Так получилось, что список посещённых российских городов-миллионников я "закрывал" дважды - в 2009-м в Челябинске и в 2015-м - в Красноярске. Оба были в этом списке не "крайними", а самыми что ни на есть последним - дело в том, что в апреле 2012 года население Красноярска таки перевалило за миллион, и один этот факт на фоне привычной для России депопуляции говорит о городе очень многое.

Поездка сюда оказалась совершенно внеплановой, и Красноярску её организаторы отводили роль транзитного пункта по дороге из Москвына Богучанскую ГЭС (где мы делали репортаж), в её город-спутник Кодинск. У нас было здесь 10 часов по дороге "туда" и 3 часа по дороге "обратно", и прямо сказать, успел я здесь далеко не всё - например, упущенным остался Правый берег Енисея, не говоря уж про Столбы, Дивногорск или Роев ручей. Тем не менее, материала хватит на 5 постов: Караульная гора и общий колорит, старинный проспект Мира, набережные и площади у берега Енисея да осмотренные на обратном пути улица Ленина и район Взлётка... Но начнём с железнодорожной ипостаси - от вокзала на Транссибе в городской парк, где находится самая узкая в России узкоколейка.

Хотя мы прибыли в Красноярск самолётом, всё же знакомство с городом началось на вокзале - вечером нас ждал поезд к далёкой таёжной станции Карабула, и перед прогулкой надо было сдать излишек вещей в камеру хранения. Окрестные сёла, сопки и виды строящихся окраин - по первой ссылке в абзаце выше. Вокзал в Красноярске по-транссибирски масштабен, а на просторной пешеходной площади возвышается стела с довольно странным местным гербом, запечатлённая на заглавном кадре:

2.


Прошлые вокзалы в Красноярске выглядели так - первый построен в 1895 году, когда Красноярск пусть и являлся центром грандиозной Енисейской губернии (размером примерно с Аргентину и чуть покрупнее нынешего Красноярского края), а всё же был одним из самых маленьких губернских городов России (27 тыс. жителей). Второй вокзал открылся в 1961-м, и куда больше соответствовал крупном промышленному городу.

2а.


Ну а теперь... теперь у Красноярска третья ипостась, претензия на Столицу Сибири, уже не столько промышленного, сколько административно-делового центра, и третий по счёту блестящий новенький вокзал воздвигнут в 2004 году. При этом заметно сходство Третьего и Второго вокзалов, и на местных ресурсах кипят нешуточные споры - то ли вокзал просто отреновировали и слегка надстроили, освоив бюджет строительства "с нуля", то ли всё честно, а сходство - частично от того, что новый вокзал на старом фундаменте, а частично - сознательный замысел. Я в эти споры вешиваться не буду, скажу лишь, что вокзал тут хорош. Обратите внимание также на крытый путепровод с входом в отдельной башне; за ним стоит традиционный паровоз-памятник со стихами на тендере, а иногда тут случается застать вагон-храм, окормляющий посёлки у глухих таёжных станций.

3.


В довольно тесном зале ожидания - стенд с детскими рисунками: РЖД, как и многое в России последних лет, пытается быть "с человеческим лицом". В коридорах - много разного общепита, в том числе фастфудница местной сети "Big Yorker" без наценок. В подвале - камера хранения с табличкой "Порошок Не входи!" над дверью и тётушкой, которая командным голосом демонстрирует "синдром вахтёра", а в ответ на возмущение одного из пассажиров, почему же так дорого (сутки хранения уже 160 рублей!) с натуральной гордостью ответила "Потому что это Красноярская железная дорога!". Вот так вот вся Россия в трёх ярусах одного здания.

4.


На площади, помимо колонны с геральдическим львом-работягой - очень красивая советская мозаика, коими Красноярск вообще богат:

5.


А в перспективе параллельной вокзальному фасаду улицы - Восточная Сибирь. Она начинается сразу за Енисеем, и это видно невооружённым глазом - бескрайняя равнина сменяется покрытыми тайгой покатыми горами. В левом верхнем углу - скала Токмак, одна из доминант красноярского пейзажа и часть знаменитых Столбов.

6.


Сам же вокзал от Енисея отделяет вытянутая на 2,5км (в том числе вдоль перспективы с кадра выше) площадка бывшего Красноярского завода комбайнов, эвакуированного сюда в 1942 году из Запорожья и бывшего в войну единственным в стране производителем зерноуборочных машин. Впрочем, судя по наличию старых корпусов и труб, привезли его не на пустое место - возможно, это были какие-нибудь железнодорожные мастерские.

7.


Улица вдоль завода ведёт в сторону центра, слева "хрущовский" ДК Комбайностроителей:

8.


Пару лет назад завод закрылся, сохранившиеся мощности переводят на тракторный завод в Чебоксарах, а площадку предполагается застроить. Ещё в те годы, когда я учился в институте, Красноярск в числе лидеров разных промышленных отраслей упоминался чаще, чем любой другой город, а лет 15 назад пролетавший тут транзитом с Дальнего Востока отец описывал мне вид Красноярска с заходящего на посадку самолёта как "туча смога, из которой торчат самые высокие трубы". Ныне город стремительно деиндустриализуется - крупные заводы дохнут один за другим, и быстрее всего из Красноярска утекает именно тяжёлое машиностроение. Впрочем, характерной для этих процессов депрессивности в Красноярске нет, на город продолжают работать бесчисленные рудники и промыслы Красноярского края, и ныне, как уже говорилось, это город не работяг и инженеров, а разного рода офисных служащих. Впрочем, 2-го по величине в мире Красноярского алюминиевого завода и ракетного завода "Красмаш" никто не отменил. Процесс же застройки КЗК по понятным причинам затянулся и отодвинулся - проходная пока что как новенькая:

9.


С другой стороны от вокзала - Красноярский музыкальный театр, основанный как Театр оперетты в 1944 году - ведь не секрет, что тогда создавалось немало добрых и беззаботных спектаклей и фильмов, чтобы люди могли отвлечься от ужасов и тягот. Тот театр просуществовал 5 лет, затем возродился в 1959-м, и первоначально обитал к ДК Железнодорожников. Когда построен нынешнее здание - точно не знаю, больше всего похоже на 1980-е годы, и жизнь тут, как видите, кипит:

10.


Контраст погоды пусть не удивляет - тут мы гуляли на обратном пути.

10а.


За театром - внушительная административная высотка станции и тот самый ДКЖД, по виду 1920-х годов, примыкающий к тетру вплотную:

11.


Центр Красноярска - длинный полуостров между Енисеем и Качей, и образуют его 3 главных улицы (Маркса, Мира и Ленина) и 4 площади - Красная, Революции, Театральная и Мира (а вот площади Ленина, обратите внимания, нет). Первые две обойдём в этой части, вторые - в предпоследней. И первая от вокзала, у начала улицы Карла Маркса, к Музыкальному театру углом - Красная площадь:

12.


Большую её часть занимает сквер с обелиском местных борцам революции, но там шла реконструкция и вид у обелиска не столь интересный, чтобы втыкать его в перегруженный пост. А "ворота" со шпилями, более всего напомнившие мне одну из главных площадей Бишкека, собственно улицу Маркса и открывают. Левая (жилая) красивее и по стилю напоминает скорее 1930-е (редкий случай для тех времён!), зато правая, больше похожая на стилизацию на 1960-х "для симметрии", отмечает Красноярский радиозавод -  глубоко секретное предприятие, в ассортимент продукции которого лучше не вникать. К левой башне ещё примыкает очень красивая 4-этажка - даже не конструктивизм, а запоздалый советский модерн, который я очень люблю:

13.


Маркса среди трёх главных улиц Красноярска самая широкая, а по своей архитектуре - самая советская. Кварталом далее - здание мединститута:

14.


Перспектива улицы Декабристов - вон те дома на проспекте Мира (самая красивая и в основном дореволюционная улица города), многоэтажка - на улице Ленина (тоже весьма интересной, но уже более эклектичной), а вдали зелёный склон Караульной горы, на которой чуть поодаль стоит та самая Часовня с Десяти Рублей.

15.


Если же по улице Декабристов пройти в сторону Енисея - выйдешь к весьма неожиданному здесь на первый взгляд храму:

16.


Преображенский костёл, с которым соседствует изящный деревянный дом ксендза. На самом деле это неотъелемая часть сибирских городов, причём не только губернских, но и даже уездных: ссыльные поляки и литвины (белорусы) после трёх восстаний и десятилетий подпольной деятельности успели обжиться в дальних ссылках так, что стали полноценными сибиряками и сыграли свою роль в освоении этого края. О католической и иудейской Сибирия когда-то уже писал, и в Красноярске помимо костёла была ещё и целая Еврейская слободка, о которой тоже расскажу в одной из следующих частей. Енисейская губерния была самой "полонизированной" в Сибири - к началу ХХ века тут жило около 6 тысяч поляков, составляя 1,2% населения всей губернии и около 3,5% в самом Красноярске.

17.


При Советах в костёле была радиостудия расположенного через улицу завода (в те времена он, что интересно, был вполне себе гражданским), в 1983 смонтировали чешский орган, и ныне большую часть времени это зал филармонии, и лишь во время служб - костёл. Здесь мы второй раз за час (после камеры хранения) столкнулись с "синдромом вахтёра". Сначала наши фотоаппараты заприметил бродивший у ворот сторож, и принялся сначала нудеть на тему шпионов и террористов, потом - на тему того, что вот ходютъ тут всякие, фотографируют, в интернете выкладывают, в журналах всяких публикуют, денюжки на этом делают, а с хозяевами здания не делятся! С нами, к счастью, был местный человек, пожилой инженер из ЗАТО Железногорска, довольно быстро со сторожем нашедший общий язык. В фойе же сидела очередная тётка, сразу нам нервным голосом заявившая, что"посмотреть тут ничего нельзя", "тут проходят службы и концерты, берите билет, приходите и смотрите"... но Алексей cr2не слушая её молча открыл дверь зала и сделал кадр. Я последовал его примеру, а затем тётка оправилась от вызванного такой наглостью шока и сама заперлась в уже безнадёжно осквернённом фотографиями храме.

18.


Костёльные башни красиво довлеют над окрестным кварталом, часть которого составляет типично сибирский бревенчатый барачник:

19.


А часть - старинные деревянные особнячки:

20.


Но чтобы к ним попасть, вернёмся на улицу Маркса и пройдём до следующего перекрёстка - улицы Горького. В её перспективе на север - опять же проспект Мира (до церковки на нём дойдём в самом конце поста) и далёкий склон Караул-горы; правее края кадра - сталинки площади Революции...

21.


...но нам сейчас опять в сторону Енисея, мимо колоритного ряда деревянных особнячков - таким, наверное, был по большей части дореволюционной Красноярск. Уже не первый год этот квартал хотят сделать пешеходно-музейной зоной, но по старой русской традиции - всё не могу договориться, как именно. Зелёный дом Гланца (1911) - примерно на одной линии к костёлом, он же на позапрошлом кадре:

22.


Наличники соседнего особняка и кручёные колонны балкона:

22а.


Дальше ещё дом Колесникова (1906), который один из жильцов отреставрировал за свой счёти в итоге оказался под судебным процессом (ненавязчивое привлечение вниманмя). А на углу тихой улицы Бограда очень странное здание, в списке памятников архитектуры отмеченное как особняк 1948 года постройки. Вот так и думай - то ли это изначально не особняк (сейчас тут, во всяком случае, детский садик), то ли 1846 пишется через восьмёрку, а не девятку, то ли за его постройкой стоит какая-нибудь очень секретная история из жизни советского ВПК.
Как пояснила уже в комментариях kraevushka, ближе всего к истине последняя версия - только построил его не эксклюзивный трофей-специалист, а некий генерал из тех, "кому война - мать родна". Чем он руководствовался - не ясно, так как уже через год особняк у него отобрали и отдали под детский садик, а позже признали памятником не только коррупции, но и архитектуры.

23.


За улице Бограда - облезное здание семинарии (1902), с 1920 года занятое военным госпиталем. Дальше можно было бы пройти  на берег Енисея... но чуть ниже по течению мы дойдём до великой реки лишь в 4-й части.

24.


Пока же углубимся в Центральный парк, тянущийся напротив особнячков (через Горького) и площадь Революции (через Маркса), который опоясывает одна из самых интересных транспортных достопримечательностей России - Красноярская детская железная дорога:

25.


Детские железные дороги - это совсем не то, что можно подумать: вполне полноценные узкоколейки, служившие наглядным пособиями при летних школах юных железнодорожников, находившиеся на балансе "взрослых" железных дорог (даже названия соответствующие - Малая Московская, Малая Октябрьская и т.д.) и бывшие по совместительству где-то атракционами в парках, а где-то (Оренбург, Тюмень) - полноценным транспортом до летних детских лагерей. При этом строились они с душой, красиво и нестандартно, и потому очень ценятся у любителей железных дорог - им даже целый сайт посвящён. Придумали их в 1935 году в Тбилиси (и Малая Закавказскаяещё жива; есть, впрочем, скудные сведения, что первая ДЖД действовала в Москвев 1939-33 годах), а ныне их несколько десятков, причём как в бывшем СССР, так и в постсоциалистической Европе. Красноярская, однако, была второй по счёту (то есть старейшей в России), открылась в 1936 году и среди многочисленных ДЖДечек осталась самой уникальной - как минимум, из-за своей колеи 508мм, делающей её самой узкой железной дорогой России:

25а.


Более того, до 1961 года колея была ЕЩЁ уже - 305мм, что многими считается мировым рекордом. А на реконструкции история Красноярской ДЖДшечки вообще была богата - в 2007 году её фактически построили заново, изрядно удлинив (1300 метров вместо 800), замкнув овалом и - всё бы ничего, но вот это нафига? - снеся красивые старые вокзалы станций "Первомайская" (основная) и "Счастливое детство":

26.


Но главное - ширину колеи - оставили нетронутой. Войдя в парк, мы пошли против часовой стрелки, вскоре миновав о.п. "Мечта":

27.


И главную аллею парка - в её перспективе Краевая администрация, из тех зданий управляют территорией, которая могла бы войти в первую десятку крупнейших стран Земли.

28.


Вторая станция - "Юбилейный". Новые станции не совпадают со старыми, а архитектура их откровенно уныла:

29.


Но всё как у взрослых - даже свой паровоз-памятник! Это не макет, а действовавшая машина: уменьшенный в 5 раз, но полностью соответствующий видом и устройством Су - такие (полноразмерные, конечно) делались в 1924-51 годах с перерывом на войну и были классикой советских железных дорог. Даже в такой модификации весит паровоз порядка 1,5 тонн. Ну а под ним - последний участок колеи 305мм:

30.


И спрашивается, как же на этой штуке ездили? А вот так вот:

30а.


Старо-Красноярскую колею многие (в том числе и я, пока не копнул глубже) считают самой узкой в истории. На самом деле всё не совсем так - самая узкая "настоящая" (хотя и очень маленькая - всего 3 километра) Фейрборнская железная дорогав Уэльсе действительно чуточку шире (311мм, а на тот момент и вовсе 381), но ДЖД - всё-таки другой жанр, и подобные парковые железные дороги, колея которых классифицируется даже не "узкой", а "миниатюрной", в англосаксонских странах бывают существенно уже, аж до 89мм (!!!). Тем не менее, в мире (особенно неанглоязычном) это огромная редкость, которую стоит ценить. В российском же масштабе Красноярск примечателен не только самой узкой, но и самой широкой колеёй судоподъёмника Красноярской ГЭСв Дивногорске, причём её звание "самой широкой в мире" никто не оспаривает - более 9 метров!

31.


На уникальной колее - и уникальная техника. Тут работают мотовозы (локомотивы с бензиновыми двигателями), переделанные из автомобилей (хотя внешне ни за что не догадаться). Старые были в прошлой жизни "Москвичами-412":

32.


32а.


Новые - по сибирской и дальневосточной традиции, "Тойотами", причём возможно даже праворульными:

33.


33а.


Ну а вообще-то фанатом ДЖД я не был никогда и целенаправленно их не изучал. Но всё же периодически набредал в городских парках на их станции, которые лишь дважды - в подмосковном Кратове и в Оренбурге - заставал в работе. Ещё я видел ДЖД в Днепропетровске, Львове, Луцке, Чимкенте, Такшенте и Джизаке (последни три пока не выложены), и вроде бы где-то ещё...
В общем, покидаем парк да выходим на площадь Революции с её сталинским ансамблем. Справа мрачные здания ФСБ и МВД:

34.


Слева - правление Красноярской железной дороги, ценами на камеру хранения которой так гордилась вокзальная тётка:

35.


Там видна Красная площадь, включая её красный же обелиск, и отмеченная горнолыжкой Николаевская сопка (505м) - ещё одна доминанта красноярского пейзажа. Она тоже на левом, западно-сибирском берегу, но надо понимать, что в первую очередь горы, отроги Саян, подходят к Красноярску с юга, или правильнее сказать - сверху по течению Енисея по обоим его берегам. Таким образом, город стоит на стыке целых трёх вариаций Сибири - Западной, Восточной и гористой Южной:

36.


Площадь просторна и помпезна, но в архитектурном плане, скажем прямо, достаточно скудна:

37.


До революции, когда она называлась Новобазарной, площадь выглядела неузнаваемо - огромное стихийного вида торжище, над которым возвышались собор Рождества Богородицы (1845-49, проект прислан Тоном) и так называемый Пассаж:

37а.


Построенный в 1908 году, он был скорее просто торговым домом. В 1920-х его приспособили под пожарную часть, дальше он ещё успел постоять на площади в её нынешнем виде, а в 1961 его зачем-то снесли - как гласит молва, чтобы чиновникам не загораживал вид на Енисей.

38а.


Ещё немного деталей площади и окрестностей:

38.


39.


Проспект Мира, вид в сторону станции:

40.


Орден на одном из домов:

40а.


И на перпендикулярной улице Горького (помните кадр №21?) - Архиерейский двор с церковью Иоанна Предтечи (1896):

41.


На пороге которой сидит бронзовый Архиепископ Лука, он же хирург-лауреат Сталинской премии Валентин Войно-Ясенецкий, человек с фантастически интересной биографией, отметившийся в десятках разных городов (хотя традиционно "его" городом считается Симферополь). В Красноярском крае он отбывал две ссылки (первая - под Туруханском и в его заполярных окрестностях, вторая - близ самого Красноярска), работал в эвакогоспиталях, делая по несколько операций в день, и наконец в 1942 стал здесь епископом. И адреса Луки - тоже часть красноярского колорита.

42.


Собственно, о колорите города, где в воду Енисея глядят пальмы - в следующей части, а по проспекту Мира пойдём лишь потом.

Больше всего в Красноярске запоминаются две вещи - неповторимый, очень гармоничный пейзаж Енисея среди Саянских отрогов и неловкие, но порой очень интересные своей самодельностью попытки сделать город "с человеческим лицом". В прошлой частия рассказал о первом знакомстве с Красноярском и паре небанальных его достопримечательностей, теперь же поговорим о городском колорите. И конечно о Часовне Десяти Рублей и видах города.

Собственна, эта часовенка - и есть самый известный символ Красноярск, не забытый даже с постепенным выходом бумажной "десятки" из оборота. Лишь по причине отсутствия бумажных десяток здесь не будет обязательного для туристов в Красноярске фото с десятирублёвой купюрой на фоне её прототипа. Часовня Параскевы Пятницы венчает нависающую над центром Караульную гору - высокий левый берег Качи, также известный как Кум-Тэгэй (Песчаная сопка) или попросту Красный Яр. Красным, он, впрочем, станет ближе к осени, когда пожухнет трава и обнажится глина, в июне же мы его увидели зелёным:

2.


...Когда в эти края пришли русские, хозяевами Южной Сибири были киргизы - это не устаревший этноним, а реалии кочевой жизни: древний Киргизский каганат не доходил до территории современного Кыргызстана, но где-то в 17-18 веках енисейские киргизы уходили на Тянь-Шань, и их южно-сибирским наследником остались тувинцы и хакасы. Красный Яр тогда входил в Езерский улус, или Внутреннее княжество - один из четырёх племенных союзов Енисейской Киргизии, на месте будущего города кочевали племена качинцев и аринцев. Где-то в начале 17 века по Енисею к отрогам Саян поднялись казаки, и в 1628 году на уже разведанную местность по приказу воеводы Якова Хрипунова из Енисейска пришёл дворянин Андрей Дубенский и со своим отрядом заложил Красноярский Малый острог в устье Качи. Место на стыке Западной, Восточной и Южной Сибири оказалось весьма удачным, и в 1659 рядом вырос Большой острог, что оказалось своевременным - хан Иренекиз Алтынсаринского улуса объединил киргизские племена, принял вассалитет грозной Джунгарии (джунгары - это в общем-то те же монголы, в 17-18 веках державшие в страхе всю Среднюю Азию и изрядно трепавшие Китай) и начал войну за сибирские степи. Его войско дважды (1667 и 1679) неудачно осаждало Красноярск, но и казакам не удавалось силой покорить киргизские горы. В конце концов удалось договориться на взаимовыгодных условиях (как в общем-то обычно Россия и расширялась, сворачивая свои уступки через несколько десятилетий), да и Джунгарии сила киргизов была нужна на других направлениях. В общем, к концу 17 века Красноярский острог своё дело сделал и был в 1690-м повышен до города, хотя основное его население по-прежнему составляли казаки. Но в 1695-1700 годах приключилась так называемая Красноярская шатость - казачьи волнения против произвола воевод, последовательно снимавшихся с должности и назначавшихся на замену Мирона Башаковского, Алексея Башаковского и Семёна Дурного, каждый из которых пытался навариться на расследовании причин бунта и умудрялся превзойти предшественника масштабами, как сказали бы сейчас, беспредела. В итоге расследование дела затянулось на 8 лет и кончилось сменой практически всего руководства Сибири. В Красноярске же обстановка накалилась до такой степени, что единственным выходом стало просто расселить казаков по другим острогам, и с этого момента Красноярск начал превращаться из казачьей крепости в "купеческую республику".

3.


К чему, собственно, тут вся эта история? К тому, что на Красном Яру долгое время стояла караульная вышка острога, которую в 19 веке и заманили ракетообразной часовней Параскевы Пятницы - в 1805 году деревянной, а в 1855 - каменной, которая и стоит до сих пор, вдохновляя своим силуэтом работников ракетно-космических заводов за Енисеем.

4.


И вот какой от неё открывается вид - хорошо видно, что центр Красноярска занимает узкий полуостров между Енисеем и Качей, а также то, как сходят на нет Куйсумские горы - отрог Саян за великой рекой. Обратите внимание на полукруглую сопку - это Кара-Таг, или проще Чёрная гора (606м), древний потухший вулкан и одна из доминант красноярского пейзажа. Сам же город, составленный из параллелепипедов разного размера отсюда кажется отталкивающе некрасивым, и лишь торчащие над многоэтажками храмы - слева Благовещенский (1805-22), справа Покровский (1785-95) напоминают о том, что в каменных джунглях спрятан неплохо сохранившийся исторический центр. Слева - площадь Мира с пешеходным мостиком на Татышев остров и высоткой БЦ "Панорама" (на самом деле в неё упакован ещё советский "небоскрёб"). Острог был чуточку левее границы кадра:

5.


Ещё левее из-за горы выглядывает Красноярский медицинский университет, слепленный в 1942 году из эвакуированных вузов Ленинграда и Воронежа; преподавателем его был святой Лука, там само собой более известный как Валентин Войно-Ясенецкий, и именно под эгидой этого вуза он закончил и защитил свою монографию "Очерки гнойной хирургии", за которую (в сане епископа!) получил Сталинскую премию. На заднем плане, уже за Енисеем с зеленью островов Татышева и Верхнего Атаманского, обеспечивает город теплом, а будущих медиков притоком пациентов Красноярская ТЭЦ-1. Главная, впрочем, промзона Красноярских алюминиевого и металлургического заводов находится на левом берегу где-то за поворотом. Из центра их не увидишь, но зрелище это судя по чужим фотографиям, суровое. Красноярский алюминиевый завод - 2-й по величине в России и мире (после Братского), а металлургический специализируется на производстве алюминиевых сплавов. Смог, впрочем, далеко не единственное, чем КрАЗ отравлял город - ещё не забыты "алюминиевые войны" 1990-х годови их ключевой персонаж Толя Бык, из простого учителя физкультуры Анатолия Быкова за несколько лет превратившийся в Папу Толю, хозяина большей части здешней тяжёлой промышленности, то есть - большей части красноярских денег, то есть - ВСЕГО. Овладевая заводами он уничтожил ("Первая алюминиевая война") практически всю здешнюю старую мафию, мешавшую со своими понятиями и общаками сконцентрировать весь капитал в одних руках, и стал пожалуй крупнейшим бандитом Лихих Девяностых. Наводил порядок, как Жуков в Одессе, генерал и губернатор Александр Лебедь (прежде с его историческим следом я сталкивался в Приднестровье) - "Вторую алюминиевую войну" он вёл осторожно, и к началу "нулевых" сумел вернуть здешнюю индустрию в легальный оборот. В тех криминальных войнах погибли сотни людей (точно известно 140 погибших)... но сам Быков жив, на свободе и при определённом влиянии, как и многие бывшие бандиты, подавшись в меценаты. Но как уже говорилось, завод-эпицентр тех событий не виден за горой.

6.


Под прямым углом к горе за рекой дымит ТЭЦ-2 - но в остальном пейзаж Красноярска не слишком индустриален, а подобных ТЭЦ и в Москве три десятка. Ближе зелёный остров Отдыха со стадионом, краешек Коммунального моста (1961), который, кстати, тоже Десятирублёвый, но славы этой часовенки не снискал, и вертикали Театральной площади - часовая башня городской администрации и "небоскрёб" Енисейского речного пароходства.

7.


Справа, увы, свет до отвращения контровый, но тут можно различить и как Енисей выходит из гор в городскую котловину, и пушку на склоне - тут, как и в Питере, с 2001 года практикуют полуденный выстрел, причём в центре его реально хорошо слышно. Как я понимаю, это в чистом виде попытка внедрить в Красноярске "что-нибудь этакое", по крайней мере легенда о полуденных выстрелах казаков в 17 веке звучит мягко говоря не убедительно. Выше пушки хорошо видна Николаевская сопка (505м) - доминанта левого берега:

8.


Ещё пара видов в контровом свете с железнодорожными мостами через Енисей (слева шпиль Красной площади и трубы бывшего завода комбайнов):

9.


И характерный скайлайн многоэтажек на Афонтовой горе (вроде бы район этот так не называют, в отличие от археологических стоянок на его месте), у подножья которой находится станция. Что странно - огромный вокзал Красноярск-Пассажирский с Караульной горы совершенно не виден:

10.


В той же стороне (кадр снят с совсем другой точки) - скала Такмак характерной формы, самая запоминающаяся из природных доминант Красноярска. Более того, это один из Столбов, единственный заметный из города - а за горой таких десятки.

11.


Но от пейзажа перейдём теперь к деталям.
Вот представьте себе ещё недавно закрытый для иностранцев индустриальный город, где только-только отгремели выстрелы и газетные сенсации "алюминиевых войн", а отвоёванные у бандитов капиталы хлынули в бюджет и карманы легальных хозяев рекой. Городу срочно нужен был новый образ, а возглавлял его в те времена столь знакомый по постсоветским странам Мэр-Затейник. Петра Пимашкова, покинувшего этот пост в 2011 году, тут называют не иначе как Пётр Фонтаныч:

12.


Это, действительно, надо было ещё додуматься - мало того, что понастроить фонтанов по всему центру, так ещё и к каждому из них приставить по несколько пальм в кадках, которые на зиму увозят в оранжереи. Тут можно вспомнить некоего красноярского золотопромышленника 19 века, который, разбогатев на "золотой лихорадке", воздвиг себе хоромы с оранжереями, где выращивал на потехку гостям ананасы. В целом, выглядят они довольно чахлыми, но Суровые Сибирские пальмы давно уже стали одним из символов Города-на-Енисее:

13.


Фонтаны зачастую дополняют передвижные кофейни. Это, равно как и книжная будка с кадра выше (знаете, в столицах есть такие - любой желающий может туда одну книгу принести, а другую взять), подозреваю, веяния уже пост-Пимашковские, обще-хипстерские, но думается, именно с пальм здесь началась любовь к уличному креативу:

14.


И старые советские панно, которые в Красноярске многочисленны и красивы...

15.


...дополнились обильным стрит-артом. Говорят, столицей этого жанра в последние годы сделался Екатеринбург, но и в Красноярске количество и качество граффити впечатляет.

16.


17.


18.


19.


А тут, обратите внимание, расписана не стена, а кусок материи, который видимо может менять своё местоположение:

20.


Более прикладные формы - оформление витрин:

21.


22.


Близ театра Музыкальной комедии из прошлой части стоит птица моа (правда, почему-то с гребешком):

23.


А в сквере за краевой администрацией через улицу Ленина - индрикотерий с детёнышем:

24.


Но самый впечатляющий образец - на заглавном кадре: прямо под Коммунальным мостом на набережной Енисея поставлено пианино, на котором каждый может подойти и сыграть. Более того, раньше оно стояло на площади Революции, а возможно и где-то ещё.
И если для кофе нужен фольксваген-хиппобус, то с морсом справятся и коробейники:

25.


Общественный транспорт. В Красноярске троллейбус (с 1959) ходит только на левом берегу, трамвай (с 1958) - только на правом (причём так было не всегда), а с недавних пор ещё и нет маршруток: всю систему привели к общему знаменателю в виде электронного проездного со льготами, действующего одинаково на государственных и частных маршрутах, причём по всему краю вплоть до Норильска. Но в принципе, отсутствие маршруток - тоже не всегда хорошо: я помню, как в час пик стоял на остановке в центре и за 20 минут моего ожидания к ней не подошёл ни один автобус. В аэропорт Емельяново также извольте ехать либо автобусами, ходящими не каждый час, либо на такси за 1000 рублей. То есть, проблема российского общественного транспорта - не в засилии "газелятины" (тут, кстати, в основном маршрутки были вполне просторными ПАЗиками), а в деградации всего остального.

26.


Двор в центре Красноярска:

27.


Табличка с историей улицы:

27а.


Но всё же мы в Сибири, и совсем рядом с деловым центром ещё стоят недобитые бараки:

28.


Немалую площадь занимает типично сибирские массивы покосившихся избушек:

29.


А с вокзала на наших глазах вышел да сел в машину самый настоящий Ватник:

30.


