказался уютен и просторен, словно парк:

42.


Сначала мы шли человеческой тропой, потом - звериной, потом - без тропы, но ни разу за весь подъём нам не встречалось непроходимых мест. Там, где нас накрывала усталость - обязательно находилось бревно, на которое можно присесть, и в общем по этому крутому склону нам шлось как-то легче, чем по широкой и унавоженной Аккемской тропе. По осени здесь даже клещей нет, хотя попадается лосиная вошь.

43.


А Белуха - похоже, и впрямь пуп Земли, потому что Алтай по обе её стороны потрясающе симметричный. На той стороне - Тюнгур и Кучерла, на этой Урыль и Берель как последние сёла в тупике дорог. На север с Уч-Сюмера в Катунь течёт Аккем, на юг с Музтау в Бухтарму - Белая Берель. Уч-Сюмер отражается в Аккемском озере, а Музтау - в Язовом. В верховьях Аккема - Мастер-Камень, в верховьях Берели - Молельный камень, оба в ленточках и обоо. В долинах - Катандинские курганы на севере и Берельские курганы на юге, давшие науке первый материал, позволивший оценить грандиозное значение Алтая в древней Евразии. На Аккеме всем заведует обнаглевший "Высотник", на Берели - пафосные "Рахмановские ключи". А совсем уж издали Белуху можно увидеть с гор хоть над Усть-Коксой, хоть над Катон-Карагаем.

44.


Мы шли вверх пару часов, склон в какой-то момент стал таким крутым, что уже почти карабкались, и я понял, что дотемна к вершине мы может и успеем, а вот спускаться тут в потёмках не стоит категорически. Вот за деревьями мелькнул прогал, и мы поспешили к нему. С каменистой гряды на краю сопки неплохие виды вбок и вверх, на распадок перед более высокой горой:

45.


Наугад я сфотографировал далёкие вершины, скромно понадеявшись, что это Китайский Алтай:

46.


Однако в той стороне - не Китай, а Россия, и за белками должно быть плато Укок, ещё дальше за которым Чуйская степь - так и попали туда казахи. Даже если бы мы дошли до тех курумов - скорее всего увидели бы лишь следующую, более высокую гряду Южного Алтая, причём даже не пограничную - на долготе Урыли за горами ещё Казахстан.

47.


За ветками смутно виднелся белок, и я понимал, что цель почти достигнута - надо лишь найти прогалину с видом в ту сторону! И вскоре она нашлась - скалистый край распадка слегка повернул, образовав естественный балкон. Вот она, Белуха над долиной Бухтармы, и мы с Олей сошлись на том, что результат превзошёл ожидания!

48.


Синяя Бухтарма и те вычурные скалы, к которым мы вернулись:

49.


Урыль с пустым КПП и закрытым на зиму придорожным магазином:

50.


Село-спутник Урыли Джамбул и турбаза у подножья "нашей" горы ниже ветки:

51.


Дорога на Берель, пока ещё асфальтовая:

52.


Но то земля, а мы пришли смотреть поверх Листвяги. Думаю, не будет преувеличением сказать, что с этих гор открывается лучший вид на Белуху - её северная сторона в принципе не столь изящна, ближе её скрадывают горы на переднем плане, а с других точек она видна в пол-оборота. Отсюда же Белуха смотрится по всей красе, куда как более двуглавая, чем Эльбрус. С той стороны (по-алтайски) она Уч-Сюмер и Кадын-Бажы, с этой (по-казахски) - Музтау, то есть Ледяная гора, хотя даже казахи её называли при нас Белухой. Высшая точка Сибири... но по Памирскому трактуя проезжал ещё выше, примерно так, как в этом кадре заканчиваются ветки.

53.


Чем ещё хороша оказалась наша точка - так это тем, что массив Белухи просматривается с неё от края до края. На кадре выше слева направо Корона Алтая (4178м), две вершины Белухи (4435 и 4509м) и наверное что-нибудь вроде пика Делоне (4260м). Почти всё - на территории России, кроме ближних бесснежных гор и правой (восточной) половины правой (восточной) вершины Белухи, которые в Казахстане. Корона Алтая крупнее:

54.


Более того, "фасад" Белухи - именно здесь, потому что её южный склон более пологий и доступный, чем Аккемская стена. На нём лежит ледник Геблера, названный в честь первого исследователя горы, военного врача Фридриха Геблера, работавшего здесь в 1835 году. Другое его название - Катунский ледник: главная река Русского Алтая начинается с этой стороны Белухи и хитрой траекторией вокруг Катунского хребта уходит на другую её сторону. Там наверху всегда мороз и страшный ветер, которому нет преград на тысячи километров вокруг, но альпинисты с "Высотника" в первых числах сентября ходили туда потоком. Я снова надеялся увидеть на белом склоне цветастую группу людей. Ну а для местных язычников, буддистов и Рериха гора Белуха - это Северный Кайлас, равноудалённое от Четырёх океанов сердце Евразии, прямой канал в Высокие миры. Видом на Белуху и закончим рассказ о русскои и казахском Алтае.

55.


Дальше по логике повествования - Монгольский Алтай. Но (пока не определился) сначала может быть заглянем ненадолго в Астану.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Алтай в общем. Мараловодство.
Казахский Алтай - посты будут!
Риддер. Город на Рудном Алтае.
Сибинские озёраи Ак-Баур.
Усть-Каменогорск. Общий колорит и Левый берег.
Усть-Каменогорск. Старый город.
Усть-Каменогорск. Парк Жастар.
Усть-Каменогорск. Промышленные районы и станции.
Усть-Каменогорск. Этнопарк в Левобережном парке.
Рудный Алтай. Серебрянск и Бухтарма.
Рудный Алтай. Зыряновск.
Катон-Карагай и Большенарым. Казахский Горный Алтай.
Бухтарма. Коробиха, Урыль и обратная сторона Белухи.
Монгольский Алтай - посты будут!
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Алма-Ата. Общее-2017.
Алма-Ата. Талгарский перевал, или поездка за облака.
Четыре Чарынских каньона.
Иссык. Курганы, станица и озеро.
Астана. Разное-2017.
Астана. Продолжение бульвара Нур-Жол.
Павлодар - Кулунда - Яровое.
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

За неделю в Монголии я так и не смог понять, что же она такое: снаружи "шестнадцатая республика бывшего СССР", а внутри - девственная Азия, или же наоборот: снаружи - девственая Азия, а внутри - "шестнадцатая республика"? Главная эмоция путешественника в Монголии - это вынос мозга, причём на каждом шагу. Главная эмоция самой Монголии, её национальный девиз -  "всем пофиг!". Ну а Монгольский Алтай, долина реки Кобдо в аймаках Баян-Улгий и Ховд - это самый дальний от столицы и самый нетипичный угол Монголии. В первой части расскажу о дороге туда из России и о местной, в большей степени городской, специфике; на вторую часть оставлю рассказ о быте кочевников. Но для всей Монголии эти впечатления типичны, или же только для её западного угла - пока что не берусь предполагать.

В прошлой частия закончил рассказ о Казахском Алтае видом на Белуху. Но фактически прошлая часть - это рассказ проЧуйскую степьи Кош-Агачв России, которые вместе с Монгольским Алтаем я бы назвал Заалтай - они похожи. С Ташанты, конечного пункта Чуйского тракта, и начнём рассказ.

Монгольская специфика начинается ещё до прибытия на границу. Заключается она как минимум в том, что граница здесь работает только в будние дни с 10 до 17, с обеденным перерывом в 13-14 часов, и прохождение её редко бывает быстрым. В Кош-Агаче монгольские казахи набирают пассажиров до Улгия у "Марии-Ра", и просят всего-то по 500 рублей с человека - против нескольких тысяч за извоз у местных таксистов. Вот и ко мне под вечер подошёл неряшливый дядька с выразительными глазами и расстёгнутой ширинкой, и задумчиво почёсывая ниже пояса, сказал:
-Привет, брат!
-Здрасьте, - я ожидал, что сейчас у меня попросят на водку.
-В Монголию машину нашёл?
-Нет. А откуда знаете, что ищу?
-Ээээээ, брат! Я из Монголии. Бахытхан меня зовут. Завтра поедешь?
Я не знал, каким должен быть потомок Чингисхана или монгольский казах, и решил не брезговать. Ночью меня догнала Оля, ехавшая автостопом аж от самой Москвы, а утром мы пошли искать Бахытхана. Но принцип "лучше прийти раньше на 2 часа, чем опоздать на 5 минут" в Монголии не работает - объявился Бахытхан лишь тогда, когда я уже смирился с тем, что мы его не найдём. В УАЗа-козлика он впихнул кучу своих тюков (ездят сюда из Монголии не столько продавать, сколько покупать), пару крупных женщин (скорее всего двух жён - как мне обясняли, у монгольских казахов, особенно сельских, это не редкость), наши рюкзаки и нас самих. Окно в УАЗе не закрывалось совсем, но и не открывалось для удобной съёмки, в моторе что-то навязчиво тарахтело, в ногу упирался какой-то рычаг, и мы ещё не знали, что в Монголии это норма. Добрый Бахытхан всем раздал по варёному яйцу. Одна из жён, доев, протяжно рыгнула. Минут за 40 мы доехали до Ташанты (не в том смысле, в каком это говорил уймонский чудик) и встали в очередь на границу. И как-то, сами не заметив как, разговорились с интеллигентного вида русским человеком на огромной праворульной машине. Звали его Сергей, в Монголию он ехал явно по делам, и с первых минут разговора я понял, что он явно знает страну "изнутри". Получить такое вступление я счёл шансом, который нельзя упустить, а привередливая Оля уже мечтала покинуть Бахытханова "козла" и пересесть в мягкую просторную "японку". В общем, посовещавшись, мы сказали Бахытхану, что уходим, и Бахытхан спросил "Па-чи-му?!" с такой смесью угрозы и отчаяния, что мы вздрогнули. Сергей, однако, сам был не прочь взять пассажиров, и чуть поторговавшись, Бахытхан отпустил нас за "неустойку" в 600 рублей.
Ну а этот кадр - уже с обратного пути. На границе в Ташантепочти всегда вот такая движуха:

2.


Обратно мы ехали на ещё более убитом УАЗе, который специально для нас и ещё пары казахов полтора часа ремонтировали в Красной Юрте. Дело в том, что помимо хитрого режима работы, граница здесь ещё и не пересекается пешком - только на машине. Минивэны с тюками на крышах едут из Улгия в Казахстан, конечный пункт у них то ли Астана, то ли Караганда, а минимальный тариф - до Павлодара. И едут они всегда с небольшим перегрузом по пассажирам, поэтому у границы оставляют "подкидышей" добираться каким-нибудь попутным транспортом, и честно ждут их на той стороне. Ожидание может длиться часами, а в Ташанте и Красной Юрте по логике вещей должен быть целый бизнес по извозу подкидышей. Но россиянам все должны, а монгольцами всё пофиг, поэтому добыть транспорт мы смогли только устроив скандал на всю Красную Юрту.

3.


Этот УАЗик, справедливости ради, был самым убитым во всём Баян-Улгие - я первый раз в своей жизни увидел машину, которая заводилась снаружи:

3а.


Прохождение пассажиров как правило занимает в разы меньше времени, чем оформление и досмотр машины. Самые несчастные люди на границе - это байкеры, им приходится сидеть натурально часами. Вот например удивительная компания из несостоявшейся Швейцарии Востокаи настоящей Швейцарии:

4.


А вот не знаю кто, но лица их полны безысходности - кажется, ребята смирились с перспективой прожить остаток жизни на этом пыльном ветреном КПП:

5.


Досматривают машины строго - через границу России с животноводческой сверхдержавой запрещён провоз любых продуктов животноводства. В Кош-Агаче мне рассказывали байку, как пару лет назад пограничники завернули финна, путешествовавшего по миру на телеге с лошадью. Сергей вёз пару кило свинины для мусульман (ибо в Улгие не продают), но умел её правильно прятать. У нас же было сало для предстоящего похода на Аккем, но в металлических коробках, видимо отвлекавших на себя внимание сканера. На обратном пути было ещё веселее - пограничница, увидев в УАЗе среди четырёх казахов двух русских, изрядно удивилась:
-С какой целью ездили? Где были?
-Туризм. Были в Улгие и Ховде.
-Как вы в Ховд попали? Там же чума! Въезд и выезд закрыты, карантин.
-Ничего себе! Мы видимо до чумы проскочили. Но на въезде машины проверяли на предмет сурков.
-Так, я вам сейчас наглядную агитацию дам, а дома обязательно к врачу сходите.

6.


В общем, "туда" мы прошли российскую границу часа за полтора, "обратно" и вовсе оформление УАЗика грозило затянуться до вечера, поэтому мы пошли к пограничникам и объяснили ситуацию: мы граждане РФ, своего транспорта нет, выпустите нас наружу!
Но хватит про обратную дорогу - вот очередь машин на той стороне КПП, и всё те же казахские бусики с барахлом на крышах:

7.


Закрытость границы для пешеходов - не бюрократическая блажь, а объективная данность: между Ташантой и Красной Юртой 25 километров степи. За Ташантой ещё тянутся сенокосы - последние километры Чуйского тракта я показывал в соответствующем посте. Конец Чуйского тракта является одновременно и его высшей точкой - физическая граница проходит по Дербетскому перевалу (2481м). Здесь ещё раз проверяют - уже не чиновник, а дюжий военный считает пассажиров и по рации сверяет их с КПП.

8.


Дербет-Даба - не классический перевал, а просторное джайляу, но вскоре с него начинается крутой спуск, и вдоль дороги -  жирные сурки, к спячке отъеавшиеся так, что уже не ходят, а перетекают, подобном амёбам. Ближе к цели появляются бараны и косматейшие яки. Перед Красной Юртой - снова очередь, и монгольская пограничница обрабаывает колёса какими-то химикатами, собирая небольшую плату. Я в этой процедуре вижу обмен любезностями: "вы брезгуете нашей тушонкой, а мы самими вами брезгуем!".

9.


Очередь обещала быть долгой, и Сергей накрыл поляну, угостив нас вкуснейшим домашними пирогом. Проходивший мимо Бахытхан засмеялся и красноречиво хлопнул меня по спине: "дурак ты, дурак, ну да бог с тобой!". Выше по склону расположились три красавицы-азиатки:

10.


Немалую часть машин и на границе, и на дорогах Монголии составляли вот такие вот агрегаты в наклейках, автографах и тюках, и непременно - с надписью "Mongol Rally" на боку. Первые такие машины я увидел на перевале Чике-Тамандня за три до въезда в Монголию, ну а потом нам встретились их десятки, с номерами половины стран Европы, но чаще всех прочих - Британии и Нидерландов. Ралли начинается в Западной Европе, и включает три обязательных пункта - Прагу, Ташанту с выъездом в Монголию и финишный Улан-Удэ, а от Праги до Ташанты можно ехать хоть через Афганистан, хоть через Арктику. Красивые люди в машинах не раз нам махали рукой, но никогда не подбирали - а жаль, с ними было бы интересно поговорить.

11.


Суслик пересекает границу:

12.