А вот опять же по соседству с деловым центром ещё один специфически местный люд - тувинцы. Тува - глухой край в верховьях Енисея, куда нет железной дороги, а от ближайших станций и аэропортов до неё полсуток езды, вошла в состав России лишь в 1944 году, и в научных кругах славится своей уникальной этнографической цельностью вроде непуганного шаманства в связке с буддизмом...

31.


...а в быту более известна как Сибирский Кавказ в худшем смысле этого слова: уровень убийств в Туве в 5 (!) раз выше среднего по России и на одном уровне с такими легендарными странами, как Венесуэла или Колумбия. Говорят, дело в специфических отношениях тувинцев с алкоголем - чуть выпив, они звереют, хватаются за ножи и кидаются на всё, что им не понравится. Самый известный тувинец - наш министр обороны Сергей Шойгу, и вот ему пить точно не стоит. Вид у тувинцев в Красноярске порой довольно угрожающий, но говорят, здесь они ведут себя мирно и в криминальные хроники попадают не чаще коренных жителей.

32.


Подозреваю, интересных людей в Красноярске вообще немало, в первую очередь переселенцев с Крайнего Севера (а зачастую это самые настоящие беженцы - распад СССР и коллапс хозяйства привёл к тому, что жить во многих северных посёлках стало почти невозможно - как вам, например, в 40-градусные морозы без отопления? в сотнях километрах от больших городов без завоза продуктов? - люди бросали квартиры, съезжая "на материк", и многие северные посёлки покинуты до последнего жителя). Чувствуется, что рост города достигается не только играми статистики. Сюда же амбиции Столицы Сибири, за звание которой красноярские спорят с новосибирскими (но на тех и других с досадой поглядывают омичи и с усмешкой - иркутяне). Красноярск производит впечатление сытого города, где жизнь не стоит на месте.

33.


Ещё один характерный обитатель Красноярска - птицы. Голубей тут мало того что много, так ещё и встречаются они довольно крупными скоплениями - в основном их тут не болше, чем в любом крупном городе России, но периодически вдруг набредаешь на ТАКОЕ:

34.


35.


Впрочем, и утки от них не отстают:

36.


Вот так мы и дошли до Енисея. Главная река России, делящая страну пополам почти прямой линией от Саянских гор до моря Лаптевых, среди всех рек мира он по полноводности 6-й - после Амазонки, Конго, Янцзы, Ганга-Брахмапутры и Ориноко. Впрочем, сибирским рекам сильно портит статистику перемена сезонов: если по среднему расходу воды Енисей уступает Амазонке в 11 раз (19 тысяч кубометров в секунду против 220 тысяч), то по максимальному (в половодья и паводки) - даже не вдвое (150 против 350), соревнуясь с Леной за звание 2-й реки мира. Но в отличие от вихляющих Лены и Оби, Енисей прёт напролом до самой Арктики. Считается, что до устья Ангары он не особо велик... но даже в Красноярске Енисей впечатляет. Во-первых, потрясающей чистотой  воды (это заметно на кадре выше), во-вторых - огромной скоростью течения, напоминающей о горных реках. Вода в нём всегда холодна - около 10 градусов, но благодаря ГЭС не замерзает зимой. А многочисленные суда, пришвартованные у набережной - важная часть красноярского пейзажа:

37.


Впрочем, двум площадям на набережных Енисея я ещё посвящу отдельный пост:

38.


А пока будем спускаться с Караульной горы через облепивший её вершину частный сектор:

39.


На полдороги в центр - Троицкое кладбище, к которому вплотную примыкает Площадь Победы с открытым в 1975 году музеем-мемориалом:

40.


70-летие Победы, по стране местами отдающее официозом, тут тоже с человеческим лицом. В прямом смысле слова:

41.


Музей, техника "Оружие Победы", Вечный огонь с узнаваемым сюжетом "Тыл-Фронту" (фраза "образован на базе эвакуированных" вам уже попадалась не раз), могилы и эпитафии погибших на фронте красноярцев и - чуть поодаль - солдат из других городов, умерших в здешних госпиталях:

42.


Не лишним будет вспомнить, что именно в Красноярском крае был самый восточный бой Великой Отечественной - операция "Вундерланд", когда в конце августа 1942 года самый северный в тогдашнем СССР посёлок Диксон был обстрелян немецким тяжёлым крейсером "Адмиралом Шеер", посланного нарушить Северный Морской путь. В безлюдной Арктике он шёл под видом американского торгового судна, но его заметил ледокол "Сибиряков", и хотя крейсер разделался с пароходом буквально за полчаса (из 99 человек команды 77 погибли, остальные захвачены), советское руководство было предупреждено об опасности и успело подготовить Диксон к обороне.

43.


Дальше начинается обширное Троицкое кладбище, за оградой которого старые часовни на могилах местных купчин да братская могила чехословацких легионеров времён Гражданской войны.

44.


У ворот - Воскресенская часовня и целый взвод попрошаек, причём это не "наши" цыгане, а среднеазиатские люли, которые вообще-то мусульманской веры:

45.


Церковь Троицы на Горе (1842) - с советских времён целый собор:

46.


...После Красноярской шатости и "расказачивания" города сюда сначала потянулись исследователи с германскими корнями - Готлиб Мессершмидт (1722), Витус Беринг (при подготовке Великой Камчатской экспедиции), Иоганн Гмелин (1734-43), Петер Паллас (1771-73), впервые открывшие Саян - геометрический центр Азии - для Европы. В 1773 году город сгорел и был восстановлен по регулярному плану, к 1822 сделавшись центром Енисейской губернии. В 1830-40-е по окрестностям прошла "золотая лихорадка", и хотя началась она в Томской губернии, всё же центром её был именно Красноярск. При этом он был невелик, 27 тысяч жителей в 1897 году и менее 60 тысяч - к 1917-му (иные города Транссиба, для сравнения, выросли тогда в 4-5 раз), но зажиточен и по сибирским меркам благоустроен. Вот об этом прошлом и напоминают старые богатые могилы:

47.


От кладбища спускаемся в долину Качи. На крутом берегу - внезапно, БМД:

48.


Как нетрудно догадаться - памятник "афганцам", хотя направление взгляда отсылает скорее на остров Даманский:

49.


Красноярский "даунтаун" во всей красе! Он, конечно, не то чтобы очень велик, в той же "Панораме" всего 100 метров, да и те в основе советские (раньше там была организация с непроизносимой аббревиатурой КАТЭКНИИуголь... речь о Канско-Ачинском топливно-энергитическом комплексе, где на исключительно дешёвых в разработке бурых углях планировалось сделать крупнейший теплоэнергетический район СССР, да так и не смогли). Рядом строится ЖК "Адмирал", за ним чёрно-белой треугольник делового центра "Метрополь". Коричневое здание - Академия музыки и театра, белое - гимназия-интернет для одарённых детей имени Хазрета Совмена. Последний - выходец из Адыгеи, в Красноярском крае был крупнейшим золотопромышленником, а в 2002 вернулся на историческую родину, где стал президентом.

50.


Красное здание по соседству - Дворец пионеров. Вид с мостика через Качу, вдали Караульная гора:

51.


Паукообразная в плане Академия музыки и театра - одно из самых интересных позднесоветских зданий, что я видел. Судя по всему, 1980-е годы, и в Красноярске есть ещё несколько образцов подобной архитектуры (может, автор один?), но этот самый внушительный:

52.


По лестнице с очередным "человеческим лицом" в виде то ли стиха, то ли афоризмов на ступенях, выйдем наконец в центр города, о котором следующие 3 части.

53.


В ближайшей пройдём по главной улице - проспекту Мира.

Красноярск - это не только показанные в прошлых частях самая узкая в России железная дорогаи Суровые Сибирские пальмыс Десятирублёвой часовней: тут под сенью каменных джунглей неплохо сохранился центр крепкого губернского города. По самой исторической, да и пожалуй главной  улице - проспекту Мира - прогуляемся в третьей части.

Начало проспекта Мира - средней из тройки больших улиц на полуострове Енисея и Качи - я уже показывал в первой части. В прошлом Воскресенская улица, он связует нынешние площади Мира и Революции, бывшие Старо- и Новобазарные, а когда в Сибирь пришёл Транссиб, то оказалось, что и до вокзала отсюда рукой подать. Площадь Революции я в первой части и показал, от неё дальше и пойдём, для начала оглянувшись назад - вдали коричневый сталинский фасад краевой администрации, а на переднем плане проспект пересекает улица Диктатуры (Пролетариата, конечно):

2.


Кадр снят с порога вот этого здания (1936-40) - довольно необычная сталинка с явными пережитками модерна. Красноярск, конечно, не такой заповедник подобной "запоздалой" архитектуры, как Бишкекили Симферополь, но кое-что попадается:

3.


И наконец - вид с того же места вперёд, на впечатляющую перспективу модерновых фасадов. В Сибири, куда с постройкой Великой магистрали цивилизация ворвалась быстро и громко, стотысячные города возникали буквально за несколько лет, а Первая Мировая скорее давала работу, чем отнимала ресурсы, этот стиль очень "хорошо пошёл".

4.


Напротив... да, тут я вынужден извиниться за совершенно ужасную засветку многих кадров: резкое и холодное "послеядерное" сибирское Солнце для меня стало неожиданностью. Так вот, напротив - памятник художнику Андрею Поздееву (2000) и чёрное от засветки здание старой женской гимназии (1870-75):

5.


С лёгкой руки туристов прозванной Домом с котиками - такой кадр должен быть у каждого посетившего Красноярск, как и десятирублёвка на фоне часовни:

5а.


Здесь же фонтаны, пальмы и книжный шкаф, мелькавшие в прошлой части, да симпатичная новостройка с часами. Новостроек в таком стиле, характерном скорее для 1990х, чем для "нулевых", в Красноярске кстати несколько, и не относятся ли они к злой эпохи Папы Толи?

6.


Но вернёмся на левую сторону. Самые красивые в этой "фасаде"  - Духовное братство (1913-16, оно же на заглавном кадре, и вообще моё любимое здание Старого Красноярска) и дом купца Либмана (1909-11). Детали:

7.


Дом Либмана в полный рост:

8.


Следующий перекрёсток улицы Кирова с огромным домом, о происхождении которого я ничего не нашёл. Да впрочем, так ли важно, какого купца это доходник, какого товарищества торговый дом, какой фирмы из западной части страны представительство, каково страхового общества офис, Русско-Азиатский банк или Азово-Донской, пассаж Елисеевский или Второвский, "Бристоль" или "Гранд-Отель"? Как пояснил vkouznetsov, это торговый дом Гадаловых начала ХХ века, где было всё вплоть до первой в городе электростанции.

9.


Сейчас здесь Красноярский аграрный университет, и прямо в одном из его подъездов притаилась часовенка. Кадр тут вообще ёмкий - огромное советское здание (его обычно фотографируют с проспекта Мира из-за советских букв на крыше "Слава городу на Енисее!"), вывеска местной сети бургерных "Big Yorker" (за недостатком времени приобщился к ним на вокзале), но в первую очередь круглый жёлтый фасад "Детского мира" в жилом доме тех же Гадаловых, у которых во время своего азиатского вояжа останавливался цесаревич Николай, будущий последний русский император.

10.


Здесь же ещё чудной домик Ицына, а многоэтажки уже на улице Ленина - как уже говорилось, каменные джунгли над Старым Красноярском буквально нависают:

11.


Обидятся на меня красноярцы за то, что одно из их любимых зданий крупным планом не показал, ну да ладно... Вид улицы Кирова от "Детского мира" в другую сторону, слева с башенками Дом просвещения учителей (1912-14), а многоэтажки уже на улице Маркса:

12.


Заглянем в подворотню:

13.


И по проспекту Мира идём дальше. Тут первая по курсу Аптека общества врачей (1902), а дальше Красноярский драмтеатр имени Пушкина, неожиданно скромный для огромного города. Он зародился ещё в 1879 году (не зря же небольшой Красноярск среди других сибирских городов выделялся тогда своей интеллигентностью!), здание его в основе 1930-х (на месте сгоревшего Народного дома), а нынешний облик 1950-х годов. Но ей богу, на кинотеатр "Октябрь" (ну или там "Победа", но ещё не "Космос") потянет больше.

14.


На самом деле кинотеатр, или вернее целый Дом Кино, напротив. Говорят, там показывают редкие фильмы и авторские спектакли:

15.


В аптеке сохранились интерьеры. Не такая, кстати, и редкость в Сибири - ещё подобную аптеку наблюдал в Иркутске:

16.


Тут, кстати, ещё и продавцы есть, но когда я снимал общий вид - натурально попрятались за непрозрачными стендами.

16а.


А следующие три здания на проспекте, по разные стороны улицы Перенсона - одни из самых интересных исторически. Это были собрания сословий, своим видом наглядно показывающие общественную обстановку в Красноярске столетней давности. Купеческое (1908-10) - трёхэтажно и аляповато:

17.


Общественное, или Мещанское (1912-13) - двухэтажно и со вкусом:

18.


Дворянское - одноэтажно, деревянно и в сторонке:

19.


Оно и построено было куда раньше, в 1854-55 годах, причём не кем-нибудь, а ссыльным декабристом Гавриилом Батеньковым, жившим тогда в томской ссылке (он и родом был оттуда, куда иных ссылали - из Тобольска). Ныне это единственный деревянный дом на проспекте Мира, то есть явно с какого-то момента в дереве на главной улице строить запретили, для заповедника краснокнижного вида дворян при этом сделав исключение. Красноярск среди старых сибирских городов - пожалуй, самый "каменный", но напрашивается мысль, что все эти многоэтажки стоят на месте деревянных кварталов.
Напротив собраний - очередной фонтан с пальмами:

20.


Дальше по проспекту - Сибирский технологический университет, старейший вуз Красноярска, основанный в 1930 году как лесотехнический. Ильич на фасаде - ещё одна местная достопримечательность:

21.


Важнейшая из перпендикулярных - улица Вейнбаума, переходящая в Коммунальный мост через Енисей. Над мостом - Театральная площадь с огромными зданиями городской администрации и Енисейского пароходства:

22.


Тут можно взглянуть на старую больницу №1 (больница №2 чуть поодаль, кстати, тоже дореволюционная) с модерновым корпусом:

23.


И кажется самыми грозными воротами, которые я видел в жизни. Не совсем понятно, почему, но вахтёрство в Красноярске в принципе развито - см. первую часть, и ещё пару эпизодов в следующих.

23а.


За воротами сидел какой-то тощий паренёк, похожий на больного, и ещё раз взглянув на предупреждающие знаки, я вошёл, понадеявшись, что он не превратится в Агента. Во дворе больницы Никольская церковь (1900) с необычным входом на второй этаж:

24.


Снова вернёмся на проспект Мира, впереди следующий квартал - взгляд назад, на тот самый перекрёсток у больнцы. На переднем плане красный дом купца Франкфурта (1911) и белая типография Кохановской (1910), ныне занятая Сибирским НИИ геологии, геофизики и минерального сырья, в Красноярском крае с его обилием природных богатств заведении сверхактуальном - даже странно, что у него такой скромный домик, а не бетонная высотка на одной из главных площадей.

25.


Дома, гостиницы, банки, конторы...

26.


27.


28.


Фонтан "Питерский мостик" и, между прочим, управление епархии в скромном купеческом особнячке:

29.


Располоежние епархии вполне закономерно - наискось через проспект Мира и улицу Сурикова с ней соседствует старейшее здание города - Покровский собор (1785-95), честный образец "сибирского барокко" в его редкой енисейской ветви. Но такой храм - то, что должно быть у каждого старого сибирского города:

30.


Увы, "вещь в себе" - и ракурс на него хороший подобрать летом почти невозможно (с самого выигрышного угла - дерево), и покрасили его неудачно - так-то он всё обозримое прошлое был красным с белыми наличниками, как старомосковские церкви, и смотрелся с ними куда красивее и самобытнее. Енисейское барокко как оно есть - такой декор не встретить ни в Тобольске, ни в Ирктуске, но в нынешней расцветке все эти детали как-то гаснут.

31. из википедии.


Зато внутри прекрасно сохранились интерьеры:

32.


Если по улице Сурикова пойти в сторону Качи (налево) - выйдешь к синагоге, а если в сторону Енисея (направо) - к дому Зельмановича (1911) на улице Маркса. Обилие еврейских фамилий в старокупеческом Красноярске пусть не удивляет, но эту тему (включая фото синагоги) я оставлю на часть "через одну".

33.


Между тем, застройка ощутимо "стареет", и изящный модерн стремительно растущего города начала ХХ века сменяется эклектикой далёкого захолустья середины века 19-го... кстати, удивительно, что кипевшая в Сибири 1830-40-х годов "золотая лихорадка", когда купцы делали себе визтки из чистого золота или строили среди тайги усадьбы с ананасами в оранжереях, на архитектуре Красноярска почти не сказалась.

34.


В бывшем епархиальном училище (1854) ещё можно различить домовую церковь Иоанна и Иулиты:

35.


А это скромное здание с памятником "Детям войны" (2005) в сквере - в прошлом не что иное, как управление Енисейской губернии. Губернию я уже не раз сранивал по площади с Аргентиной, она была чуть крупнее нынешнего Красноярского края по всем направлениям, и плотность населения в ней была где-то 0,2 человека на квадратный километр (520 тысяч жителей к началу ХХ века), и если бы кто-нибудь заикнулся, что в тундре близ устья Енисея когда-нибудь построят крупнейший в империи металлургический завод, а Енисей перекроют двумя плотинами, его бы наверное начали бить... И всё же домик правления абсолютно несоразмерен своему региону.

36.


Красноярский краевой суд в бывшем Доме Политпросвещения на следующем перекрёстке куда масштабнее. И - очередная порция пальм у фонтана:

37.


Застройка тут входит в следующий временной горизонт, и напротив суда - Кузнецовское подворье, усадьба местных купцов с домом "образцового" проекта начала 19 века. О Благовещенском соборе же на заднем плане - опять же в части "через одну".

38.


Классицистические особнячки - в Сибири совсем не редкость, по крайней мере тут они куда привычнее, чем на Русском Юге:

39.


Особенно на них богата перпендикулярная улица Каратанова. Тут сходим в обе стороны, и лестница со стихотворением, которой мы закончили прошлую часть, выводит как раз к усадьбе Ларионовых 1830-х годов на улице Ленина:

40.


На стоянке перед ней - опять же знакомые по прошлой части тувинцы (машина, впрочем, почему-то с номерами Бурятии, но  "пятак" тут испокон веков тувинский):

41.


На другом конце улицы Каратанова, то есть у перекрёстка с Маркса - особнячок Крутовских, недавно переделанный в культурно-развлекательный центр "Особняк". Между тем, культурным центром Енисейской губернии в конце 19 века он и был: остепенившиеся золотопромышленники Крутовские прямо в своей усадьбе приютили первые в Красноярске общественную библиотеку (1885) и краеведческий музей (1889).

42.


По соседству - Гостиный двор (1857-62), ныне занятый архивом:

43.


Возвращаемся на проспект Мира - собственно, ему осталось пол-квартала, и маячивший впереди весь пост синий небоскрёб уже совсем рядом:

44.


Замыкает проспект Триумфальная арка (2003), за которой площадь Мира:

45.


Но туда, равно как и на Театральную площадь, уже в следующей части, в которой прогуляемся у Енисея.

От показанного в прошлой части"губернского" проспекта Мира спустимся на берег Енисея, к двум городским площадям у главной российской реки.

В прошлых частях на задних планах не раз мелькала вот эта серая башня, которую тут почти официально называют Красноярский биг-бен. Она пристроена в 2001 году к "трилистнику" здания городской администрации, а проектировалась, вроде бы, ещё в 1970-е годы:

2.


Театральная площадь в Красноярске появилась в 1961 году, с открытием Коммунального моста через Енисей, и замышлялась как единый с ним ансамбль (на другом же конце устроили Предмостную площадь), на мой взгляд далеко не худший для своей силикатно-коробочной эпохи. Справа налево Енисейское речное пароходство, администрация города, гостиница "Красноярск"...

3.


...и давшей площади название Красноярский оперный театр (1966-78), зародившийся ещё в 1886 как оркестровая труппа при городском театре (его скромное здание я показывал в прошлой части). На переднем плане памятник Чехову (1995) - если Томск он в своих путевых заметках обругал и обозвал "свиньёй в ермолке", то Красноярск охарактеризовал как "...самый лучший и красивый из всех сибирских городов, а на том [берегу] - горы, напоминающие мне о Кавказе, такие же дымчатые, мечтательные. Я стоял и думал: какая полная, умная и смелая жизнь осветит со временем эти берега".

4.


Такой оптимизм от того, что Чехов стоит спиной к тому скульптурному непотребству, которое украшает площадь. Вот например фонтан "Реки Сибири" (2006), и слава богу, что Енисей слишком могуч и благороден, чтобы выйти из берегов и смыть нафиг эту карикатуру на себя:

5.


Да и девчонки эти ну никак с холодным простором сибирских рек у меня не ассоциируются:

6.


Театр украшают всяческие музы и Аполлон - эти уже получше:

7.


Неотъелмемая часть ансамбля площади - те самые горы за Енисеем. И если справа от моста - сюжеты греческие, то слева - египетские. Самое старое и самое странное здание на площади строилось в 1912-29 годах (с перерывом, то есть, на Гражданскую войну) для краеведческого музея, зародившегося в 1889 году при показанной в прошлой части усадьбе Крутовских. В музей мы не успевали, но хранится в нём почти полмиллиона экспонатов и думаю в следующий приезд я проведу тут свои часы:

8.


Пока же только офигеваю с архитектуры. Затерянный в тайге дворец золотопромышленника Гаврилы Машарова с ананасами в оранжереях; египтяне и нубийцы на фоне ледяной енисейской воды; пальмы в кадках у пимашковских фонтанов... это определённо традиция, вот тянет красноярцев к чему-то южному и в Сибири неуместному.

9.


А египетский стиль в России мягко говоря не особо распространён, я сходу и не вспомню других подобных стилизаций (ночной клуб "Фараон" рубежа 1990-2000-х в каком-нибудь городе Н., само собой, не тот случай):

10.


За музеем вписанное в склон фондохранилище и высотка Пароходства во всей красе. Людей в бассейне великой реки живёт не так уж много, а вот ресурсов залегает немерено от нефти до пушнины, так что пассажирские рейсы в Дудинку пару раз в месяц - даже не вершина айсберга.

11.


Всё вместе смотрится впечатляюще:

12.


Последняя часть площади - сам Коммунальный мост, при всей унылости своего названия на редкость живописный и вдобавок как и часовенка на Караульной горе - Десятирублёвый. Построенный в 1961 году, на тот момент он был длиннейшим автодорожным мостом во всей континентальной Азии... 2300 метров, как бы ни смешно это звучало на фоне гигантских мостов современного Китая. Когда-то по нему трамвай заходил на левый берег, а троллейбус - на правый, но в 1990-х пути и сети разобрали - говорят, из-за постоянно выступавшего на них ледяного налёта (Енисей из-за ГЭС не замерзает и потому парИт), с которым не справлялись городские службы. Кстати говоря, перед нами лишь половина моста (вернее, где-то 2/3) - он пересекает Остров Отдыха со стадионом и дворцом спорта и широкую протоку за ним:

13.


Ну вот и набережная выше моста. Справа можно различить, что подходы к бордюру почти по всей длине заняты кафешками. Но как же чиста в Енисее вода!

14.


У ближнего берега - низкий зелёный Посадный остров и работающий ныне рестораном теплоход "Пересвет" на фоне многоэтажек Афонтовой горы:

15.


Недостигнутое. Над правым берегом скала Такмак - форпост Красноярских Столбов:

16.


Набережной ниже по течению сначала полюбуемся с моста:

17.


На мысу - Речной вокзал, левее красное здание УВД и белый с колоннами офис Центробанка. А красно-коричневый дом в сетке правее - это бывший музей Ленина на площади Мира, куда дойдём в конце поста:

18.


Вдали индустриальный краешек правого берега с ТЭЦ-1 и ЦБК, но в первую очередь - грузовым портом. Там же виден Октябрьский мост (1986, 2650 метров), пересекающий Татышев остров:

19.


Енисейские острова в Красноярске, как и днепровские острова в Киеве, служат городу парками, а мост... там ниже ещё пара мостов - и всё, они последние. Мы, меж тем, уже спустились с моста и вновь глядем на остров Отдыха и трубы ТЭЦ-2 на горе за рекой. У берега виден буксир "Красноярский Рабочий" (1930), одно из 5 однотипных судов, построенных по заказу СССР в Германии и бывших, видимо, первыми в России буксирами класса-река море - они работали не где-нибудь, а устьях сибирских рек, по одному на Лене и Оби, а остальные три - на Енисее. Списали их ещё в 1977-м, и этот вроде бы последний уцелевший, пока сохраняется местными ветеранами речного флота с бывшим капитаном во главе; разговоры о его музеефикации идут очень давно, но пока что "воз и ныне там". Подробнее в деталяхо нём рассказывал bu33er:

20.


Продолжаем путь по набережной. Обратите внимание на барашки у якорной цепи - такая в Енисее скорость течения:

21.


Здание УВД на берегу - между прочим, ещё дореволюционное, настолько, что здесь будущий Ленин получал документы на Шушенскую ссылку (добирался он туда за свой счёт и с комфортом). Рядом часовня Дмитрия Солунского памяти жертв "алюминиевых войн"погибших на службе милиционеров.

22.


Речной вокзал (1948-52) - один из красивейших в своём жанре, но по назначению служить недавно перестал и сейчас подо что-то реконструируется:

23.


Но енисейская навигация ещё жива, и пассажирский теплоход, издали неотличимый от всех этих флотелей и плавкабаков, ещё стоит в ожидании очередного рейса на Край Земли:

24.


Теперь перенесёмся (по показанным в прошлой части местам) на площадь Мира, куда того же самого Мира проспект приводит через Триумфальную арку (2003), которой я закончил прошлую часть. Арки разного размера и формы по всей Сибири ставили к приезду цесаревича Николая, в 1920-30-е последовательно ломали, а сейчас так же последовательно воссоздают - где-то с пртенезией на достоверность (например, в Улан-Удэ), а где-то и не пытаясь отрицать новодельность, как здесь:

25.


Площадь Мира на острие полуострова в Красноярске самая внушительная - при том, что на ней нет ни одного исторического здания! Справа целый даунтаун - Деловой центр "Метрополь", Китайский торговый дом и бизнес-центр "Панорама":

26.


Слева филармония (1983), выросшая из того же самого оркестра, что и Опера на прошлой площади:

27.


Раньше всё это смотрелось ещё интереснее, являя редкий законченный ансамбль архитектуры 1980-х... последняя в Красноярске вообще интересна и узнаваема, во второй части я показывал впечатляющие здание Академии музыки и театра неподалёку отсюда. "Панорама" - это бывший долгострой (104м, кажется высочайшее советское здание Сибири) КАТЭКНИИугля. Что такое НИИ и уголь, пояснять не надо, а вот КАТЭК - это Канско-Ачинский топливно-энергетический комплекс с исключительно доступным бурым углем, на основе которого следом за крупнейшим в СССР гидроэнергетическим комплексом Ангаро-Енисейского каскада планировалась создавать крупнейший в СССР теплоэнергетический комплекс из 8 ГРЭС по 6400 МВт (это масштаб Саяно-Шушенской ГЭС, а крупнейшая в мире Тайчжуньская ТЭСна Тайване имеет мощность всего-то 5800 МВт) каждая. Берёзовская ГРЭСс высочайшей в России и 5-й в мире трубой (370м, но куда ниже, чем в Экибастузе!) - один из немногих созданных его элементов. То есть, высотке этой отводилась роль штаб-квартиры грандиозного проекта. Сейчас стране и так хватает электричества, сила воды в его выработке экономичнее и экологичнее, и даже сама наша поездка была не куда-нибудь, а на свежепостроенную Богучанскую ГЭС.

28.


На прошлых кадра мельках памятник человеку в треуголке (2007) - это ни кто иной, как командор Николай Резанов, более всего известный как герой "Юноны и Авось", руководивший русской колонией в Калифорнии и полюбивший дочь губернатора Сан-Франциско Кончиту. До этого он успел вместе с Григорием Шелиховым основать Русско-Американскую компанию, вместе с Иваном Крузенштерном совершить первое русское кругостветное плавание, а уже целиком самостоятельно - превое посольство в Японию, принятое на Островах Восходящего Солнца вежливо, но абсолютно безрезультатно. В итоге он поставил на ноги Форт-Росс, обвенчался с Кончитой (причём о страсти речь шла вряд ли - скорее, попытка завладеть испанскими колониями в Калифорнии), поехал в Европу договариваться о таком браке с Папой Римским, да по дороге простудился, вдобавок (из-за слабости) упал с лошади, и достигнув в 1807 году Красноярска, умер. Прямо на площади - его могила с обелиском (1831):

29.


Но хоронить на площадях массово стали лишь при Советах, а Резанов упокоился в ограде несохранившегося Воскресенского собора (1759-73) - главного храма Старого Красноярска, образца "енисейского барокко", снесённого в 1935 году. Площадь Мира сто лет назад была Старо-Базарной, и как Ново-Базарная/Революции (см. первую часть) представляла собой незастроенное торжище на пустыре вокруг собора. Хотя Гостиный двор, показанный в конце прошлой части, совсем рядом с ней был не случайно.

29а.


Ныне площадь напоминает о каких-нибудь курортных городах с бесчисленными киосками и уличными едаленками на все случаи жизни. Неподалёку мостик через Качу, за которой старейший в городе район Покровка, и чуть дальше по улице Белинского воевода Андрей Дубенский (1997) указывает место для острога... туда я тоже не дошёл. Фотографировал же я здесь в первую очередь вот эту неожиданно интересную многоэтажку:

30.


Пешеходный Виноградовский мост (1979-85) длиной 550 метров (название по инженеру, строившему и другие мосты Красноярска) перекинут уже не через Качу, а через самый что ни на есть Енисей, его протоку, отделяющий Татышев остров:

31.


Вода чиста и холодна:

32.


А место острога отмечает памятник сибирским первопроходцам "Лошадь белая" (2006), в котором несоответствие цвета и названия удивляло не меня одного. Куда интереснее металличесие камыши:

33.


Если же обогнуть Стрелку, то можной выйти к бывшему музею Ленина (1987) - улица Маркса отделяет его от Филармонии и показанного в прошлой части Гостиного двора, а на площадке рядом увековечен главный красноярский писатель Виктор Астафьев. Увы, мне он не близок.

34.