А первым, что мы увидели в Монголии, переминаясь с ноги на ногу в ожидании Сергея - это СТАДО. Поток баранов тёк за воротами минут пять непрерывно:

13.


Вот и она, Красная Юрта, или Улан-Байшинт. Монгольский Уэллен, неиомверно суровое место, где яки бродят среди деревянных бараков и складов:

14.


Центральное здание, видимо собственно Красная Юрта, уж точно помнит гурты Скотоимпорта, а может даже Монгольские караваны на помощь Красной Армии 1942-44 годов.

15.


Напротив него - полицейский пост, где оформляют автостраховку (по некоторым данным это разводка, но спорить с Сергеем я не стал) и меняют рубли и доллары на тугрики. Рубли - даже охотнее, и заранее заготовленная долларовая бумажка вызвала у местных некоторое замешательство. Сергей говорил, что здесь курс лучше, чем в городе, а я так и не смог это проверить - когда мне вновь понадобилось поменять валюту, все банки оказались закрыты на выходные, круглосуточных обменников тут в принципе нет, а у менялы курс вышел тот же, что и на границе, только после основательного торга. Во всяком случае если курс тут и занижен - то не в разы. В среднем за 1 рубль дают 41-43 тугрика, и Чингисхан определённо должен перевенуться в своём нефритовом гробу, вызвав пару землетрясений, от того, что его лицо, юрту, полчища и дворец с серебряным древом потомки поместили на такую мелкую деньгу.

15а.


Вот мы и в Монголии, той стране, о которой я с детства мечтал. В основном Монголия выглядит так - подавляющая своим масштабом холмистая и скалистая степь, в которой колыхаются огромные стада и сверкают тут и там белые искорки юрт. Населённых пунктов в Монголии мало, однако благодаря юртам она заселена почти равномерно. От одного скопления юрт как правило видно другое - но где-нибудь у горизонта. Казахская степьвсегда напоминала мне море, а монгольская степь - скорее космос, и юрты в ней - как звёзды и созвездия.

16.


От Красной Юрты тянется вал, который водители называют самым длинными в мире туалетом. Вдоль вала едет "типичный арат на невысокой коренастой лошадке" (слова Сергея). Дорога - тоже типичная: просто несколько колей в невысокой траве, так что суммарно монгольская дорога бывает и в километр шириной. За Красной Юртой все предпочли ту колею, что ровнее, а Сергей - ту, что меньше пылит.

17.


Потому что вот такая пыль налетела в салон сквозь закрытые окна уже минут за 20 езды:

18.


На кадре выше, однако, уже виден асфальт - он появляется километрах в 20 от границы. Обогнув заметное так же на кадре выше озерцо Буратын-Нур, мы увидели Цаган-Нур (Белое Озеро) - первый от границы полноценный населённый пункт Монголии, уже не Уэллен, но Лаврентия. Вид монгольских сёл неожиданно цветаст и уютен:

19.


Справа - руины целого городка кошар. Это памятник Скотоимпорта - в Советский Союз из Монголии, второй в истории человечества социалистической страны и сверхдержаве от скотоводства, с 1930-х годов гоняли стада. За Ташантой они покидали Чуйский тракт, и через плато Укок двигались в долину Бухтармы, а на Иртыше загонялись на баржи, чтобы сгинуть в бойнях крупнейшего в СССР мясокомбината в Семипалатинске, став тушёнкой для Советской Армии. Переход стала занимал по несколько месяцев, ведь важно было не спешить и давать скотине отъедаться вдоволь - к Семипалатинску животные подходили толще и здоровее, чем уходили из Улгия. С распадом СССР скотоимпорт умер, и на Россию за это держат зуб и монгольцы (которым он был скотоэкспортом), и казахстанцы (у которых теперь простаивает большая часть Семипалатинского мясокомбината).
....Впрочем, в комментариях пишут, что я обознался - на Укок скотоимпорт двигался через перевал Улан-Даба, а не здесь.

20.


Русско-монгольские отношения вообще не очень-то просты. В 1911-15 годах Российская империя была первой страной, признавшей независимость Монголии от Китая, видимо надеясь вскоре получить себе Монгольское генерал-губернаторство в составе Ургинской и Кобдинской областей под ответственность Забайкальского казачьего войска. С подачи Унгерна фон Штернберга с его идеей возрождения империи Чингисхана Монголия оказалась втянута и в нашу Гражданскую войну, а в итоге сама стала социалистическим государством. И как сейчас Цивилизованный мир не признаёт Тибета в составе Китая, так и в середине ХХ века он не признавал независимости Монголии, и даже в ООН Советский Союз продавил её лишь в 1961 году, а США смирились с этим и вовсе лишь в 1987-м, впервые установив с Монголией дипотношения. В общем, мы были для них старшим братом, мы вырастили независимую Монголию, а такой моральный долг неизменно вызывает к бывшей метрополии куда как большую ненависть, чем память о завоевании и казнях. Работавшие в МНР советские специалисты на монголов смотрели свысока и аббревиатуру их страны расшифровывали как Монголы Нехотят Работать. В 1990-х Монголия от России отдалилась резко и демонстративно, во многом (по словам Сергея) сочтя, что мы сами бросили её на произвол судьбы: от поддержки СССР страна очень сильно зависела, и его крах ударил по ней как по Крайнему Северу - оборвалось снабжение. Дошло до того, что в 1995 году Монголия ввела для россиян визовый режим, хотя ряд важнейших предприятий - например, медно-молибденовый комбинат в Эрдэнэте или Трансмонгольская железная дорога, оставались в совместной собственности. Более всего тогдашняя Монголия надеялась, конечно же, на Третьего соседа - вездесущие Соединённые Штаты Америки. Но третий сосед был слишком далеко, и в начале 2000-х монголы вдруг поняли, что понемногу возвращаются в объятия Второго соседа - Китая. И сколь ни вспоминай жертв репрессий и высокомерие специалистов, сколь ни кичись, что главные инвесторы теперь чоткие пацаныКитай, Япония, Корея и США, а пришлось Монголии вспомнить про соседа Первого. Как я понимаю, экономически Монголия теперь завязана на Китай, но политически вновь сблизилась с Россией. Визовый режим, однако, сняли лишь в 2014 году, в тот достопамятный визит Путина в Улан-Батор, на обратном пути с которого он "набросал от руки" Минские соглашения по Донбассу без перспектив и альтернатив.

На выездном знаке Цаган-Нура сверух монгольская надпись, а внизу - казахская. Казахи в этом углу страны - подавляющее большинство населения:

21.


Забегая вперёд, скажу, что Монголия мне показалось не самой бедной страной. Победнее Казахстана, но явно побогаче Киргизии. Кормит её, конечно же, не скотоводство, а рудники, богатые даже на фоне Казахстана и Сибири. Но неустроенность быта сказывается на многом: так, по словам Сергея, детям дают имена лишь на первый день рождения - ещё свежа память о тех временах, когда большинство младенцев до него не доживали. А асфальтовые дороги в Монголии - чудо для каждого, кто ездил по ней хоть несколько лет назад. Но дальше асфальта дело не идёт: мы вот считаем, что русские дороги - эталон низкого качества, а монгольцы их называют не иначе как Говорящими дорогами - потому что у них на родине знаки выглядят в основном так:

21а.


Асфальт стабильно не кладут на перевалах:

22.


-Что ты сейчас сфотографировал? - строго просил Сергей.
-Горы впереди, красиво же!
-Нет, я не это имею в виду. Что тут ещё, помимо гор?
-Не знаю.
-Ты сфотографировал монгольское такси! По сравнению с Россией здесь очень популярны мотоциклы.

23.


Ну а за коричневой грядой с кадра выше дорога резко пошла вниз, и перед нашими глазами по долине реки Кобдо раскинулся Улгий - первый город от границы, столица монгольских казахов. Здесь прервём линейное повествование, и поговоримо Монголии в общем. Потому что даже оставив за скобками (для отдельного поста) кочевничий быт, на каждом шагу здесь наблюдаешь колоритные детали.

24.


Если транспорт кочевников - ЗиЛы и УАЗы, но там, где есть асфальт - всё иначе. Главная машина "цивильной" части Монголии, как "Нексия" в Узбекистане или подержанный "Опель" в Таджикистане - это "Тойота Приус", первый в мире гибридный электокар. Говорят, это даже не от избытка понтов, а от дороговизны бензина. Здесь очень много (больше, чем в Сибири) машин с правым рулём и очень много (больше, чем в России, Украине или Прибалтике) женщин-водителей:

25.


Монголия - не Филиппины и не Пакистан, и здесь нет традиции художественной росписи по грузовикам и джипам. Но налепить на машину несколько разных шильдиков или украсить колесо цветом флага - популярная штука. По-своему интересны и монгольские номера. Во-первых, буквами: Монголия - последняя страна, использующая в номерах "полную" кириллицу (то есть не только буквы, идентичные латинице), но у неё нет и соседей, использующих латиницу. Во-вторых, номер интересен цифрами, или вернее их количеством: огромная по площади, по населению Монголия выходит страной масштабов Латвии, поэтому в ней все номера непривычно короткие. Когда я послал домой наш телефонный номер в Монголии, первым делом меня переспросили - полностью ли он здесь записан.

25а.


В Монголии точно есть коллективные такси, но иностранцев на них возить, видимо, не принято, так что мне никто даже не смог объяснить, где их искать. В Улгие есть пятак у супермаркета "Цамбагарав", но здесь набирают пассажиров до Казахстана. Автостоп в Монголии неплохой, однако "по умолчанию" платный.

26.


В городах есть и автовокзалы:

27.


С которых уходят новенькие блестящие автобусы в Улан-Батор - до столицы их путь двое суток. Транспортная схема Монголии похожа на метро с единственным узлом пересадок в столице, однако Улгий и Ховд стоят на одной "линии". Комплектуются автобусы как поезд из нескольких вагонов - из Улгия в Улан-Батор при нас отбывал караван в две или три машины.

28.


Салон автобуса. По телевизору крутили клипы. В Монголии сейчас очень качественная музыка, и визуальный ряд здесь умеют делать красиво:

29. фото Оли


Как я понимаю, эти автобусы - новинка с появлением асфальтовой дороги. На пригороде (а он тут есть!) по-прежнему работают ПАЗики, и сидя на подиуме в конце салона, я успел отбить на ухабах не пятую точку, а голову! Три часа на ПАЗике из посёлка Цэнгэл в Улгий были одним из самых тяжёлых автобусных переездов в моей жизни. А Георгий griphonпару лет назад в таком же ПАЗике ехал двое суток, из Улан-Гома в Улан-Батор!

30.


Ещё есть самолёт, но на него совсем другие цены: от Улгия до столицы автобусом 80 тысяч тугриков (около 2000 рублей), а самолётом - 350 тысяч. Самолёты здесь красивые, все что пролетали над нами - были турбовинтовыми, как например вот этот Fokker 50.

30а.


Специфический транспорт (помимо самолётов, конечно) порождает ещё и специфическое отношение к туалету. На трассах нет даже самых убогих деревенских сортиров, спрятаться в степи негде, поэтому санитарная остановка выглядит так: пол-автобуса выходит, строится в шеренгу и начинает справлять нужду. Или блевать - судя по двум поездкам дорогой Улгий-Ховд, у критического числа местных жителей слабая вестибулярка, отказывающая на перевалах. По-большому можно и за камень присесть, но это если он будет. Женщины в этом смысле не намного стеснительнее мужчин, так что монгольские автобусы можно всячески рекомендовать адептам уринофилии. Брезгливым людям (типа нас с Олей) же придётся ко всему этому быть морально готовыми. Вот скажем в Улгие сортир без двери, обращённый к улице:

31.


Обликом своих городов Монголия действительно кажется "шестнадцатой республикой". Те же пятиэтажки, малоэтажные сталинки и даже деревянные бараки, те же гаражи, ржавые детские площадки и мусорные баки, и конечно же балконы, остеклённые кто во что горазд:

32.


Знакомые пейзажи, если видел Нукус, Нарынили Новый Узень:

33.


Местами встречается и что-то иное - бараки с необычайно частыми окнами да квадратные в сечении трубы дворовых котельных вызывают у меня ассоциации с Китаем времён Мао Цзэдуна, которого я никогда не видел.

34.


В целом, монгольский город выглядит более запущенным и неуютным, чем даже в Киргизии или на Русском Севере. В том же Ховде когда-то положили брусчатку и плиточку, понаставили фонарей и лавок, но без ежедневного ухода всё это покрылось мусором и пылью. Особенно контрастно выглядят новостройки - нигде в бывшем СССР нет таких тесных дворов без единой травинки:

35.


Монгольские подъезды вполне постсоветские - то есть, затхлые, исписанные и оклеенные объявлениями. Но справа обратите внимание на небольшую деталь - с порога лестница ведёт не только вверх, но и вниз: в подвалах новостроек здесь тоже квартиры!

36.


В центрах монгольских городов попадаются очень недурные сталинки, в основном администраций, гостиниц и домов культуры:

37.


Дважды - в Улгие и Ховде - нам попадались каменные часы. Сначала мы пошутили, что это очень наглядное выражение того, как монгольцы относятся к времени. Но увидев часы второй раз, мы поняли, что стрелки на них в таком же точно положении. Время чего на них запечатлено? Революции, провозглашения независимости, какой-то победы?

37а.


Но главная "фишка" монгольских городов в том, что в них из самых неожиданных мест вдруг буквально выпрыгивают юрты:

38.


Вот скажем юрта на задворках колледжа - может быть, в ней живут делающие ремонт работяги откуда-то из степи?

39.


В Ховде на окраине стоит целый Юртовый город. Это по сути дела трущобы - народ приезжает в город, и не строит себе халупу из кизяка и палок, а просто устанавливает юрту и в ней живет. Иные обживаются настолько, что ставят вокруг юрты заборы, огараживая участки, но думаю большинство обитателей юртоградов приезжают в города на заработки по сезону:

40.


Даже во дворах богатых домов юрта может стоять, хотя бы выполняя роль летней кухни, веранды или гостиной. Это уже Улгий - юртограда тут нет, но по дворам юрт расставлено едва ли не больше, и заметьте, что они другой конструкции - в Ховде юрты монгольские (гэр), а здесь - тюркские (казах-уй):

41.


Монгольские города - очень яркий памятник того, что называют "ложной урбанизацией". Вот в Ховде на газоне у центральной площади пасётся корова:

42. фотографировала Оля.


А одна из "фишек" Улгия - регулярный скотопрогон через город:

43.


Скотина - далеко не единственное животное, примечательное в монгольских городах. То же самое я наблюдал и в Кош-Агаче, то есть это видимо общая особенность для Заалтая - здесь коршуны вместо ворон:

44.


Сидят на проводах, деревьях, крышах:

45.


46.


Кружат над помойками:

47. фото Оли


Пикируют во дворы, охотясь на голубей, щенков, котят или мясо для собаки, пока она спит в конуре:

48. фото Оли


Так что немудрено, что на линиях электропередач висят вертушки-отпугиватели:

48а.


Монгольский язык прекрасен, хотя там, где мы были, представлен он в основном надписями и эстрадой. Думаю, "ясное письмо" подходило ему куда больше, чем кириллица: сплошной "дыр бу щил убещуур". Но смысл надписей в общем ясен: "Заходи, офигеешь!", "Там всё ОЧЕНЬ сложно, прежде чем что-то сделать - думай" и "От огня будет ТАМХИ-ТАТАХ-ГАРГАХЫГ!".

49.


Контингент в Монголии если и отличается от Средней Азии, Казахстана или Алтая, то не намного: есть тут и неряшливые селюки, и симпатичная стильная молодёжь. Гопников я тут не припомню, а полиция дружелюбна и не склонна к вымогательству - сюжетов, подобных среднеазиатским, в Монголии не было никогда. Говорят, здесь бывает легко нарваться на пьяных, но мы такого опыта не имели, да и с чужих слов, пьяные к туристам не агрессивны и в худшем случае полезут побороться. Опять же, как я понял из чужих заметок, куда хуже, чем с агрессией, тут дела обстоят с воровством - вещи лучше не оставлять без присмотра даже на границах.

50.


Ещё одно необычное свойство Монголии - пожалуй, самый лёгкий и безболезненный в истории переход к демократии. До 1911 года она была провинцией Китая, в 1921-90 годах - вполне себе тоталитарной социалистической страной, а в 1990-х взяла да стала демократической - без смут и погромов, без "отца нации" с железным порядком, без политической истерии. С 2017 года страной правит уже пятый президент, Монгольская народная (ранее народно-революционная) и Демократическая партии исправно сменяют друг друга на выборах. Ленина в Улан-Баторе снесли лишь в 2012 году, а вот в Ховде на одном из магазинов (!) висит орден Сухэ-Батора - судя по всему, социалистическая ностальгия тут есть:

51а.


Но красная звезда мирно уживается со свастикой. Монголия посылала на помощь СССР караваны с тёплой одеждой и мясом, десятки тысяч верблюдорейсов из Ховда в Бийск. Может, на фронте были и монгольское добровольцы, но в принципе с фашизмом монголы не воевали. Важное отличие Монголии от бывшего СССР - здесь нет печати Великой Отечественной войны. Поэтому для монголов свастика - это просто солнцеворот:

51.


До поездки я был уверен, что Монголия превратилась в протекторат Китая. Но я бы сказал, тот же Таджикистанкитаизирован едва ли не в большей степени. Таджики от упоминания Китая млеют, что украинцы при слове "Европа", а вот у монголов перед Поднебесной давний страх, ради которого можно и с Россией связаться. Говорят, ближе к Улан-Батору китайское влияние заметнее, но Баян-Улгий и Ховд однозначно глядят на Север:

52.


Владение русским языком здесь я бы оценил примерно на уровне самых нерусскоязычных мест бывшего СССР типа Южного Таджикистана или сельской глубинки Эстонии. Каждый второй здесь по-русски может связать пару слов, и практически в любом людном месте найдётся хотя бы один человек, говорящий по-русски почти что свободно. Причём, - слышал об этом от разных людей, - монголы очень добросовестны в учёбе, поэтому если уж монголец по-русски говорит - то достойно. По-русски тут объясниться можно, и в любом случае в разы проще, чем по-английски. Знание английского, как мне показалось, коррелирует с возрастом (свойственно молодёжи), а вот знание русского по-моему ни с чем не коррелирует - среди молодёжи и жителей юрт и среди старшего поколения и горожан все три случая попадались нам в равной пропорции. Вообще зажатость меж двух великих держав здесь очень заметна. Например, однажды мы встретили женщину, у которой дочь учится в Пекине, а сын - в Томске.

53.


Странная розетка на разные вилки в гостинице Ховда - наглядное свидетельство близости Китая с его дешёвым ширпотребом на весь мир. Может поэтому Монголия и к англосаксонскому миру кажется ближе, чем постсоветские страны, за исключением разве что Прибалтики.

54а.


Ещё одно свойство Монголии - в ней почти ничего не производится. По сути дела всё сводится к рудникам и животноводству, но рудой не будут торговать в магазинах. По статистике, 2/3 импорта в Монголию идёт из Китая, 1/3 из России, но в продуктовых магазинах Улгия и Ховда пропорция выглядит скорее обратной. Сама по себе география товаров в стране, не обременённой поддержкой отечественного производителя, впечатляет - на прилавках и витринах каллейдоскопом сменяются Россия, Китай, Казахстан, Украина, Корея, Германия, Польша, Израиль, Япония... Помню, как перед отъездом мы купили 5 шоколадок - и все из разных стран. Но многих продуктов в Монголии просто нет, потому что местных они не интересуют - например, мы в магазинах не видели сыра.

54.


Собственно монгольские продукты немногочисленны, но все, что нам попадались - отличные. Вот например неимоверно вкусная и очень натуральная фруктовая вода "Гоё":

55а.


Ну а что монгольская тушёнка лучшая в мире, для многих путешественников не секрет:

55.


И ещё вы вероятно спросите - а где же Чингисхан? Так вот - НЕТУ. За неделю в двух западных аймаках мы не увидели ни едного памятника Потрясателю Вселенной.

Монголия - страна, которая реально может удивить. Вот, для сравнения, впечатления этого же года о Центральной Монголииот Дениса danlux - совпадают с моими процентом на 70, но что здесь обусловлено местом, что случайностью, а что восприятием - не знаю. Так же, с чёрного хода, я впервые попадал в Латвиюи Киргизию, но во втором случае дальнейшие впечатления совпали, а в первом - оказались абслютно иными. Значит - в Монголию я вернусь, хотя и вряд ли в ближайший год.

В следующей части расскажу про Улгий - первый город, что мы в ней увидели.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Казахский Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Монгольский Алтай - посты будут!
Земля Кобдо. Первые впечатления о Монголии.
Земля Кобдо. Про кочевых казахов.
Улгий. Столица Монгольского Казахстана.
Улгий-Ховд. Монгольская дорога.
Ховд (Кобдо). Старейший город Монголии.
Манхан. Земля захчинов и петроглифы каменного века.
Монгольский Алтай. Дорога на Хурган-Нур.
Монгольский Алтай. Кобдинские озёра.
Монгольский Алтай. Назад через Цэнгэл.
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Представьте себе, что где-нибудь в горах Китая есть заповедная долина. Там живут бородатые русские люди, которые ходят в лаптях, картузах и подпоясанных кушаками косоворотках, хлебают щи из деревянной посуды, собирают грибы в берестяной туесок, говорят языком Даля, ездят на санях и подводах, а если надо ехать далеко - садятся вдесятером на ленд-лизовский "Виллис". Именно так, с поправкой на свои национальные особенности, казахи из Казахстана видят Баян-Улгий - самый западный аймак Монголии, занимающий большую часть долины реки Кобдо. Кому-то это сказка с цветастыми коврами, кому-то - неустроенность и нищета: в нынешнем Казахстане настоящие кочевники остались разве что в кино. Монгольских казахов всего несколько десятков тысяч, и быт их скорее всего не столь арахичен, как у казахов китайских - тех полтора миллиона, но они за визовой границей, да и пишут арабской вязью, поэтому с материковыми соплеменниками потеряли связь. А вот Баян-Улгий - другое дело, для многих он "последний настоящий Казахстан".

В прошлой частия рассказал про общий, в большей мере городской, колорит Монголии. Но настоящая Монголия, независимо от этнической принадлежности, живёт в юртах.

А юрты зачастую стоят прямо в городах. В Улгие и окрестных сёлах нет характерных для остальной Монголии (начиная с Ховда) юртоградов, но едва ли не в каждом втором дворе виден белый войлочный купол. Юрта в городской усадьбе может служить летней кухней, верандой для больших посиделок, гостевым домиком, или просто летом, когда не стоит вопрос отопления, семья имеет возможность разуплотнится. Юрта - практичная вещь, потому и не потеряла актуальность:

2.


А казах в юрте живёт или монгол, можно отличить невооружённым глазом. Вот здесь стоят рядышком тюркская (слева) и монгольская (справа) юрты, они же казах-уй ("дом казаха") и гэр. Об устройстве юртыя когда-то писал в контексте Киргизии, и внутри она состоит из "крыльев" (подобие переносной изгороди) и "уков" (жердей купола), подпирающих "шанырак" (потолочное окно). Так вот, у монгольских юрт уки прямые, а у тюркских - слегка изогнутые на конце. Поэтому куполообразная крыша тюркской юрты держится сама по себе, а коническую крышу монгольской юрты подпирает ещё и пара столбов внутри. Тюркская юрта проще в транспортировке, но сложнее в изготовлении (уки надо распаривать и долго сушить в специальном станке), у тюрской юрты эффективнее площадь (нет столбов), у монгольской эффективнее объём (который надо отапливать). Этот кадр снят в Цаган-Нуре, почти у границы, и здесь гэры - крайняя редкость, более-менее регулярно они начинаются попадаться лишь в Ховде.

3.


Типичные усадьбы кочевников - хоть в выжженной солнцем Гоби:

4.


Хоть в дождливых горах Монгольского Алтая:

5.


Баян-Улгий не был исконной землёй казахов, а сами монгольские казахи - переселенцы от переселенцев, и вопреки расхожему мнению - вовсе не беженцы от власти Белого царя. Важнейшей датой в истории этих мест был, безусловно, 1756 год - покорение Джунгарии маньчжурско-китайской империей Цин. Джунгария, ойратское (калмыцкое) ханство между Алтаем и Тянь-Шанем (см., например, здесь), возникла в 17 веке и больше сотни лет не давала покою никому из своих соседей, трепля Китай и Тибет, разоряя русские крепости, а сквозь казахские степи нанося удары до Ташкента, Аральского моря и Яика. Тем более у Джунгарии был "филиал" аж на Волге - Калмыкия, не терявшая связь с метрополией. После разгрома Джунгарии её некогда верные вассалы спешно запросились в русское подданство, а сами ойраты большей частью ушли кто куда (в основном в Калмыкию) или были убиты китайскими войсками. На опустевших землях, с согласия маньчжурских властей, и стали расселяться казахи, и их ареал в Синьцзяне изначально представлял собой два длинных "языка", тянувшихся на восток от границы - северный вдоль Чёрного Иртыша и южный вдоль Восточного Тянь-Шаня. На самом деле как-то совсем не очевидно, сколь глубоко казахи (хасаке) проникли в Китай - их небольшие национальные автономии есть не только в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, но даже в провинциях Цинхай и Ганьсу, среди народов Поднебесной они по численности в середине второй десятки, а уж в Синьцзяне традиционно были народом №2 после уйгуров.

6.


Однако режим благоприятствования в таком далёком от пекинских властей Синьцзяне продлился чуть больше сотни лет: в 1864 году Восточный Туркестан охватило по-китайски грандиозное восстание мусульманских народов - дунган (они же хуэй, китайцы-мусульмане) и таранчи (они же уйгуры - тюрки, родня узбеков), за 5 лет унёсшее от 8 до 15 миллионов жизней - больше, чем Гражданская война в России! Казахи из этого ада предпочли просто уходить, тем более конец войны не принёс облегчнения: Синьцзян наводнили китайские военные и чиновники, огораживавшие себе казахские кочевья. Тогда-то и появились в долине Кобдо на восточной стороне Алтая казахи Среднего жуза, племени абак-кереев. Им история дала ещё полвека тихой жизни, как легендарным прародителям тюрок в расположенной где-то здесь же легендарной долине Эргенекон. Однако в какой-то момент и на Алтай пришла война: в 1911 году Внешняя Монголия провозгласила независимость от Китая. Населённая в основном казахами и ойратами Кобдо принадлежала другой провинции, и в ней с китайцами воевал Джа-лама - астраханский калмык, с 1890-х годов живший среди ойратов. В 1915 году Монголия вновь была оккупирована Китаем, в 1919-20 годах оказалась вовлечена в русскую Гражданскую войну, а к 1921 году здесь победили свои красные. В национальных войнах казахи поддерживали китайцев, надеясь что те по своему обыкновению отселят калмыков куда-нибудь в Такла-Макан, но в классовых войнах по обе стороны границы казахи были за красных. Последнее видимо и позволило им остаться в Монголии: сейчас казахи составляют 90% населения Баян-Улгия (80 тыс. человек) и 10% населения Ховда, в основном по долине реки Кобдо, текущей с Монгольского Алтая в котловину Больших Озёр.

7.


И с одной стороны часть, оторвавшаяся от целого, почти всегда начинает "консервироваться" во временах этого разрыва. С другой стороны, я не знаю, была ли в Монголии коллективизация, но прикрепления кочевеников к земле точно не было. И вот теперь Казахстан - страна больших городов, скоростных поездов и дымящих заводов, а казахи Баян-Улгия живут как жили сотню лет назад. У них другие лица и одежда, неофициально практикуется многоженство, ну а самое главное - в юртах здесь не кумыс наливают, а по-настоящему живут.

8.


Хотя и дикарями считать монгольских казахов тоже не надо. У кочевников 21 века юрта или чум мирно уживаются со смартфоном и солнечной батареей, и многие атрибуты старины здесь сохранились не потому, что другого кочевники не знают, а потому, что ничего лучше для их образа жизни современная цивилизация так и не смогла предложить. В целом, диапазон типажей в кочевьях монгольских казахов примерно тот же, что в большой и не спившейся русской деревне - от неряшливых мужиков вроде Бахытхана из прошлой части до симпатичных ухоженных девушек, которых проще представить за университетской партой. В материковом Казахстане больше ухоженных и успешных людей, но больше и гопников, от которых лучше держаться подальше. В городе человека, рождённого в юрте, не отличить от остальных прохожих с первого взгляда.

9.


Вот, для сравнения, по ссылке - люди Казахстана, которых я фотографировал так же в один из первых своих приездов. По моим впечатлениям, у монгольских казахов по сравнению с ойратами и монголами больше ушлости и деловитости; по сравнению с материковыми казахами - меньше того распирающего гонора, а по сравнению с киргизами больше уверенности в себе и оптимизма. В Казахстане или Кош-Агаче монгольский казах сильно выделяется среди местных соплеменников, но приехав в Баян-Улгий, не сомневаешься, что попал именно к казахам.

10.


Само название Баян-Улгий ("Драгоценная колыбель") - это лишь переиначенное на монгольский манер Бай-Ульке: "Богатый край". Хоть и пришли сюда казахи полтора века назад, а эта земля приняла их сразу. Монгольский Алтай - просто сам по себе идеальное место для кочевого скотоводства. В атамекене (то есть на фатерлянде) монгольские оралманы приживаются разве что под Карагандой, а мокрую снежную Бухтарму, например, на следующий же год покинули с проклятиями.

11.


На кадре выше виден специфически местный способ носить ребёнка на сцепленных за спиной руках. Детей у монгольских казахов много... но не сказать, чтобы очень - в тех семьях, что я видел, было от трёх до пяти детей.

12.


И в общем, объехав вдоль и поперёк Среднюю Азию, я не увидел в монгольских казахах какой-то особой чуждости. Они беднее и архаичнее, конечно, чем материковые казахи, но вполне на уровне киргизов, каракалпаков или алтайцев.

13.


У их детей часто очень приятные лица - не слишком глобализованные, но и совсем не дремучие:

14.


На женщинах, особенно в возрасте, часто можно видеть подобие национальной одежды:

15.