Из музея Ленина ныне пытаются сделать очередной центр современного искусства. За несколько лет такие на мой взгляд глубоко бессмысленные, но всё-таки забавные учреждения стали в России как-то обыденны. Но я помню, как это начиналось в моей родной Перми (правда, когда я в ней уже был гостем) и какую ненависть вплоть до поджогов вызывало (причём не "ваты", прошу заметить, а у самых что ни на есть "сводобомыслящих") - комменты к моему посту 2010 годавесьма наглядны. С тех пор к ним все привыкли.

35.


36.


Здесь же колёсный пароход "Святитель Николай" (1886) - старейшее сохранившееся судно в России:

37.


Причём он не пришвартован, а стоит на берегу, и служит не рестораном, а честным музеем:

38.


"Николай" был построен в Тюмени (кроме шведского двигателя), владел им купец Александр Сибиряков, и этот пароход тогда считался лучшим судном Сибири. В рассказе о нём обязательно будет сказано, что на нём ходил в 1891 году цесаревич Николай (будущий император) и прибывал в Красноярск, но на самом деле, как я понимаю, всё свелось к прогулке по Енисею из села Берёзовское на том берегу за излучиной, куда цесаревич доехал поездом.

39.


Но вообще, нетрудно догадаться, что сохранён и восстановлен ещё в 1970 году пароход (с 1927 бывший баржей, а в 1960 списанный) был в первую очередь потому, что на нём плавал Ленин! "Святитель Николай" курсировал между Енисейском на севере и Минусинском на юге, и Владимир Ильич ехал на нём в Шушенское (вернее, ближайшую пристань). Именем Ленина вообще много всего хорошего уберегли:

40.


А вот в экспозицию, посвящунню Николаю II я не попал из-за очередного местного вахтёрства - времени было уже в обрез, а как раз в том зале в это время монтировали сигнализацию, и смотрительница музея имела строгий наказ не пущать. Почему это нельзя было сделать в другое время, когда на пароходе нет посетителей - история умалчивает.

41.


Впрочем, я сюда всё равно пошёл в первую очередь ради самого парохода, который оказался, разумеется, гораздо меньше прежде виденных мной судов-музеев - "Авроры" в Питере, "Витязя" в Калининградеи "Большого Тылля" в Таллине (а только снаружи - ещё ледоколы "Ангара" в Иркутскеи "Ленин" в Мурманске, крейсер "Кутузов" в Новороссийске, ещё несколько в Питере и... да вроде и всё, страна у нас не морская). Команда тут была всего 12 человек:

42.


Подробнее о пароходе здесь. Та самая шведская паровая машина:

43.


Да сами колёса. Кстати, есть у нас и действующее колёсное судно - ныне прогулочный "Николай Гоголь" (1911) в Архангельске.

44.


Ниже по Енисею на правом берегу видна Никольская церковь (1995-2000) памяти репрессированных и непонятный деревянный храмик Фёдора Тирона рядом с ней. Оттуда наверное тоже отличные виды на город, но туда я уже не успел. Когда-нибудь и я пройду на пассажирском теплоходе от Красноярска до Дудинки и далее в Норильск, но в ближайших планах Иртыш и Обь.

45.


В следующей части - то, что не влезло в эти четыре и было осмотрено на обратном пути с Богучанской ГЭС: улица Ленина и район Взлётка.

В прошлых частях я рассказал о первом (околовокзальном) знакомстве с Красноярскоми его общем колорите, старинной главной улицеи площадях у Енисея - почти всё это было осмотрено в солнечный день по дороге на Богучанскую ГЭС. На обратном пути у нас было лишь несколько часов, за которые я успел пройти по местной улице Ленина и съездить в многоэтажечный микрорайон Взлётка, о которых и расскажу в заключительной части. Здесь же - про одну из крупнейших исторических утрат нашего времени.

Говоря про центр Красноярска, я уже не раз упоминал, что его слагают три параллельные Енисею, Каче и друг другу длинные улицы - Маркса, Мира и Ленина. Первая, ближайшая к Енисею - самая оживлённая, но интересна лишь "пунктиром", особенно в самом начале и самом конце. Второй (там, вернее, целый проспект) я посвятил отдельный пост. Ну а третья, ближайшая к Каче, в прошлом Благовещенская потянет на пол-поста. Интересно, кстати, что формально Маркса и Ленина продолжаются и за железной дорогой, вот только там они "уже не те". Так что будем считать точной отсчёта вот это панно на администрации Железнодорожного района:

2.


Ленина - менее цельная, чем проспект Мира, но зато на ней есть деревянные особняки. Так часто бывает - после очередного пожара деревянное строительство запрещали на главной улице, становившейся в итоге такой каменной сердцевиной в основом деревянного города. И если среду, коей славятся Томск или Иркутск, в Красноярске извели ещё при Советах (как в Екатеринбурге или Тюмени), то отдельные дома ещё стоят. Этот вот занят центром народного творчества:

3.


Чёрный домик неясного возраста больше всего похож на запоздалый модерн 1920-х годов:

4.


Перспектива. Вдали колоколенка Благовещенского собора, давшего улице старое название. Обратите, кстати, внимание, что движение тут одностороннее:

5.


На углу улицы Горького (правее - знакомые по первой части Архиерейский дом, ряд деревянных особнячков за костёлом и парк с самой узкой в России железной дорогой) очередной деревянный домик, причём старейший в Красноярске - середины 19 века: в нём жил первый настоятель собора Рождества Богородицы на Новобазарной площади (см. опять же первую часть), которая теперь площадь Революции. Собор снесли, а домик сохранили, так как в нём жил ещё и Пётр Красиков, местный революционер и даже соратник Ленина, само собой по пути в Шушенское и обратно сюда захаживавшего. А вот в дома напротив Ленин не захаживал, поэтому теперь на их месте "коробка"...

6.


Сквер с кустами-жирафами - уже на задворках площади Революции. Помимо копытных тут стоит ещё бюст Василия Сурикова (2008), а вот редкий в Красноярске конструктивистский дом за сквером - увы, новодел 2000-х:

7.


Ещё одна перспектива. Коричневый дом - в ансамбле площади Революции, красный - гостиница "Север" (не удивлюсь, если строилась для командировочных из Норильска, Игарки и прочих), а где-то в жёлтом здании с 1938 обитает кукольный театр. В перспктиве же, как и у проспекта Мира - бизнес-центр "Панорама" (104м), только там он был слева, а тут - справа:

8.


Детали хороши:

8а.


Там дальше место очень оживлённое, с уличной торговлей с лотков на тротуаре и толпами людей на остановках - толпу генерирует ТЦ "Квант" на соседней улице, так же односторонней. Над всеми этим нависает очередной нестандартный дом 1980-х годов с квартирами-мастерскими художников и скульпторов:

9.


Дальше пойдём параллельно местам уже не первой, а третьей части - впереди перпендикулярная улица Диктатуры Пролетариата (ещё бы Проспект ГУЛага сделали, блин!). Синяя сталинка принадлежит одному из местных вузов, а жёлто-красное здание озадачило меня своим происхождением: похоже на бывший доходник, начатый до революции, а законченный после - если бывает "ободранный сталианс", чего не быть "ободранному модерну"?. А напротив тех серых многоэтажек...

10.


...ещё один деревянный дом-музей, на этот раз Василия Сурикова - это классик русской живописи в Красноярске едва ли не самый популярный "великий земляк". Суриковы, между тем - старый род енисейских казаков, участвовали ещё в Красноярской шатоститри с лишним века назад, и дом их интересен и как казачья усадьба. Впрочем, казаками енисейцы были весьма условными - их расцвет пришёлся на 17-й век, когда они, отпочковавшись от сибирских казаков, покорили бассейны Енисея и Ангары (основав, например, Братск и Илимск), дали начало якутским казакам, а потом осели вариться в своём соку и в основном были расселены по другим острогам после Шатости. Центром их стал со временем даже не сам Красноярск, а окружённый хакасскими горами Минусинск, и в целом, как мне показалось, в 19 веке казаки занимали в местной жизни нишу дворян:

11.


В следующем квартале - стадион и в общем ничего интересного. А неподалёку до 1930-х годов стояла маленькая, но очень симпатичная церковь Всех Святых (1816-22), на месте которой большевики построили завод "Квант", в наше время ставший торговым комплексом "Квант". Очень, по-моему, наглядная цепь метаморфоз страны и места:

12а.


И хотя сама церковка стояла в стороне от нашего маршрута, на улице Ленина сохранилась её приходская школа (жёлтенькая справа), стало быть одно из старейших гражданских зданий города. В 1856-61 в ней учился Суриков, и ныне тут детская художественная школа его имени. А дальше - квартал Сибирского технологического университета, на обртной стороне которого (на Мира) тот самый Ленин-на-фасаде:

12.


Домики, домики, домики... Такой вот Старый Красноярск:

13.


Среди которых спортзал всё того же СибГТУ - который я принял за ещё один пример "советского модерна" (а Красноярск, как следует из прошлой части потянет на его третий "заповедник" после Симферополяи Бишкека, хотя и с большим отставанием от них), но увы, опять же новодел 1990-х:

14.


Перекрёсток улицы Вейнбаума - направо она приведёт на Театральную площадь и далее Коммунальным мостом за Енисей. Поэтому тут очень мощное движение и переход лишь по одной стороне. Слева бывшая мужская гимназия (1889-91), ныне корпус Сибирского федерального университета (создан в 2006-м объединением 5 вузов, и в общем сыграл не последнюю роль в обретении Красноярском миллионного жителя)...

15.


...справа деревянный дом с роскошными наличниками. Почему ему так не повезло на фоне приличного состояния других особнячков - не знаю, но вид обречённый:

16.


Совсем иное дело - дом Цукермана чуть дальше! Он был построен в 19 веке, при последней хозяйке Фриде Цукерман капитально реконструирован местным архитектором Владимиром Соколовским, который в Красноярске вообще немало интересного построил - например, знакомые по прошлым частям костёл, дом Либмана или Общественное собрание. Но это реально шедевр - самая настоящая деревянная готика, и пожалуй красивейшее здание города. Ворота с заглавного кадра - тоже его. С 1997 года тут обитает Литературный музей имени Астафьева:

17.


Напротив - пожарное депо (1904) без каланчи:

18.


А чуть дальше накрытый сеткой почтамт, опять же творение Соколовского (1908-11). Изначально контора называлась Дом народной связи, а её основатель Дегтярёв на тот момент был в статусе крестьянина... сурового сибирского крестьянина, сколотившего в лихом краю достойный купчин капитал.

19.


Дальше пройдём немного в сторону Качи по улице Сурикова, где притаилась крошечная синагога. В принципе, к этому всё и шло, учитывая, что в 4 частях нам успели "встретиться" (как бывшие хозяева старых домов) Цукерманы, Либманы, Зельмановичи, Кохановские... О сибирских евреяхя уже когда-то писал, и появились они в общем-то так же, как сибирские поляки - через ссылку, да при том столь массовую (ибо много в еврейском народе было и смутьянов, и хитрецов), что в Сибири реально начала складываться вторая "черта оседлости": в некоторых уездных городах их было до 30% населения. Из губернских самым "еврейским" был Иркутск (7%), но и в Красноярске к началу ХХ века жило больше тысячи евреев, то есть почти 4% населения, и та же Фрида Цукерман была внучкой ссыльного одессита. С начала 19 века известна Еврейская слобода примерно в районе нынешней Театральной площади, с 1822 года неофициально действовала синагога при еврейской школе, в 1869 году "натурализовавшаяся", а в 1884 - сгоревшая. Тут, впрочем, сказывается сибирская веротерпимость - какое-то время евреи собирались в зале при пожарном депо, и никому видать не приходилось в голову, что "если в бочке нет воды - значит, выпили жЫды". В 1916 они таки отстроили синагогу, но её здание до наших дней не сохранилось, а нынешнее построено в 1990-е годы и смотрится вполне историческим:

20. Вот подробная статья о красноярских евреях.


Как видите, мы вернулись в солнечный день - конец (или вернее начало) улицы Ленина мы обошли ещё по дороге "туда". Вот вид на запад, за спиной усадьба Ларионовых и "тувинский пятак" на задворках делового центра:

21.


И если Воскресенский собор бывшей Воскресенской улицы (проспекта Мира) снесён, то Благовещенский храм (1816-22) на бывшей Благовещенской вполне себе стоит:

22.


Ныне здесь целый женский монастырь, но Иверская часовенка рядом вполне себе историческая (1866):

23.


...Но синагога и собор, как уже говорилось, были осмотрены в другую прогулку вместе с проспектом Мира и Караульной горой.

Пасмурным же днём на обратной дороге, дойдя до знакомых мест, понял, что имею в запасе ещё часа полтора и их лучше потратить с пользой. На Правый берег, конечно, этого было мало, и подвернувшимся на соседней улице автобусом я поехал на Взлётку - жилмассив на левом берегу парой километров ниже центра. По дороге памятник основателю Красноярского острога Андрею Дубенскому (1997) и мединститут имени Войно-Ясенецкого, своим стеклянным куполом на сталинке-основе не слишком удачно изображающий Рейхстаг. Подробнее про места по дороге можно почитать, например, здесь.

24.


Как и в любом большом постсоветском городе, 9/10 площади Красноярска занимают бескрайние жилмассивы и районы частного сектора... но и среди них есть несколько интересных мест. Например, Академгородоквыше центра по Енисею или не раз уже упоминавшийся Правый берег. Но самой доступной для блиц-визита мне показалась Взлётка, из названия которой в общем-то можно понять, что она строилась на месте бывшего аэропорта, основанного в 1942 году для "АлСиба" - так назывался ленд-лизовский перегон американских военных самолётов для Красной Армии через Аляску и Сибирь. Советские специалисты принимали машины непосредственно на Аляске, в городе Фэрбэнкс, а затем лётчики перегоняли их сюда по отработанной линии Уэлькаль-Красноярск и далее в Москву - бомбардировщики своим ходом, истребители - поездом; всего так было поставлено почти 8 тысяч самолётов, около сорока из которых по дороге разбились и наверное до сих пор лежат где-то в тайге. По окончании войны аэропорт стал общегражданским и "переехал" на левый берег, но к 1960-м годам оброс со всех сторон жилыми районами, и ему на смену начали строиться загородные Черемшанка и Емельяново. Какое-то время он как Красноярск-Северный существовал параллельно с ними, и наконец в 1987 году был закрыт. Городские власти не стали откладывать застройку лётного поля до лучших времён, и буквально за несколько лет на месте аэродрома вырос огромный многоэтажечный массив. Вот такие вот парадоксы Перестройки - панельный дом с "Кока-Колой" на торцевой стене:

25.


Старый аэровокзал (1956) ныне соседствует с автовокзалом, окрестности которого превратились в стихийный рынок:

26.


Сам автовокзал, как и во многих сибирских городах, велик и чрезвычайно многолюден. Автобусные перевозки охватывают дай бог пятую часть Красноярского края, но край столь градиозен, что рейсы по 10-12 часов - хоть в тот же Кодинск, хоть в Кызыл - тут в порядке вещей (особенно с учётом мудрой политики РЖД, в целях заботы о пассажирах отменившей ряд ночных поездов). А вот в нынешний аэропорт автобусы ходят в среднем раз в один-два часа, и ближайший по расписанию прибывал бы минут за 10-15 до окончания регистрации, поэтому я решил не рисковать и ехать с товарищами по блог-туру (оставшимися в центре) на такси.

27.


Я видел подобные районы в Бишкекеи Брянске, но в последнем аэровокзал вроде бы не сохранился. Здесь же по другую сторону автовокзал ещё стоит административный корпус с диспетчерской вышкой, причём организации в нём обитают так или иначе связанные с гражданской авиацией:

28.


А дальше по улице Взлётной - целый ангар, которому так и не нашлось применения:

29.


С упразднением же аэропорта оказалось, что Взлётка исключительно удачно расположена - в одну сторону рукой подать до центра, в другую - до жилмассивов алюминиевых заводов, в третью, то есть через Енисей - по Октябрьскому мосту к заводам оборонно-машиностроительным и опять же их районам. В общем, чуть поодаль почти сразу началось строительство новой главной площади - уж не знаю, какой ей было уготовано название (площади Ленина, кстати, в Красноярске вроде бы нет!), но дальше по понятным причинам стало не до того, и от Нового центра остались две крупнейшие в Красноярске заброшки - планетарий:

30.


И Крайком за отвратнейшего вида рынком:

31.


А вот жильё строилось и строится исправно, и архитектуру 1980-х в характерной тёмной гамме я уже называл одной из "фишек" Красноярска:

32.


Красноярские окраины (не только Взлётка, но и то, что я видел из окна такси и автобусов) смотрятся в общем неплохо... то есть конечно любой младоурбанист при их виде начал бы подпрыгивать, визжать и обзываться, но такая уж у них работа, у младоурбанистов - шуметь да хамить. По меркам нашей провинции опрятный, динамичный, выдержанный в единой гамме (серо-красно-коричевой) Красноярск - один из лучших российских городов:

33.


Внушительный дом G-образной формы аж с 20 подъездами. Серую часть в 1990-х построил завод цветных металлов для своих работников, красную (слева) - в 2000-е достраивали с участием алюминиевого завода:

34.


От дома с кадра выше можно было пройти направо и далее налево - от заброшенного Крайкома там тянется широкий бульвар, на котором выросли с тех пор две церкви - деревянная Александра Невского (2007, видимо времянка под будущий собор) и армянская Сурб-Саркис (1998-2003), старейшая за Уралом. Но тут подошёл мой автобус, и памятуя, что маршрутки тут не водятся и следующего ждать минут 20, я поехал на вокзал, брать на троих такси в настоящий аэропорт.

35.


Напоследок - пара кадров, сделанных сквозь пыльные стёкла поезда Красноярск-Карабула, который вёз нас к Богучанской ГЭС. Минут через 10-15 после вокзала поезд пересекает Енисей... впервые я проезжал тут зимой-2012, над быстрой чёрной парящей водой. Справа, выше по течению, строится автомобильный мост, а перспектива великой реки красиво уходит за сопки:

36.


Слева старые опоры и новые фермы железнодорожного моста, за которыми виден центр:

37.


Мост через Енисей в Красноярске сам по себе куда известнее, чем тот факт, что его уже нет. Построенный в 1895-99 годах инженерами Лавром Проскуряковым (проект) и Евгением Кнорре (реализация), он считался одним из величайших технических достижений своей эпохи и сходу получил Большую медаль Всемирной выставки в Париже, где главным жюри в тот год был сам Гюстав Эйфель (а он вообще-то строил именно мосты, Эйфелева башня - скорее побочный продукт его наработок). Само имя Эйфеля на неподготовленного человека уже дейсвует своеобразно - на многих ресурсах ошибочно пишут, что мост эту медаль с его башней разделил, но на деле они даже участвовали в разных выставках. В чём заключалась его уникальность, неспециалисту понять достаточно сложно, тем более что этот мост никогда не был самым длинным или самым высоким. Как минимум - его отличали уникальные для своей эпохи пролёты длиной по 144 метра: к тому времени один 150-метровый пролёт уже существовал в Голландии - но здесь пролётов шесть, а там - один, да и река Лёк никак не могла тягаться с Енисеем по крутости норова и суровости окрестной погоды. В профиль фермы Енисейского моста казались почти что полуовалами, но на самом деле имели полигональную форму, то есть состояли из множества граней. Наконец, из-за невозможности смонтировать такую ферму на опорах за один сезон от ледохода до ледохода, их строили на берегу и затаскивали на быки по специальным настилам. То, что получилось, было как минимум очень красивым:

38.


И хотя впоследствии Проскуряков по той же схеме построил совсем уж беспрецедентый для своей эпохи мост через Амур у Хабаровска (2,5 километра против 1км здесь), именно Енисейский мост остался шедевром царского мостостроения, самым знаменитым мостом Российской империи. Он был рассчитан на нагрузки в 52 раза больше самых тяжёлых тогдашних поездов, исправно прослужил весь ХХ век, дополнившись в 1930-е годы второй "ниткой" Транссиба, и находился в листе ожидания ВКН ЮНЕСКО - безусловно, это было самое известное в мире строение Красноярского края. Однако мост выработал своей ресурс, и в 2002 году началась его разборка. В наше время так же были разобраны и построены заново по новым проектам и другие мосты через великие реки Сибири - обской в Красноярске, амурский в Хабаровске, но от тех хотя бы сохранили по одному пролёту, установив на берегу и устроив вокруг скверик-музей. К ценнейшему же из этих мостов хозяева оказались особенно безжалостны, и в 2007 уникальные конструкции всех 6 его пролётов ушли на переплавку. Среди архитектурных и инженерных памятников, утраченных в постсоветской России, он был если не самым ценным, то уж точно самым известным. Но даже его фотографий сохранилось на удивление мало, а нынешний куда как менее изящен (у ферм по 5 граней вместо 10):

38а. отсюда.


На Правом берегу поезд сделал ещё пару остановок, на которых зашло не меньше людей, чем на вокзале - удобная система, практикующуюся в Европе. Первая от моста станция Енисей, мой единственный кадр с Правого берега:

39.


На правом берегу есть трамвай, памятник каторжанам, соцгорода заводов, Дом полярных лётчиков, а главная улица носит непроизносимое название Проспект имени Газеты "Красноярский Рабочий", или проще говоря - Красраб. О Правобережье  - в следующей части... вот только неизвестно, через сколько лет я вернусь в далёкий Красноярск, чтобы собрать для неё материалов.

Прежде, чем отбыть на три недели в холодную Сибирь, вернёмся на несколько постов в жаркие объятия Средней Азии. Напоминаю, что у меня ещё не выложена огромная серия про Узбекистан, и сейчас я закончу рассказ о его казахстанской "кайме", начатый ещё из Алма-Аты.



Как-то в поезде Актюбинск - Алма-Ата попутчики мне рассказали анекдот, в котором, на мой взгляд, вся суть Чимкента.
Час-пик на одной из главных чимкентских улиц. Русский студент ест самсу и ругается:
-Да тут же один лук!
На что продавец-узбек удивлённо разводит руками:
-Как адын люк?! Многа люка!
Я впервые попал сюда в 2012-м году, но те фотографии погибли. В 2013-м - вернулся, и по итогам той поездки написал рассказ в 4 частях (Атмосфера и колорит. || Старый город || КылуэтКендебая Карабдалова), включая древнее предместье Сайрам. Наконец, этой весной я заезжал в Чимкент целых 4 раза по несколько часов - само собой, транзитом из Алма-Аты в Узбекистан и обратно; в апреле, впрочем, оба приезда свелись к вокзалу и городу Арысь, а вот в мае я погулял тут уже основательнее. Чимкент, выросший за годы независимости в два раза - с 380 до почти 700 тысяч жителей, выбившийся в город №3 двустоличного Казахстана, получшивший множество прозвищ типа "Техас", тогда запомнился мне самым натуральным Среднеазиатским Вавилоном, куда народ слетаелся из окрестных кишлаков, соседних областей и немалой части Узбекистана. В принципе, если соотношение двух стран не изменится, лет за 20-30 Чимкент может перетянуть на себя нишу Ташкента. Жители Чимкента (Шымкента, как его принять называть в Казахстане) же отличаются просто феноменальным патриотизмом родного города, причём как казахи, так и русские.

В общем, как ни крути, а шумный, тесный, суматошный, местами небезопасный Чимкент - один из важнейших городов Средней Азии, позволяющий в полный рост оценить её современность. Но сейчас я покажу совсем другой Чимкент - тихий, сонный, запущенный, полусельский-полусоветский: Городок Металлургов, Детскую железную дорогу, ну и ещё кое-чего по мелочи.

...Рано утром, ещё в потёмках, я прошёл от вокзала к Озеру - так называют в обиходе этот парк имени Шамши Калдаякова, устроенный в 2000-х на территории, отвоёванной у разросшегося в 1990-х базара. Озерцо тут правда было, но пало жертвой этих баталий.

2.


От Озера уходит на восток Туркестанская улица... и так как город Туркестанот Чимкента на западе, названа она видимо в честь того Туркестана, который вся Средняя Азия. Её занимает в основном достаточно унылый частный сектор, но примерно через полкилометра друг от друга - три храма разных.вер. Молитвенный дом "Эммануэль" в Чимкенте знают как Корейскую церковь - многочисленные среднеазиатские корейцы, попавшие сюда в ХХ веке, почти поголовно христианизировались и являются тут основными прихожанами католических и протестанских (а в узбекской глубинке - и православных) церквей.

3.


Дальше - почти типовая квартальная мечеть Имам-Агзам, таких немерено в городах Южного Казахстана, Узбекистана, Киргизии:

4.


И наконец то, ради чего я вообще сюда ходил - православный Никольский собор 1990-х годов постройки, очень неплохо стилизованный под северорусское барокко (прототип вообще узнаётся сходу - Троицкий собор в Верхотурье). Русских в Чимкенте, в основном также восторгающихся своим городом, в абсолютных цифрах немало... но русских ИЗ Чимкента, думается, ещё больше:

5.


Вернувшись к Озеру, спустившись к площади Ордабасы, я поймал маршрутку да поехал в Городок Металлургов. Среди пассажиров был и вот такой вот колоритный русский дядька, почему-то напомивший мне потомка симереченских казаков. Обратите также внимание на компановку салона - в убогой тесной "газельке" половина его площади отведена под стоячие места!

6.


...Не вполне очевидно, что именно с Чимкента началась индустриализация почти безлюдного в те времена Казахстана. Сказывалась близость к Ташкенту, в окрестностях которого есть ещё несколько мощнейших промышленных химико-металлургических центров - Чирчик, Алмалык, Бекабад - все они начали осваиваться ещё в Первую пятилетку, а полностью этот промышленный район сложился к 1950-м годам. Чимкентский свинцовый завод (или "Южполиметалл") строился одним из первых - в 1929-34 годах, и в самом Казахстане тогда ещё не было ни Караганды, ни Жезказгана, ни Экибастузаи только-только начинал строиться медный комбинат на Балхаше. Но свинец никогда не относился к тем ресурсам, которых в России/СССР было много, на поставки его коммунистам в западных странах наложили эмбарго, в общем - строительство завода откладывать было нельзя, и даже значительную часть оборудования пришлось разрабатывать практически с нуля. В войну Чимкентский свинцовый завод (пополнившийся эвакуированным из подмосковного Подольска прокатным цехом) давал стране 70% свинца, а что этот тяжёлый металл - хлеб тогдашней войны, пояснять в общем-то не надо. И примерно тогда же, начиная с 1939 года, строился Городок Металлургов, к главной площади которого на перекрёстке улиц Абая и Рашидова меня и привезла маршрутка с кадра выше. И хотя в Чимкенте целых два исторических центра - русский и узбекский - самый красивый его район безусловно здесь:

7.


Столь любимый мной "этносталианс":

7а.


По улице Абая я направился вниз, где белели высокие трубы завода. Завод ныне заброшен, и в этом есть, помимо очевидных минусов, и жирный плюс: свинец - один из самых ядовитых тяжёлых металлов, и в самом центре крупного города его выплавке точно не место. Завод несколько раз закрывался и вновь оживал в 1990-2000-х, последний раз в 2010-12 годах, а ныне, как я понимаю, идёт его разборка. Виды завода, огромных полей чёрных шлаков и правильного чёрного конуса Коксовой горки (на самом деле опять же шлакоотвала) я показывал в первой части. В пейзаже жилгородка странно сочетаются ухоженность и запустение, но по арыку скорее всего вот прямо сейчас (летом) струится вода:

8.


Заводоуправление - печально, но не заброшено, из-за стеклянной двери на меня пристально поглядывал сторож:

9.


Вот и сердце городка - Кольцо Металлургов на Г-образном перекрёстке Абая и Исмаилова. Композиция посредине, видимо фонтан, украшена заводским ковшом. Рядом стоянка городских автобусов нескольких маршрутов и пара забегаловок с шашлычками и самсой, да толстые самодовольные казахские водилы на лавочках.

10.


Ещё немного под деревьями, по каким-то вонючим задворкам, мимо вроде как ещё не убитого завода "Электроаппарат" - и я вышел к железной дороге, за которой раскинулись мёртвые цеха бывшего гиганта. Трубы пугающе высоки и покрыты белой промышленной пылью. Самую старую и зрелищную трубу, стиснутую металлическими кольцами на диагональных опорах снесли где-то между сентябрём-2012 и сентябрём-2013, зато одна из оставшихся труб принадлежит заводской, а ныне городской котельной и порой над ней бывает дымок.

11.


Очень понравилась композиция на крыше цеха с весело разлетающимися искрами:

11а.


Перехожу пути Турксиба (а это именно он, причём в своей дореволюционной ипостаси Семиреченской железной дороги) со старой будкой смотрителя:

12.


Часть зданий в полном запустении:

13.


Но на проходной жизнь теплится, и работяги туда-сюда через пути (пешеходный виадук-то закрыт!) ходят - может, на котельную, а может - на разбор. Сколь я понимаю, завод закрыт безусловно, а не выведен на какую-нибудь новую площадку подальше от жилья. Но при этом не стоит думать, что вся казахстанская цветная металлургия в таком состоянии - например, добычу урана (в основном как раз в той же Южно-Казахстанской области) казахи за 10-15 лет увеличи вчетверо (!), став твёрдым мировым лидером этой отрасли.

14.


Дальше я долго шёл по унылой прижелезнодорожной промзоне и при первой возможности вновь повернул наверх, на улицу (внезапно!) Ломоносова, встретившую меня старой больницей Красных Креста и Полумесяца. Здание её возможно и довоенное, да и просто куда ж без больницы в жилгородке такого вредного производства?

15.


А вот эти домики - возможно, и первая очередь жилгородка (1939):

16.


Заведение с гордым названием занимает, скорее всего, какой-нибудь бывший техникум, и тут наоборот - классическая "ободранная сталинка":

17.


Улицами жилгородка я пошёл наверх, постепенно удаляясь от завода. Здесь уже перемешались разные эпохи, и дома каждой из них скорее всего строились с очередной реконструкцией завода, бывшего когда-то самым современным свинцовым предприятием мира:

18.


Ныне и Россия, и Казахстан от лидеров свинцовой металлургииочень далеки. "Большую тройку" по запасам слагают Австралия, Китай и США, они же и лидируют и по добыче, только Китай превосходит едва ли не весь остальной мир, вместе взятый. С выплавкой же расклад уже другой: Китай, США, а дальше - Германия, Британия, Япония, Корея... в общем, почти всю первую десятку слагают страны "золотого миллиарда". Казахстан же по крайней мере "при жизни" этого завода по выплавке даже опережал Россию, уступая при этом по добыче. Сейчас, как я понимаю, это производство сконцетрировалось в Усть-Каменногорске.

19.


Центр жигородка, как и положено - ДК Металлургов типового проекта, но местного оформления - он же на заглавном кадре:

20.