По сравнению с материковым Казахстаном разве что снижена возрастная планка тех, кто склонен так одеваться:

16.


Мужчины здесь не носят войлочных кепок или колпаков, зато у монгольских казахов очень популярны вышитые тюбетейки и высокие кожаные сапоги. В Средней Азии так часто одеваются узбеки, но может именно поэтому казахи и не носят тюбетеек там - привыкли, что это чужой атрибут. А может это быть уже и современная мода: например, пошив "уйгурских тюбетеек" наладили в Китае, а следом придумали и их модификацию с казахским орнаментом на экспорт.

17.


Однако сами казахские орнаменты, значение которых мне когда-то объяснял в Чимкенте "человек-оркестр" Кендебай Карабдалов, здесь популярны. Вот например украшение машины на свадьбе более чем уместно - ведь характерная фигура с двумя завитушками означает одновременно и силуэт мужчина-батыра, и образ женского начала:

18.


За исключением редких деталей свадьба монгольских казахов выглядела по-европейски, без того зашкаливающего колорита, что можно видеть на свадьбах вполне постсоветских узбеков, таджиков или памирцев. Жених так и вовсе наш человек, ни за что не догадаешь, что он ни слова по-русски не знает.

19.


Главное моей целью в Баян-Улгие было - побывать у кочевых казахов в юртах. Когда мы поехали из Улгия в Ховд автостопом,  первая машина высадила нас где-то посредине Великого Ничто. Мы поняли, что в лучшем случае доедем в Ховд затемно, и пошли через степь к перевалу, куда сходились бесчисленные колеи, разбросанные на километры. Монголия - хоть и самая малолюдная страна мира, а заселена на удивление равномерно: скопления белых юрт стоят по степям как созвездия, и практически от каждого из них где-то на горизонте видно другое. В первый же казах-уй, с корорым мы поровнялись, было решено заглянуть.

20.


Но живая кочевая культура преподнесла нам неожиданный сюрприз: это юрта не чабанов, а дорожников. Муж молодой, симпатичной и опрятной хозяйки - крановщик из Улгия. До города отсюда пара часов езды, и у нас в такой ситуации человек скорее всего каждый день ездил бы сюда на работу. Но тогда Монголия не была бы Монголией - отправившись работать в поле, мужчина взял с собой дом и семью. Думается, немало здесь и тех, кому юрта в горах служит дачей. Внутри было опрятно, словно в городской квартире, и входили в эту юрту разувшись.

21.


За кадром остался телевизор, работающий от солнечной батареи. Мебели с собой люди взяли по минимуму, поэтому продукты просто сложены у входа. Тёмные арбузы без полосок - кстати, тоже казахская деталь: монголам землю пахать, обижая богиню Умай, религия не позволяет, поэтому иные казахи подались тут не в кочевники, а в земледельцы долины Кобдо. Их самих я, впрочем, так и не увидел, в отличие от плодов их труда. Здесь же - китайские термосы с чаем, бутылки кока-колы, а в синей бочке с ковшиком - кумыс, скорее всего купленный у чабанов-соседей.

22.


Шанырак почему-то подпёрт косым бревном. До появления печек-буржуек он служил дымоходом и как правило был открыт над очагом, но сейчас через ткань шанырака обычно высоко торчит печная труба.

22а.


К следующей юрте у ручья мы сделали изрядный крюк, но обильные стада вокруг неё говорили, что там однозначно живут чабаны (кстати, сами местные казахи слова "чабан" не знают, вроде бы у них это называется "кашкар"). Она же и на заглавном кадре, поближе:

23.


Эта юрта выглядела более обжитой и полной, а многочисленные хозява входили в неё не разуваясь. Теперь, глядя на фото, я понимаю, что различий в каком-то общем ощущении у юрты дорожников и юрты чабанов гораздо больше, чем во внешнем виде:

24.


Что меня поразило в обеих юртах - это доброжелательно-спокойная реакция на откуда ни возьмись свалившихся к ним иностранцев. Что-то вроде: "о, туристы пришли, прикольно, давай их чаем поить!". Когда к юрте дорожников с грохотом подъехал кран, муж хозяйки, заглянув на пару минут что-то забрать, нисколько не смутился присутствием чужаков в своём доме. Здесь же нас встречала большая и шумная семья, и мы изо всех сил пытались объясниться на тех нескольк словах, что знали по-русски и по-английски они и знал по-казахски я. Один из ребят спрашивал, можно ли купить мой фотоаппарат, а я отвечал, что нельзя, хлопая по камере и поясняя "work!". На столе - баурсаки (пышки), кумыс и чай, который монгольские казахи пьют не только без сахара и с молоком (как и в самом Казахстане), но ещё и кладут туда солёное овечье масло - и получается, надо сказать, неимоверно вкусно.

25.


На переднем плане - мантоварка, ведь казахские манты и монгольские позы варят на пару. У двери - сбруя, наглядный атрибут кочевника, и шкаф - признак того, что эта юрта своим хозяевам дом, а не временное жилище. И дом, надо сказать, вполне себе уютный. В юрту порой заглядывали козы, пытавшиеся жевать наш рюкзак.

26.


Купол юрты с оберегами на уках:

27.


Главный бренд Баян-Улгия в Казахстане - декоративно-прикладное искусство. Машины казахстанцев проезжают Ташанту гружёные коврами. Настенные ковры - кийизы, и действительно впечатляют своим тонким рисунком:

28.


Это не какие-то шедевры из музеев и мастерских, а обычные предметы интерьера юрт. Именно от кочевников, судя по всему, пришла традиция вешать ковры на стену, ведь стенной ковёр - не только украшение, но и утеплитель.

29.


Напольные ковры - сырмаки. Они толще и проще, и по ним приятно ходить - несколько слоёв войлока пружинят под ногой:

30.


Хотя и "обычные" ковры, какие у наших бабушек висели, тут вешают на стену с удовольствием. О ковроделии в Узбекистанеи в Киргизии, а также о древнейших в мире коврах из скифских курганов Алтаяя уже писал ранее.

30а.


Далеко не все монгольские казахи живут в юртах. Особенно в горах, где больше дождей и меньше "горизонтальное" расстояние между летними и зимними пастбищами, можно видеть и вот такие деревянные дома с плоскими крышами. Встречается здесь даже самый настоящий коржын-уй, знакомый по двум музеямдеревянного зодчества в Усть-Каменогорске, но в основном у этих домов другая планировка - большая гостиная у входа и две комнаты за ней.

31.


Но обратите внимание, что у дома с кадра выше лежит разобранная юрта, а на доме с кадра ниже - шаныраки разного размера. То есть это всё равно жилища скотоводов, ведущих уже не кочевой, а полукочевой образ жизни - часть года в юрте на дальних джайляу, часть здесь с запасом сена для скота.

32.


Так сейчас многие живут в Киргизии, пожалуй самой "юрточной" стране после Монголии, но только у киргизов зимние дома в сёлах, а у монгольских казахов - одинокие хутора посреди долин. "Село" в этих краях - это магазин и бензоколонка у моста, вокруг которых в сотнях метрах друг от друга раскидано несколько десятков юрт.

33.


Внутри деревянного дома всё почти так же, как и в юрте, лишь квадрат вместо круга:

34.


Но хоть в доме, хоть в юрте на самом видном месте будут стоять фотографии родителей и связанные с ними реликвии:

35.


36.


И только после смерти кочевник обретал стационарный дом. Некрополи монгольских казахов в городах и посёлках почти такие же, как в Казахстане - городки разнообразных мавзолеев:

37.


В глуши некрополи выглядят иначе, мазары могут быть сложенными из булыжников или срубными:

38.


Но в целом в кладбищенской культуре монгольские казахи ближе к "материковым", чем казахи других углов Алтая - Бухтармыили Чуйской котловины.

39.


Транспорт кочевников - кони, как встарь, но чаще - мотоциклы, джипы и грузовики. Причём Монголия в этом смысле сохраняет удивительную верность советскому автопрому, и по её едва накатанным каменистым дорогам с лязгом и рёвом колесят УАЗы и ЗиЛы. Не знаю, в чём тут дело - в привычке или же в том, что такая машина действительно лучше подходит к диким условиям. Может и второе: где ещё в 1970-80-х годах было такое сочетание хронического бездорожья с неплохой инженерной школой, как в СССР? "Ты только в Монголии не говори, что современный джип лучше УАЗа - убьют!" - со смехом напуствовоал мне таксист-казах в Кош-Агаче.

40.


Колонна "буханок" везёт лодки туристам, а местные для своих нужд преподчитают "козликов". Но короли дорог Монгольского Алтая - даже не УАЗы, а ЗиЛы. Монгольские кочевники даже "шишигу" не котируют, и сколь убог ЗиЛ в наших краях, столь же горд и неумолим он в этой глухомани!

41.


И в первую очередь, конечно же, ЗиЛ нужен здесь как юртовоз. УАЗы как правило принадлежат самим чабанам, а ЗиЛы нанимаются - большинству домохозяйств они нужны лишь несколько раз в год для перекочёвки. Один из кочевых сезонов - это конец лета и начало осени, так что время для поездки мы выбрали удачно.

42.


Под стеклом у казахских машин - укё, пышный оберег из перьев. Кроме как у монгольских казахов я видел такое у бухтарминцев, а вот у материковых казахов не припоминаю. Иногда к укё прилагаются чётки и мусульманские изречения, а иногда и нет: как и их материковые собратья, монгольские казахи не очень-то набожны.

43.


Но свиней не держат, да и вообще состав здешней скотины слегка иной.

44.


Если в материковом Казахстане это в основном бараны, коровы и лошади (строго как на кадре выше), а на юге верблюды, то здесь не меньше, чем овец, держат коз - на молоко, шерсть и мясо:

45.


А из крупного рогатого чаще увидишь не обычных коров, а сарлыков, в наших краях более известных как яки. Косматые горбатые быки с длинными рогами и серыми языками производят неизгладимое впечатление, тем более что они не мычат, а раскатисто хрюкают. Первый раз увидев яков в Киргизии, я посветил им отдельный пост, а в Монголии довольно быстро к ним привыкаешь. В Тибете такие живут выше 6 километров, на Тянь-Шане - выше 3 километров, а здесь им и одного километра над уровнем моря хватает.

46.


На Монгольском Алтае нет мараловодства, зато не редкость верблюды. Их тут в разы меньше, чем в Южном Казахстане, но в отличие от Северного Казахстана, они тут в прицнипе есть. Держат их, как я понимаю, в основном на шерсть - шубата нам здесь не наливали. На молоко, впрочем, чаще разводят одногорбых верблюдов, но их-то тут как раз и не видать - если среднеазиатскую зиму дромодер пережить ещё в состоянии, то монгольскую - видимо, нет.

47.


Помимо свиней, я не припомню здесь ослов и кажется единожды видел домашнюю птицу - гусей в Цэнгэле. Не знаю также, охотятся ли казахи на сурков-тарбаганов и бобров, из которых монголы даже колбасу делают. Зато рыбаков на кобдинских притоках - видел (монголы рыбу не ловят, и я слышал десяток разных версий, почему). Стада в Монголии сами по себе огромны, и если у хозяев несколько сотен овец - то это бедное хозяйство. На ценной скотине типа коров или лошадей встречаются клейма:

47а.


Монголия богата сюжетами скотоводческого быта. Местные не любят, когда их фотографируют, а по мне так чего тут стыдится? Это труд, а труд всегда благороден:

48.


49.


Скотину казахи забивают по-мусульмански - то есть, режут горло и подвешивают тушу, чтобы из неё стекла вся кровь. Монголы, наоборот, стараются забивать животных так, чтобы вся кровь осталась в теле, и где-то в районе Ховда проходит граница, за которой мясо приобретает заметно иной вкус.

50.


Кухня монгольских казахов - скотоводческая на 100%. Чаще всего в юртах и домах нам предлагали курт... а здесь он именно курт, а не курут - ни разу в Монголии я не видел знакомых по Казахстану и Средней Азии белых твёрдых шариков. Внешне здешний курт больше похож на печенье или щербет, но курт - это очень солёный, очень кислый, очень жёсткий сыр. У всех хозяев курт разный, то есть самодельный, и иногда он бывате ещё и копчёный - с дымком. Под хлебом лежат баурсаки, то есть пышки, они у казахов сами вместо хлеба и лепёшек. Солоноватое, неимоверное вкусное овечье масло я уже упоминал, как и то, что кладут его в чай. На сладкое - варенье из горных ягод. А из горячей пиши мы здесь ели манты (в придорожных столовых), шурпу и бешбармак (на кадре ниже), который хозяева дома в Цэнгэле нам сделали, как дорогим гостям.

51.


И если в Средней Азии тяжёлая жирная пища утренняя, то у кочевников - наоборот, вечерняя. Ведь юрта остывает быстро, дров обычно мало, ночи холодные и лютые, поэтому перед сном чабаны наедались за весь прошедший день, чтобы теплее было спать.

51а.


А однажды мы ехали вчетвером в кабине ЗиЛа по разбитой дороге, где лишь уплотнённость не давала отбить голову о потолок кабины. Навстречу показался мотоцикл, и мы с Олей сразу поняли, что в нём что-то не так. Но лишь поровнявшись, я увидел, что мужики на мотоцикле держат свёрток как у букета цветов, вот только вместо цветочного веника из него торчала не спускавшая с нас острых глаз голова живого беркута! От такого зрелища я на несколько секунд потерял дар речи, и когда схватил фотоаппарат - сумел лишь выстрелить в спину. Это были настоящие "беркутчи", то есть охотники с беркутом, а в конце сентября, когда морозы по ночам уже доходят до -15, но ещё не выпадает снег, под Сагсаем (30 километров от Улгия) прохдит Праздник Орла, на который съезжается народ со всего света: фестиваль беркутчи стал, пожалуй, главным медународным брендом монгольских казахов. Соревнуются там в трёх видах - вызов птицы с неба на руку, ловля привязанной жертвы и охота на убегающую дичь. Зрелище это, судя по всему, действительно красочное, хотя в меньшем масштабе такие фестивали и в Казахстане бывают. Байга и козлодраниемонгольским казахам тоже, сколь я знаю, не чужды, но сам не видел.

52.


...На главной улице Улгия, недалеко от супермаркета "Цамбагарав", где набирают пассажиров минивэны в Казахстан, есть фирменный магазин алматинской кондитерской фабрики "Рахат", и не каждого гостя в сельских домах угостят её конфетами. В здешних магазинах не редкость продукты из Казахстана, по телевизорам в домах часто крутят казахстанские телеканалы, да и российское ТВ казахи смотрят охотнее монгольского. Популярна здесь, конечно, и казахская эстрада, и при нас весь Баян-Улгий слушал и подпевал заводной казахской песне с русскоязычным припевом:
Четыре татарина, четыре татарина,
Четыре татарина и блатной казах!
Кому это надо - никому не надо!
Кому это нужно - никому не нужно!

53.


При всём том, хотя казахи составляют 90% населения Баян-Улгия (а ещё 7% - тувинцы), никаких признаков национальное автономии здесь не видать. Даже единственную вывеску на казахском языке я могу припомнить в Цэнгэле, где опять же казахи - большинство над коренными жителями-тувинцами. Понятно, что полное отсутствие языка, на котором все кругом говорят, не возможно без контроля над языковой ситуацией, и в этом смысле Баян-Улгий больше похож на Латгалию или Бадахшан, чем на Татарстан или Каракалпакию. При этом, говорят, до недавнего времени чиновники и пограничники тут были в основном из казахов, но недавно, мотивируя это борьбой с коррупцией и кумовством, в Улан-Баторе решили присылать в Улгий "варягов"... разумеется, этнических монголов, поскольку за пределами Баян-Улгия и Хвода другие народы почти и не встречаются. Русский предприниматель, с которым в прошлой части мы проехали первые километры по Монголии, говорил, что отношения казахов с монгольским государством довольно тяжёлые, и свой бизнес он решил переводить из Улгия в Ховд.

53а.


В Казахстан же с Улгия уехать едва ли не легче, чем в Россию: дважды в неделю ходит большой рейсовый автобус Улгий-Караганда с автовокзала. С площади у "Цамбагарава" отправляются минивэнчики, у тех и у других минимальная цена - до Павлодара. В Кош-Агач транспорт, конечно, тоже есть, да и с автобусом при желании можно договориться неофициально, но это всё надо знать и уметь, в то время как до Казахстана плати, садись да поезжай! В основном ездят оралманы и их дети, родившиеся уже в Казахстане - в селе монгольские казахи не ужились с материковыми собратьями, зато вполне нормально обустроились в городах, выучив русский язык. Кто-то приезжает в Улгий за коврами или ячьей шерстью, кто-то там ведёт дела, у кого-то осталась родня, но есть и такие казахи, для которых поездка в Улгий - возможность своими глазами окунуться в мир, знакомый с детства из сказок. Восхититься его красотой, да обрадоваться комфорту своего быта в Казахстане. Я завидую таким казахам - для русских история подобного не сохранила....

54.


В следующей части погуляем по Улгию.

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Казахский Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Монгольский Алтай - посты будут!
Земля Кобдо. Первые впечатления о Монголии.
Земля Кобдо. Про кочевых казахов.
Улгий. Столица Монгольского Казахстана.
Улгий-Ховд. Монгольская дорога.
Ховд (Кобдо). Старейший город Монголии.
Манхан. Земля захчинов и петроглифы каменного века.
Монгольский Алтай. Дорога на Хурган-Нур.
Монгольский Алтай. Кобдинские озёра.
Монгольский Алтай. Назад через Цэнгэл.
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Дело было самой долгой и тёмной ночью 2007 года. В третий раз в своей жизни я залогинился в Живом Журнале, который был тогда на пике своей продуктивности, и оставил самую первую запись следующего содержания: "Ещё одна попытка. Может, этот ЖЖ все-таки выживет? Или не бывать мне блоггером". И он выжил, а я стал блоггером, и оглядываясь назад, могу сказать, что эти 10 лет были лучшими из 30 с небольшим прожитых.

Дальше попробуем вспомнить всё.

...Осенью 2007 года я ходил в дырявых ботинках, предпочитая тратить деньги на поездки - тогда короткие, редко больше дня с двумя ночами в поезде. Если ехал далеко - то ночевал в местах типа рабочих общаг или вокзальных комнат отдыха.  Ещё я встречался с поэтессой, писал прозу, а иногда - и статьи для сайта Ярослава Блантера "Путеводитель по России". Фотографировал я до 2007 года плёночной мыльницей, потом - простейшей цифромыльницей, а на день рождения в 2007-м мне подарили более приличный фотоаппарат Canon PowerShot S5. С него-то всё и началось, но первой фотосессией на него были мрачные автопортреты - в ноябре 2007 года я собирался в Кировскую область, но вместо этого свалился с двусторонней пневмонией.

1а.


А собственно этот блог зарождался, ещё на уровне идеи, в довольно самобытном здании 1980-х годов - подмосковном пансионате "Липки", куда я попал войдя в шорт-лист премии "Дебют" по номинации крупная проза. Премия эта к тому времени была довольно именита в своих рамках (до 25 лет), подавались на неё ежегодно десятки тысяч текстов, и вот мои оказались чем-то лучше многих:

2.

Роман, с которым я туда вышел, был написан в 15 лет, то есть и вовсе в 2002 году. Потом его ещё и опубликовали, хотя я его стыжусь - это крутая вещь для автора-подростка, но на нём же не написано, что автор был подростком на момент создания текста.

3.


Был я тогда истероидным и эксцентричным, сыпал афоризмами, и не знал, кто испортил мне дальнейшую карьеру - то ли Штаны (ибо были рваными), то ли Цой (ибо его имя в присутствии поэтов называть было неприлично). Народ после той сходки либо писал о ней в своих ЖЖ, либо заводил ЖЖ и писал о ней, и неизменно поминал меня.

4.


Поэтому и я завёл ЖЖ, но о событиях в Липках в нём писать не стал. Вот как я тогда выглядел:

5.


Сам жанр блога в те времена служил скорее выражению внутреннго мира автора, чем "личным СМИ", и я писал в нём поначалу обо всём на свете по мере мельтешения мыслей в юном мозгу. Но где-то с лета 2007 года, кажется готовясь к поездке в Осташков (на фото), я подсел на сообщество russiantowns, и к декабрю 2007 года моими любимыми travel-блоггерами уже были af1461и periskop.

6.


И одной из первых моих мотиваций при заведении ЖЖ было - писать в Рашентаунз, чтобы не хуже остальных! Первым городом, в который я съездил, уже будучи блоггером, стал Новозыбков, а первый пост о путешествии я написал 31 декабря 2007 года. Вот он, по ссылке. И я ещё не понимал (хотя технически это не было от меня секретом), что фотографии можно делать больше.

6а.


Среда блоггеров-путешественников встретила меня необычайно дружелюбно. Среди писателей и поэтов было слишком мало тех, кому я мечтал бы пожать руку, а среди путешественников таковые были, и потому в этой среде я чувствовал себя всё более и более комфортно. Я не искал подходов к редакторам и именитым авторам, которых презирал в глубине души, а просто делал то, что мне нравилось, и это стало нравиться другим. Поэтому всего за пару лет из литературного мира я утёк в мир путешествий и блогов.

Дальше - небольшая хроника: 10 лет, и в каждый год - моя фотография, карта посещённых на конец года мест и от 1 до 3 ярчайших впечатлений. Все фотографии - из постов того времени, без переобработки.

Вот с такой картой (кроме Брянской области, которую посетил несколькими днями позже) я сюда пришёл:

7.


Помню, что у меня был тогда плеер, и гуляя по Новозыбкову, я слушал Янку Дягилеву. На вокзале сидеть было холодно, в обратном поезде болели зубы...

8. 2008



Мой любимый автопортрет - в поле у Священной рощи в Марий Эл. Таким красивым я уже никогда не буду...

9.


Ну а сам визит в Священную рощу на Вселенскей молебенмарийского народа стал главным впечатлением 2008 года. И главным постом, удвоившим мне аудиторию - со 100 до 200 человек.

10.


11. 2009


Я в русском поле на Орловщине, а по ту сторону объектива небезызвестная ныне в широких кругах kosmonozhka.

12.


В тот год я впервые открыл для себя Казахстан, но даже космический простор его степей затмили лотосы в Дельте Волги:

13.


Посты я тогда писал быстро и кратко, часа полтора - и пост готов. В фотографиях - не дотягивал резкости, зато напускал яркость и контрастность. К концу 2009 года я поехал в Мурманск посмотреть на полярную ночь, и закончил его с осознанием того, что завтра не взойдёт солнце.

14. 2010


В 2010-м в моей жизни изменилось очень многое. Главное - пришло долгое-долгое одиночество, хотя тогда я этого ещё не знал. А на смену Canon PowerShot S5, сломавшегося в том же путешествии, пришёл Canon PoweShor SX20, у которого постоянно клинил объектив.

15.


В одиночестве было как-то денежнее, поэтому путешествовать я стал больше. Посты стали объёмнее и медленнее - как в стиле, так и в написании, но ещё не такие, как сейчас. Позже мне не раз будут говорить, что тот путешественник, которого они знали, умер в 2010-м, сменившись картонным краеведом. С фотошопом тогда у меня сложились отношения "драться не умеет, но любит", поэтому в 2010-11-м в моём блоге были худшие фотографии. Ярких впечатлений было много - я открыл для себя Западную Украину, навестил малую родину на Урале, а всё-таки чаще всего с того года вспоминаю Мезень - свой первый настоящийСевер.
Пинега-Мезень || Кимжаи дом Нины Николаевны || Дорогорское || Мезень (город).

16.


17. 2011


В 2011-м одиночество достигло пика, и я до сих пор вспоминаю тот год самым невесёлым в своей жизни. Мне нравится эта фотография - от яркого солнца лицо перекошено и опущен взгляд, а за спиной вдруг тень человека с оружием. И храм над головой - всё вместе картина Раскаяния.

18.


Но в 2010 году я впервые стал ещё и работать по специальности - на портале "Афиша-Мир" писал короткие заметки о достопримечательностях. Работа была простая, не сказать чтоб интересная, но довольно-таки денежная, а потому путешествовать я стал ещё больше. Деньги, впрочем, не радовали: в 2007-м я мог купить пирожок с сыром за 15 рублей, и до сих пор не помню в жизни ничего вкуснее этих пирожков; в 2011-м меня не радовал обед в ресторане.
И главное впечатление того года - тоже Север. Полночь полярного дняв Териберке, где деревянные суда лежат, как мёртвые киты:

19.


В конце 2011 года я наконец отважился вернуться в Казахстан, и там угробил свой второй фотоаппарат.

20. 2012


В 2012-м я купил Canon PoweShot SX40 китайской сборки, который и прослужил мне ещё 5 лет, а теперь служит другому человеку - он оказался неубиваемым, и им было отснято где-то 80% этого блога.
Вот я с ним в руках на Поющем бархане Айгайкумв благословенном Семиречье:

21. фото darkiya_v.


Это был первый год, когда количество впечатлений вырвалось за ту планку, выше которой сложно вычленить что-то одно. То ли Крещение Морозом в Сибири, когда я узнал, как к вечеру теплеет до -30:

22.


То ли погружение в Великую Степь:

23.


Весенний Казахстан стал моим первым за долгие годы прыжком выше головы - даже сейчас это путешествие кажется мне довольно сложным по логистике, а уж тогда... И провёл я его без сучка без задоринки. Мне это так понравилось, что осенью я вернулся в Казахстан за добавкой... и потерпел эпический крах на Джунгарских воротах, потеряв материалы 2 недель пути.

24. 2013


Мой лучший образ в 2013-м сняла darkiya_vв Киргизии.

25.


А знакомая дополнила его вот такой картиной. Николай Рерих, "Звезда Героя". Но был я в те годы по-прежнему одинок...

26.


2013-й тоже был богат на впечатления. Я впервые попал в Евросоюз, если точнее в Литву и Латвию, хотя чаще вспоминаю гнетущую Калининградску область. Я добрался до Киргизии и был выше 4000 метров над уровнем моря. Но главным был всё-таки Реванш на Джунгарских воротах... и день рождения в Алма-Ате по возвращении.

27.


А ещё в 2013 году исчезла половина одиночества - я нашёл друзей и среду. Средой этой оказался, конечно же, мир Академии Вольных Путешествий с a_krotovво главе. Большинство моих друзей и посейчас - из тех, кто не раз бывал в этой чудо-квартире.

28. фото puerrtto.


Тянь-Шань маячил мне за шпилями Старой Риги. В 2013-м я впервые перестал успевать публиковать одни путешествия до отъезда в другие и накопил завал до следующей весны. А в ноябре завёл Варандей-фонд, ещё не зная, что он в итоге и позволит мне сохранить блог в последующие годы. Формат постов в 2013-м окончательно стал нынешним, то есть дотошным и детальным. Многим скучно, но они почему-то всё равно читают и жалуются.

29.


В 2012-13-м я зачастил в Киев, и на въезде в Россию меня регулярно назойливо трясли пограничники. Они уже что-то знали, а дальше История вторглась и в мой локальный мир...

30. 2014


В этот мрачный год почему-то и фотографий моих почти не было. Вот лишь одну с трудом нашёл, перелоптив группу Лесного трезвого схода АВП.

31.


А главным впечатлением осталась Лисья бухта, где я был счастлив и свободен. Шире неё - вся атмосфера первый год как "нашего" Крыма, полного донбасскими беженцами и не знающего, что же будет дальше - то ли камни с неба, то ли золотые горы. Это была уникальная возможность увидеть настоящий живой Крым, ненадолго снявший маску всесобзной здравницы.

32.


Под занавес 2014 года в моей жизни появилась Оля, похожая на большую красную птицу. И я не знал, сколько вместе с ней нам ещё предстоит пережить... Фотография - уже другого года.

33.


А разговоры об умирании ЖЖ как платформы пошли всё навязчивее, и всё больше хороших людей исчезали из френд-ленты. Но я говорил всем, что я остаюсь, и продолжаю это говорить.

34. 2015


Вот  в блог-туре на Богучанской ГЭС. О красоте юности теперь можно забыть... Стал я за 8 лет толстым и небритым:

35.


А самые яркие впечатления... Так, какие там у меня самые яркие впечатления? Я ведь в 2015 году облазил большую часть Узбекистана, на Афганистан глядел через Амударью, видел как ломают соль кайломв тёмной шахте, да Самаркандувидел - город своей мечты. Иртыш и Обь прошёл на судах и лодках от Омска до Тазовской губы, заходил на святилище к хантами в чумы к ненцам... Впечатлений стало слишком много, и восторг сменился холодным пониманием ценности того, что я вижу.

36.


Но общая карина 2015 года осталась в моей памяти очень яркой и красивой. Это был год таких путешествий, которые своей сложностью и силой впечатлений уже приносят драйв, но ещё не выматывают.

37.


Но тогда, в 2015 году, мой блог бы на грани закрытия. Я понимал, что вкладываю в него очень много сил, и затраты абсолютно не соразмеры отдаче - не приносил он мне ни имени, ни денег. Лишь где-то в подсознании сидела причта про того старателя, что разбил 999 999 камней и махнул рукой, не зная, что самородок был скрыт в 1 000 000-м камне.

38. 2016


А в 2016-м я сначала преодолел кризис жанра, проехав на вездеходе по заснеженной тундре:

39.


И совершил с разницей две недели путешествия в воюющий Донбасс и материковую Украину, по итогам чего написал цикл "Две стороны одной войны". Как ни цинично это звучит, но Донбасс и стал главным впечатлением 2016 года. Мне стыдно за то путешествие, потому что я правда поехал из праздного интереса ПОСМОТРЕТЬ НА ВОЙНУ. Но это стоило сделать, потому что до самой-самой глубины подсознания я не хочу её никогда больше видеть. Это даже не страх, а какое-то более глубинное и всеобъемлющее чувство: будь проклята война!
А ссылку дам не на содержательные посты, а на эпиграф по мотивам песни.

40.


Хотя были у 2016 года и другие планки - как Мёртвая дорогаили Крыша Мира. Но всё это было недавно, и многие из вас наверное это читали... К 2017 году я поменял фотоаппарат на Canon PowerShot SX60, а Варандей-фонд вдруг начал плодоносить, в 2017-м практически покрыв сезон.