На пустыре перед ДК - пень постамента от памятника Калинину, посетившему новооткрытый завод в 1935-м году. Зато в парке Металлургов за дворцом Ленин ещё живее всех живых. Если на площадях его памятники поубирали почти везде в Казахстане (может где-то в глубинке ещё остались), то в стороне Ильичи ещё стоят.

21.


Жигородок продолжется и выше. Старше или моложе его верхняя часть, чем нижняя, "на глаз" я понять так и не смог. Тут вообще владения другого завода - машиностроительного, выпускающего кузнечно-прессовое оборудование, так что может этот район правильнее называть уже Городком Машиностроителей:

22.


22а.


23.


Колледж искусств и дизайна с образцами оных:

24.


И очередная площадь на перекрёстке улиц Калдаякова (на ней домики с прошлых кадров) и Кремлёвской. Последняя проходит здесь через двое "ворот" - на юге симметрично два вот таких здания:

25.


И такая вот пара - на севере:

26.


26а.


По Кремлёвской опять же какими-то заросшими вонючими закоулками у промзоны я вышел на улицу Аскарова к, внезапно, Театру Оперы и Балета, переделанном в 2007 году из ДК Машиностроителей:

27.


Вот и мы вернулись в типичный Чимкент с его ухоженностью, понтами и столпотворением. Дальше по той улице можно выйти ещё к Городскому театру, но он совсем унылый внешне, и в принципе виден на панорамах города в первой части:

28.


Заводов в Чимкенте вообще (как и всего остального) много, например крупнейшие в Казахстане цементный и нефтеперерабатывающий - пожалуй, это главный промышленный центр Старшего жуза. Но особняком тут стоит завод "Химфарм", корпуса которого встречают въезжающих в Чимкент со стороны Ташкента - в отличие от всех остальных заводов, созданных в советские пятилетки, этот существует с 1882 года:

29.


Его основали ташкентские купцы Николай Иванов и Николай Савинков, и первончально завод специализировался на производстве сантонина - допотопного глистогонного средства, которым вполне можно было отравиться и умереть в страшных мучениях (оно вызывало судороги, а в лёгкой форме - всего лишь временный дальтонизм), но ничего лучше по сочетанию качества и цены в те времена не знали. Чимкент стал одним из крупнейших производителей сантонина в мире, да и в дореволюционном Туркестане с его аскаридами, риштами, эхенококами и прочей паразитической ничистью такому производству было самое место. При Советах Химико-фармацевтический завод №1 имени Дзержинского существенно расширил свой ассортимент, став одним из главных в СССР производителем лекарств, и исправно функционирует в независимом Казахстане. Я побродил вокруг завода, надеясь найти какие-нибудь дореволюционные постройки, и в итоге обнаружил на задворках между проходной, пожаркой и баней "лабораторию-музей химии растений". Увы, наглухо закрытую:

30.


За "Химфармом" - быстрая, мутная, но по среднеазиатским меркам немаленькая речка Бадам со столь необычным в краю степей и пустынь благоустроенной набережной:

31.


Ниже по течению - трубы свинцового завода, а баки принадлежат созданному уже в постсоветские времена пивзаводу, продукция которого славится на всю Среднюю Азию, но вряд ли востребована за её пределами. Пиво у местных вообще не слишком популярно, зато минералку "Сары-Агаш" в пластиковых бутылках с плохо приклеенными этикетками тут в жаркий день пьют кубометрами. Ещё Сары-Агаш - это последнее село у Черняевки, погранперехода в Узбекистан фактически на окранах Ташкента. Туда по этому мосту и ведёт Ташктракт, туда я и поехал:

32.


...а через две недели вернулся в Чимкентв сопровождении обаятельной Лин, китаянки из Малайзии, с которой дважды пересекался в хостелах Самарканда и Ташкента и как оказалось - покидал Узбекистан в один и тот же день. Здесь я помог ей купить билет на поезд и отыскать гостиницу как раз в районе Туркестанской улицы, а попрощавшись в холле - с ближайшей автобусной остановки поехал на северную окраину города:

33.


Это в общем-то классический случай "закона парных вероятностей" - не будучи фанатом ДЖД-жанра, в течение недели я рассказываю уже о второй Детской железной дорогепосле Красноярска, где таковая отличается ещё и самой узкой в России колеёй. Детские железные дороги - это вполне полноценные городские или парковые узкоколейки (750мм) с настоящими техникой и оборудованием, и "детскими" они были потому, что работали на них дети - ДЖД строили как наглядные пособия при Школах юного железнодорожника, и каждая железная дорога в Советском Союзе пыталась обзавестись своей ДЖД, а то и не одной. Чимкентская ДЖД строилась в 1979-80 годах, тянется по городу на целых 6 километров, нанизывает на себя пару достопримечательностей, и в общем я решил пройти её целиком. Собственно, её "дальняя" конечная - станция "Тулпар":

34.


Дальше, впрочем, заросшая колея упиралась в запертые ворота парка, и я пошёл к главному входу через пафосного вида колоннаду. Вход оказался платным (100 тенге, то есть 25-30 рублей) и даже через турникеты:

35.


Дендропарк ныне гордость Чимкента, был разбит почти одновременно со строительством ДЖД, населён деревьями со всего мира, чуть не зачах в 1990-2000-е и был возрождён в 2010-е. У входа - большой макет, и обратите внимание на вокзал ДЖД, за которым следуют мост и тоннель, на поиски которых я и отправился:

36.


Парки - в принципе не моя тема, поэтому углубляться в него я не стал. В целом, на главных дорожках тут хорошо, чисто и уютно; на боковых - всё заросшее и запущенное. Водопад на пруду пока молчит - но может быть, просто ещё не сезон, ведь и в арыках в те дни воды ещё не было:

37.


Остатки ДЖДшечки же выглядели весьма печально - но тут правда и мост:

38.


И тёмный тоннель под самым крыльцом:

39.


Я уже знал, что на другом стороне парка ДЖД тоже упрётся в забор, и потому вышел над тоннелем. Вид от колоннады, ещё тут есть сладкая вата, кислый кумыс и ещё более кислый курт, специально обученные голуби для отпускания и целый лимузиндер (каз. мн. число от "лимузин") чуть дальше. На горизонте сияет Тянь-Шань:

40.


Между тем, хорошо заметная на прошлом кадре Лисья балка, часть которой занимает кладбище, известна тем, что в ней при Сталине расстреливали и хоронили приговорённых по политическим статьям - всего их тут было, говорят, порядка 2,5 тысяч. Тему репрессий в Казахстане (равно как и в Киргизии) особо не выставляют напоказ, но помнят. И через дорогу от весёлого Дендропарка - мрачный "Касирет", не знаю точно, как это название мемориала переводится:

41.


У запертых ворот Дендропарка я зашёл на насыпь ДЖД и решил идти по ней, не сворачивая. ДЖД выглядела заброшенной, причём заброешнной давно и крепко - кое-где колеи не то что заросли травой, а скрылись под слоем земли. В статье Сергея Болашенкоистория ДЖДшки заканчивается на 2011 году, когда она не работала, а до того с 1990-х годов она уже перестала быть "детской" и с взрослым персоналом действовал как аттракцион, связущий две городских зоны отдыха. Я решил, что в том же 2011-м дорога умерла окончательно, а стало быть скоро эти рельсы должны уйти в металлолом:

42.


Иду по рельсам. Слева микрорайон Нурсат, по виду едва ли не самый приличный в Чимкенте:

43.


За первой улицей, на задворках торгового центра, железная дорога уходит в глубокую выемку:

44.


По которой, круто повернув, тянется наверх:

45.


Вскоре выемка сменяется высокой насыпью над дворами коттеджей, уходящих, как видите, к горизонту:

46.


На горизонте хребет Каратау, нависающий над древними Туркестаноми Саураномда над станциями старой Ташкентской магистрали. Это дальний отросток Тянь-Шаня, и именно в его подножьях и скрытой за хребтом пустыне Муюнкум находится крупнейший в современном мире район добычи урана. А что за башенка в центре кадра - увы, не знаю, хотя проезжал мимо неё по объездной:

47.


Всё это немного похоже на Московскую Окружную (из которой сейчас делают наземное метро), такая странная глухая рельсовая изнанка большого и шумного города. Вдобавок, это ещё и чимкентское пастбище - некоторые обитатели этих районов умудряются сохранять верность скотоводству:

48.


Потихоньку ДЖДшечка уходит в городские кварталы, и здесь вдоль неё уже почти ничего интересного:

49.


На другом её конце - Парк имени Абая, с которым соседствует спортиный центр Чимкента вокруг городского стадиона. Однако и тут нашлось, где разгуляться чабану:

50.


У станции Спортивная - детский скверик с макетами разной техники, но вон то сооружение с петушком-флюгером - уже собственно вокзал:

51.


И каково же было моё удивление, когда пройдя "заброшенную" дорогу, я обнаружил на станции под вечер нетрезвых рабочих, сумевших, тем не менее, мне объяснить, что занимаются они ни чем иным, как привидением дороги в рабочее состояние - расчистить пути, покрасить и подремонтировать тепловоз (привычный для ДЖДшечек ТУ2) им надо было ко Дню защиты детей, то есть на разбор всего показанного выше у них оставалась неделя. Справились или нет - не знаю.

52.


Да кто тут будет работать - дети или взрослые - я понять с их слов так и не смог .А больше, чем ТУ2 (машина конечно редкая и благородная, но видел я их немало) меня впечатлила вот эта местная самоделка - "Муравей" на рельсовом ходу:

53.


У газеты "Казахстанская правда" в окне вагона самое потряающее - дата: не 1975, даже не в 1990, а 2015 год!

54.


В следующих двух частях - про Казыгурт, колоритную местность у подножья одноимённой горы между Чимкентом и Ташкентом.

От Чимкентадо Ташкента раскинулась довольно странная местность, которую и населяют примерно поровну казахи и узбеки, Казахстан владеет ей почти до ташкентских окраин, но дыхание главного среднеазиатского города ощущается через границу. Здесь живописные пейзажи, колоритные аулы, есть пара домонгольских мавзолеев и несколько священных мест, и над всем этим довлеет гора Казыгурт (1768) - "западный коготь Тянь-Шаня", в профиль прекрасно видимый из Чимкента или древнего Сайрама. О горе этой мне много рассказывали ещё в 2013-м году, в моём осеннем путешествии, и говорили всякие чудные вещи - что к ней причаливал Ноев ковчег, что где-то у её вершины есть самораздвигающиеся скалы, что на её склоне нарисован огромный крест в двойном круге... В общем, всё это звучало очень заманчиво, но увидеть Казыгурт мне удалось лишь со второй попытки этой весной.

Ну а я ездил я через этот далёкий от России угол целых пять раз, ведь самый популярный путь в Узбекистан - из Чимкента по трассе через пограничную Черняевку, которая находится по сути дела в предместьях Ташкента. Так что о Казыгуртской стороне будет целых два поста: в первом - о самой горе и двух попытках её достичь, а во втором - о священных скалах, древних мавзолеях аула Турбат и о самой Черняевке.

Казыгурсткая сторона на удивление приятна глазу - не гиблая безлюдная степь, но и не перенаселённые оазисы. Аулы тут стоят примерно с той же частотой, что деревни в Средней полосе России, а вид у них достаточно ухоженный - сказывается и богатство "Техаса" (как называют в остальной стране Южно-Казахстанскую область), и близость Узбекистана - главного исторического соперника, которого грех не уесть. Но как здесь отличается пейзаж осенью и весной!

2.


3.


Сами аулы в основном достаточно, но в меру крупные, и почти в каждом - новая мечеть:

4.


А когда на сопках у трассы замаячит силуэт корабля - верьте своим глазам:

5.


Одна из особенностей Средней Азии - обилие собственных легенд на ветхозаветные сюжеты. Так, в киргизском Джалал-Абаде, его целебных водах на Аюб-горе Господь лечил от язв Иова; на Сулейман-горев Оше молился Соломон и упокоились служившие ему сильнейшие из зверей; в Самарканде покоится пророк Даниил, а в Миздакхане под Нукусом - первочеловек, ни то Адам, ни то Гайомард. К Казыгурту же, по местной легенде, причалил когда-то Ноев Ковчег - то ли гора в те времена была гораздо выше, то ли просто Средней Азия на то и Средняя, что вышедшим из берегов морям до неё уж слишком далеко. Я знал заранее, что некую сопку у трассы отмечает новодельная ладья, и почему-то думал, что и все прочие красоты и святыни Казыгурта находятся где-то около неё. Туда я и поехал в 2013-м году с автовокзала "Бекжан" около Южно-Казахстанской мечетипо выженной солнцем земле:

6.


Попытка №1. Сентябрь-2013.

Собственно вершина Казыгурт - вон там, выглядывает из-за холма. Скоростная трасса, кстати, в 2015-м была оба месяца моей поездки закрыта на ремонт, который маршрутки объезжали по аулам, так что в этот раз подойти к кораблику я бы вряд ли сумел.

7.


Ну а тогда меня довольно быстро настигло разочарование. Поднимаясь по лестнице, изнывая от невыносимой сухости воздуха (вот удивительно, но в городах тут в это время дышать легче, чем за городом!), я набрёл на кумысный ларёк, и выпив пиалу, поинтересовался, далеко ли тут крест на склоне и двигающиеся скалы. Толстый разморёный продавец, смотревший телевизор, лениво ответил: "километров двадцать", и я понял, что приехал на Ложный Казыгурт:

8.


Хотя Ковчег, профилем больше похожий на заброшенную в эти края древнерусскую ладью, украшенный изображениями животных на постаменте, смотрелся конечно интересно:

8а.


Кругом выженные сопки. Казыгуртский кряж тянется где-то на 20 километров, пересекая трассу, и здесь задолго до покорения Россией ходили торговые караваны. Кораблик просто отмечает перевал, хотя после горных дорогТянь-Шаняперевалом это место назвать сложно:

9.


Животные из Ноева Ковчега - настоящие и не очень:

10.


За "настоящими" - если я не ошибаюсь, вершина Баканалы (879м), замыкающая кряж на западе:

11.


А есть тут и такое... Вот не понимаю, почему ещё ни разу в Средней Азии мне не встречались ни скорпионы, ни фаланги?

11а.


Трасса вьётся между сопок в сторону Чимкента, и мне сложно представить более среднеазиатский пейзаж:

12.


И уходит с перевала на юг. Горы - кажется, ни что иное, как Чимган, куда путника должен привезти "ишак - знаток Туркестана". Помню, как в 2013-м я вглядывался в дымку, надеясь различить силуэт Ташкента с его телебашней, но на самом деле до него ещё больше ста километров, так что даже в ясный день это вряд ли реально. Да и теперь этого не надо, теперь я в Ташкенте провёл суммарно чуть меньше недели, но пока ещё о нём не написал.

13.


Аулы - зелёные островки в рыжей степи:

14.


У подножья Настоящего Казыгурта:

15.


Так ни с чем я и покинул Ложный Казыгурт, на трассе поймал грузовичок и укатил назад в Чимкент, вымотавшись на иссушающей жаре так, что не сходил тогда в достигнутый лишь через полтора года и показанный в прошлой части Городок Металлургов.

16.


Попытка №2. Май-2015.

А вот как выглядит с дороги Настоящий Казыгурт. Весной тут зелёная пастораль, как где-нибудь в Ирландии (само собой, своими глазами не виденной), только вместо беленьих овечек - чёрные и бурые бараны:

17.


Я приехал в райцентр - крупное село Казыгурт, скорее даже небольшой городок (14 тыс. жителей), до 1993 года - банальное Ленинское. На главной площади - соседствуют какой-то батыр и мемориал Великой Отечественной, и это очень характерно - к историческим вопросам казахи относятся по разному, но Победу чтут едва ли не безоговорочнее, чем в России.

18.


Здесь меня встретили Лида abyanehс сыном Сашей, с которыми мне предстояло разделить Вторую поездку в Узбекистан (а развиртуализовались мы чуть раньше на руинах Акыртаспод Таразом). А ещё - их друг, каучсёрфер Сардор из села Турбат. Молодой и очень интеллигентный узбек, он живёт там с родителями, женой и совсем ещё маленькими детьми в большом доме с зелёным двором, и периодически принимает гостей со всего света (после нас, к примеру, ждал американцев), а в Казыгурте ведёт уроки английского языка. У него в Турбате Лида и Саша гостили уже не первый день, и мы планировали день покататься по Казыгуртским краям, затем переночевать у него в гостях и рано утром двинуться в Ташкент.

19.


С тех пор я умудрился забыть, где и как пролегает дорога на Настоящий Казыгурт, тем более Сардор этой дороги не знал, и уточнял дальнейший курс практически в каждом ауле. Во всяком случае, мы проехали обратно в сторону Чимкента больше половины дороги. Хорошо помню ориентир, вроде бы в ауле Рабат - у поворота с трассы из оросительной трубы хлещет фонтан, под которым прохлаждаются кони обычные и железные:

20.


Приобщились на обратном пути и мы - в перегретом салоне почти сразу ощутимо падает температура, а машина действительно становится чистой:

21.


Рядом более традиционный водопадик. Увы, засорены такие места в Казахстане и Киргизии ещё похуже, чем у нас:

22.


Вид Казыгурта от подножья. Говорят, похож на лежащего верблюда с двумя горбами, и в общем даже где-то так и есть:

23.


Труба котельной в последнем ауле - если ничего не путаю, Атбулак:

24.


Дальше лишь грунтовки, по степной традиции расходящиеся и сходящиеся по всей своей длине - накатывали их кто во что горазд, но в общем на легковой машине дорога оказалась вполне проходимой:

25.


Здесь нас постоянно сопровождали вот эти птички, e которых friedlaenderопознал щурок, или пчелоедов:

25а.


Мы думали, что дорога приведёт на вершину Казыгурта, где все знакомые с чужих слов достопримечательности буду расположены рядом или хотя бы вдоль какой-то тропы, но не тут-то было! На вершине Казыгурта, может быть, тоже что-нибудь есть, но святыни разбросаны по его окрестностям, и наша грунтовка вела не наверх, а опоясывала гору по склону. С определённых ракурсоы хорошо видны седловины в форме лодочек:

26.


Это, как я понял из легенд, и есть место, куда причал Ковчег. Ещё лучше это было бы видно вблизи, но идти туда пришлось бы по жаре добрых пол-дня, поэтому я лишь переснял картинку в буклетике... последний, впрочем, был только на казахском и в принципе не особо информативен.

26а.


Одинокая могилка в огромной ограде - может быть, кладбище целого рода?

27.


Странный водоём, вроде бы ощутимо наклонный, но при этом зеркально неподвижный:

28.


Если бы сюда хотели завлечь туристов, то это бы называли "гравитационной аномалией", мы назовём это "оптической иллюзией", ну а местные никак не называют - водоём и водоём:

29.


В распадке за озерцом дорога вдруг нырнула в крошечный прохладный лесок (для Средней Азии само по себе удивительно!), в глубине которого уткнулась в первую из казыгуртских святынь Ак-Бура. Сидевшие у дастархана за чайком и баурсаками старики смотрят на нас озадачено - кажется, русские люди (а тем более иностранцы) тут бывают нечасто. Родители Сардора и вовсе были против того, чтобы он нас сюда возил - мол, здешний мулла этого не одобрит, и это может бросить тень на весь их дом.

30.


А вот для казахов и узбеков тропа не зарастает - пока мы тут были, успели приехать и уехать минимум три машины, в каждой по семье. Кто-то и всё это время сидел в теньке за чаем, как например вон то семейство на дастархане прямо над речкой. Еда у гостей своя, а посуда, стол и очаг - местные:

31.


Лесочку даёт жизнь святой источник, мощный и чистый настолько, что его вода идёт в аулы у подножья. Ак-Бура - в переводе Белый Верблюд, и само это название в Средней Азии не редкость. Точно не знаю, к чему оно отсылает, но учитывая, что например Ак-Жол (Белая дорога) - это благословение в добрый путь, а верблюд долгие века был тут основным междугородним транспортом, Ак-Бура - явно что-то очень хорошее.

32.


По разные стороны источника - два новодельных мавзолея, но то ли я забыл записать, то ли мне не смоггли объяснить, кто в них покоится и чем именно славен. Как бы то ни было, место очень чтимое и светлое:

33.


34.


Дальше мы долго пили чай в компании тех самых стариков на дастархане и пытались расспросить, куда дальше ехать, так как не эти мавзолеи были на Казыгурте нашей целью, но расспросить их оказалось не так-то просто - они недостаточно хорошо знали русский, Сардор не всё мог перевести на казахский (учитывая, что он узбек и оба языка ему не родные)... то есть, бытовые разговоры мы вели без проблем, но вот в терминах возникала непреодолимая стена. Кое-как нам смогли объяснить, что на вершину идти мы управимся разве что к вечеру, а вот до Скал Адама и Евы есть асфальтовая дорога, километров 20 отсюда. Напоследок - искупались... правда, купальнями тут называют скорее душевые, в которые поступает холодная вода из источника, и я единственный из всей компании туда не полез. Такие места - куда люди приезжают и отдохнуть, и поклониться святыням - в Средней Азии сплошь и рядом, но мало где в краю жарких пустынь и холодных гор найдётся такой уютный лесок. Расслабляться, впрочем, тоже не стоит - в кустах совсем рядом с дастарханом мы спугнули немаленького размера змею.

35.


Здесь же мы пытались узнать про Крест Казыгурта - якобы, где-то на склоне горы камнями выложен геоглиф в виде креста с перекладинами длиной по 32 метра и шириной по 4 метра, обведённый кругами 60 и 80 метров в диаметре. Написано об этом кресте очень много (например, так) - но при этом на весь интернет ни одной фотографии, и известен он чуть ли не с 1980-х годов. В более "жёлтых" статьях писали, что это древнее ни то зороастрийское святилище, ни то несторианский знак; в претендующих на серьёзность - что скорее, крест сложили уже в ХХ веке, но совершенно неясно, кто и зачем. Ну а я рискну предположить, что это и вовсе "утка" и никакого Креста Казыгурта не существует в природе - по крайней мере никто из местных о нём не знал.

36.


Едем вниз по тем же грунтовкам, впереди Великая Степь. При взгляде на неё с предгорий Тянь-Шаня меня каждый раз поражает, что ближайшие горы в этом направлении - где-то по ту сторону Ледовитого океана и Северного полюса.

37.


В дымке можно различить Чимкент с его высокими трубами. Это вот бывший свинцовый завод (1928-34), красивому сталинскому жилгородку которого была посвящена прошлая часть, а видами самой промзоны - давний пост о Чимкенте в целом.

38а.


А центр Чимкента возвышается одиноким островом среди районов частной застройки. Хотя вообще-то там целых два "старых города".

38б.


В сетевых статьях о Казыгурте упоминается много примечательных мест - всяких пещер, святых источников, скал со своими легендами, мавзолеев всевомзожных "ата" ("отцов"), но как их искать в этих аулах?

39.


Общий вид Казыгурт-горы с севера:

40.


Ещё одно напоминание о ковчеге - въездная стела соседнего района.

40а.


Самое же интересное место оказалось не на вершине и даже не у подножья, а в степи ближе к окраинам Чимкента, чем к горе.
Но об этом - в следующей части.

Продолжение рассказа про Казыгурт, странный южный угол Казахстана между Чимкентоми Ташкентом, близ одноимённой священной горы. В прошлой части я рассказал про саму гору и двух попытках её достичь, теперь же - о священных скалах Адама и Евы, о паре домонгольских мавзолеев в ауле Турбат, а в конце... в конце - это страшное слово "Черняевка".

...Итак, по совету аксакалов у мавзолея Ак-Бура, мы - Лида abyanehс сыном Сашей, каучсёрфер Сардор за рулём и собственно я - ехали вдоль Казыгуртского кряжа. Казыгурт-гора (1762м) уже позади, вонзившийся в степь Коготь Тянь-Шаня:

2.


Сардор полагается на интуицию, я - на географию, и меня не поидает ощущение, что мы едем не туда - священная гора всё дальше, суетный Чимкент всё ближе. Какой-то аул по дороге:

3.


И вдруг впереди появляется сопка, и я понимаю, что интуиция Сардора не подвела - впереди ОНО. Не на вершине Казыгурта, а в прозаичной пастбищной степи:

4.


Смотритель ведёт паломников к скале Адама и Евы:

5.


Справа та же скала хорошо видна в профиль. На воротах - название этого места, не продублированное по-русски, которое знающая тюркские языки Лида перевела примерно как Чудо-из-Ниоткуда:

6.


Ещё один кораблик, теперь уж явно не ковчег:

7.


Ещё здесь есть юрта, видимо служившая буфетом, брошенный трактаришка в кювете и какая-то беседка, из которой наперерез нам вышел человек в белой рубашке - смотритель, да при том очень злой. "Водку вчера не пили? Блудом не занимались? Значит так - это священное место, смотреть его можно только в сопровождении, фотографировать ничего нигде нельзя, всё делать только так, как я скажу. Всё понятно?". Мы были слегка ошарашены таким приёмом, и как оказалось, нам ещё и просто не повезло - тут двое смотрителей, и второй, наоборот, очень добрый, я бы даже сказал - ласковый, но он в этот момент водил по скалам другую группу. Фотографировать я, конечно, всё равно фотографировал украдкой, а под конец и нагло... но видимо, духам Казыгурта правда не хотелось бы, чтобы я раскрывал в интернете их тайны, поэтому большую часть рассказа я с того момента элементарно ЗАБЫЛ, и в отличие от многих других мест этого путешествия - ничего не записывал.

8.


Лида после задавалось вопросом, кто эти смотрители по статусу, в какой состоят организации, на каком вообще основании распоряжаются местом? По сути дела, перед нами было ни что иное, как языческое святилище, спокойно пережившее века ислама и вобравшее ветхозаветный опыт. Приглядитесь - Ноев Ковчег на вершине да робко выходящие на омытую Потопом землю звери вокруг него:

9.


Границу святилища отмечают колышки в земле, которые надо переступать только с правой ноги (то же самое, кстати, касается и порога любой мечети, медресе или мавзолея). Первый по пути - источник с камнями, похожими на жернова:

10.


Выше по склону - дерево с белым платком:

11.


Скала Адама и Евы и звери вокруг дастархана... на самом деле тут значимо всё, вплоть до каждого камушка и углубления в стене, но провал в памяти просто поразительный. Скажу по секрету, что вот как раз дорогу сюда я запомнил, но светить её видимо тоже не стоит - кому будет на самом деленадо, найдёт:

12.


Запомнил я лишь главную легенду об этой скале:

13.


Её рассекает узкая трещина, и слева Адам, справа - Ева. Над выходом из трещины - острый камень, этакий меч судьбы. Так вот, на эту скалу люди приходят себя испытать - трещину можно пройти насквозь, зайдя с противоположной "мечу" стороны (на кадре выше), и считается, что скала может пропустить только человека, здорвого телом и чистого душой. В принципе, одно это уже лишало меня всякого шанса, так как за мной есть одна врождённая болезнь, и всё же, задавшись самым насущным для меня на тот момент вопросом, я снял фотоаппарат и пошёл вглубь скалы. Говорят, проходимость сквозь неё никак не зависит от габаритов - тут может застрять маленький и худенький, а может легко пройти здоровяк и толстяк. В сетевых статьях о Казыгурте не раз описывалось, что скалы будто бы сами раздвигаются перед человеком, и то же самое мне в 2013-м году рассказывала одна девчонка в поезде, явно этих статей не читавшая. Метрах в пяти от входа (а всего тут проход без малого 30 метров) я застрял грудной клеткой между камней, причём застрял реально неприятно - и ни туда, и ни сюда, и бледный от непонятной злости на нас смотритель железным голосом приказал мне возвращаться. Может, не стоило его слушаться, и я бы прорвался, но я отступил. Следом пошёл Саша, и минут через 15 вылез из под "меча".

14.


Я произошедшим был совершенно обескуражен, и спустя месяц могу сказать, что предсказание горы сбылось, и то, о чём я спрашивал, действительно оборвалось скоропостижно, а я действительно в какой-то момент застрял, не готовый ни идти вперёд, ни отступать. Со стороны Адама есть ещё вот этот изогнутый грот - то ли вынутое для создания Евы ребро, то ли Подмышка Бога (как иногда его называют), а на позапрошлом кадре обратите внимание - почти такой же выступ со стороны Евы. Через этот грот я прошёл легко и быстро, и уже у выхода Добрый смотритель мне рассказывал, что некоторые люди не могут пройти даже его, что было мне совершенно не понятно - он, говорят, не пропускает тех, у кого за душой есть тяжкий неискупленный грех.

15.


Палубы Ковчега. В статьях о Казыгурте пишут, что там наверху ещё есть Змеиная щель, где опять же людей испытывают змеи - одни их не замечают, других зато змеи встречают грозным шипением. Мы же были столь негодны, что Злой смотритель нас туда и вовсе не повёл.

16.


Что ж, оставалось только ехать обратно, но я ещё около часа не мог отойти от провала испытания, возможно потому, что в глубине души уже всё понимал. Да собственно, Добрый смотритель так и говорил - это не кто-то внешний меня испытывает и оценивает, это лишь моя вера в себя и свои намерения.

17.


Едем в сторону Ташкента, говорим о разном, например о том, как в разных странах называют водителей-лихачей: у восточных славян "козлина" или "олень", у тюрок чаще "ишак", а у персов и вовсе "верблюд" ("шутур!"). Вот по дороге (а я её, как уже говорилось, проезжал четырежды) какой-то памятник - в апреле, когда я первый раз ехал в Ташкент, он выглядел так, и я сочинил целую историю о том, что это ступа в память о джунгарах, погибших в казахских войнах, а где-нибудь под Урумчи стоит аналогичный памятник казахам:

18.


Тем более на обратном пути (из Ташкента) вокруг неё стояло множество юрт. Полмесяца спустя это же место выглядело так, и конечно же, джунгары не при чём - но я точно не знаю, какой мудрец тут увековечен, возможно похороненный в Ташкенте один из трёх создателей свода степных законов Толе-би:

19.


Заехали в Казыгурт-село, где у Сардора была ещё пара вечерних уроков - он работает не в муниципальной школе, а ведёт собственные курсы английского, но недостатка в учениках не испытывает. И уже на закате отправились в его родной Турбат, казахско-узбекский аул километрах в 15 от трассы:

20.