41. 2017


Этот год ещё не завершён, однако впервые с 2013 года я выложил до его окончания почти всё, что было - Мангышлак, Вайгачи Алтай. И конечно же, сложнейшим путешествием и сильнейшим впечатлением этого года стал именно Вайгач, остров за Краем Света. Почти недоступный, но самый доступный из таких островов... Новый прыжок выше головы, превзойти который я не отважусь в ближайшие годы.
Вайгач. Общее || Большой Цинковыйостров || Бухта Лямчинаи Талата || Юнояхаи Вайгачский Урал || Варнек || Окрестности Варнека. Раздельный мыс и Хосейто || Белый мыс (Карское море).

42.


Что принёс мне этот блог за 10 лет? Почти всё, что я сейчас имею.
Работу (а в последние годы он и сам всё более становится работой). Имя. Друзей. Самоуважение. Ключи к закрытым ранее дверям. В 2010-12 я чувствовал, что блог подменяет мою личность, и уже не Варандей - аккаунт Илья Буяновского в ЖЖ, а Илья Буяновский - аккаунт Варандея в реале. Но это прошло, я победил Варандея и остался самим собой. Рано или поздно круг замкнётся я вновь начну писать художественную прозу. А пока что время путешествий в моей жизни не закончилось. И если 2-3 года назад я был готов похоронить этот блог и уйти с головой в коммерческую журналистику, то теперь чувствую оптимизм. Уж по крайней мере не вижу причин для смены деятельности.

Не знаю, буду ли писать стандартные итоги года - потому что год и так весь на ладони. А вот с планами на 2018-й я почти определился и скоро про них напишу отдельно.



Карта №5469 3800 4387 6332 (Сбербанк)

Счёт №: 408 17 810 5 38126760756
Буяновский Илья Алексеевич
Сбербанк РФ, офис №9038/01205
БИК: 044525225
Корр.счёт: 30101810400000000225

Отдельное персональное большое и удивлённое "Спасибо!" человеку, который недавно послал в Варандей-Фонд 30 тысяч рублей двумя переводами. Второй раз мне приходит ТАКОЕ, и вновь потрясает. Как можно не делать дело, которое кто-то ценит настолько?

В прошлых частях я рассказывал про общий колорит Монголиии про кочевых казахов, населяющих её самый западный аймак (уезд) Баян-Улгий. Сходятся эти две темы в аймачном городе Улгий (28 тыс. жителей), самом далёком от Улан-Батора (1700км), самом высокогорном в стране (1700 метров над уровнем моря) и на 93% населённом казахами. От соседнего Ховда он отличается довольно сильно, но куда сильнее он отличается от постсоветских городов - отсюда и такой объём поста: слишком много непривычных деталей, так удивительно переплетающихся с привычными...

От российской границы до Улгия порядка 80 километров. До Китая - не намного дальше, но прямой дороги отсюда в Поднебесную нет. Про Китай говорят, что он похож на лестницу, спускающуюся с запада на восток, но это описание верно и для Монголии. Более того, я бы назвал Улгий и самым горным городом Алтая - стоит он существенно выше, чем Горно-Алтайск, Риддерили Зыряновск, а высота окрестных хребтов достигает 3 километров, и вершины их в конце августа густо усыпаны снегом. Сам же город - довольно плоский, распластавшийся по долине реки Кобдо. На заднем плане хорошо видна ложбина, по которой уходит дорога в Ховд и Улан-Батор, а левее неё едва-едва прсоматривается Антенна: в самом высоком городе Монголии находится и её высочайшее сооружение, типовая советская радиовышка высотой 352 метра, то есть верхушкой уходящая выше 2 километров над уровнем моря. Зачем она именно здесь - точно не знаю:

2.


Предприниматель Сергей, который занимается разработкой стройматериалов, поставками средств традиционной медицины типа мумиё, организацией рыбалки на сказочно богатых хариусом монгольских озёрах, а может и чем-то ещё, только приехав в Улгий решил завезти нас на смотровую площадку. О том, как мы попали к нему в машину, я рассказывал в первой части, и это была удача - многое о Монголии я узнал с его слов. С главной улицы Улгия мы свернули в пыльные переулки межд высоких глиняных заборов, и поехали по ним, ориентируясь на гору, отмеченную каменным соёмбо - национальным символом Монголии. Здесь эта гора играет ровно ту же роль, что и гора Казахстан в Усть-Каменогорске.

3.


В ложбине за горой - удивительные скалы, словно вывернутая наизнанку пещера:

4.


Горные духи рвутся наружу:

4а. фото Оли


К смотровой площадке ведёт пологая, но странно неудобная лестница - в ней какой-то иной шаг ступеней, чем тот, к которому мы привыкли:

5.


Дело в том, что смотровую площадку Улгию несколько лет назад подарили китайцы, а у них ведь всё на своей волне:

6.


Вот и Улгий, в переводе с монгольского "колыбель", хотя навеяно это название было казахским "ульке" - "край, земля". Город был основан в 1940 году при учреждении аймака Баян-Улгий, название которого в свою очередь восходит к казахскмоу Бай-Ульке: Богатый край. Казахи пришли сюда в 1860-х годах из Синьцзяна, спасаясь от тамошних смут, и Монгольский Алтай оказался для них скотоводческим раем. Река Кобдо (или Ховд-Гол) чуть меньше Москвы-реки по расходу воды, но в Монголии - одна из крупнейших. Течёт она с гор Монгольского Алтая в Котловину Больших Озёр, от рек, текущих в океаны отделённая хребтами Алтая и Хангая и песками Гоби. Ну а Улгий, учредив аймак, поставили в его лучшем месте, где река только-только выходит из влажных гор в пустыню. Говорят, Кобдо коварна - у берегов тёплая и тихая, но ближе к середине быстрая и ледяная, а местные ещё и плавать не умеют, и несколько лет назад русские туристы спасли здесь тонущего мальчика-казаха. С площадки открывается вид вверх по течнению, и там, где ярко блестит вода, уходит дорога на Кобдинские озёра, по которой мы ещё поедем.

7.


Центр Улгия. В основном городок состоит из частного сектора, но здесь заметны и пятиэтажки, и общественные здания - юртообразный Дворец спорта, красная коробка театра, а ниже него и музей. По сравнению с постсоветскими городами бросается в глаза скудность зелени:

8.


За скалой открывается вид вниз по Кобдо, с трубой электростанции и иглой Антенны. Хорошо заметна дорога на Ховд и Улан-Батор, уходязая вверх по пологому склону:

9.


Ещё ниже по реке - руины промзоны, вполне типичное зрелище для "16-й республики СССР". Тем более - для Баян-Улгия: при МНР это был чуть ли не самый многолюдный среди 21 аймака Монголии (102 тыс. жителей - сейчас это было бы третье место), но в 1990-х, откликнувшись на призыв Назарбаева всем казахам ехать в Казахстан, его покинула четверть населения, не восстановившегося к уровню 1991 года до сих пор.

10.


Прямо под горой - предместья без единого деревца, но с обилием юрт во дворах. Надпись иероглифами как бы намекает, что смотровую площадку китайцы сделали для удобства своих делегаций и бизнесменов в этом углу страны, пока больше глядещем на Россию.

11.


А кладбище под горой - такое же, как в Казахстане:

12.


...Ближе к центру нас подрезал "Приус" с надписью "Ex-Pro" на боку, и посигналил, предалагая остановиться. Из "приуса" появился долговязый казах в очках, и на хорошем русском ласково спросил, не нужна ли нам гостиница. Сергей ответил, что у него забронировано, а вот нам двоим может и понадобится, "а вообще вы меня третий раз так отсанавливаете". Конечно, я уже догадался, что перед нами был Мурат Сагидолда: у него есть соглядатаи на границе, и я не раз читал в чужих путевых заметках, как он сам вылавливал туриста посреди города. Сергей собирался остановиться в хорошей гостинице, где мы с Ольгой отдали бы по 1000 рублей (в тугриках) с каждого, а Мурат предлагал остановиться у него в юрте за 1000 рублей (именно рублей) на двоих. Мы приняли его предложение, и из Сергеева джипа пересели в Муратовский "приус". Гостиница Мурата оказалась обычным частным домом практически у выезда в сторону России, во дворе которого стояло несколько юрт - одна монгольская (слева) и две тюркские (справа и за спиной; о различиях см. прошлую часть).

13.


Не секрет, что Монголия - страна очень туристическая. Ну а Монгольский Алтай, несмотря даже на свою неимоверную удалённость (в отсутствии железной дороги 1700 километров - это изрядно) от столицы - одно из самых популярных мест страны. В том числе - у туристов из России, в других частях Монголии редких: машины с номерами сибирских регионов я видел на дорогах Баян-Улгия и Ховда не раз. Поэтому одна из "фишек" Улгия - это чрезвычайно активные туроператоры-частники, которых mimohodecсправедливо прозвал "жучки". Самые известные из них - Канат и Мурат, турпоток разделившие по-братски: у Каната останавливаются в основном "дальние" иностранцы, а Мурата - в основном россияне. При этом встречают туристов в Улгие не только они, ещё на российском на Алтае мне дали телефон некоего Бахи, который занимается тем же самым, и думаю таких "Бах" здесь десяток, но Канат и Мурат давно уже стали в Улгие одним из символов города, важной частью его колорита.

14.


Большую юрту с правильными кийизами на стенах Мурат придержал для большой группы, а мы устроились в юрту поменьше, где вместо кийизов были дешёвые китайские ковры. За 500 рублей с человека мы получили так же вай-фай, неплохой ужин с шурпой и баурсаки безлимитно, и разве что удобства здесь все деревенского типа. Помощь "жучков" в Улгие нужна не только в плане ночлега: как и в России, тут есть погрназоны, для иностранцев начинающиеся в 30 километрах от границы, и за некоторую плату и пару часов времени Мурат может сделать пропуск. За 300 долларов ("это вам скидка, вон тем туристам я дороже сделал!") он и джип-тур хотел организовать, но поняв, что это не по нашему кошельку услуга, как-то очень поскучнел, так что даже постельное бельё в юрту приходилось просить по три раза. Не помог он нам найти и обратный транспорт в Россию, хотя категоричски не поверю, что в маленьком городе можно не знать, где таковой набирает пассажиров: просто за совет мы ему не заплатим, а вот если не сможем уехать - заплатим ещё раз за ночлег. И всё же останавливались мы у него трижды - дёшево и сердито, а что-то другое искать, прорываясь через языковые барьеры, было лень.

15.


На соседнем участке что-то шумно строили, а песок возили в тачке с деревянными колёсами:

16.


В 9 утра Улгий неизменно оглашает шум винтов, и над городом тяжело опускался самолёт - французский ATR-72:

17а.


С ташантинской трассы хорошо виден небольшой аэропорт:

17.


Автобус до Улан-Батора едет двое суток с лишним и стоит 80 тысяч тугриков (2000 рублей), самолёт же довёзёт за 300 тысяч тугриков и 2 часа. Он пользуется спросом, и улгийский аэропорт - один из самых крупных и современных в монгольской провинции. Говорят, раз в неделю отсюда есть даже прямые рейсы в Усть-Каменогорск.

18.


Со стороны России Улгий встречает маленькой мечетью. замыкающий квартал новых домиков размером чуть больше юрты:

19.


Несколько дней спустя, пытаясь уехать автостопом, мы увидели, как к ней везут купол:

20.


А ещё день спустя, таки уехав в Красную Юрту на такси, мы увидели мечеть такой:

21.


Маленьких новых мечетей в заречной части Улгия, где находятся аэропорт, смотровая площадка и дом Мурата, вообще немало:

22.


Ближайшая к дому Мурата - и вовсе обустроена в частной усадьбе:

23.


А самая крупная мечеть заречья отмечена "птичьей" стелой, более всего похожей на индейский тотем. Между ними вряд ли есть связь: скорее всего, стела отсылает к  фестивалю беркутиной охотыв окрестностях Улгия, на который в конце сентября туристы съезжаются со всего света - может быть, здесь идёт посадка на фестивальные автобусы до поля?

24.


Ближе к мосту - колокол-памятник азиатского вида, в надписи которого я не могу разобрать ни слова:

24а.


За коротким мостом через Кобдо начинается центр Улгия. Открывает его серое здание супермаркета "Цамбагарав", на площадке которого набирают пассажиров минивэны в Казахстан. О нюансах езды на них я рассказывал в прошлой части, а настоящий Цамбагарав, высокий горный хребет, покажу в следующей. Общественного транспорта в Улгие нет, но вокруг "Цамбагарава" - лежбище разнокалиберных такси. И о том, что здесь вам не бывший СССР (хоть бы даже и с хрущобами), а конкретная дикая Азия, напоминают ждущие клиента такси-мотоциклы:

25.


Почти напротив "Цамбарагава" - Центральная мечеть Монголии с узорчатым куполом:

26.


В буддийской Монголии мусульман 5,5% населения, и в подавляющем большинстве это казахи. Ещё ислам исповедуют чанту (так тут называют узбеков и уйгуров, небольшая община которых есть в аймаке Ховд) и отчасти хотоны - потомки уйгурских переселенцев на Убсунуре, у которых сложилась своя религия на стыке ислама, буддизма и шаманства. Всё это - западные аймаки, так что в Улгие центральная мечеть страны куда логичнее, чем в столице. Среди прочих монгольских мечетей она не выделяется ни красотой, ни размером:

27..


Метёлки у входа - не видел таких в мечетях России или Средней Азии (хотя вполне может быть, что просто плохо смотрел и это что-то обыденное):

27а.


Дверь была открыта, и мы вошли, но не встретили внутри никого. По количеству мечетей легко подумать, что весь город встаёт в 4 утра к первому намазу, слушает суры по автомагнитоле и знает пол-Корана наизусть. Но это не так: девушку в хиджабе за неделю в Монголии мы видели ровно 1 раз, а бородатых мужчин - может быть и ни разу. Даже за пределами бывшего СССР казахи сохраняют образ одного из самых нерилигиозных народов планеты: в городе или в селе казашки редко носят юбки, а платки надевают скорее для защиты от солнца и пыли, чем по религиозным заветам.

28.


Но кто-то же строит эти пустые мечети? На Духовном управлении мусульман в том же дворике - турецкий флаг и арабская вязь. Обратите внимание, что даже здесь нет никаких надписей на языке прихожан этой мечети - казахском. Ну а Турция в Улгие вполне заметный "третий сосед": как-то нас подвозил выучившийся там местный казах, а лучший в городе ресторан носит весьма красноречивое название "Памуккале".

28а.


Улица с "Цамбагаравом" и мечетью от моста пронзает насквозь правобережье - это часть дороги из Ташанты в Улан-Батор. За мотостоянкой мы свернули на широкую перпендикулярную улицу, отвечающую в Улгие за центр, и пошли по ней мимо абсолютно советских по своей архитектуре домов:

29.


В первый вечер Монголия вызывала у меня глухое отторжение, и было мне здесь даже как-то страшно. Это абсолютно иррациональный страх: кругом - столь знакомые пейзажи, которые легко представить не то что в Киргизии, а в каких-нибудь астраханских райцентрах или Калмыкии (только здесь больше мусора и песка), но чуть вглядевшись - видишь чуждость. Жители хрущоб не понимают по-русски - к такому абсурду надо было привыкнуть!