И надо сказать, нам очень повезло с местом ночлега, так как в Турбате находится очень малоизвестный, но знаковый исторический памятники - домонгольские (12 века) мавзолеи Исмаил-Ата и Исхак-Ата на противоположных концах села. Вообще, из России, где Батыеву орду называют монголо-татарами, не вполне очевидно, что главный врагом монголов были мусульмане. Западный поход Батыя являлся лишь маленьким эпизодов сотрясавших Азию войн, в 1270-х годах монгольский хан Хулагу разгромил Ближний Восток и разрушил Багдад, бывший в те времена культурно-интеллектуальным центром мира, и именно монголы положили конец "золотому веку" арабо-исламского мира. Средняя Азия в 1220-е годы была одной из первых их жертв, да и прошёлся по ней не прагматик Батый, а гений разрушения Чингисхан, не оставив от многих городов и камня на камне. Домонгольских построек в Средней Азии осталось едва ли не меньше, чем на Руси (при том, что до нашествия уровень их развития был несопоставим, само собой в пользу среднеазиатских империй), почти все в стороне от больших городов (кроме Бухары), ну а мавзолеи Турбата среди них - одни из самых малоизвестных.

21. это, впрочем, светский ДК у въезда в посёлок.


Исмаил-Ата - в самом центре аула. Покояющийся здесь святой, как и большинство святых Южного Казахстана, был дальним родичем и одним из наставников Ходжи Ахмеда Ясави (чей гигантский мавзолей стоит в городе Туркестан) - самого чтимого тюркского святого, после которого ислам и стал господствующей религией Туркестана, вытеснив делившие с ним регион зорастризм, несторианство, манихейство и буддизм. Вход через ворота (1886-87):

22.


Дальшё тёмный сад, большая современная мечеть (слева; по виду конец 1980-х) и маленький мавзолей Джабраила (брата Исмаила) 19 века - обратите внимание на витраж с полумесяцем:

23.


Дальше видимо старая часть мечети:

24.


За которой - небольшая площадь. Пара построек под куполами - мавзолей Кашкар-Ата (Овен-отец - то есть святой чабан) и чилляхана - по нашему говоря, затвор. "Чилля" в переводе с узбекского "40", и в такие места мусульманские праведники уходили на 40 дней, и живя на хлебе и воде в пустоте и потёмках постигали истину.

25.


Но наша цель - вот. Это собственно мавзолей Исмаила-Ата, построенный в 12 веке. Ничего не напоминает? Планировка крестом, многогранник на четверике да шатровая крыша. По одной из гипотез (другая отсылает к русскому деревянному зодчеству) русские шатровые храмы произошли от татарских мавзолеев, ну а родиной шатра выходит Хорезм - западная часть Средней Азии между Каспием и левым берегом Амударьи. Незадача лишь в том, что подавляющее большинство уцелевших построк Древнего Хорезма остались на территории Туркмении и потому увидеть их теперь почти нереально. Однако хорезмийские мастера что-то строили и в Золотой Орде (откуда эта традиция попала на Русь), и в среднеазиатских ханствах. Самое известное их здешнее творение - роскошный мавзолей Джахангира в Шахрисабзе (его я тоже видел), но вот эта пара куда эталоннее:

26.


Этот же мавзолей - и на заглавном кадре в закатных лучах. За ним - кладбище, вглубь которого мы уже не пошли, да и смотритель не велел:

27.


Дальше стемнело, и мы пошли в дом к Сардору недалеко от площади. Правильная узбекская усадьба - двор с воротами, во дворе тенистый сад и всякие сараи да уборные, а по краям как бы несколько разных домов с отдельными входами. В одном живут родители Сардора, немолодые и верующие, и близ их владений и кухня. В другом - сам Сардор с супругой, и там же что-то вроде гостиной с огромным дастарханом (такой низенький стол, вокруг которого сидят на подушках) и компом, откуда можно выйти в интернет. Там нам и постелили, в других же комнатах по крайней мере я не бывал - вообще, у узбеков интересно сочетается гостеприимство и ценность личного пространства: во двор на чай зазвать без проблем, а вот в жилых комнатах мне бывать не доводилось. Сардор, как уже говорилось, сидит на каучсёрфинге, где с ним и познакомилась Лида, и принимает гостей со всего света - например, после нас должна была заехать целая группа американцев. Но при этом жизнь тут совсем не сахар: летом в ауле из-за ремонтрных работ нет воды, и питьевую (а также рукомойную) привозят из соседних аулов, а вот мыться ездят раз в несколько дней в баню в райцентр Казыгурт. Бывают и более серьёзные проблемы - например, один местный узбек нам рассказывал, как несколько дней назад его ни за что ни про что побили ГАИшники прямо на главной площади (!) райцентра. Да и просто отношения казахов и узбеков тут мягко говоря непростые.
В доме Сардора я не снимал, так что вот аульная аптека:

28.


А на другом конце села виден ещё один шатровый мавзолей Исхак-Ата - отца Исмаила:

29.


Ещё более необычной формы, ещё более похоже на прототипы русских церквей с главками над апсидой. Шатёр тут, правда, реплика, причём очень недавняя - настоящий обрушился в ХХ веке (фотографии и до, и после есть здесь).

30.


Туда мы поехали уже утром, взяв на троих машину до Черняевки и договорившись за небольшую доплату съездить сначала туда. Для этого надо пересечь речку, по которой на рассвете чабаны гнали стада:

31.


Вид мавзолея от ворот. Если там был целый религиозный комплекс, то здесь - тихое кладбище на выселках:

32.


С которого роскошный вид на аул и Тянь-Шаньские горы:

33.


Это хребет Каржантау между Таласским Алатау (его "когтем" и является Казыгурт) на севере и теми хребтами, которые с лёгкой руки Никитиных известны почти каждому как Чимган (на самом деле это лишь их высшая точка). Здесь высшая точка - гора Мингбулак (2823м), вроде бы это она:

34.


Покидаем кладбище. Ещё один огромный храм неясной точно веры вдруг возник в небе, как на картинах Рериха:

35.


А напоследок, как и было обещано, "это страшное слово - Черняевка", главный погранпереход между Казахстаном и Узбекистаном на прямой дороге между их столицами. При этом, Михаил Черняев - это русский генерал, командовавший взятием Чимкента (в 1914-24 бывшего городом Черняевом) и самого Ташкента, и конечно же никаких шансов сохранить такое название у населённого пункта не было - ныне официально аул с казахской стороны называется Жибек-Жолы (Шёлковый путь), с узбекской Гишт-Куприк, а во въездом штампе Узбекистана и вовсе значится "Ташкент", ведь граница проходит фактически по его дальним предместьям. Однако в патриархальной Средней Азии топонимика демонстрирует удивительнейшую живучесть, в той же Алма-Ате, например, одну из главных в городе Ташкентскую улицу продолжают так называть уже как полвека после первого её переименования, так что по факту это место по сей день остаётся Черняевкой. Я проходил её этой весной 4 раза, и вот как она встречает:

36.


Первое своё впечатление я бы сформулировал так: "ужас - да, но не ужас-ужас-ужас!": казахско-киргизский Кордаймне показался гораздо хуже, особенно с киргизской стороны. Здесь, правда, своя особенность - во-первых, обилие обменных пунктов, учитывая заморочки с декларацией и обменом валют в Узбекистане (тенге по выезде продают, кстати, довольно выгодно). А во-вторых, тут ещё и в больших количествах обитают помогайки, предлагающие за небольшую плату выдать и заполнить узбекскую въездную деларацию... и я бы даже мог бы им поверить, если бы они для этих целей не просили в руки паспорт. А вообще-то верить им не надо, а надо сквозь сгущающуюся толпу (въезжающих в Казахстан, кстати, поджидает другая напасть - таксисты, которые при малейшем намёке на согласие натурально хватают за руку, волокут и пихают в свою машину) чесать к переходу, и за его дверью шум и гам пропадают, как наваждение.

37.


В принципе, у меня нет основания не верить знатокам Туркестана, проходившим Черняевку по 10-20 раз - про всевозможный беспредел с пересчитыванием и незаметным похищем валюты, угрозами проверить женщин на наркотики (читай - унизить), взятками в обменник для ускорения очереди, в которую скапливаются сотни не столь ушлых людей - можно почитать в самых разных местах, например, в практическом путеводителе Андрея Сапунова или в блоге непотопляемого puerrtto. Да и меня предупреждали, что прохождение Черняевки - это 4-5 часов минимум, поэтому на подступах к ней я запасся едой и водой. Но я не знаю, что это было - везение или осторожность, однако все 4 раза Черняевку я проходил быстро и гладко, в среднем теряя на обе границы от часа до полутора (что совсем уж не страшно, когда едешь в Узбекистан, так как там время +2 к Москве, в отличие от +3 в Казахстане) даже несмотря на то, что незадолго до моего второго приезда (то есть - назад из Узбекистана) казахи на своей половине затеяли ремонт.

38. Казахский КПП "Жибек-Жолы", орёл хищно глядит на соседей:


Главный минус Черняевки (как, кстати, и Кордая) - теснота. За широченной асфальтовой "сковородкой", охраняемой бравого вида узбекскими солдатами скрывается чрезвычайно тесный пропускной пункт, где порой возникает давка как в автобусе. В этой давке, уже имея пограничный штамп (если въезжаешь, или ещё не имея, если выезжаешь), надо как-то просочиться к стойкам таможенников, взять несколько листов декларации (на русском или английском она бывает, но редко), продраться к столикам и подождать, пока на них освободится место, заполнить всё это (впрочем, дружелюбные узбеки помогут и переведут), и снова проползти на стойку. При этом за два прохождения декларация заполняется трижды: два экземпляра на въезде и ещё один - на выезде, по нему таможенники будут сверять, не вздумал ли вывезти больше валюты, чем ввёз! Избежать этих деклараций нельзя, "зелёного коридора" тут в принципе нет, и при этом я не раз слышал, что декларировать надо реально ВСЁ, вплоть до шнурков и пуговиц (серьёзно - одна знакомая, гражданка Кыргызстана, рассказывала, как ей на выезде пересчитывали пуговицы, сверяя с числом и материлом из декларации), не говоря уж о любой валюте, так как завалявшаяся на выезде копейка может стать поводом чуток побеспредельничать. В итоге опасения не оправдались: я задекларировал всю технику (в графе "цена" отмечая "б/у"), металлические сувенирные колечко и ножницы, и все деньги, включая (дело было на выезде) 10 тысяч сумов и 22 рубля мелочью... и с этой декларацией был послан нафиг - таможенник зачеркнул сувениры, сумы и рубли и велел заполнить ещё раз "без этой ерунды!". В общем, я не знаю, кто тут прав, меня часто города и учреждения встречают совсем не так, как говорят более сведущие, и сопровождает иррациональная удача. Мне 4-кратное прохождение Черняевки запомнилось очень некомфортабельным, но вполне адекватным. Единственные заморочки - один раз узбеки просматривали мои фото на въезде (вот если бы на выезде, с кучей стратегических объектов - было бы НАМНОГО хуже!), один раз потребовали показать, сколько везу валюты, попутно досмотрев рюкзак, так как денежный излишек хранился на самом его дне. И, конечно, на пограничном (не таможенном) контроле требовали показать талоны регистраций из гостиниц, в ворох которых не особо вникали.

39.


На казахской стороне всё знакомо и буднично, а посредине (кадр выше) арка, видимо ещё советская, отмечавшая границу КазССР и УзССР, но с изречениями уже не Маркса или Ленина, а Назарбаева и Каримова на тему казахско-узбекской дружбы. А вот этюд с казахской стороны, я в этой очереди стоял минут 40 - это массовый весенний исход гастрбайтеров в одну большую северную страну. Столь массовый, что в Узбекистане весной курс рубя в полтора раза лучше, чем осенью.

40.


Узбекистан встречает чистотой и порядком, да странным автобусом, курсирующим 200 метров от КПП до остановки, на которой дежурят нексии и дамасы - корейские легковушки и микроавтобусы соответственно. Но ни один из накатанных маршрутов не возит до метро, кратчайший путь в Ташкент - до Юнусабадского рынка, откуда до конечной "Хабиб Абдуллаев" ещё пара километров. Так я оба раза покидал Узбекистан. На въезде же в первый приезд всё было гладко и цивилизованно (обменял 5 долларов да сел в первое же такси за 10 тыс. сум, то есть 120 рублей), а во второй таксисты и менялы устроили нам с Лидой и Сашей трэш и угар... об этом можно почитать в обзоре Второго узбекского хождения по ссылкам ниже.

41.


Но рассказ про Узбекистан, а это 60-70 постов, я оставлю до осени и наверное управлюсь лишь к весне. В следующей же части, в завершение казахстанской темы, немного погуляем по Алма-Ате, прошлых постов о которой у меня вообще-то уже целый тэг.

По ссылкам ниже - все казахстанские и кыргызстанские посты того весеннего путешествия.

Так сложилось, что у "моей" Средней Азии есть своя столица - Алма-Ата. Я приезжал сюда четырежды, провёл суммарно почти два месяца, и это, думается, не предел. Как ни крути, а Алма-Ата - самый комфортный для современного человека город на тысячи километров вокруг: богатый и, что ещё важнее, глобализованный, и мне удобно здесь отдыхать между поездками по патриархальным казахским, киргизским, узбекским, а в перспективе, надеюсь, таджикским, туркменским и западно-китайским глубинкам. Тем более - с видом на горы...

Большую часть времени в Алма-Ате я, конечно, просидел в квартире (горы-то всё равно из окна видны!), но всё же были и прогулки, и выезды за покупками, и поездки по окрестностям - фантастическому краю Семиречья, и даже встреча других путешественников: я так обжился в этом городе, что уже могу по нему водить. Об Алма-Ате и области у меня уже набралось постов на отдельный тэг, там много рассказано об алматинских достопримечательностях, особенностях, общей атмосфере. Так что сейчас - без особых экскурсов, просто немного зарисовок из хорошо знакомого города.

Вокзал Алма-Ата-2 - он тупиковый, но почти в центре, в отличие от куда более крупной транзитной Алма-Аты на нижней окраине. Я приезжал сюда и уезжал отсюда много раз, но только сейчас догадался забраться на путепровод, с которого открывается вот такой истинно алматинский вид с ледяным гребенем Заилийского Алатау (северный хребет Тянь-Шаня):

2.


Окраины в Алма-Ате не северная и южная, а именно нижняя и верхняя. Главный ориентир, соответственно - низ и верх, и так как большая часть города имеет ярко выраженный прямоугольный план, заблудиться тут достаточно сложно. Самая странная особенность рельефа - Алма-Ата вообще-то плоская, как Питер или Рига, но очень ощутимо наклонная. С недавних пор эта особенность отображается в указателях центральных улиц:

2а.


В центральном городском Парке Панфиловцев тишь да гладь, берёзку можно обнять уставшему от Азии русскому туристу, да скворечников недавно понаставили:

3.


А у почтового отделения близ автовокзала "Саяхат" - тамги казахских родов (и не только, например "торе" - это чингизиды, самая именитая знать):

4.


5.


Одно из самых характерных украшений алматинского центра - фигуры зверей и птиц, населяющих Семиречье, у меня мелькали во всех прошлых постах, и надо бы как-нибудь их свести воедино... это, правда, вроде бы что-то неместное:

6.


Во дворе ближе к окраинам - самодеятельность жильцов на ту же тему, чтобы от центра не отставать:

7.


Про технику тоже не забывают. Этот грузовичок стоит у метро "Раимбек-батыр", нижней конечной, расположенной предельно замечательно - минут по 10-15 пешком до вокзала и одного из автовокзалов:

8.


Куда же нынче без сквера с мудрёными лавочками? Это напротив Старой площади, у памятника героиням войны Алии Молдагуловой и Маншук Маметовой.

9.


Перекрёсток Абая и Фурманова в самом центре отмечает вот такой вот старостильного вида копер - мы было подумали, какой-нибудь полузаброшенный военный объект времён Холодной войны, а оказалось - всего-то шахта метростроя, и копер вполне себе нов:

10.


Куда больше меня озадачили вот эти.... скажем так, дыни... во дворе одного из нецентральных районов:

11.


У одного из вузов (казахско-французского, как видите) - Байтерек и Эйфелева башня. Удивительно, как это в общем-то довольно бессмысленное и не слишком, на мой взгляд, красивое сооружение в Астанеказахи превратили в узнаваемый символ нации.

12.


А вузов в Алма-Ате вообще как-то много, в том числе ещё честных советских. На одном из них - очередной пример бетонной текстуры, коими так богато местное позднесоветское зодчество:

12а.


Народ в Алма-Ате пытается быть креативным. То понаставят инсталляций, то понаоткрывают антикафе (в 2013-м, к 2015-му они почти перевелись), то самовыражаются в вывесках. Жалею, что не сфотографировал кафе "La Пасижу". А вот какой-то лютый этнографический постмодернизм "У тёти Тани" ("апа" - это старшая по возрасту женщина):

13.


Магазинов "Антипожар" с огнетушителем-супергероем в Алма-Ате целая сеть, а впрочем может они и неместного происхождения:

13а.


Ну а №1 - безусловно, вот это! Верхняя надпись, кстати, на узбекском ("Узбекские национальные блюда"), нижняя на английском, а на государственных казахском и русском как-то ничего. Да и незачем, и так всё ясно:

14.


А это - полиграфический салон, где по просьбе Сардора из Турбатая заказывал российский флаг (не подумайте, для Чимкентской народной республики актуальнее был бы флаг Узбекистана). Надо сказать, при современных средствах связи креатив сюда проникает исправно, а вот с сервисом алматинцам ещё работать и работать - про заказ по телефону, оплату по факту или удалённо с карточки в этом салоне не слышали, надо было сначала съездить, лично сделать заказ и заплатить, а через пару дней забрать. Сделано, однако, всё красиво и с душой:

15.


Не менее забавен и здешний общепит - его заведений от ресторана до ларька с шавермой тут ДИКО (даже не "очень") много, но методом тыка найти в Алма-Ате хорошее кафе у меня не получилось до сих пор. Еда тут как и во всей Средней Азии для европейца тяжёлая, но всё же можно найти курицу, свинину, рыбу, а также всякие плеснявые сыры да пармезаны, которые в среднеазиатских городах не прижились, а у нас теперь попали под эмбарго.

16.


Немного про людей. Вот пара зарисовок с местного "арбата":

17.


18.


19.


В Парке Панфиловцев музицирует казачок. Семиреченские казаки, первые жители города Верного, всё постсоветское время отчаянно пытаются возродиться, что непросто - около 2/3 войска полегло в Гражданской войне, оставшиеся в подавляющем большинстве ушли в Китай и далее в Австралию. Нынешних казаков тут несколько организаций, и ведут себя семиреки как  форменные запорожцы (у которых, как говорится, "где два казака - там три гетмана") - накал страстей можно оценить в комментах к моему посту про Алматинские станицы. На самом деле я этого не понимаю, ведь по сути эти казаки все делают общее дело - охраняют границу Русского Мира на КУЛЬТУРНОМ фронте, самим фактом своего существования напоминая, что это не чужая нам земля.

20.


Школьники репетируют 70-летие Победы. Говорят, из советского прошлого для большинства казахстанцев незыблемы две ценности - Победа и Космос. Один из символов Алма-Аты - панфиловцы (ведь даже несмотря на развенчание легенды про "28 самых храбрых", эта сформированная в Семиречье дивизия прошла свой героический путь до Прибалтики), один из символов всея Казахстана - Байконур, в честь которого тут называют районы, улицу и новостройки. И если цену космоса ещё пытаются пошатывать через экологическую риторику, то о Победе консенсус едва ли не крепче российского. Подробнее о Дне Победы по-казахстанския уже писал "с места".

21.


А на ступенях Дворца Республики прощаются с Батырханом Шукеновым - скорбел по нему, без преувеличения, весь Казахстан:

22.


...В 2012-м я писал больше про общие особенностиАлма-Аты - осколки города Верного (включая станицы), транспорт (включая новое метро), виды с сопки Кок-Тобе. В 2013-м соорудил целый цикл "Вверх по Алма-Ате" - мрачноватая Нижняя часть, центр (нижняяи верхняяполовины), престижные районы ещё вышеи наконец горные сады вокруг обсерватории. Про общее тоже не забыл, рассказав об одной из интереснейших особенностей Наклонного города - системе арыков. Остался тогда неохваченным один район, примерно соответствующий тем, что "ещё выше центра"... но в стороне: если центр спускается по левому берегу Малой Алматинки, то этот район - вдоль её рукава Весновки, или по казахски Есентай:

23.


Впрочем, правильнее сказать - центр спускается вниз от Головоного арыка, питающего всю систему и текущего как раз-таки из Малой Алматинки сюда. Кадр выше - наглядная иллюстрация зарегулированности местных речек - ровно один квартал течения взяли да перекрыли (пустив воду куда-то в обход) для каких-то работ. Чуть ниже - кварталы хрущоб и сталинских малоэтажек, а где-то от улицы Муканова начинаются престижные районы, больше всего похожее на западную половину Москвы. ЖК "Изумрудный город" с башнями хорош своей простотой:

24.


У перекрёстка с проспектом Абая, где-то над упрятанным под землю Головным арыком рядышком стоят три культурно-общественных здания 1970-х годов. На левом берегу Весновки - маленький Дворец Браскосочетаний с мозаикой про Енлика и Кебек ("казахские Ромео и Джульетта") на фасаде. История их, конечно, красивая и для казахского народа знаковая, но всё же место ли им на Дворце Брокосочетаний, учитывая трагический финал?

25.


На правом берегу Весновки - Казахский драмтеатр имени Ауэзова (1982), основанный ещё в 1925 году в Кызылордеи переехавший оттуда в Алма-Ату вслед за столичным статусом. Театров в Алма-Ате вообще много, ещё минимум 4 (невзрачный Русский имени Лермонтова, простенький Казахский ТЮЗ, роскошный сталинский Казахский оперный и конструктивистский Уйгурский) показаны в двух постах про центр, а где-то по окраинам остались ещё Немецкий и Корейский театры (последний, вместе с самим корейцами, депортировали сюда из Владивостока), но этот - ещё и старейший.

26. и не спрашивайте, зачем рыба на ножках употребляет в пищу камни - не забывайте, что рядом Чуйская долина.


Перед театром - одноимённая станция метро, а напротив через проспект Абая - цирк (1970), завершающий триптих:

27.


Он тут и сам по себе нетиповой, но интереснее окружающие детали:

28.


28а.


Дальше я малость заплутал - я шёл к университету, зная, что ориентиром должна быть высочайшая в Алма-Ате башня "Есентай", и приннял за неё те стекляшки, что торчат из листвы справа от цирка. Позже я узнал, что это не столь высокие "Рахат-Тауэрс" (102м,  25 этажей), от которых я убрёл в какие-то совершенно невзрачные кварталы большого района Коктем - пришлось возвращаться.

29.


На самом деле идти надо было строго по Весновке, в перспективе которой кое-где маячит многоэтажный деканат... да, пожив тут некоторое время, смотрю уже на здания, а не на величие гор - это вот правильная пирамида Большого Алматинского пика (3680м):

30.


Казахский национальный университет, изначально имени Кирова, а ныне имени аль-Фараби (великий философ времён Арабского халифата, родивший в ныне казахстанском Отраре) открылся в 1934 году, и первоначально включал всего 2 факультет с полусотней студентов и двумя десяткам преподавателей, при том что в Алма-Ате уже 6 лет как действовал пединститут. Где располагалось первое здание КазГУ, точно не знаю, но выглядело оно так:

31а.


Нынешний кампус построен в 1977-86 годах, и на мой взгляд - это один из интереснейших позднесоветских ансамблей. У входа - небольшая площадь с высоткой ректората (75м), которая в ином областном центре типа Навои или Термеза больше потянула бы на администрацию:

31.


Напротив - Студенческий Сарай. Назарбаев в Астанебыл предусмотрительнее и дворец свой назвал не Ак-Сарай (Белый Дворец), а Ак-Орда (Белая Ставка). Хотя вообще-то красивое здание:

32.


Посредине - Аль-Фараби... и снующие туда-сюда накануне сессии студенты. Хотя вообще-то вузы в Казахстане слабые и учиться считается лучше в России.

33.


Кампус занимает две террасы склона, на нижней помимо Ректората и Дворца ещё факультеты - слева в кустах Географии и Природопользования, справа снизу вверх Механико-математический, Физико-технический и Химико-технологический:

34.


На второй террасе - всякие полезные студенту заведения типа библиотеки или столовой, а в уютном лесочке выше, в преддверии Ботанического сада, невзрачные здания общежитий:

35.


Вплотную к университету примыкает деловой центр "Есентай-Парк" с 38-этажной башней "Весна" ("Есентай"), высочайшим зданием города (168м), да и всей Средней Азии (ведь Астана, как и весь Северный Казахстан, к последней традиционно не относится, а там уже взяли рубеж в 200 метров). В экономиечском отношении Алма-Ата, конечно, запросто "делает" Ташкент, но всё сильнее отстаёт от Урумчи - столицы Синьцзяна, единственного пока миллионного города в пустынном Западном Китае.

36.


С культурой же, подозреваю, перечисленная тройка полностью переворачивается: не скажу про Урумчи, но на бедность алматинской культурной жизни местные жаловались мне не раз. Вообще же, сравнение разгульной Алма-Аты и чинного Ташкента - тема отдельная.
Правее "Есентая" на склоне комплекс трамплинов "Сункар" (2010), построенных к Азиаде-2011, а за ними уже начинаются горные окраины - склон идёт складками, и кое-где ещё не вырублены под застройку знаменитые яблоневые сады, где растёт алматинский апорт (тут напомню, что казахское "Алматы" в переводе "Яблочное"). Левее трамплинов посёлок колхоза "Горный Гигант", на месте которого в войну формировалась Панфиловская дивизия.

37.


...В горы я в этот раз тоже съездил. В 2012-м я ездил в Мало-Алматинское ущелье, где знаменитые высокогорный ледовый стадион Медеу и горнолыжный курорт Чимбулак; в 2013-м ходил в более дикое, но при этом совершенно пригородное Больше-Алматинское ущельек одноимённому озеру. В 2015-м, с теми самыми другими путешественниками (очень приятные ребята из Питера, с которыми познакомился в Бухаре), я вновь отправился на Медеу:

38.


Оба кадра - на селезащитной дамбе. И если в городе была приятная переменная облачность и лёгкая прохлада, то в горах - +9 градусов и мозгля. Чимбулак впереди тонет в облаке:

39.


Искалеченые пару лет назад ураганом склоны:

40.


Роскошная канатная дорога, построенная к всё той же Азиаде-2011 - путь на ней занимает не менее 20 минут:

41.


Впрочем, на канатке мы спускались, а наверх взяли такси на троих. Водитель оказался немного гидом, и показал нам место, упущенное мной в прошлый приезд на полпути от селевой дамбы к Чимбулаку - Горельник. Так называется ручей, в устье которого выведен подземный источник - из трубы льётся тёплая вода, крепко пахнущая сероводородом. Она поступает из пробуренной в 1959 году скважины глубиной 320 метров, а вот невзрачный домик за двойным забором уже куда серьёзнее - с 1980 года в нём работает сейсмостанция. И хотя "нельзя предсказать землетрясение" - фраза избитая, на самом деле она ещё и неверна: перед толчками у минеральной воды слегка меняется химический состав, и периодически случавшиеся в Семиречье небольшие землятрясения тут действительно удавалось предвидеть. Стихийных бедствий в Алма-Ате боятся не на шутку, всё же город Верный разрушался в 1887 и 1911 годах землетрясениями, а в 1921 - селевым потоком. Буквально неделю назад на одно из предместий сошёл сель - обошлось без погибших, но около 1000 человек были эвакуированы, а с улиц пришлось убирать бесчисленные валуны. Местные страшилки - прорыв Большого Алматинского озера и катастрофические землетрясения, "которые бывают раз в сто лет, то есть уже вот-вот!".

42.


Пешеходный мостик над ущельем Горельника:

43.


На самой же Малой Алматинке кто-то, видимо, хорошо погулял (судя по отсутствию обелиска рядом - без жертв):

44.


С канатки хорошо смотрятся домики Чимбулака - это не населённый пункт, а курорт, все они под аренду. "Карпатская" и "норвежская" архитектура хорошо смотрятся в сырой мгле:

45.


46.


47.


На главной площадке Чимбулака. Погреться тут негде, а рестораны подороже иных московских:

48.


Канатки здесь уже другие (на кадре выше видно начало одной из них), уходят в облако:

49.


Мы, несмотря на холод, таки обедаем припасёнными пирожками, укрывшись под террасой от мороси - хотя какой смысл прятаться, если мы внутри облака? Но порыв ветра срывает покрывы с ближайших вершин:

50а.


И минут на 15 мгла отступает:

50.


Можно подняться ещё выше, совсем уж в гущу облака. В Алма-Ате, как водится, чем выше - тем престижнее, и потому над Чимбулаком можно увидеть деревянные особняки Назарбаева и нашего вездесущего Путина:

51.


Ещё выше будет памятник Погибшим Альпинистам и перевал Ворота Туюксу - они есть в старом посте. До уровня моря - порядка 2400 метров, до города - полтора километра по вертикали, до центра ближе, чем от центра до окраин, и немногим дальше, чем отсюда до киргизской границы.

52.


...И всё же чем больше я узнаю Алма-Ату, тем меньше она мне нравится. Возможно, это было бы верно для подавляющего большинства городов, но так уж получилось, что больше всего времени из мест, не бывших для меня родными, я провёл именно в Алма-Ате. И мне как и раньше нравится приезжать сюда гостем, любоваться горами, удивляться вывескам, гулять по уже знакомым улицам, официально названным в честь казахских батыров, а в народе - как в старые добрые времена... но всё меньше хочется здесь оставаться надолго, от пары недель до месяца - и ладно. И дело даже не в "отношении к русским" (так и представляю, как читая предыдущие строки, некоторые читатели потирают руки), с русскими тут в основном и общался, и про отношение к себе они говорили намного меньше, чем в той же Риге. Как мне кажется, в том и трагдеия Алма-Аты, что лишь на фоне окружающего захолустья (речь не про Казахстан, а про всю Среднюю Азию), мира патриархальных кишлаков и махаллей, небогатых пыльных городов, базаров, мазаров, коллективных такси, регистраций в 3-дневные сроки, не привыкших к инакомыслию людей она кажется сияющим мегаполисом. Чем дальше, тем больше мне жизнь тут видится глубоко, несоразмерно бюджетам и зарплатам, провинциальной, даже если сравнивать с аналогичным по размеру областными центрами России типа Екатеринбурга, Казани или Новосибирска (за исключением, скорее всего, деловых кругов, с которыми мне общаться не доводилось). Впрочем, о других среднеазиатских городах, включая Ташкент, мне даже мысли такой не приходило - "я смог бы там пожить", так что всё равно Алма-Ата - лучший город своего угла Земли, в котором гостем быть лучше, чем жителем.