30.


Огромное здание Музыкально-драматического театра имени Хурманхана (1992) - верный атрибут постсоветского областного центра, будь то немногим более крупные Нарынили Гулистан. Кто такой Хурманхан,  я так и не нашёл, ну а размеры здания связаны видимо с тем, что это единственный в Монголии казахский музыкально-драматический театр, и его труппа существует с 1950-х годов. До прошлого года включительно он служил ещё и автовокзалом, и отправлялись с него до самого Улан-Батора забитые ПАЗики.

31.


У памятника с орлом - симпатичный постамент, но когда и в честь чего он был поставлен - не знаю. Краеведения как такового тут видимо нет, если и есть - то явно не по-русски и не по-английски, а больше всего сведений про Улгий я почерпнул и вовсе из новостей о визите в Монголию казахстанского премьер-министра.

32.


Напротив театра - сталинка центральной гостиницы. Сталианс в Монголии неплохой и очень местный, хотя барочные завитушки порой удивительно напоминают сталинки Средней Украины:

33.


Каменные часы - очень ёмкий образ отношения монгольских жителей ко времени. Для степняков оно вполне статично, а часы на стене - не более чем внешний атрибут цивилизации. Даже стрелки, видимо, не дату какую-нибудь важную отмечают, а расположены стандартным образом, "как в каталоге".

33а.


За театром и гостиницей улица выводит на широкую главную площадь со сталинками акимата...

34.


...и Дворца - то ли ДК, то ли ЗАГСа:

35.


Лепнина на торце акимата:

35а.


Перед акиматом, судя по чужим фотографиям, ещё несколько лет назад стоял маленький бюст Ленина. В скверике по соседству - гарцующий беркутчи:

36.


Сталинскую архитектуру дополняют необычайно красивые фонари. Ещё на площади есть игрушечные машинки, а дети постарше перед Дворцом гоняли мяч. Из динамиков лилась музыка и песни казахской эстрады. За площадью - самые крупные в Улгие новостройки, какие и у нас не в каждом райцентре найдутся. Оранжевое здание за ними - местная казахская школа, отремонтированная недавно на деньги Казахстана. Вот интересно - есть ли где-то за границей русские школы, отреновированные на деньги России? Впрочем, коренизация даёт результаты - говорят, немало здешних казахов переходят на монгольский язык, особенно если хотят делать карьеру в столице. Точно так же забывают родные языки и многие коренные народы России...

37.


Рядом со школой - пожалуй, самый впечатляющий объект Улгия: памятник Мазимуну Экею. Родившийся в 1913 году, к 26 годам Экей был офицером монгольской армии, и геройски погиб на склонах сопки Баян-Цаган, за которую шли самые жаркие бои войны на Халхин-Голе. У Красной Армии и японцев счёт потерь шёл на десятки тысяч, но и несколько сотен монгольских воинов в тех боях на своей территории полегло, и среди них были казахи. Может быть поэтому Экей получил звание героя лишь 40 лет спустя, в 1979 году, и видимо тогда же был поставлен этот памятник. Странно в памятнике всё: и ноги по колено, и поза побега, и контекст: школьники учились под дулом его пистолета, и наверное долгими скучными уроками мечтали так же убежать из школы прочь, отстреливаясь по её окнам.

38.


Чуть ближе к площади - музей. Он действует с 1948 года, но здание явно моложе. Посетить его мы так и не удосужились:

39.


Музей и памятник - словно на орбите у огромного круглого Дворца Спорта. Учитывая, что в числе достопримечательностей Улгия многие сайты упоминают стадион, которого теперь не видать, построен он видимо совсем недавно:

40.


Рядом с дворцом спорта - длинные ряды одноэтажных домов с ячейками-обменниками. Валюту лучше менять в Улгие, чем в Ховде - там обменников нет, и не все банки этим занимаются, а здесь и телефон менялы на дерь пришпилен (если вдруг в нерабочее время пришёл), и курс чуть ли не самый выгодный в стране. Обменники у дворца спорта - это отголосок рынка, на котором тоже есть "сталинский" павильон. Рынок тут, безусловно, должен быть чрезвычайно колоритным (как говорят знатоки, если на улгийском рынке чего-то нет - значит, этого не существует), но мы ходили мимо него лишь вечером, когда остались от торговли только пыль и мусор.

41.


На краю базара ряд одноэтажных домиков - возможно, старейших в Улгие:

42.


Сталинки в том же районе:

43.


Ещё из отдельных зданий запомнилось пожарное депо с каланчой:

44.


И что-то явно промышленное, возможно подстанция электростанции поодаль. У электростанции - единственная крупная труба на весь город:

45.


Чем ещё примечателен Улгий - это обилием памятников. Кто думает, что их концентрация в постсоветских городах зашкаливает, явно не бывал в "шестнадцатой республике". Какой-нибудь бюст или памятниый знак сугубо местночтимому персонажу в Улгие стоит буквально на каждой улице, а то и не один. Впрочем, если человек жил в юрте - то на какой стене вешать в память о нём мемориальнскую доску?

46.


Попадаются здесь и советские образы. Встречал упоминания о памятнике Карлу Байкалову - красному командиру, разбившему "белых" в Монголии, но то ли его снесли, то ли внешне он не выделяется среди прочих бюстов на улгийских улицах.

47.


Город строится:

48.


Но при всём том Улгий - до некоторой степени Скотопригоньевск. У "Цамбагарава" я наблюдал стадо коз с чабаном, а вот по заречной части в сопровождении мотоцикла с колсякой трусили яки, удивительно слаженно и с непременным хрюканьем шарахавшиеся от машин.

49. фото Оли


...Южные предместья Улгия почти не отличаются от северных - те же песок, высокие заборы, юрты во дворах, цветастые крыши, мечети:

50.


Небольшая ступа - единственный буддийский храм Улгия, так символично поставленный на выезде вглубь Монголии:

51.


Начав рассказ видом на Улгий с ташантинской трассы, закончим видом с трассы улан-баторской. Въездные стелы с казахской домброй в Улгие одинаковые с обеих сторон:

52.


По этой дороге и отправимся в следующей части - на Ховд. А в Монголии любая дорога становится приключением...

АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Казахский Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Монгольский Алтай - посты будут!
Земля Кобдо. Первые впечатления о Монголии.
Земля Кобдо. Про кочевых казахов.
Улгий. Город монгольских казахов.
Улгий-Ховд. Монгольская дорога.
Ховд (Кобдо). Старейший город Монголии.
Манхан. Земля захчинов и петроглифы каменного века.
Монгольский Алтай. Дорога на Хурган-Нур.
Монгольский Алтай. Кобдинские озёра.
Монгольский Алтай. Назад через Цэнгэл.
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!

Транспортная система Монголии напоминает метрополитен с единственным пересадочным узлом в Улан-Баторе - дороги сходятся в столице, и проехать между центрами соседних аймаков напрямик бывает ох как непросто... Улгий и Ховд на крайнем западе страны расположены удобно - оба на Дороге тысячелетия (по монгольски Мянган-зам), которая строится с 2001 года от восточных окраин страны через столицу к западным. Мы попали сюда в удачный момент: от Улгия до Ховда - крупный недостроенный участок, своеобразная "демо-версия" канонинческих монгольских дорог, тянущихся так сутками. Ну а вообще любая монгольская дорога - это приключение, и 300-километровый путь почти неизбежно растягивается на весь день. Из показанного в прошлой частиказахского Улгия через озеро Толбо-Нур и горный хребет Цамбагарав отправимся в Ховд - старейший город Монголии.

Как обычно, в одном посте покажу дороги и "туда", и "обратно". Туда мы ехали на перекладных, обратно от самого выезда из Ховда нас подобрал минивэн с заваленным арбузами салоном и согласился довезти за 30 тысяч тугров (около 700 рублей). Чистой езды тут часов пять, но без остановок никто не ездит. На выезде из Ховда водитель минивэна подарил полицейским на посту мешок арбузов, а в Улгие предпочёл объехать пост по степной грунтовке:

2.


Помимо 350-метровой Антенны (она виднеется на кадре выше), над Улгием есть и ещё один ретранслятор, куда как проще поставленный на сопку:

2а.


Из Улгия мы пытались сначала уехать на автобусе. На трёх русских словах мы долго объясняли таксисту: "Ховд автобус посадка", и он таки правда нас привёз на автовокзал у выезда в нужную сторону. К нам таксист прицепился, что хочет 4000 тугров (100 рублей), а мы уже знали, что нормальная цена по городу вдвое меньше. Я протягивал ему 2000, он не брал и мотал головой, и так и ходил за нами всё время пребывания на автовокзале, пока я наконец не отдал ему 3000. На автовокзале были кассы и даже подобие зала ожидания, но ничего похожего на расписание не было. Диспетчер откуда-то вытащил человека, свободго говорившего по-русски, и тот объяснил, что на Ховд улан-баторский автобус пойдёт через 3 часа, а автобус в Караганду, отправляющийся раз в неделю, в Россию довезти конечно может, но билеты на него не ближе, чем до Павлодара. На самом деле транспорт искать надо было на базаре, ну а мы, поняв, что автовокзал совсем рядом с выездом, решили ехать автостопом. Вот притормозила "буханка" с целой казахской семьёй внутри - мужик за рулём, женщина средних лет на переднем сидении и ещё одна крупная улыбчивая женщина, в окружении трёх маленьких детей занимавшая пол-салона. Они немного владели русским, и на троих смогли объяснить, что едут в Толбо и могут нас взять за 20000 тугриков. Я ответил, что это дорого и до Ховда я бы за такие деньги ещё поехал, а туда - нет, и чуть посовещавшись, нас пригласили в машину бесплатно. Так начался путь по красивой и чуждой земле:

3.


И даже юрты вдоль дороги - не казахские, а вполне себе монгольские (о различиях см. здесь). При этом монголов и ойратов в Баян-Улгие дай бог 5% населения, и то в основном чиновники и управляющие в городах, а кто же тогда живёт здесь? Возможно, урянхайцы - второй по величине народ Баян-Улгия, составляющий 7% его населения. Урянхайцами исторически-уничижительно называли тувинцев, но в данном случае это не одно и то же (тем более реальные тувинцы на Монгольском Алтае тоже есть): тувинцы - тюрки, а алтайские урянхайцы говорят на одном из монгольских языков, и населяют Монгольский Алтай от Кобдо до Булгана.

4.


Более того, именно урянхайцы - старожилы Заалтая в его монгольский, китайской и отчасти даже казахской частях (там есть село Урунхайка). Они были хозяевами этих гор до 1860-х годов, когда с юга, спасаясь от Дунганского восстания, сюда пришли казахи. Теперь алтайских урянхайцев вместе с мончак-тувинцами и цэнгэльскими тувинцами осталось около 14 тысяч человек, расселенных узкой полосой вдоль китайской границы. Ещё есть хубсугульские урянхайцы восточнее Тувы, и цаатаны - небольшой народ тувинцев-оленеводов, живущих не в юртах, а в чумах.

5.


Власти Монгольской Народной Республики не играли в народообразование так, как их "старшие братья" из СССР. В Великой Степи до начала ХХ века в принципе не было народов в нашем современном понимании, а была мудрёная, сложившаяся за тысячелетия, сетка племён и родов, многие из которых и к одному народу-то было не причислить. В СССР эту сеть резали по живому, в итоге из сотен племён слепив десяток наций. В Монголии уже к моменту обретения ей независимости более-менее обрели целостность разве что халха-монголы (ныне её основной народ) и казахи. В СССР всяческих дербетов, захчинов и олётов, скорее всего, объединил бы в народ ойратов, присоединив бы к ним и монголоязычных урянхайцев, и сделали бы Ойрат-Казахскую автономную область МонгССР с центром в Ховде. А в МНР этим заморачиваться не стали, так что вникая в национальное устройство её окраин, очень недолго вывихнуть мозг.

6.


В сухую степь, балансирующую на грани пустыни, вдруг входит водяной простор:

7.


Это озеро Толбо-Нур, или Том-Нур ("нур" - это у тюрок и персов "свет", а у монголов - "озеро"), самая доступная достопримечательность Баян-Улгия. Здесь же хорошо видна перспектива долины - справа низкие отроги хребта Монгольский Алтай, ледяные вершины которого на прошлых кадра сверкали поодаль, а слева - Цамбагарав, параллельный ему хребет, отделяющий Алтай от Котловины Больших Озёр.

8.


И это для нас, романтиков и теоретиков, Монголия - страна степей, по которым ходил Чингисхан. Для любого человека с практическим складом ума, бывавшего в этих краях, очевидно, что Монголия - страна озёр! По горам и предгорьям разбросано немеренное количество чистейших водоёмов, сказочно богатых рыбой. Принято считать, что монголы не едят рыбу, и я слышал десяток разных версий того, почему. То ли вода - место соприкосновения матери-земли Умай и вечного синего неба Тенгри, поэтому её обитатели неприкосновенны; то ли всё холоднокровное - порождение Эрлика, владыки подземного царства; то ли монголы рыбу не умели правильно готовить, то ли не хотели возиться с её костями, то ли просто у них организм её не усваивает.... Во всём этом многообразии самой правдоподобной мне видится версия, что монголы рыбу вполне себе едят, вот тут даже приводятся фотографии конной рыбалки с острогой (!). Видимо просто людей здесь было мало, а сами эти озёра - рай, в который хариусы, османы и ленки попадают посмертно. Во всяком случае на берегах Толбо стоит несколько рыбацких баз отдыха, но озеро пока что не оскудевает.

9.


Стоят прямо на берегах и юрты:

10.


А когда озеро осталось позади, как и асфальтовая дорога, "буханка" встала посреди степи, и мужик долго с кем-то разговаривал по мобильнику. Потом дал его мне, и молодой, но не слишком мелодичный женский голос с сильным акцентом объяснил, что из Толбо друзья водителя могут нас отвезти в Ховд за... не помню за сколько, но я сказал, что это мне не по карману. После чего мы поняли, что приехали - "буханке" направо, а нам прямо. И вот мы стоим посреди степи, и понимаем, в какую вляпались ловушку: дорога здесь - не дорога в нашем понимании, а просто множество параллельных колей, в ширину разбросанных на добрый километр:

11.


И машина то и дело повлялась в тучах пыли, но невозможно было понять, на какой колее её ловить. Пару раз мы и машина совпадали, но ехали все неизменно в Толбо:

12.


Ниже трассы лежала россыпь белых юрт:

13.


Выше пыхтел и гремел заводик - дорога выглядит активно строящейся, хотя монгологуру mimohodecи bardsplavв один голос сказали, что ситуация не меняется годами:

14.


Ну а нам оставалось лишь идти пешком к началу перевала, куда сходились все эти колеи:

15.