В прилагающихся ссылках - все мои путешествия в Казахстан и Среднюю Азию, оглавления прилагаются.
Об Алма-Ате - часть ссылок по ходу поста, остальное по тегу.

Во вторник, то есть менее чем через полтора суток, я вновь отбываю в Сибирь. В этот раз не так далеко, но зато очень надолго - на целых 20 дней. Вот сюда, по огромному кругу с Уральским хребтом в качестве диаметра, где красным отмечен путь по железной дороге, голубым - по реке, а жёлтым - ключевые пункты. Едем вдвоём с питерским коллегой Константином nord_ursus.



Месяца интенсивной подготовки для такого путешествия оказалось очень мало. Всё-таки логистика на Крайнем Севере убойная, но оно того стоит: я считаю, самое интересное, что только есть в России - возможность увидеть Край Земли. Если всё пройдёт удачно - в следующие годы попробую достичь этого края и по другим великим рекам - Печоре, Енисею, Лене... Пока волнуюсь - метод для меня новый, необкатанный, да и билетов на руках нет - только брони.

Хочет-ли кто-нибудь нас встретить (вписать да город показать) в Омске, Ханты-Мансийске, Салехарде, а может (мало ли!) Берёзове и Антипаюте? Не едет ли кто, случаем, на тех же теплоходах?

Те же, кто ждёт новых постов, могут поддержать этот журнал. Путешествия по Крайнем Северу в принципе недёшевы, а эта поездка может содержать несколько вылазок в тундру на моторных лодках. Ваша поддержка - не пожертвование, а добровольный гонорар, то есть чем активнее она будет, тем разветвлённее и эксклюзивнее может быть экспедиция и тем быстрее я напишу об увиденном здесь, не отвлекаясь на журналистику. Собственно, ваши весенние пожертвования в принципе сделали это путешествие возможным.



Наконец, просто пожелайте удачи. Там она действительно важна.
В конце поста - ссылки на прошлый этап моего Сибирского лета, сменившего Туркестанскую весну.
А осенью, после песков Туркестана и комариных сибирских болот, меня снова ждёт Чёрное море. В смысле, уже есть билеты.

Продвигаемся по рекам всё дальше на север. Сменяются широты - Москвы, Питера, Петрозаводска, Архангельска.
Но ещё когда я ехал на восток, за час стоянки поезда в Екатеринбурге успел сгонять на станцию "Чкаловская", открывшуюся после моего прошлого приезда - так что сделаю по возвращении новую версию поста о единственном уральском метро. Ну а дальше...

В Омске честно искали воспетого нашим главным топоблоггером Дохлого Мурзика, но так и не сумели найти. Красивый и мощный город с неповторимой атмосферой, лучшей в Сибири каменной гражданской архитектурой (но и деревянная неплоха), обилием цветов и всяческого общепита. А в этой психбольнице томился автор строчки, вынесенной в заголовок поста, и ещё я видел его дом, район и могилу:



Иртыш. Тихий вечер на носу теплохода "Родина" где-то у границы "основной" Тюменской области и Югры. И хотя мы ехали в тесной 6-местной каюте, 4 дня пролетели легко и приятно. Вдобавок, теплоход шёл с опережением графика, поэтому мы успели не только заснять с воды Тобольск и древности его окрестностей, но и погулять поздним вечером по этому Сибирскому Киеву, "городу попов и бандитов".



Ханты-Мансийск. Середина пути, откуда собственно сейчас и пишу. Своеобразный городок, местами это как Москва, если бы она была тихой и маленькой, а местами - жёсткая барачная Сибирь. И нажимая на рычаг уличной колонки, здесь так и ждёшь, что вместо воды из неё хлынет нефть. Но - наконец-то добрался до мамонтов, так глупо упущенных в прошлый приезд.



Завтра утром едем в Берёзово, возможно в хантыйские сёла, а оттуда в Салехард и дальше в Антипаюту.
Мне нравится атмосфера Югории в широком смысле слова - от Коми до Обь-Енисейского водораздела.

Мы достигли Салехарда, причём - второй раз, причём - с Севера. Самым дальним пунктом этого речного путешествия стало ненецкое стойбище в тундре Гыданского полуострова за Обской губой чуть севернее посёлка Антипаюта. Примерно на широте Териберки или северных пригородов Норильска. Мой первый настоящийКрайний Север, куда не ведёт сухопутных дорог (а light-версии Края Земли - смотрите по тэгу).

Первые полкилометра в сторону дома, через заболоченную тундру к ждавшей нас моторной лодке, проехали самым пожалуй экзотическим транспортом, на который мне доводилось садиться - в деревянных нартах, привязанных к "бурану".



Хотя вообще-то ненцы вполне современны, а всякие атрибуты тундровОй экзотики - чумА, малицы, нарты, оленИ - просто выдержали испытание временем. Ненцы мне понравились - дружелюбный и открытый народ с неброской внутренней гордостью.

Ещё позади в совокупности 20 часов на двух "Метеорах" по Оби (и устью Иртыша, где путь начинался), глухой райцентр Берёзово, поездка к ханты на моторной лодке по протокам Обской поймы, безуспешные попытки договориться с хранителем святилища о том, чтобы он отпер нам Священный амбар, шторм в низовьях (где река похожа на, как минимум, немаленькое озеро), пять дней на теплоходе "Механик Калашников" в Обской губе, где и вовсе не видно берегов, газовые факелы Ямальского берега, искусственная ледяная пещера - склад рыбзавода в Новом Порту, долгие разговоры на палубе с усатым ненцам Хатцо Салиндером, которого знает вся Антипаюта, и исключительно тёплая компания - ведь на "Родине" и "Калашникове" мы путешествовали не вдвоём с nord_ursus, а аж впятером - тем же маршрутом ехали автостопщики Дима и Лена из Кирова и их знакомый аргентинец Пато, да кто-то ещё путешествующий находился на обоих теплоходах... В общем, мы не скучали на малом ходу. А на обратном пути на "Калашникова" подсел лихой ополченец с Донбасса, невесть как занесённый в этот холодный честный край.

Осталось-то всего ничего - Салехард с окрестностями посмотреть да на поезде домой доехать. А из водного - лишь паром в Лабытнанги, фарватер которого мы вчера вечером пересекли на теплоходе.

P.S.
Огромное спасибо тем, кто переводил деньги в "Варандей-фонд" во время моего отсутствия! Всё же он начинает играть всё большую роль в бюджете моих путешествий.

Между старинным Русским Севером и таёжной Сибирью вклинивается ещё один северный край по обе стороны Урала, в низовьях Оби и Печоры. Не столько русский, сколько финно-угорский Север, край великих болот, населённых почти осязаемыми духами во главе с таинственной Золотой бабой, которым поклоняются ханты, манси, селькупы и ненцы и с которыми считаются даже седьмой век как православные коми. Край, покорённый русскими очень давно, и на холодных обских берегах не так уж редко можно встретить изящную каменную церковь 18 века. И если по вертикали этот край скрепляет каменный пояс Урала, то по горизонтали - сталинские железнодорожные магистрали, "живая" в бассейнах Вычегды и Печоры и "мёртвая" в болотах Оби. Ещё это край, в котором пахнет нефтью, нынешнее экономическое сердце худеющей на глазах концепции "углеводородной сверхдержавы", где над тайгой пылают факелы месторождений, а города, дороги, предприятия растут и строятся буквально на глазах, оттесняя коренных жителей и духов всё дальше и дальше в болота и тундры. В общем, край с очень целостными и прошлым, и настоящим, явно заслуживающий собственного названия. Может быть, Малая Сибирь (по аналогии с Малой Азией), а может быть - Великая Югория.

Наше с Константином nord_ursusавгустовское путешествие в этот край было для меня не первым (см. по тэгу, и не удивляйтесь, что в нём же оказалось и украинское Закарпатье с его венгерским прошлым), но - главным. И кажется, югорские духи были к нам благосклонны - после сложнейшей подготовки всё прошло буквально на одном дыхании и даже лучше, чем я ожидал.

Началось всё с того, что нас было не двое, а пятеро - слева автостопщики Дима и Лена из Кирова, справа Констнатин nord_ursusи аргентинец (!) Пато, уже пару лет живущий в России и преподающий испанский язык; посредине, за меня - мой рюкзак, на заднем плане ненцы на причале Салехарда. Мы с Константином и кировчане с Пато совершенно случайно задумали в одно и то же время один и тот же маршурт, а так как теплоход из Омска на север отправляется всего раз в месяц, разминуться мы не могли.

2.


Но начинал путешествие я один, и хотя оно было богато на необычные виды транспорта, в Омск меня вёз прозаичный поезд:

3.


За целый час его стоянки в Екатеринбурге я успел покататься на метро, достичь открытой с моего прошлого приезда (декабрь-2011 ненадолго) станции "Чкаловская". На фото, впрочем, не она, а старая добрая "Уральская". Через Екатеринбург, с упором на метрополитен, лежал мой путь на Югру и в далёком 2009-м:

4.


Омскнынче принято не любить. Так сказал Варламов, а "у него совершенный художественный вкус". Уж не знаю, чем омичи так насолили топоблоггеру №1, но этот огромный и шумный город, одинокий мегаполис на краю степи, он охаял совершенно напрасно. Омск - один из красивейших городов Сибири с прекрасно сохранившимся историческим центром, как каменным, так и деревянным:

5.


За экскурсии по которому спасибо Алексею panteleich.

5а.


Традиционно отличавшийся от других миллиоников закрытостью и территориальной обособленностью, Омск - город со своей атмосферой и неповторимым колоритом. Местами, впрочем, оправдывающим славу "столицы наркоманского юмора".

6.


Зато - родина и единственный дом Егора Летова:

7.


Нет, на самом деле тут конечно не всё благостно, и на фоне других милионников Омск явно если не деградирует, то выбывает из их гонки, теряя одну за другой свои крупнейшие компании (от выведенной в Питер "Сибнефти" до лопнувшего недавно вместе с проектом Омского метро "Мостовика"), по населению скатившись за постсоветские годы с 6-го места на 9-е и до сих пор не построив ни единой высотки. Тем не менее, это город одного порядка с Самарой или Челябинском, мощный и разноликий, и даже в своём нынешнем упадке он куда богаче и современнее многих других городов. Здесь в общем-то хватает мрачнейших трущоб, но мало где в Сибири я видел так много цветов, в том числе во дворах спальных районов. И вот как на самом деле выглядит воспетый Одуваном район, где блоггеры искали Дохлого Мурзика (за автоэкскурсию по омским окраинам спасибо apalshin):

8.


В Омске я провёл два с половиной дня, и программа получилась очень плотной - серия о нём внезапно вырисовывается постов на 10. Короче, как Астрахань или Харьков, это полноценный претендент на звание "самого недооцененного города постсоветских стран". На второй день сюда же прибыл Констнатин, а на третий день мы повстречали Диму, Лену и Пато на речном вокзале у теплохода "Родина", который стал нашим домом на следующие 4 дня пути по Иртышу:

9.


Теплоходинг стал для меня совершенно новым способом перемещения, и перед поездкой я изрядно волновался - а каков там контингент? а не надоест ли 3 дня ехать без остановок? а как быть, если кончатся еда и вода? В итоге всё оказалось душевно, единственный минус - адская теснота 6-местной каюты, которая гораздо меньше вагонного купе. Но контингент на теплоходе оказался на удивление интеллигентным (многие используют его как круизник), в судовом буфете прилично готовили, а пил я припасённый каркаде, заваривая кипятком из специального крана. Ещё теплоход очень стар и с тех времён, кажется, почти не изменился - интерьеры 1950-х годов, как впрочем и всё остальное, заслуживают отдельного поста. Ну а скучать? Мы целыми днями гуляли по палубе, общаясь и любуясь сменяющимися берегами:

10.


Тем более нашу команду дополнили двое орнитологов, один из которых, седовласый и благородный, был ещё и голландцем. От них мы, например, узнали, что регулярно пролетавший мимо орлан-белохвост на сленге англоязычных орнитологов зовётся в шутку "flying door" ("летающая дверь", или проще говоря "фанера летучая") из-за непропорционально огромных прямоугольных крыльев:

11.


А пейзажи за бортом сменялись постепенно. Спальные районы и трубы Омска; лесостепи с ивами над водой бесчисленных и жутко крутых иртышских излучин, удлинявших путь, думается, в несколько раз; постепенно наползающая тайга и болота. Иртыш становился всё прямее и шире, из степной змеи-реки превращаясь в величественно-медленную и студёную сибирскую реку. В Тюменской области одна за другой пошли деревни сибирских татар с деревянными мечетями и некрополями:

12.


Непривычные виды привычных вещей - таких как Абалакский монастырь около Тобольска. По идее, мы должны были проходить его затемно, но за 3 дня пути теплоход опередил график на 7 часов, на малом ходу сумев сбросить обгон часов до 3-4.

13.


Благодаря чему мы погуляли по ночному Тобольску, в том числе по Подгоре, где находилась пристань. Тобольск, этот Сибирский Киев, как и раньше красив и сюрреалистичен. И гулять ночью в его закоулках оказалось совсем не так уж страшно (хотя вообще-то по крайней мере в 2009-м он имел репутацию города, с ночной прогулки по которому легко не вернуться).

14.


На палубе большой компанией было весело, и умные беседы об истории, этнографии, природе и геополитике сменялись забавными дорожными историями и почему-то особенно часто - шутками о языковых парадоксах. Так, я узнал, что по-белорусски "прививки для кроликов" будет "прищепки для трусов", что в Польше вещи "для полных женщин" аккуратно называются "для пани пушистых" и что "у Польски клещ шо пшдещ!", а по-шведски "я работаю" звучит как "йа ёбарь". Из проходивших мимо населённых пунктов же более всего запомнились своими названиями Малая Бича, Увальная Бития и Тара. Собственно, всю оставшуюся дорогу "малой бичёй" мы называли лапшу типа ролтона, а бутылка с водой стала "увальной битией", которая по мере опорожнения превращается в тару. Ещё одним лейтмотивом этого путешествия стал сыр "Омичка" - это вовсе не то же самое, что сырок "Штанцы", а разработанный ещё в советское время сладкий плавленный сыр. В Омске купить баночку мы не сподобились, но на борту нас угостили Дима и Лена, и нам очень понравилось. После "Омичка" попадалась нам в магазинах по всему дальнейшему пути, кроме почему-то Салехарда (а вот в Антипаюте - была), и стала играть роль той пачки сигарет из песния Цоя:

15.


Словом, общение и движение - что может быть прекраснее? Ты стоишь на палубе, и мир сам проходит перед твоими глазами. И ещё - все тебе рады. Ну то есть не лично тебе, а Большому Белому Пароходу, частью которого в глазах людей на берегу ты являешься. Рассказывают, бывало даже такое, что какие-нибудь пьяные рыбаки на радостях зашвыривали на борт пойманных рыбин:

16.


Так прошло четыре дня, а утром на пятый день группа вновь разделилась - мы с Константином сошли в Ханты-Мансийске, но договорились вновь встретиться в Салехарде и (так как ребята прибывали туда на день раньше нас) заранее купить на всех билеты до Антипаюты в 6-местной каюте.

17.


Небольшой и почти целиком современный Ханты-Мансийск был мне хорошо знаком ещё с прошлого приезда в 2009-м, и прямо сказать, с тех пор не сильно изменился - но впечатляет уже не так: кажется, с годами отрыв югорских и ямальских городов от общероссийских становится всё меньше и меньше. Тем не менее, по Хантам было приятно погулять, обновить впечатления (тем более в летнем облике), и восполнить два своих главных тогдшаних пробела - интереснейший и очень "атмосферный" Музей природы и человека и в общем разочаровавший Археопарк со скульптурами древних животных у подножья чугаса. Как и раньше, местами Ханты-Мансийск достоин Хельсинки, а местами - обычная угрюмая Сибирь кривых деревянных бараков.

18.


В Старом Самарове, где находится совмещённый Авторечвокзал, на ветхой деревянной лестнице на склоне чугаса мне на палец вдруг села стрекоза. И я понял, что это добрый знак - в образе стрекозы (хотя и не только её) является "За Миром смотрящий", один из главных духов хантыйского пантеона, которого ханты-двоеверы отождеставляют с Христом (а Бог-отец - соответственно, верховный дух-творец Торум).

19.


Утром мы продолжили путь вниз по реке, только теперь не на медленном теплоходе, а на "Метеоре" - этом шедевре гениального корабела Ростислава Алексеева, о котором я когда-то уже писал. В общем-то он летит не быстрее автобуса, километров 40-50 в час... но по ощущением кажется, будто он делает километров 200.

20.


Чуть ниже Ханты-Мансийска плавучая часовня отмечает устье Иртыша, внешне впрочем больше похожее на русло Оби (направление задаёт именно Иртыш), теряющаяся в бесчисленных протоках. Наш дальнейший путь лежал по Оби, и "Метеору" до Берёзова лететь было 12 часов:

21.


Сёла всё глуше, люди все колоритнее, берега всё красивее:

22.


Но и здесь видна история. Вот скажем под крупным ПГТ Октябрьским скрывается древнее село Кондинское, и церковь на берегу - не новодел, а честный 18 век. Обратите внимание и на общую ухоженность крупных югорских посёлков - хотя нефти в этой части ХМАО нет:

23.


Отдельным впечатление стала часовая стоянка в Приобье, куда подходит железная дорога. Поезд скоро пойдёт в Москву, а пассажирка у вагона по мобильнику обещала кому-то скоро "прыйыхать"... в Западной Сибири традиционно много украинцев, а также азербайджанцев и татар - народ ехал туда из старых нефтяных регионов. Вот так и воюем, что аж народ ездит друг к другу поднимать экономику:

24.


Берёзово - старинный ПГТ, где в ссылке умер Меньшиков, а кладбищенская церковь соседствует с древним хантыйским святилищем, от которого осталась лишь священная роща. Здесь глухомань, и летом сюда можно только доплыть или долететь. И местами Берёзово изрядно запущено и откровенно бедно, но в нём тоже есть отличный музей.

25.


Здесь начинался один из самых сложных этапов путешествия - поездка к ханты. Дело в том, что ещё в прошлый приезд в музее Нефтеюганска я узнал, что ханты и манси несмотря на весь нефтяной бум продолжают вести в тайге традиционную жизнь, поклоняясь своим богам, идолы которых прячут в Священных амбарах. Тогда я очень захотел увидеть это своими глазами, и ещё в Москве путём сложной комбинации звонков и писем вышел на людей, готовых мне в этом помочь. Теперь нашим транспортом стала моторная лодка, на которой вместе с деловитым хантом-рыбаком Петром Герасимычем мы преодолели около 60 километров по лабиринтам обских проток:

26.


Сначала мы прибыли в деревню Теги - следующая после Берёзова остановка "Метеора" вниз по Оби, и (ведь имея договорённости с местными чиновниками, мы были уже не праздными туристами, а корреспондентами) там через администрацию заночевали в огромном интернате. В этих краях большинство сельских школ - интернаты, куда на лето собирают детей из тайги и тундры.

27.


Конечной же целью был Юхангорт - крошечное местечко среди проток, по сути дела хутор с жилой избой, старым курным домом, используемым теперь для застолий, лабазами "на курьих ножках" и скрытым в рощице за забором и болотцем Священным амбаром, хранителями которого и является живущая тут семья из знатного хантыйского рода Новьюховых. Один из лабазов был для рода поважнее всех кладбищ - там в сундуках хранились вещи предков. И нам не открыли Священный амбар, не разрешили его сфотографировать, не показали ничего из культовых вещей... но почти такие же вещи мы видели в музеях, а вот блеска в глазах хранителя, трепетно берегущего родовые святыни древнего народа, в музее не увидишь.

28.


Последним впечатлением того дня в наползшей серой хмари стало хантыйское кладбище в Тегах. Всё же именно кладбища - самое наглядное наследие того или иного небольшого народа. Хотя вообще-то сами ханты не очень-то колориты - обычные, в сущности, сибиряки, живущие рекой и тайгой, и лишь иногда переходящие на непоянтный русскому уху язык, родственный венгерскому. Жаль, не довелось познакомиться с манси, но по словам Герасимыча, ханты с ними не очень-то общаются и мансийского языка не понимают.

29.


Единственное, кстати, место, где нас покусали комары и мошки - вопреки ожиданиям, болотный край оказался ими небогат, видимо их уже побили первые заморозки. Ну а после ночи в холодном интернате мы вышли на пристань и сели в следующий "Метеор". На Оби разыгрывался шторм:

30.


"Метеор" ехал страшно переполненным, беря пассажиров стоя, и если в Тегах и Азовах места хватило всем, то в Мужах взяли дай бог половины людей на пристани, а в Шурышкарах и вовсе никого. Страшно подумать, что было бы, не найдись места уже в Тегах - мы бы застряли здесь на два дня.

31.


В Салехард мы заехали часа на три - у речного вокзала уже стоял "Механик Калашников", систершип "Родины", наш дом на следующие пять дней до Антипаюты. Обратите внимание, кстати - в Салехарде находится едва ли не единственный речной вокзал постсоветской постройки. Это о том, как много значит мир Оби и её проток для этого края, а о бесчисленных встречных судах и их огромном ассортименте (теплоходы, "Метеоры", "Ракеты", "Зори", "Линды", "Черноморцы", не говоря о разного рода буксирах, паромах и баржах и т.д.) впору писать отдельный пост. И здесь говорят не "поехать в Антипаюту", а "поехать на Калашникове"... вот только из-за тихоходности водного транспорта путь этот занимает в один конец почти столько же, сколько до Москвы на поезде.

32.


Простор Обской губы, по которой нам навстречу один за другим шли буксиры-тягачи с 2-3 баржами, я уже показал на заглавном кадре. С опережнием графика мы прибыли и с опережением же покинули Новый Порт. "Новый" он уже лет этак 90, а стоит он на берегу Ямала - то есть не Ямало-Ненецкого округа, а собственно Ямальского полуострова к западу от крупнейшего в мире эстуария Обской губы. И это был мой первый НАСТОЯЩИЙ Крайний Север, куда нет дорог, а кругом лишь мерзлотная болотистая тундра:

33.


Тут и главная достопримечательность - Мерзлотник, крупнейший в мире естественный холодильник местного рыбзавода. Директор Сергей Степанович и заведующий цехом старый инженер Александр Николаевич охотно идут на контакт, последний лично водит экскурсии по этой вырытой в 1950-х годах ледяной пещере. Каждую путину сюда свозят до 2500 тонн рыбы, но в августе в коридорах пусто и свежо:

34.


А вот колорит Крайнего Севера, проще говоря - Края Земли. Чудные средства передвижения типа трэколов (обычные машины на гигантских колёсах) и дома на сваях, вбитых глубже оттаюващего летом слоя вечной мерзлоты. Над посёлком постоянно снуют вертолёты "Газпрома" в столицу его промыслов Ямбург на той стороне губы, а в тундре на горизонте виднеются факелы - единственный раз за всю эту поездку (в то время как в феврале-2009 между Сургутом и Ханты-Мансийском эти факелы были на каждом шагу). По Ямалу ныне проходит самая северная в мире железная дорога, уходящая за 71-й градус, но ни туда, ни в Ямбург посторонним практически невозможно попасть - думается, даже с военными договориться проще, чем с "Газпромом".

35.


Ну вот и наша цель - Антипаюта. Её стоит поискать на карте - Обская губа образует характерную "лямбду" с Тазовской губой, севернее которой Ямалу противолежит Гыданский полуостров, и вот на его южном (то есть обращённом к Тазовской губе) берегу, у древнего пути в бывшую Мангазею, и стоит Антипаюта - маленький и в общем-то убогий посёлочек, тундра вокруг которого буквально усеяна чумАми.

36.


Я и здесь заранее, через вконтакт, отыскал человека, готового нас покатать по окрестностям на моторной лодке, и мы поехали вверх по реке Антипаютаяха. Фантастическое на взгляд жителя Большой земли ненецкое кладбище ("хальмер"), где нам повстречалась севшая на одну из могил полярная сова:

37.


И ещё выше на правобережных буграх настоящее стойбище, куда часть населения посёлка перебирается на лето охотиться и ловить рыбу. Увы, оленЕй мы не видели - они намного дальше, на тундровЫх пастбищах (кстати, в обиходе "тундрой" ненцы только оленьи угодья и называют, а тут ещё посёлок). Ненцы мне очень понравились - самобытный, дружелюбный, какой-то очень тёплый народ со своей внутренней гордостью. Ненцы оказались совсем не туземцами, они не чужды многих благ цивилизации, и я бы сказал, живут как минимум не хуже также склонных к полукочевому скотоводству киргизов. Чум, как и юрта, просто прошёл испытание временем, а с ним и малица, и нарты, и многое другое, мирно уживающееся со спутниковым ТВ и гаджетами у детей.

38.


Покидали стойбище, дабы не промочить ноги в болоте (что мы сделали по пути туда от берега) мы на самом экзотическом в моей жизни транспорте - деревянных нартах, привязанных к бурану:

39.


А ещё на теплоходе с нами подружился Катцо Салиндер, один из самых уважаемых людей в Антипаюте - там его все знают, а телефон у него разрывается от звонков как у бизнесмена. На самом деле его зовут Хацов, что в переводе значит "Родившийся в пургу", а Катцо он стал в армии, где служил с грузинами. Он проводил нас и на обратный теплоход, где мы на прощание сделали такою вот фото - аргентинец и ненец, антиподы с противоположных сторон Земли, большую часть времени живущие вверх ногами друг относительно друга (ну и я докучи справа в неприглядном каком-то виде).

40.


"То неловкое чувство, когда Салехард - это на юг", как заметил Константин. На обратном пути в Новом Порту на теплоход подсело двое крепких мужиков, в которых я сразу узнал выходцев из Донбасса. Они были из Луганска, один из них и вовсе оказался настоящим ополченцем и много рассказывал собиравшимся вокруг него обитателям теплохода о войне, которая (по Толстому, а не по рассказчику, ясен пень!) "не подвиг, а самое гадкое дело в жизни". "Сначала было страшно, потом все привыкли, и когда по нам Градам хреначат, я даже не просыпаюсь"; "Был недавно в Москве, на 9-е мая. Слышу залпы, и не могу понять, что такое - ни на одну известную мне арту не похоже; потом дошло, что салют"; "И не верьте фильмам, что солдатам убитые во сне являются. У меня их столько уже было, а сплю спокойно. На войне дело такое - есть враг, которого нужно убить". Впрочем, он ещё не вернулся с войны в полном смысле слова, и чёрт знает, что он скажет (если останется жив) лет через пять-десять. Ну а как его из Луганска занесло аж на Крайний Север - история умалчивает, на вопрос об этом он грозно отшутился "Ты что, опер, что ли?". Но странно и страшно, что куда бы я ни ехал, хоть на Амударью, хоть на Обскую губу - отголоски украинской войны хоть раз да встретятся повсюду. Так что лучше дадим глазу отдохнуть на просторе Оби - такая она в своих низовьях, попробуйте разглядеть с обеих сторон берега:

41.


Салехардне то чтобы разочаровал, скорее - оказался ровным таким, каким и ожидалось. По сравнению с Ханты-Мансийском он кажется меньше и потому завершеннее, но Ханты-Мансийск какой-то более живой. Да и архитектура в Хантах поизящнее, Салехард же - царство туркостроя, больше всего похожий на Маленькую Астану.

42.


И как и в Астане, или в том же Ханты-Мансийске, немалую часть Драхеласа (как его иногда называют в шутку) составляют трущобы (в данном случае барачник). Но здесь их красной нитью пронизывает наследие Мёртвой дороги, или Стройки-501 - магистрали, что в 1950-е годы тянули отсюда через весь Западно-Сибирский север на Енисей, в Игарку и видимо дальше в Норильск. Строили её, естественно, з/к, и Хрущов широким жестом закрыл стройку и всех вывез на материк, историки и инженеры же по сей день спорят, можно ли было довести её до конца, завезя на место заключённых вольнонаёмных рабочих? Так или иначе, сейчас живы лишь два её участок - Чум-Лабытнанги западнее Оби (благодаря которому Салехард через заречный город-спутник Лабытнанги связан поездами с Москвой) и Надым-Коротчаево в центре Ямало-Ненецкого АО. А восточнее в тайге сохранились целые заброшенные станции с паровозами в кустах. Но кое-где остатки колеи встречаются и практически в черте Салехарда:

43.


В Салехарде нас встречал Александр sibir79и, вместе с ним, чета байкеров Иван и Ольга. У них в гостях и завершилась прогулка по Городу на Полярном круге, нас угостили строганиной из муксуна (белая) и оленя (красная). Лов муксуна ныне, кстати, запрещён, и тем не менее продают его в Салехарде на каждом углу. Ещё я ел муксуна в виде ухи, но каноничен он именно в строганине. Вкус правда не похож ни на одну другую рыбу.

44.


Последний день на Севере обернулся внезапным подарком - по приыбтии от Александра я узнал, что мне готова предложить свою помощь компания "Ямалтур". В принципе если бы я знал об этом раньше, меня бы свозили куда-нибудь в горы Полярного Урала, например на Ледник Романтиков, да и обратный билет я бы брал не от Лабытнанги, а от какой-нибудь станции в горах, ну а так вариантов оставалось немного. Меня пристроили к группе суровых сибирских туристов, ехавших в горы порыбачить и поохотиться на красной "шишиге" - грузовике ГАЗ-66, которому ничего не стоит переехать вброд немаленькую реку:

45.


И этот рейс по дождю и бездорожью, у подножья сурового Рай-Иза, а затем через уютную Нефритовую долину, стал сильным впечатлением. С поезда эти суровые горы тоже видны - но не так близко. Об этой поездке будет как минимум один пост:

46.


Группа поехала дальше, я же сошёл в заброшенном посёлке Полярный. Посёлки-призраки, не выдержавшие условий капитализма - неотъемлемая часть Крайнего Севера, но здесь жизнь теплилась на турбазе, где я в последний раз за это путешествие повстречал Диму и Лену, приехавших в тот же день на поезде.

47.


Вот ещё пример северной экзотики - трицикл или каракат:

48.


Из Полярного (о.п. 110-й километр) я уехал культовым поездом Воркута-Лабытнанги обратно. В поезде повстречалась хантыйка в национальном одеянии:

49.


А это уже "Полярная Стрела" Лабытнанги - Москва идёт по Республике Коми. Надо сказать, фирменная она только через день, и дороже в полтора с лишним раза. Несмотря на пафосное название, плохо понимаю, за что такая переплата - вагон конечно новый, но не первой свежести... зато почти пустой, ведь в конце августа народ массово едет не на юг, а с юга.

50.


Напоследок - станция Печора на воркутинской магистрали, единственная из крупных упущенная мной зимой-2011, когда я путешествовал по Республике Коми. То путешествие было одним из лучших, а серию о нём я вообще считаю лучшей в истории своего журнала. Чем-то близок мне этот Югорский Север, и я верю, что где-то в болотах манси по-прежнему прячут от русского глаза Золотую богиню.

51.


А ещё есть Ненецкий автономный округ, есть День Оленевода с разных городах, есть Сургут, Нижневартовск, Новый Уренгой и Надым, есть те самые заброшенные станции в тайге Красносельскупского района. Так что запускаю новый цикл - "Координаты Югории", это дело ещё на пару лет (если, как теперь приходится добавлять, не случится всё-таки ПШДЕЩ).

Несколько постов выложу скоро, а большая часть серии подождёт до осени, где будет чередоваться с постами про Узбекистан. Сибирское лето закончилось вслед за Туркестанской весной. Ну а куда поехать после среднеазиатских песков и холодных сибирских болот? Конечно же, в Крым! Уже через пару недель.

Примерный план рассказа.
- Дружинино и Екатеринбург. Зарисовки по дороге.
- Екатеринбургское метро. Новая редакция.
- Омск (8-10 постов).
- Теплоход "Родина".
- Речные суда Иртыша и Оби.
- Иртыш (6-7 постов).
- Ханты-Мансийск (4-5 постов).
- О югорской традиционной культуре (1-2 поста).
- Обь. От Ханты-Мансийска до Берёзова.
- Берёзово.
- Теги и Юхангорт. Мир ханты.
- Обь. От Берёзова до Салехарда.
- Салехард (2-3 поста).
- Обь. Низовья и губа.
- Новый Порт.
- Антипаюта и окрестности (1-2 поста).
- Полярный Урал (2-3 поста).

P.S.
Благодарности:
- компании "Северречфлот" - за сотрудничество, предоставление броней и экскурсии по теплоходам.
- администрации Берёзовского района и общественной организации "Спасение Югры" - за информацию о местах традиционной культуры ханты и помощь в организации поездки к ним.
- компании "Ямалтур" - за поездку по Полярному Уралу.
- всем хорошим людям, упомянутым и не упомнянутым по тем или иным соображениям в посте.
- вам, дорогие читатели, так как это была по сути первая моя поездка, почти полностью проспонсированная через "Варандей-фонд", когда зимой я выразил опасения, что после запланированного на весну путешествия в Среднюю Азию на всё остальное мне может уже не хватить. Надеюсь, эта традиция будет продолжаться всем кризисам назло!

Смотрю, без меня тут было много интересного. Поэтому выскажусь на основные темы - РЖД, курс рубля и блокировку википедии - и я.



1. Pro РЖД.
...Одной из любимых тем наших теплоходных разговоровбыло - ругать Якунина, который довёл РЖД до абсурда, и так как на теплоходе нет ни интернета, ни телевизора, ни газет, мы даже не знали, что наш самый нелюбимый чиновник ушёл в отставку.
При этом оговорюсь, что в железнодорожных делах я далеко не специалист и никакой подноготной не знаю (тут лучше спросите у periskop), но я - весьма активный потребитель услуг РЖД, то есть - пассажир по много раз в году.

Моё мнение - как и многие другие персоны такого уровня (например, какой-нибудь Лужков), Якунин "начал за здравие, кончил за упокой". Я помню, какой была РЖД до него, на заре моих путешествий в 2002-04 годах. В принципе, она напоминала "Укрозализницу" какой я её запомнил по своим поездкам 2009-13 годов - очень активно работающая, очень дешёвая и далёкая от комфортабельности. Я помню тогдашние поезда, пыльные вагоны, в которых из окна непременно дует, трудно спать от того, что какая-нибудь плохо прикрученная деталь постоянно дребежжит при езде, на пол страшно ступать от мысли о количестве микробов на единицу поверхности, а проводник спокойно может или грубить пассажирам, или жаловаться им на жизнь. Вокзалы - грязные и криминальные бомжатники с тёмными, а часто ещё и вонючими залами, которые хотелось поскорее покинуть. А главное - тогда поезда всегда опаздывали, это было абсолютно нормально - прибывать на станцию на 20-40 минут позже графика (пару раз, впрочем, мы прибывали на конечные с опережением графика на те же 20-30 минут). Но - поездов было много, и даже в тогдашней бедности билеты казались дешёвыми.

Я помню и РЖД второго этапа моих путешествий, 2006-09 годов, и думается, это была высшая точка её истории. Поезда ходили филигранно по часам, мне регулярно попадались новые чистенькие вагоны с кондиционерами и биотуалетами, старые вагоны хотя бы перестали сквозить и дребежжать, кроме совсем уж дополнительных поездов, но при этом цена оставалась гуманной, а сеть маршрутов - разветвлённой. Вокзалы один за другим реновировались, строились с нуля, становились светлыми, безопасными и уютными. Первые звоночки типа сокращения электричек (остававшихся убогими и откровенно небезопасными из-за гопоконтингента) были уже тогда, но я не обращал на них внимания. Я гордился Российскими железными дорогами образца конца "нулевых".

А потом как-то плавно-плавно наступила ЛАЖА. И никакой "Сапсан", никакая "Ласточка" не заменят мне десятки отменённых поездов, причём мне обидно даже не столько за пресловутые электрички (пользуюсь я ими очень редко, преподчитая по возможности автобус), сколько за региональные поезда дальнего следования, вроде какого-нибудь Красноярск-Лесосибирск (вот как мне теперь Енисейск посмотреть? 10 часов на автобусе трястись что ли?), да за фирменные поезда, бывшие лицом РЖД - например, возившая меня всё детство меж двух малых родин "Кама" или легендарный "Байкал". Вдобавок, я сам не заметил, когда точно, но цены на проезд вышли за грань разумного - ночь в плацкартном вагоне стоит дороже ночи в одноместном номере приличной провинциальной гостиницы, а купе дороже самолёта (хотя это частично искупают зимние акции с гибкими тарифами).
Конечно, и в эти годы кое-что хорошее появилось - и "птичьи маршруты" ("Сапсан", "Ласточка", "Стриж"), и отличный сайт с покупкой электронных билетов, на мой взгляд гораздо более удобный, чем у любой из наших авиакомпаний, и гибкие тарифы, давшие мне возможность ездить в купе. Но поезда, продолжающие курсировать с запретом брать пассажиров на глухих станциях да вокзалы, на которых пассажиров не пускают в пустой и тёплый зал ожидания, перечёркивают всё. РЖД находится в состоянии явной и стремительной деградации.

Простейший пример из психологии: почему-то "шубохранилище" стало ЕДИНСТВЕННЫМ из навальноидных мемов, который я разделяю и принимаю. Догадайтесь-ка, почему? В общем, мечтаю, что траектория развития РЖД сделает однажды вот так:



В принципе, чего бы я хотел от наших железных дорог?
- восстановления той сети маршрутов, что была хотя бы 5 лет назад.
- создание системы скоростных поездов, охватывающих хотя бы Европейскую Россию. Не ВСМов (я всё же считаю, что у нас не Китай и не Европа и с их аудиторией лучше справятся самолёты), а скоростных линий типа казахстанского "Тулпара" (только не с "Тальго", а с чем-нибудь более подходящим нашим условиям), где средняя скорость с учётом остановок порядка 100км/ч, что сделает почти всю Европейскую часть России досягаемой из Москвы ночным поездом. В других частях страны это тоже будет не лишним, само собой.
- строительство железных дорог там, где их не хватает. Амуро-Якутская магистраль, "Урал Промышленный - Урал Полярный", восстановление Трансполярной магистрали, линия Курагино-Кызыл и другие с пафосом анонсированные и так и подвисшие на неясно каком этапе проекты. Хочу одндажды приехать в Якутск и Кызыл на поезде.
- ну а тарифы... чёрт с ними, с тарифами, никто их уже никогда не понизит. Но вот если гибкие цены будет действовать на все поезда и типы вагонов и круглый год, а нынешние фиксированные тарифы останутся максимальным значением - думаю, этого вполне достаточно.

Ну и ещё раз поясню, что я об этом говорю не как специалист, а как просто очень частый пассажир.

2. Pro деньги.
Почему-то в этот раз мне совсем не страшно. Прошлый обвал научил меня некоторым простым вещам:
1. "Не умеешь - не берись", прыгая в доллар и обратно, я в итоге потерял порядка 8000 по сравнению с тем, что сидел бы и не рыпался до начала сезона путешествий (в Среднюю Азию я ездил как раз в период укрепления рубля).
2. Обвал валюты - не конец света. Конечно, ничего хорошего здесь и сейчасэто всё не сулит, жизнь станет беднее и дороже, но - вряд ли настолько, что нам останутся лишь сны и разговоры. Лично мои расходы выросли не пропорционально курсу рубля, а процентов на 20, зато боясь "скорого и неизбежного БП", я вкалывал в этом году как никогда раньше, и в итоге мой личный уровень благосостояния за время кризиса только вырос. Увы, теперь можно надолго забыть о поездках в Европу (а ведь планов-то понастроил про Финляндию с Польшей...), но на Среднюю Азию мне, надеюсь, снова хватит. А на повседневную жизнь - тем более.
3. Не верить слову "СКОРО", поэтому в комментариях держите это слово и связанные с ним речи при себе.



3. Pro Википедию. Впрочем, кажется, пока писал пост, пронесло, блокировка отменяется. Но нижесказанное пусть остаётся.

Вот это конкретно самый больной для меня момент. Википедия - мой рабочий инструмент, один из главных моих инструментов, да и просто блокировка такого ресурса - это ни что иное, как варварство, сродни сожжению книг на площадях.

Больше всего я боюсь, что следом за блокировкой википедисты решат порвать на себя рубашку и демонстративно уничтожат ресурс, как часто бывает в последнее время. Типа, чтобы неповадно было: докажите, что вы не рабы и не вата, свалите Путина, и тогда мы вернёмся! Думаю, понятно, что это может быть и красиво, но абсолютно бессмысленно. Энциклопедия не должна превращаться в элемент политической борьбы.

Со средствами для преодоления блокировки я в общем уже знаком по Казахстану, где заблокирован ЖЖ, так что надеюсь, пользоваться вики смогу и после этого. А вот как быть со ссылками в постах, по которым пройдут теперь "не только лишь все"?
Пока, впрочем (по состояние на утро 25 августа) всё работает, даже злополучный "чарас".



4. А вообще неспокойно как-то в мире нынче, локальные конфликты один за другим разгораются, экономики в самых разных странах трясёт. Что-то приближается, а мы, как и ровно сто лет назад - первые в группе риска.

Рассказ о речном путешествии от Омска до Тазовской губыя выложу не раньше осени, но в ближайшие дни успею показать его пролог и эпилог: ведь как известно, чтобы попасть в Сибирь, необходимо пересечь Урал, и я пересекал его в этот раз дважды - в Средней и Полярной частях. Поезд Москва-Нерюнгри (который, я надеюсь, однажды станет поездом Москва-Якутск) проходит Урал по живописной Казанбургской железной дороге и делает две стоянки примерно по часу - на станции Дружинино и в Екатеринбурге. О средне-уральских железнодорожных зарисовках - этот в общем-то довольно бессистемный пост.

Казанбургская железная дорога - название, как нетрудно догадаться, во-первых историческое, а во-вторых расшифровывается как Казанско-Екатеринбургская. Ныне её чаще называют "средим ходом Транссиба": северный ход пересекает Волгу в Нижнем Новгороде или даже в Ярославле, Южный - у Самарской луки, ну а средний, соответственно, около Казани, окончательно же все эти ветви, как притоки великой реки, сливаются в великую магистраль лишь в Омске. Казанбургия интересна как минимум временем своего строительства - 1914-19 годы, причём активнее всего именно в годы Гражданской войны: порой доходило до того, что "красные" и "белые" строили разные участки навстречу друг другу!

2.


Вторая особенность Казанбургии - хотя трёх ветвтей Транссиба она вышла самой короткой, пролегает она по довольно глухим местам Прикамья в Татарстане, Удмуртии, Башкирии, южном Пермском крае. Аутентичная, не очень-то и обрусевшая татарская глубинка, и неотъемлемая часть Казанбургийского пейзажа - невысокие острые минареты посреди цветастых сёл.

3.


Фотографии с поезда, кстати, 2011 года - этой же дорогой я ехал тогда на Рудный Алтай, и тоже написал тогда о ней пост, где станции и пейзажи показаны несколько подробнее, но об истории магистрали я не знал тогда ничего. В этот раз дорога была вроде и живописнее из-за красивой погоды, но фотографировать мне было попросту лень, да и ничего принципиально не изменилось в её пейзаже за прошедшие пять лет. От Казани в Омск со мной ехали двое крепких ребят - оказалось, что будущих лётчиков: в Казани есть бесплатный авиаклуб ДОСААФ, позанимавшись некоторое время в котором они решили поступать в лётное училище. В городе Чернушка на юге Пермского края в плацкарт подсела симпатичная ухоженная девушка - она оказалась инженером из Екатеринбурга, специалистом по котельным и трубопроводам, и командировки зашвыривали её даже на Камчатку. А за окном на смену татарским сёлам приходит русский Горнозаводской Урал:

4.


Собственно, третье свойство Казанбургии - её неожиданная живописность, "совсем даже и не горы" Среднего Урала она умудряется пересечь с несколькими тоннелями и виадуками, крупнейшие из которых Пудлинговский и Рябиновский были первыми на российских железных дорогах построены из железобетона. Особенно хорош Рябиновский, или вернее пересечение целых трёх виадуков на разной высоте, причём Старый Рябиновский виадук, как видите, не действует, поезда идут по построенному уже в постсоветское время дублёру. В 2011-м я проезжал это место поверху, а в 2015-м - понизу, то есть пересекаются тут два пути одной линии, хитро вьющиеся между "не гор":

5.


"Столицами" Казанбургской железной дороги можно считать удмуртский Сарапули свердловский Красноуфимск, но первый я каждый раз проезжал ночью, зато во втором - очень симпатичный вокзальчик и длинный тоннель прямо в черте города. Ещё выделяются Агрыз (аванстанция стоящего на отшибе Ижевска) и Янаул ("северный ворота" Башкирии)... но в общем, подробнее читайте или по ссылкам на мой старый пост, или вот здесь (история Казанбургской железной дороги).

6.


Поезд Москва-Нерюнгри же прибывает в Дружинино - столь знакомый по Дальней России маленький ПГТ (3,7 тыс. жителей) с огромной станцией:

7.


Тут надо сказать, что сплатение железных дорог на Урале получилось в лучших традициях старой капиталистической Америки, где частные компании прокладывали линии кто во что горазд: на границе Европы и Азии в начале ХХ века образовалась хитрая трапецияиз станций Кузино, Дружинино, Первоуральск и Ревда. Из этих четырёх две нечётные относятся к магистрали Пермь-Кунгур-Екатеринбург (1909), две чётные - к Казанбургской железной дороге, ну а первые две (включая Дружинино, то есть), и вовсе к ныне малодеятельной линии Чусовская-Бердяуш, связующей вдоль Уральского хребта города-заводы Пермского края и Челябинской области. Строилась последняя почти одновременно с Казанбургской, в 1914-16 годах, и Дружинино с самого начала разрасталось вокруг железнодорожного узла. Какой из двух дорог принадлежит какая водонапорка - точно не знаю, а вдали ещё и огромное депо царских времён, заснять которое на ходу у меня не получилось:

8.


Точно не знаю, сколько тут путей, но наш поезд скромно встал на краю. Вокзал же, отделённый от внешнего мира бесчисленными составами (в том числе новенькой "Ласточкой") тих и пустынен:

9.


Не ясно мне осталось и то, каких лет вокзал - вполне может быть, что и ровесник одной из этих двух железных дорог сквозь безвременье. "Пучки" пилястров на углах хороши:

10.


В тесноватых помещениях - безлюдно. Обычно на таких станциях особенно вредная (ибо скучает) вохра, но мне как-то видимо повезло:

11а.


У крайнего пути, где стоит наш поезд, на юг отходит колея к базе запаса:

12.


Вдоль станции тянутся деревянные "путейские" дома, скорее всего замышлявшиеся как времянки до конца войны. Ныне обычный жилой барачник, одна сторона одной улицы:

13.


14.


Однако, даже тут можно пытаться жить по-человечески:

15.


16.


Дальше уже более обычные избы:

17.


И в целом вид Дружинина убог даже по меркам уральско-сибирской глубинки:

18.


19.


Не исключаю, кстати, что один из бараков у станции изначально был деревянным вокзалом, если так - то скорее всего вот этот:

20.


С другой стороны дома точно так же лепятся к станции, но всё же тут их вид чуть основательнее, а частный сектор вдалеке и вовсе смотрится неплохо:

21.


Вокруг - типично среднеуральский пейзаж с одинокой лесистой сопкой (Гробова гора, 415м) вдали. Обратите внимание и на сарай, сделанный из вагона - в Дружинино таких немало:

22.


На выезде из Дружинина - очередной парный виадук над речкой Утка. Увы, гораздо более красивый старый мостостался под нами и в кадр поэтому не попал:

23.


Ещё километров через 20 слева проходят высокие трубы и отвалы металлургических заводов Ревды. Сюда (вместе с виадуками над Уткой) железную дорогу дотянули лишь в 1924 году, заметно спрямив магистраль, но тем не менее пермская и казанская линии так и не сходятся до самого Екатеринбурга:

24.


До которого, впрочем, рукой подать. Открывает город станция Екатеринбург-Сортировочный, одна из крупнейших грузовых станций России и мира... но видимо она слишком велика, чтобы воспринять её масштаб из окна вагона. В Екатеринбурге, этой богатой, жестокой и амбициозиной столице нашего важнейшего федерального округа (ведь именно к Уральскому ФО относится нефтегазовая Тюменская область), 4-м по величине (1,4 миллиона человек) и явно 3-м по влиянию городе России я бывал прежде не раз, и в этом ЖЖ о нём достаточно подробно писал в 2010-м. Ссылки давать, впрочем, на те посты не буду - с тех пор и город сильно изменился (в "окно" между двумя кризисами тут таки довели до ума Екатеринбург-Сити, а "на земле" тем временем Екатеринбург успел прослыть "столицей русского стрит-арта"), и моё восприятие - сейчас я бы рассказал о нём куда основательнее и глубже. Впрочем, недостроенная "Призма" (151м) у вокзала все эти годы остаётся константой:

25.


Проходим Старый вокзал Горнозаводской железная дороги - эта линия из Пермь через Нижний Тагил открылась аж в 1878 году, став первой, почти на 20 лет изолированной, железной дорогой Урала, строительством которой пытались спасти необратимо старевший край горных заводов. Увы, обе индустриализации Урала были административно-командными - что петровская в 18 веке, что сталинская в 20-м. Старый вокзал же с 1914 года обслуживал военные эшелоны, а с 2003 в нём обитает железнодорожный музей.

26.


Нынешний Екатеринбург-Пассажирский выглядит так, и надо сказать, это редкий кадр - с первой платформы огромное здание просто не охватить взглядом, а со второй оно обычно закрыто стоящими на путях поездами:

27.


В основе вокзал ещё дореволюционный, но с тех пор много раз расширялся и достраивался, обзаведясь в том числе роскошными интерьерами и необычными фресками потолка в зале ожидания, которые я не сподобился отснять ни в один из своих приездов. Сюжеты попадаются интересные вплоть до низвергающегося Пауэрса. Вдобавок, для ярых коммунистов этот вокзал - место паломничества, а ярые демократы обходят его стороной, чураясь и крестясь по протестантскому обряду - на одной из фресок замечен Берия.

28.


Да и станция для меня всегда называлась Свердловском - хотя город под таким названием я практически не застал, консерватизм железнодорожников удалось побороть лишь к 2010-му году. Остаются ещё, впрочем, Свердловская область и Свердловская железная дорога, название которых современной молодёжи, наверное, уже и совсем не понятно.

29.


Вообще же тут масштаб везде и во всём. И хотя на самом деле это далеко не так, но чисто субъективно Екатеринбург-Пассажирский кажется крупнейшей станцией во всей России:

30.


А такой у главного вокзала городской фасад. Запомнившийся мне с прошлых приездов жутчайший гадюшник, достойных Трёх Вокзалов Москвы, где ходить стоило быстро, не останавливаясь и не оборачиваясь, а на каждом углу свободно стояли торговцы краденым едва ли не с табличками "Телефоны, золото", судя по всему за 5 лет рассосался. Хотя замечая почти полное исчезновение фактора гопников из моих путешествий, я до сих пор не понимаю, что же изменилось - я или мир?

31.


Вид с вокзального крыльца на просторную площадь. Памятник в центре - героям Уральского добровольческого танкового корпуса (1962), вдали слева старинная мельница Борчанинова-Первушина (1906), "по документам" строившееся как гостиница, так как на постройку фабрики рядом с вокзалом городские власти не дали добро, но и самому хитрецу-владельцу под самый конец упал на голову кирпич. Посередине гостиница "Свердловск" (то есть, простите, "Маринас Парк Отель"), чей холл напоминает зал международного аэропорта, а номера по крайней в 2010-м были довольно простенькие - я тогда удачно поймал акцию и за вменяемые деньги провёл там пару ночей. Сталинская башня справа же отмечает местный ДКЖД 1930-х годов, у подножья которого стоит обязательная в Свердловской области реплика "по оригинальным чертежам" паровоза Черепановых. Ещё правее торчит круглая башня "Исеть", впервые за МКАДом взявшая высоту 200 метров (209, если точнее). Нынешний Екатеринбург по "высотности" уступает в бывшем СССР лишь Москве и Астане, превосходя такие серьёзные города, как Петербург, Киев, Алма-Ата и Баку. Вдобавок, это ещё и самые северные небоскрёбы мира.

32.


Но я пошёл не через площадь, а вдоль вокзала, продолженного бетонным позднесоветским корпусом:

33.


Тема "столицы стрит-арта" подраскрыта прямо здесь:

34.


Административный корпус станции:

35.


И собственно Старый вокзал. Во дворе теперь шлагбаум, семфор, колёсная тележка и вот эта странная чёрная штуковина (фрагмент паровоза? помогите опознать!). Подробный рассказ о вокзале-музееесть у makeev_dv.

36.


Я же ограничился фотографиями многочисленных "железнодорожных" скульптур во дворе. Пассажиры:

37.


Путейцы у экспонта-гидранта:

38.


Непонятно-фривольная проводница и старосветский станционный смотритель:

39.


Но мой фаворит - "Женщина с кувалдой", запечатлённая и на заглавном кадре. Почти такую же, но только настоящую, я когда-то видел на Боржавской узкоколейкев Закарпатье.

40.


Ещё на площади с прошлого приезда вырос храм Державной иконы Богоматери (епархия в Екатеринбурге вообще активна до агрессивности), а высотка управления Свердловской ЖД на заднем плане стояла уже в 2004-м и смотрелась тогда в только-только начинавшей отстраиваться после разрухи 1990-х стране круче всех небоскрёбов по их нынешним меркам. "Призма" же в здесь такая не одна - одним из символов Екатеринбурга давно уже служит Недостроенная телебашня. Впрочем, как меня поправили в комментах, "Призма" (переименованная в "Свердловск") всё-таки строится - просто меееееееедленно-медлееееееенно.

41.


У храма я спустился в метро и поехал смотреть станцию "Чкаловская", открывшуюся позже моего прошлого приезда. А на поезд возвращался под тем самым бетонным корпусом с кадра №33, где обратил внимание на такие вот архаичные электронные табло:

42.


А обновлённый пост о Екатеринбургском метро - в следующей части.

P.S.
Это самый железнодорожный пост в истории моего журнала, так как даже фотографии его были отсортированы и обработаны в вагоне поезда Лабытнанги-Москва на обратном пути.

Самый маленький и самый на мой взгляд красивый из "малых метрополитенов" России - Екатеринбургский. В принципе, в моём журнале уже есть пост о нём, а в этот раз, по дороге на Иртыш и Обь, меня сюда занесло практически случайно - поезд, на котором мы в прошлой части пересекали Средний Урал, в Екатеринбурге имел почти часовую стоянку, за время которой я успел съездить на метро к его самой молодой станции "Чкаловская". И так как Екатеринбургское метро мне очень нравится - почему бы не обновить о нём рассказ?

Да, за качество фото извиняюсь - хотя снимки тут (2009, 2011 и 2015) с трёх разных камер, все они в равной степени не подходят для условий подземки, тем более - подземки с хронической экономией на освещении.

Свердловский метрополитен (как он назывался на момент открытия, но - буквально несколько месяцев) стал последним открывшимся в СССР - 26 апреля 1991 года, и первоначально состоял из всего трёх станций, обслуживавших важнейший промышленный район Уралмашс его "заводом заводов" Союза. Длиной 2,7 километра, это был самый короткий метрополитен в истории (не считая подземных фуникулёров в Хайфеи Стамбуледа псевдометролитенов типа Новоафонского). Перспектив у такого участка, самой собой, не было, и в тяжелейших финансовых условиях к 1992 году линию дотянули до вокзала, к 1994 - до центра, и с протяжённостью 7,4 километра Екатеринбургский метрополитен и тогда оставался самым коротким в мире по числу станций (их было 6) и вторым с конца после Генуэзского по километражу. С тех пор более короткие метрополитены успели открыть в Днепропетровске (Украина), Катании (Италия), Маракайбо (Венесуэла), Пальме-де-Майорка (Испания) и Гургаоне (Индия), единственное уральское метро же успело слегка подрасти, добавив одну станцию в 2002 и ещё две в 2011-м. Ныне в его единственной линии 12,7 километров и 9 станций, и из числа аутсайдеров он давно ушёл как в мире (длиннее метрополитена в таком мегаполисе, как Бомбей!), так и в бывшем СССР, превосходя метрополитены Еревана (правда, только километрами, а не числом станций), Алма-Атыи всё того же Днепропетровска.
Но одна и та же схема трёх наемеченных линий (40 километров, 39 станций), которых наверное не будет уже никогда, украшала вагоны что в 2004-м, что в 2009-м (сверху), что в 2011-м (посредине), что в 2015 (внизу) годах. Иллюзия, впрочем, рассасывается постепенно - на каждой последующей схеме "ожидание" и "реальность" отличаются всё сильнее.

2.


Ожидаемые "Верх-Исетская", "Металлургическая", "Татищевская", "Площадь Коммунаров", "Театральная", "Восточная", "Технический университет", "Студенческая", "Каменные палатки" на одной линии, в то время как на третьей линии пока названия замышлены лишь для конечных "Волгоградской" и "Калиновской". Ещё были идеи строить станции "барселонского типа" с двухъярусными тоннелями и платформами разных направлений одна над другой. Оно, впрочем, и ясно - при всей необычности своей архитектуры с явственным уральским колоритом, какими-то интересными "фишками" Екатеринбургский метрополитен не богат. Вот его типичный входной павильон с характерной зелёной эмблемой:

3.


Единственный нестандартный вход - у "Площади 1905 года". Снят давно, и кадра получше с тех давних пор я сделать не сподобился:

4.


Интересен же он не столько общим видом, сколь кованными узорами:

5.


И это, на мой взгляд, и есть главная "фишка" Екатеринбургского метро - в нём ни на минуту нельзя забыть о том, что ты на Урале, где выплавляют металлы и режут самоцветы. Отделки всяческими местными породами встречают от самой поверхности:

6.


Подземные части вестибюлей с многочислеными ларьками. Обратите внимание на инфографику в характерном стиле и на то, чего внутри делать не положено. Судя по всему, на 2015-й год это последний метрополитен России с запретом на фотосъёмку - ибо нефиг, стратегический регион тут:

7.


Проезд в метро недёшев - 23 рубля по состоянию на август-2015. Жетоны можно купить в кассе, а можно в автомате:

8.


Причём используются тут мало того что допотопные металлические жетоны, так ещё и - б/у!

8а.


Эскалаторы. С первого приезда не могу отделаться от ощущения, что они тут едут немного быстрее, чем в других постсоветских метрополитенах:

9.


У метрополитена одно депо ("Калиновское"), где обитают 62 пассажирских вагона, группирующиеся в 4-вагонные составы. Интервалы - от 4 до 8 минут, но я видел и по 2 минуты. Время пути с конечной до конечной - 19 минут, что по столичным меркам немного. Как видите, в метро многолюдно - линия проложена удачно, связуя окраину, центр и важнейшие транспортные узлы (вокзал и два автовокзала). Внутри вагоны сейчас выглядят так - довольно много рекламы (в т.ч. социальной) и очень уральский контингент - работяги, инженеры оборонных заводов и институтов, неформалы, поселковые гопники и мегаполисные хипстеры... само собой все подобные типажи в кадр попадают редко, но подчёркнуто серьёзная атмосфера Урала вполне ощутима.

10.


Кабы ни экраны под потолком. Символ местного рекламного канала (а крутят там только рекламу) - наркоманского вида Зелёная Такса:

10а.


И в целом, как можно заметить, Екатеринбургский метрополитен В ОБЩЕМ довольно обычен. А вот каждая его станция - нет. Мне кажется, среди "малых метрополитенов" бывшего СССР он самый интересный по своей архитектуре, причём это не пышный до аляповатости ориентализм, как в Алма-Ате и Казани, а, как уже говорилось, весьма оригинальный стиль, раскрывающий специфику Урала. Экскурсия по метрополитену выходит предельно простой - одна линия, разраставшаяся с севера на юг. Начнём на северной конечной "Проспект Космонавтов":

11.


Вроде и "сороконожка", но - стены отделаны цветным камнем, люстры стилизованы под сопла ракет, а колонны обшиты зеркальным металлом. Мрамор Першинского месторождения, а вот лабрадорит - с Украины, но зато все металлические элементы сделаны на курировавшем эту станцию заводе "Уралэлектротяжмаш". Танитсвенно-космическая атмосфера в духе советской фантастики наличествует, и мне кажется среди не редких в (пост)советском метрострое "космических" станций ("Гагаринская" в Новосибирске, "Космонавтов" в Ташкенте, "Байконур" в Алма-Ате) это самая удачная.

12.


Следующая станция "Уралмаш" просто донельзя индустриального вида, в том числе из-за диагональных ребёр (одна из трактовок - "как бы внутри гигантского винта"). Немногочисленный мрамор - из Нижнего Тагила.

13.


Впечатляет и название из больших металлических букв, вытянутое по всей длине. Вычерчивал эти буквы не кто-нибудь, а Вячеслав Бутусов - тогда ещё не солист великой группы, а лишь выпускник Свердловского архитектурного института.