Над степью гуляли "пыльные дьяволы". Сама эта долина - между прочим, место историческое, и история её в большей степени наша, чем монгольская: к 1921 году в окрестности Толбо сместилась из урочища Оралго на Кобдо-реке "алтайская сечь" Александра Кайгородова - белые казаки, разгромленные красными от Оренбурга до Сибири, к которым вскоре присоединились люди Андрея Бакича, прошедшие сюда голодными синьцзянскими степями. На Оралго у них была казачья вольница, где они предпочитал пить да гулять, но приближение красных во главе с латышомКарлом Никундэ (Байкаловым)и монголом Хас-Баторомвынудли казаков собираться к бою. Ключевым сражением Гражданской войны на Монгольском Алтае стала осада белыми монастыря Суруул-гуна близ Толбо, в котором укрылись Байкалов и Хас-Батор. Тогда белые почти что взяли монастырь, но к красным подошло подкрепление, и отступив с большими потерями, атаман Кайгородов решил, что довольно сидеть на Алтае, собрал "Сводный Русско-Инородческий партизанский отряд войск Горно-Алтайской области" и начал "поход на Русь". Разбиты его силы были уже под Кош-Агачем, а дальше белые долго ходили по горам, и согласно молве, именно Кайгородов с несколькими партизанами устроили легендарную засаду на красных у Белого бома. Вся эта война была миниатюрной, как в Средние века, "армии" исчислялись десятками человек, и те же буддийские монастыри скорее всего предстатвляли собой просто лагеря юрт, от которых теперь и следа не осталось.

16.


На фоне двуглавной горы - кустарный кирпичный заводик, каких я немало видел в Средней Азии:

17.


И явно не кочевничий стан, а лагерь юрт:

18.


Поровнявшись с первой юртой, мы решили туда зайти. В юрте жила молодая и ухоженная женщина с двумя маленькими детьми - это были не чабаны, а вполне себе горожане, и муж хозяйки - крановщик, приехавший строить дорогу и взявший свой дом с собой. Впрочем, об этих юртах и их обитателяхя подробнее писал в посте о кочевых казахах, и не вижу нужным повторяться. Убранство этой юрты вы можете увидеть по ссылке.

19.


Здесь нас напоили чаем и дали с собой баурсаков, после чего мы продолжили путь. Из лагеря с позапрошлого кадра набежали детишки, и мы угостили их конфетами.

20.


А сами спустились в юрту к чабанам, стоявшим у речки. Но и о ней за более подробным рассказом я отсылаю в пост по ссылке двумя абзацами выше.

21.


У чабанов - кони и яки, и коней они держат в первую очередь на молоко и кумыс:

22.


На речке - бакланы:

23.


За стадами - посёлок Толбо. Аймаки делятся на сомоны, которые можно назвать аналогом волостей или сельских поселений, но по сути дела сомон не имеет в русской традиции аналога: это оседлое село и приписанные к нему хозяйства кочевников с их угодьями. Сомон - не аул, не село, не ПГТ и не город, сомон - это просто сомон, и в сомоне Толбо живёт (включая кочевников) 4,2 тысячи человек, почти (а может даже и не почти) исключительно казахов.

24.


Во второй юрте, за чаем с молоком и маслом, мы сидели очень хорошо, хотя почти не понимали друг друга. Нас приглашали остаться на праздник, который будет проходить у озера следующим днём - как я понял, годовщина местного казахского поэта. Мы думали, оставаться ли нам (может, козлодрание покажут или беркутиную охоту), но в итоге решили продолжить путь на Ховд. В какой-то момент мне стало ясно, что пора идти, нам в дорогу впридачу к баурсакам дали ещё и курт. В общем, вышли мы, и почти сразу поймали машину, два мужика на которой неплохо понимали по-русски, и мы смогли им объяснить, что нам надо туда, где сходятся дороги к перевалу. И мужики завезли нас туда, не взяв денег, да напуствовали, что скоро пойдёт автобус "в астану". Астана в данном случае - это Улан-Батор, ведь само это слово по-казахски значит "столица". Вглядевшись в степь, я понял, что нам навстречу пылит тот самый новенький красный автобус, который мы видели на автовокзале:

25а.


Но быстро заскочив в салон, мы сначала не поняли, рейсовый ли это автобус: занят он был почти весь, пара мест для нас нашлась каким-то чудом, и ехала в нём сплошь красивая молодёжь. Более того, вели себя пассажиры так, будто бы тут все друг друга знают, и мы гадали - спортсменов это в столицу везут или же музыкантов? Были тут и явно иные люди - пара иностранцев, в Монголии жить явно пообвыкшихся, красивый и очень серьёзный монгол (явно монгол, а не казах) в чёрных очках, да женщина средних лет, неплохо говорившая по-русски. От неё мы узнали и цену (30 тысяч тугриков), и причину необычного контингента: дело было в последних числах августа, и это студенты из Улгия ехали на учёбу в Улан-Батор. Как нетрудно догадаться, в столице Монголии, вмещающей от трети до половины населения страны, находятся и все её вузы.

25.


Автобус, пыля, пошёл на перевал, и какое-то время мы ехали посреди изумрудной травы - ниже ей слишком сухо, а выше - слишком холодно:

26.


Одна из "фишек" монгольских пастбищ - длинные каменные изгороди, ведь таких булыжников тут раздобыть проще, чем дерева:

27.


Двуглавая гора, скорее всего Сайрын-Ула (3981), оказалась не такой уж и высокой. Ну а поднимались мы на тот самый хребет Цамбагарав, получивший своё название от предания о неком ламе по имени Цамба, вознёсшимся с его вершин.

28.


Небольшая остановка на перевале Буртын-Даба (2649м). Минивэнчик - наш, большинство кадров в горах сняты на обратной дороге:

29.


Здесь мы чуть было не зашли в третью юрту, в которой видимо располагается шиномонтаж - по крайней мере количество шин вокруг наводит на такие мысли. Обратите внимание, что юрта монгольского типа - Цамбагарав населяют олёты, небольшое, но очень именитое ойратское племя (16 тыс. человек).

30.


В юрте явно была жизнь, но при виде нас её обитатели закрыли дверь поплотнее, и мы не стали их беспокоить. Вскоре к ним припылил грузовик, а между тем водитель минивэна с арбузами починился, и мы продолжили путь (вспять этому рассказу).

31.


У юрты коршун не решался погнать чайку. Чайки - страшная сила, и как они гоняют коршунов, я видел ещё в детстве на Урале. Точно так же львы доедают падаль за гиенами, а вовсе не наоборот.

32. фото Оли


За перевалом раскинулось небольшой джайляу, и я уж понадеялся, что мы начинаем спуск. Но вот из-за скал показалась гора, поразившая меня мощью своих ледников:

33.


Это Цаст-Ула (4208м), высшая точка хребта. С её ледников, видимо, и вознёсся Цамба. Хотя Белуха, высшая точка Алтаянаходится на границе России и Казахстана, большая часть "четырёхтысячников" - именно в монгольской части Золотых гор.

34.


Льды Цаста скрываются за бурыми горами, когда дорога уходит на очередной перевал - по карте их несколько, но все спускаются в долину реки Барун-Гол, которая считается серединой дороги до Ховда. Здесь путников ждут цайна-газары, то есть чайханы, которых стоит минимум две. В ожидании путников они и открыты круглосуточно - хозяева тут просто живут, и по ночам цайна-газары становятся и постоялыми дворами. На обратном пути мы заезжали вот в этот, деревянный, чуть ближе к Улгию, и половину его населения шофёр увёз с собой.

35.


На автобусе же я вдруг увидел три каменные стелы, высоко торчащие над землёй, и когда в сотне метров от них автобус остановился на перекур, я не поверив своей удаче, побежал не в цайна-газар, а сюда.

36.


Увы, моих познаний не хватит, чтобы сказать, к какому веку и археологической культуре они восходят. Скорее всего, бронзовый век, задолго до времён сибирских скифов. На одной из стел - ряд лунок поперёк и ниша в форме головы:

36а.


Поодаль - могила с плиточной оградкой. О древностях Алтая я писал отдельный пост, и на монгольской стороне эти древности самые обильные, но и самые неизученные.

37.


К гуанзу (другое название монгольской едальни), меж тем, подъехало три автобуса сразу - наш шёл в "двухвагонной" комплектации, а навстречу подкатил ещё один. Когда я вернулся со стел, очередь только-только подходила к концу, и в тесном в зале оглушительно жужжала молодая речь под аккомпонемент звона вилок. Подбегая к стойке, пассажиры неизменно говорили "бес-поз", и даже моих позаний в казахском было достаточно, чтобы понять - обычно тут берут по пять пельменей. Манты это были или позы (бозы, буузы) - я разобраться так и не успел, потому что оказались они неимоверно вкусными и съедены были почти что мгновенно.

38.


На обратной стороне цайна-гузара обнаружился баран, отчаянно пытавшийся убежать. Ему явно не хотелось почить в бозе:

39.


Между гуанзом и загоном валялось вот такое вот странное существо, ходячая куча шерсти, судя по всему помесь ньюфаундленда с яком. Впечатляет эта пожалуй самая мохнатая собака на свете не только нас, но и местных, и когда я бросил ей кусок мяса из мантов, она в его сторону даже не посмотрела: "много вас тут таких добреньких!".

40.


Туалетом гуанз оказался не оснащён, поэтому мужчины выстроились по местному обычаю в шеренгу близ автобуса (и американец тут от местных не отставал), а девушки разбрелись по камням и оврагам. Молодой парень, отлично говоривший по-английски, видимо почувствовал во мне родственную душу - он оказался студентом геофака. Говорившая по-русски женщина ехала в УБ провожать дочь на учёбу в Пекин, а сын уже уехал из Улгия Чуйским трактом - он учился в Томске. В общем, простояли мы на цайна-газаре около часа, но как иначе, если ехать двое суток?

41.


Все дальнейшие кадры - с обратной дороги, потому что здесь же и стемнело. Через несколько километров Барун-Гол сливается с ещё одной речкой в Хонго-Гол, и близ перекрёстка ущелий - ещё одна группа курганов:

42.


Красивая идея - помечать их красными лентами, но это не для туристов сделано, а для дорожников, чтобы не срыли ненароком памятник тысячелетий:

43.


На индоевропейских языках говорили люди, лежащие в этих курганах, или на самодийских? Где теперь их дальние потомки - пасут оленей в стылой тундре или курят гашиш на афганских базарах?

44.


...Автобус шёл по тёмной дороге, изнуряя пассажиров мелкой тряской. В салоне весело играла музыка на казахском, скорее всего из Казахстана, потому что в некоторый песни вклинивались строки на русском (например, "ты красавица вообще", срифмованное с чем-то по-казахски, или уже упоминавшиеся пару постов назад "четыре татарина и блатной казах"). Кто-то пытался подпевать, но в основном народ клонило в сон. На нас, к моему счастью, никто не обращал внимания, кроме симпатичной девушки в очках, оглядывавшейся на каждое моё движение. Однако часа через полтора-два после цайна-газара в в общую сонную иддилию всё чаще стал вклиниваться звук "буээээ", и наконец автобус остановился посреди пустого пространства, и добрая треть пассажиров спешно ушла в темноту. Мы обеспокоились и за себя, но никаких признаков отравления я не чувствовал, да и не может тухлое мясо быть таким вкусным. Местные вообще относлись к ситуации с чисто монгольским пофигизмом: "укачало, с кем ни бывает", так что может просто среди местных много людей со слабой вестибуляркой? Мы с Олей пришли к выводу, что видимо часть мяса осталась с прошлого автобуса, сутки пролежала без холодильника, но не пропадать же теперь добру?
После санитарной остановки мы продолжили путь, и на параллельных трясучиях колеях два автобуса шли не друг за другом, а наперегонки. Цамбагарав остался позади, он на Алтай крайний, как Заилийский Алатау на Тянь-Шане:

45.


Здесь начинается бескрайний простор, который хочется назвать пустыней Гоби. Но до Гоби ещё очень далеко, а это скорее начало Котловины Больших Озёр, другим концом выходящей в Туву:

46.


У речки - священное дерево, как у ненцев на зимнике. Не знаю точно, Хорго-Гол это или почти паралелльная ей Шургийн-Гол, но обе они впадают в Кобдо (Ховд-Гол) у олётского сомона Эрдэнэ-Бурэн. Близ него ни что иное, как Старый Ховд - именно там город был основан первоначально в 1685 году как центр земледельческого района. В плавнях Кобдо до сих пор практикуется земледелие, причём монгольский арат землю пахать не пойдёт видимо даже под страхом голодной смерти, поэтому основные земледельцы в этой стороне - казахи:

47. фото Оли


Эх, монгольская дорога! Она ещё эпичнее, чем русская дорога:

48.


Но вот уже мелькнуло обоо, а значит и до Ховда рукой подать:

49.


Автобус высадил нас в темноту там, где виднелись городские огни - с нами ему нельзя было проезжать полицейский пост, тот самый, на котором водитель минивэна обратной дороги дарил сотрудникам арбузы. В темноте мы пошли к городу, голосуя машинам и громко совещаясь, что делать. Из темноты раздался голос почти на чистом русском:
-Вы кто? Всё нормально?
-Мы туристы из Москвы. Гостиницу ищем.
-Хорошо. Удачи!
Свет фонаря выхватывал белые юрты. Вскоре нас подхватила машина да отвезла к центральной гостинице "Ховд", где мы остановились на две ночи. Место же, куда нас высадил автобус, при свете дня оказалось таким - на реке Буянт, где вдостоль вода, вырос целый юртоград, по сути дела трущоба - но самая благообразная трущоба на свете...

50.


О Ховде - в следующей части, а сейчас совсем уж напоследок вернёмся в Улгий. У водителя арбузного минивэна на каждой остановке вывалилась и билась пара арбузов, а когда мы доехали до супермаркета "Цамбагарав" - конечной в Улгие, с ним возникло какое-то, уже не помню какое точно, мелкое недопонимание. В итоге водитель упорствовать не стал, а просто укатил, обиженно хлопнув дверью, и из под минивэна, как снесённой яйцо, вдруг выкатился здоровенный арбуз. Казахи вокруг нам чуть не зааплодировали, и конечно же гнаться с этим арбузом за машиной мы не стали, а понесли его с собой в гостиницу Мурата Сигдолды. Оля с арбузом в руках попыталась изобразить счастливую советскую колхозницу в постановочном фото с подписью "Растут урожаи!", но видимо не очень удачно. Кобдинские арбузы - тёмные и без полос, но на вкус вполне себе годные и очень натуральные.

51.


АЛТАЙ-2017
Алтай Триединый. Обзор поездки и ОГЛАВЛЕНИЕсерии.
Алтай в общем
Алтай в общем. Регионы и народы.
Алтай в общем. Край шести религий.
Алтай в общем. У истоков тюркского мира.
Казахский Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Монгольский Алтай - посты будут!
Земля Кобдо. Первые впечатления о Монголии.
Земля Кобдо. Про кочевых казахов.
Улгий. Город монгольских казахов.
Монгольская дорога. Из Улгия в Ховд.
Ховд (Кобдо). Старейший город Монголии.
Манхан. Земля захчинов и петроглифы каменного века.
Монгольский Алтай. Дорога на Хурган-Нур.
Монгольский Алтай. Кобдинские озёра.
Монгольский Алтай. Назад через Цэнгэл.
Неалтайский Казахстан - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!
Степной Алтай - см. ОГЛАВЛЕНИЕ!