14.


Барельеф над эскалатором и явно пролетарский мужик - да, над нами пусть и переживающий не лучшие времена, но всё-таки "завод, где делают заводы":

15.


Последняя и на мой взгляд самая красивая из трёх станций многострадальной первой очереди - "Машиностроителей":

16.


Всего-то правильным освещением и необычными деталями из банальнейшей "сороконожки" можно сделать нечто реально интересное:

17.


Станции первого участка все мелкого заложения (6-8 метров) и имеют по два выхода. У "Машиностроителей" один из них - вот по такой трубе:

18.


Здешние камни - уже знакомый лабродорит, мрамор Коелгинского месторождения, серпентинит Шабровского месторождения и точно не знаю, каких залежей гранит. У путей - металлические барельефы, наверное последние в советском искусстве. Отдельные плиты для СССР и РСФСР наглядно характеризуют эпоху, особенно в "вотчине" Ельцина:

19.


Следующая станция "Уральская" после самого длинного в метрополитене перегона (2,5км) под промзоной и привокзальем открылась в 1992 году, и она в этом метрополитене мне кажется явно главной, как "Комсомольская" в Москве. Собственно, из этой параллели уже понятно, что "Уральская" обслуживает вокзал и потому выполняет роль "лица города". Оформление её просто, но на мой взгляд гениально - сколь же напрашивающаяся идея обыграть в станции метро мотивы тёмного Средневековья! "Тёмного" ещё и потому, что большая часть ламп не горит - на освщении экономят и на других старых станциях, но тут как-то совсем беспардонно:

20.


"Уральская" - глубокого заложения, самая глубокая в Екатеринбурге: немалые даже по меркам Москвы 42 метра. На решётке у выхода - культовая екатеринбургская дата "1723" (год основания завода, из которого и вырос город):

21.


Камни те же, что на "Машиностроителей", но - обильнее. И (по крайней мере такое я слышал 5 лет назад) именно на эту станцию обычно "селят" Бутусова, превращённого молвой чуть ли не в главного её архитектора - думаю, дело тут в общей готичности. На самом деле, сколь я знаю, к "Уральской" он вообще никакого отношения не имел.

22.


Следующие две станции (открытые в 1994) отмечают "самый центр" по разные стороны Исети. "Динамо" - тоже глубокая (40 метров), и тоже обращается к прошлым эпохам далёких стран... только тут уже не Средние века, а спортивная Античность.

23.


Гранит тут уже карельский, но детали интереснее текстур:

24.


25.


Скульптура имеет реальный античный прототип - "Дискобол" Мирона Елевферского 5 века до нашей эры, только само собой без постамента. Не исключаю, кстати, что по изначальномук проекту тут должен был стоять Ленин или ещё какой-нибудь Свердлов:

26.


Следующая станция "Площадь 1905 года" (не "улица", как в Москве, прошу заметить, а "площадь") здесь что-то вроде "Пушкинской", то есть "центральнее некуда". Тоже глубокого заложения (35 метров), но в отличие от "Уральской" и "Динамо" - с двумя выходами. Внешне довольно оригинальная, но меня, честно сказать, её архитектура не цепляет:

27.


Хотя вроде и люстры хороши:

28а.


И ассортимент камней достигает апогея:

28б.


28в.


Фактически, первая очередь тут - именно эти 6 станций, пусть и открытая не в один заход. Южные станции "нулевых" годов уже заметно отличаются по стилю, и словно в знак того, что позади Лихие Девяностые, освещение тут работает на полную мощность. В 2002 году открылась одинокая "Геологическая" - проектировалась она ещё при Советах как "Куйбышевская", но как я понимаю, весь её облик целиком постсоветский... и какой-то "не наш". Отчасти, может быть, памятник несостоявшейся Уральской республики.

29.


"Геологическую" отличает уникальное строение, которое вполне могло бы стать "екатеринбургским типом" - во-первых, это редкий пример сводчатой станции глубокого заложения (30 метров), при этом разделённой на два яруса - за плоским потолком скрывается второй этаж, занятый служебными помещениями. Внизу же обратите внимание и на "переходы в никуда" - точнее, на третью линию, о строительстве которой пока что нет и речи, то есть ждать своего часа им придётся в лучшем случае десятилетиями. Изначально "Геологическая" (тоже, кстати, довольно глубокая - 30 метров) имела один выход, сейчас строится второй. Образ станции впечатляет - чёрные стены создают ощущение бескрайнего подземного мира, а подсвеченные камни в них только и исключительно уральские! Расположение их символизирует, видимо, разрез уральского хербта с осадочными и магматическими породами.

29а.


Последний участок из двух станций пущен в 2011 году... да с одной загвоздкой - открыли тогда только южную конечную "Ботаническую", а вот с "Чкаловской" затянули почти на год из-за непоставки эскалаторов. Более того, между "Геологической" и "Чкаловской" могла бы быть ещё и "Бажовская" - но под неё лишь оставлен задел. И так как мой прошлый приезд, морозным утром транзитом в Курган и Казахстанбыл в декабре-2011, тогда метропоезд проскочил её, готовую и блестящую, без остановок. Именно к ней я и устремился в этот раз с "Уральской", пользуясь часовой стоянкой поезда дальнего следования.

30.


Ну что сказать? Стиль уральского метростроя никуда не делся - цветные камни, зеркальный металл, тёмные гаммы, оригинальные надписи-названия, и опять же этот местный тип - свод глубокого заложения (40 метров), разделённый на два яруса (это хорошо заметно по фотографиямсо строительства). И всё же мне оформление станции показалось каким-то искусственным "на заданную тему" - само собой, о полёте Чкалова.

31.



Не могу не отослать к своему прошлогоднему посту про город Чкаловск.

32.


Тут также обратите внимание и на указатель линии над путями:

33.


На часах - время городов... причём Ванкувер в данном случае не в Канаде, а в штате Орегон (и чьё время выставили тут - не знаю), а при чём тут Сан-Франциско, я вообще не понял - его не достиг ни Чкалов, ни летавший год спустя таким же самолётом ещё дальше, но не снискавший уже той славы Михаил Громов. Зато тот факт, что из 9 станций Екатеринбурга две с половиной ("Чкаловская", "Динамо" и "...1905 года") повторяют московские - забавен.

34.


 Ну вот и "Ботаническая", южная конечная, и она уже не столь глубока - всего 12 метров. Дизайн, на мой взгляд - жутковат: так и ждёшь, что из этих сот на тебя в лучшем случае шлёпнется полцентнера липкого мёда, а в худшем вылезет гигантская пчела с жалом, химически прожигающим танковую броню. Воображение непроизвольно (особенно в воспоминаниях) преобразует шум поездов в жужжание роя. В общем, это надо было додуматься! "Вызывающие" станции, как московская "Достоевская" (с топором над старушкой) и питерская "Обводный канал" (стилизованная под коллектор) - тренд рубежа "нулевых" и "десятых".

35.


Теоретические планы - станция "Уктусские горы" на юге и "Бакинских Комиссаров" на севере да вторая линия (с "Геологической", кстати, переход сделан и вовсе на третью), но все они отложены на неопределённые сроки. А с продолжением архитектурой традиции в Екатеринбурге можно хорошо разыграться. Я бы, например, предположил станцию, оформленную под "бажовский" рудник в Медной горе; под современную шахту с проходочным комбайном-памятником; под цех металлургического завода со светильниками в виде котлов расплавленной стали; пейзажи таёжных гор и больших рек из полированного камня на боковых стенах; а также станции "стокгольмского типа" со сводами из дикого камня... но на практике, рискну предположить, следующая станция будет оформлена в православном духе с портретом Царской Семьи. Да и то ещё когда будет...

36.


Хотя в теории Екатеринбург вполне мог бы стать одной из столиц отечественного метростроя, как некогда Харьков. Как по мне так, невысокая скорость строительства - единственный заметный пассажиру недостаток "первого уральского метро".

37.


По одной из ссылок ниже - мой старый пост про Екатеринбургское метро.
Урал же на этом минует, и про Омск, Иртыш и Обь я напишу лишь ближе к зиме. Однако в следующей части вновь пересечём Урал. Полярный Урал на обратном пути.

На прошлой неделе, когда наш теплоход "Механик Калашников" с северной стороны подходил к стоящему на Полярному круге Салехарду, и над обским плёсом в коем-то веке появилась связь, мне позвонили из компании "Ямалтур" и предложили куда-нибудь с ними съездить. Тут можно пуститься в рассуждения о том, что я недооцениваю свои возможности и зря не обратился в эту компанию накануне поездки - в запасе у меня оставался фактически один день, ко многим красивым местам нужен был заранее оформленный пропуск (в основном - владеющих прилегающей землёй рудников и комбинатов), в общем вариантов оставалось гораздо меньше, чем могло бы быть. Но всё же небольшую поездку "Ямалтур" мне организовал, присоединив к ехавшей поохотиться да порыбачить группе из Салехарда - на внедорожном грузовике через горы Полярного Урала. За горами группа поехала дальше, а я сошёл в посёлке-призраке Полярный, откуда вернулся обратно на поезде.

И если прошлые две части о Среднем Уралеи Екатеринбургском метробыли нашему Обь-Иртышскому путешествиюпрологом, то это - скорее эпилог. Я хорошо знаю Южный и Средний Урал, издалека видел Северный, ну а теперь вот познакомился с Полярным.

Первым впечатление предстоящей дороги стал транспорт - ГАЗ-66, в народе более известный как "шишига" (что особенно хорошо звучит в переполненной духами Югории, ведь шишигой называли всякую мелкую нечисть типа кикимор). Делавшийся в 1964-99 годах на Горьковском автозаводе, этот армейский грузовик остался одной из лучших машин советского автопрома, мощной, неубиваемой и поддающейся ремонту "на коленке". На вводном кадре он в дороге, а ниже - на базе у объездной Салехарда, которая была для половинны группы точкой сбора:

2.


Шишигин кузов. Надо понимать, что Ямал - суровый край, и туризм тут соответствующий:

3.


Зато с тушлом из оленины:

3а.


Сейчас я пропущу самое начало пути - паромную переправу через широкую ветреную Обь, салехардский город-спутник и аванстацию Лабытнанги, посёлок Харп у края гор в конце асфальтовой дороги. Вокруг Салехарда в основном лесотундра с редкими лиственницами, естественный задний план которой - угрюмый горы Полярного Урала, массив Рай-Из (до 1236м), у подножья которого уже упомянутый Харп. Наша дорога - под обрывом у правого края кадра, а слева, если я не ошибаюсь, Чёрная гора (1030м).

4.


За Харпом продолжается только железная дорога - линия Чум-Лабытнанги, остаток недостроенной Трансполярной магистрали, связующая Ямал с Печорской магистральюи далее - Большой землёй. Вот по мостику над ручьём идёт московский поезд, а про междугородний асфальт теперь можно забыть на сотни километров.

5.


Шишига пересекает ручей, впадающий в Собь, за которой - громада Рай-Иза:

6.


Собь шишига тоже преодолевает без особого труда. Старые горы Урала пересекает несколько рек, связующих таким образом Европу с Азией - на Среднем Урале это в первую очередь камский приток Чусовая, а здесь - собственно, Собь, по долине которой железная дорога и проложена. Только - по левому берегу, мы же уходим на правый. Сплавы по Соби - самый известный маршрут "Ямалтура":

7.


Дорога за рекой поначалу достаточно сносна - неплохая в общем-то грунтовочка, за исключением пары луж даже легковушка пройдёт (но не доберётся из-за брода):

8.


Дальше становится веселее - мы успели продраться и через глубокую грязь, и через камни, и через небольшие обрывчики. Машину трясёт безбожно, двигатель ревёт медведем, но водитель посмеивается "Я тебя, шишига, ездить-то научу!". Хотя вообще-то перед поездкой на меня запасли палатку и спальник - риск где-нибудь завязнуть был совсем не иллюзорен, а 40 километров мы преодолевали без малого 6 часов.

9.


Но на таких пейзажах эти часы проносятся незаметно. Всё-таки Север словно добавляет горам несколько километров высоты - помню, что на Тянь-Шане похожие пейзажи наблюдал на 3500-4000 метров (Арабельское плато, Таш-Рабат), здесь же под нами не было и 1000.

10.


Раиса (как туристы называют Рай-Из) прекрасно видна и с поезда, но совсем иное дело, когда её грозный безжизненный "фасад", более всего похожий на гигантский промышленный отвал, нависает над головой:

11.


По мёртвым камням и осыпям сбегают водопады:

12.


Северные горы всегда коварны - вроде и низкие, и покатые, а туристы на них гибнут каждый год. Кто-то пойдёт слишком легко одетым и замерзнёт насмерть во внезапно наползшей хмари, кто-то сорвётся в нескреплённые растительностью осыпи. В общем, это называется, "не зная брода - не суйся в воду". Жалко, что о возможности сотрудничества с "Ямалтуром" я не знал заранее - так бы свозили куда-нибудь повыше и подальше, например на Ледник Романтиковв глубине Рай-Изского плато... впрочем, не в такую погоду.

13.


Между тем, в лиственницах у реки обнаруживается "буханка" с парой палаток - на дворе пятница (всего-то прошлая пятница!), и по причине редуцированности дач и огородов, отдых на природе в Салехарде очень популярен.

14.


Надо отдать должное, хотя фотосъёмкой тут интересовался я один, машина каждый раз послушно останавливалась по моей просьбе. Народ эти места видел не впервые и ехал, как уже говорилось, на активный отдых в куда более дальние горы. Здесь же - кто-то спал в кузове, кто-то тусил на крыше (см. заглавный кадр), используя мои остановки чтобы поменяться местами или что-нибудь друг другу передать.

15.


За Собью - гор Яр-Кеу, в ней всего 568 метров, но из-за общей суровости природы кажется, что гораздо больше. Под горами видна железная дорога:

16.


А впереди - укромная Нефритовая долина между гор Поур-Кеу (справа, 876м) и Нырд-Вомэн-Из (слева, 1154м). Нефрит в долине действительно есть, и мы его ещё увидим.

17.


Поур-Кеу отделяет долину и наш путь от Соби и железной дороги - с поезда этой долины не видать. В траве - полозья от балка (что это такое - ещё покажу), которые тягал по снегу вездеход, летом же по камням их тащить некуда.

18.


Нырд-Вомен-Из в переводе значит - Гора Поперёк Отрога. Если ничего не путаю, у туристов она более известна как Динозавр. Между тем, дорога делается всё хуже, хмарь - всё беспросветнее, холод - всё ощутимее, и совсем недалеко до снежников, не успевающих растаять за короткое полярное лето, хотя местами и видна нежная зелень - особенность Нефритовой долины. Мы поднимаемся на Озёрный перевал.

19.


Во мгле - собственно, озеро, давшее перевалу название. На самом деле перевал-то всего 242 метра, но как уже говорилось, в иных горах до таких пейзажей путь лежит по бесконечным серпантинам:

20.


За перевалом хорошо виден лесок. Водитель периодически с кем-то переговаривался по стационарной рации (ещё одна рация связывала кабину с кузовов), и вскоре переговоры пошли из серии "так, вас вижу... возвращайтесь метров на двести... потом налево". В лесочке у костра под тентом сидела на рюкзаках другая половина группы, пришедшая сюда по горам своим ходом:

21.


Погревшись у костра, сворачиваем лагерь:

22.


Тут мне пришлось из кабины переселиться в кузов, уступив место руководителю. Руководить, надо сказать, было чем - за пологим и судя по немногочисленным остановкам невзрачным спуском с перевала был ещё один брод через Собь, вернее - через её слияние с рекой Пайпудына. Шофёр и руководитель волновались - если вода большая, с бродом не справится даже шишига.

23.


Но всё обошлось. Кульминация - мост железной дороги, ставший для нас воротами Полярного Предуралья:

24.


Хотя административно всё-таки ещё Зауралья - это пока Ямало-Ненецкий автономный округ, до последней в нём станции Собь 6 километров на восток, а до первой в Республике Коми (и соответственно - в Европе) станции Полярный Урал - 11 киометров на запад. Посредине же - так называемый Сто Десятый (километр), о турбазе "Перевал"на котором мне рассказывали ещё на теплоходах. На практике вышло, что турбаза за неделю до моего приезда сгорела, но бросать людей на произвол судьбы - не в понятиях Севера, поэтому забредающие туристы без палаток останавливаются в путейских балках - таких вот жилых вагончиках на полозьях.

25.


У балков - и всякий суровый севернй транспорт типа вездехода или трицикла:

26.


В балках - в общем-то довольно душевно и если натопить - тепло. Конкретно этот балок - на другом конце посёлка, и в нём остановились Дима и Лена - наши с Константином nord_ursusпопутчики на теплоходах. Они доехали сюда сами, а я их встретил здесь уже случайно, гуляя по заброшенному кернохранилищу.

27.


Здесь я и покинул Красную шишигу - рядом железная дорога, о.п. 106-й километр (или всё-таки 110-й? я так и не разобрался), откуда через несколько часов обратно в Лабытнанги меня должен был увезти воркутинский поезд.

28.


Оставив в одном из балков рюкзак, я пошёл гулять по посёлку, который представлял собой ни что иное, как город-призрак. На Крайнем Севере это совершенно обычное дело: здесь нет плодородных почв, отсюда далеко до больших городов, а содержание инфраструктуры и коммуникаций исключительно дорого, и потому лишившиеся с распадом СССР градообразующих предприятий северные посёлки где-то были за 10-20 лет полностью покинуты жителями, а где-то - централизованно "закрыты", то есть - упразднены как административные единицы, отключены от коммуникаций и переселены. Такую историю прошёл и стоящий у 110-го километра Полярный - основан в 1930-е годы как перевалочная база молибденового рудника, в 1948 году превратился лагерь (причём вроде бы не заключённых, а вольнаёмных рабочих) Стройки-501 (то есть - той самой Трансполярной магистрали), с её упразднением в 1956 году перешёл военным, в 1960-х годах запускавших отсюда ракеты по полигону на Новой Земле (и говорят, где-то в бурьяне ещё можно увидеть "пусковые столы" - металлические подставки, ведь ракет шахтного базирования в те времена ещё не было), а с исходом военных в 1970-90-х хозяевами посёлка были геологи, искавшие руды в окрестных горах. Наконец, закрылась и геологическая база, а в 2002 закрыли и сам посёлок, переселив несколько десятков оставшихся жителей в Лабытнанги и Салехард. Ныне здесь живут лишь железнодорожники, обслуживающие остановочный пункт, пути и мост через Пайпудыну:

29.


Недалеко от станции - заброшенный Дом культуры:

30.


В нём круглосуточно и круглый год выступает Театр Теней:

31.


А большая часть посёлка - кварталы заброшенных двухэтажек, в которые я и углубился:

32.


Тут можно спокойно заходить в полуразрушенные дома, не боясь напороться на нож грабителя или брошенный шприц наркомана - ведь "вороньё нам не выклюет глаз из глазниц, потому что не водится здесь воронья".

33.


И это не какая-нибудь Припять, ни какой-нибудь Агдам - обитатели этих домов живут и здравствуют за горами, а кто-то может быть и на Большой земле. Но зрелище покинутого жилья всегда печально, а оставших в нём деталей быта - почти до слёз:

34.


35.


36.


37.


38.


38а.


Можно спокойно вылезти на крышу, вдали Пайпудынский хребет, на вершинах которого уже идёт снег:

39.


С крыши барака я проводил взглядом Красную шишигу, но позже ещё видел её у пайпудынского бережка из окна поезда:

40.


И хотя в комнатах уже кое-где вырос мох, ещё лежат нетронутыми многие металлические вещи - неужто сюда не забираются вездесущие охотники за металлоломом?

40а.


41.


Хотя вообще-то лазать по заброшкам не стоит - всё это может в любой момент рухнуть:

42.


Что на Крайнем Севере пережило разруху - то снова привлекает людей, едущих за "длинным рублём". Что не пережило - то не пережило:

43.


Другие здания посёлка. Вот, наверное, сельсовет:

44.


Тут было что-то техническое:

45.


А это, наверное, руины котельной. Обратите внимание на кучу труб посредине - это ни что иное, как скелет дома, не тронутый собирателями лома: деревянные стены сгорели, а пронизывавшие их металлические коммуникации - остались.

46.


Но самое интересное место Полярного (не считая, разумеется, пусковых столов, отыскать которые в бурьяне не было никаких шансов) - заброшенное кернохранилище, о котором я бы не узнал без подсказки Юрия из "Ямалтура":

47.


Бесчисленные ящики с кернами горных пород, самая популярная из которых - уже упоминавшийся в топонимике нефрит:

48.


По словам Юрия, все эти керны - отработанный материал, геологи сделали своё дело и ушли, выяснив, что где по окрестным горам залегает, а вскоре существование посёлка окончательно потеряло целесообразность. Осталось в кернохранилище и кое-какое оборудование:

49.


Если же посмотреть под ноги - то убедишься, что это действительно Урал. Богатства его Полярной и Приполярной частей (в ЯНАО и ХМАО соответственно) пока что ждут своего часа, а вернее железной дороги "УПУП" ("Урал Промышленный - Урал Полярный" параллельно хребту от станций на севере Свердловской области до Лабытнанги). Руды здесь есть и такие, которыми Россия странным образом не богата - например, хром или молибден.

50.


Ягоды в горах уже перевелись (а вот в равнинных тундрах, даже гораздо севернее, их было ещё немерено), но на каждом шагу грибы. Стланники уже начинали играть красками осени:

51.


Я полез на сопку над посёлком, и вскоре набрёл на маленькое кладбище. Тут есть безымянные могилы, возможно оставшиеся от Стройки-501, а есть и вполне ухоженные захоронения вплоть до 2002 года. А вот храма в Полярном, наверное, никогда и не было, он уже не застал православного бума.

52.


Он сам уже умер:

53.


На кадре выше в центре хорошо видна долина Соби, куда уходит железная дорога (и можно даже резличить домики станции Собь), справа та самая гряда от Поур-Кеу до Нырд-Вомен-Из, через которую мы приехали, а слева сопка с тремя вершинами, названия которой я не знаю:

54.


Судя по всему, эти здания - лишь часть того, что было, очень уж редко они стоят. На заднем плане - мост через Пайпудыну:

55.


В широкой долине на самом деле хорошо видна граница Европы и Азии - на переднем плане петляет Собь, вдали блестит речка Елец, но текут они в разные стороны, и граница частей света здесь не неприступный Рай-Из на заднем плане, а едва заметный водораздел скромных речек где-то по средине кадра, на вкливиающимся в горы краю Восточно-Европейской равнины. Полярный Урал очень узок, по сути дела единственный хребет, прямо от которого на той стороне начинается Сибирь. Впрочем, я уже говорил, что считаю Югорию в широком смысле (Коми, Ненецкий АО, Ямал и "собственно" Югра) отдельным историко-географическим регионом, разделяющим Сибирь и Русский Север.

56.


Но по Югории вообще и Ямалу в частности попутешествуем осенью.

В подборке записей - другие широты Урала с юга на север. Получается, что совсем уж никак, даже на горизонте, я не видел только Приполярного Урала - при том, что именно в этой части Каменный пояс особенно высок, красив и неприступен.

С прошлого года на мне висит изрядный долг перед этим журналом - ведь я тогда больше месяца гулял по Крыму, сочетая приятное (отдых на море)с полезным (выяснение обстановки), но опубликовал тогда только Севастополь, Симферополь и Керчь да полюбившуюся мне Лисью бухту. Через неделю я еду туда вновь, уже не так надолго, и покажу до отъезда несколько прошлогодних мест из разных частей полуострова.

И в 2004, и в 2014 году одним из лучших мест Крыма мне запомнился Судак - маленький (15 тыс. жителей) и очень уютный (возможно, даже самый уютный в Крыму) городок с огромной Генуэзской крепостью. И вот мне стало интересно - есть ли тут, помимо крепости, что-то интересное ещё?

Открыточный вид Судака в неприятном контровом свете. Генэузская крепость на Генуэзском же утёсе (Дженевез-Кая) напоминает замкнутый в кольцо участок Великой Китайской стены размером с крупный российский кремль (1,5 километра по периметру). Слева Консульский замок и Девичья башня на вершине горы, купол турецкой мечети, правее в ряд башни Вторая Безымянная, Коррадо Чикало, Лукини ди Флиско Лавани, за разрывом стены Круглая, Паскваля Джудиче, Первая Безымянная и в конце справа - двойные башни главных ворот и нависающая над ними гора Сокол (472м), у татар известная как Куш-Кая (по нашему что-то вроде Яр-Птица), а у древних римлян и вовсе Сенатор. Основателями же собственно Судака считаются синды - вассальные Пантикапеюплемена предкавказских берегов с центром в нынешней Анапе, практически полностью эллинизированные, но видимо бывшие предками нынешних адыгов. Сюда, явно не без согласия греков, в 212 году переселилось синдское племя сугдов, и название основанного ими города Сугдея у славян звучало как Сурож, у генуэзцев - Солдайя, а у турок и татар - простое хлёсткое "Судак!".

2.


И в генуэзской стене хорошо заметна невысокая Круглая башня, построенная (как и сама основа всей крепости) ещё при византийцах. При этом в средневековой Руси Сурож считался чуть ли не предтечей Херсонеса: не совсем понятно, как, когда и от чего, но из короткой греческой заметки о канонизированном в 787 году местном епископе выросло довольно внушительное русское "Житие Стефана Сурожского", ключевой эпизод которого - взятие Сурожа на рубеже 7-8 веков князем Бравлиномиз Новгорода, который разграбил храм с могилой епископа и был сражён какой-то странной хворью, более всего похожей на известный по "Саут-Парку" "синдром телесной полярности" (ну только в житие всё было прилично, и лицо князя поменялось местами всего-то с затылком). Бравлин в ужасе вернул всё награбленное, но это не помогло, а потом во сне явился сам Стефан и сказал, что не отпустит князя, пока тот не примет Крещение. Бравлину осталось только повиноваться, и после возвращения частей тела на свои места он твёрдо уверовал и стал якобы первым христианином в древнерусской знати. Думаю, не стоит пояснять, что выглядит это всё достаточно сомнительно, и "Житие Стефана Сурожского" считают памятником уже не истории, а художественной литературы, если же незадачливый князь действительно существовал - он вполне мог быть не славянином из какого-нибудь Новгорода, а например готом из Неаполя Скифскогоили кельтом с Дуная. И всё же где-то подсознательно Сурож какой-то чуть более "наш", как Корсунь или Корчев, и даже русских купцов, специализирующихся на торговле с генуэзцами, называли "сурожане".

3.


Генуэзцы же, при поддержке Золотой Орды уведя Чёрное море из под носа своих главных соперников венецианцев основали в Газарии (как они называли Крым) десяток городов-колоний, объединённых в Капитанство Готия, столицей которого была Кафа (нынешняя Феодосия). Готия включала два самостоятельных города Солдайя и Чембало (Балаклава), куда, как и в Кафу, консул назначался непосредственно из Генуи, и "малых" 4 консульства с центрами в Ялите (Ялта), Партените, Гурзувите (Гурзуф) и Лусне (Алушта), куда руководителей назначали уже из Кафы. То есть, генуэзская с 1364 года Солдайя была среди этих колоний не главной, но одной из важнейших, и в отличие от головной Феодосии и изначально более мощной Балаклавы её крепость сохранилась почти целиком. Консулы назначались на один год (видимо, с возможностью продления), гербы особенно отличившихся вешали на башни, давая им тем самым названия. Вот и вход в Судакскую крепость за заметным на кадре выше барбаканом - через двойные башни Якоба Торичелли (1385, справа) и Бернардо Франко ди Пагано (1414, слева).

4.


...Я приехал в Судак автостопом из Лисьей бухты, поймав на горной дороге машину с интеллигентной молодой семьёй из какого-то небольшого города в Мурманской области, и доехал с ними практически до крепостных ворот. Но там я первым делом увидел интернет-салон и побежал знакомиться с новостями - днём ранее в феодосийском кафе я узнал из висящего на стенке телевизора, что не видать мне больше сыра с плесенью и пармезана. Ещё из новостей я узнал, что украинская армия триумфально наступает на Донецк и добивает Луганск, хотя в общем-то это мне было известно из разговоров, и что вообще события за Перекопом не сулят нам ничего хорошего. В общем, привычный мир шатался и валился, а у стен древней крепости жизнь шла своим чередом:

5.


Неподалёку от ворот, путь к которым тянется мимо ларьков с сувенирами, мне повстречалась амазонка:

6.


Оказалось, что я совершенно случайно приехал сюда в дни ежегодного фестиваля "Генуэзский Шлем", и хотя после мне говорили, что в 2014-м он был самым малолюдным (по участникам) за всю свою историю, я оказался на подобном мероприятии впервые, поэтому впечатлился и имеющимся. Вот только за билет пришлось отдать существенно больше обычного - с такими ребятами шутки плохи:

7.


Скажем прямо, я достаточно ровно отношусь к европейскому Средневековью. Скорее, мне всё это было интересно как воплощение одной из моих любимых крымских граней - земли вечной молодости, манящей всяческих хиппи, странствующих музыкантов, реконструкторов бесчисленных эпох да безбашенных студентов-археологов...

8.


9.


10.


Внутри крепости реконы тоже не скучают, и "рыцарские" поединки - полноценный чемпионат со своими наградами:

11.


А это - тренеровка, причём не слишком удачная, один другому в итоге заехал по неприкрытой голове до крови:

12.


В принципе, своими реконами мне эта крепость запомнилась и в 2004-м - тогда двое ребят в средневековой снаряге учили туристов стрелять из требюшета, причём пока один инструктировал, другой бежал к месту падения камня и жестами и криками всех оттуда разгонял. В этот раз о стенобитных орудиях и артиллерии была целая лекция с демонстрацией образцов, которую я слышал через крепостные стены на обратном пути - в принципе в крепости можно было и на весь день зависнуть.

13.


14.


15.


Саму крепость я тоже хорошо запомнил в 2004-м году - тогда она впечатлила меня едва ли не больше всего из рукотворных достопримечательностей Крыма, не считая разве что Бахчисарайского дворца. Но в тот раз я так и не рискнул подняться к Девичьей башне, что и решил спустя 10 лет наверстать. По огромному пустому пространству крепости ходят обычно вдоль стен, минуя у восточной оконечности мечеть Падишах-Джами (на заднем плане - скала Сахарная Голова, вторая доминанта города, а правее купола можно разглядеть Холм Славы):

16.


Мечеть в последнее время чаще называют просто "Храм с аркадами", так как посвящение и облик она меняла много раз, по одной из версий и начавшись в 1222 году как мечеть захвативших Сугдею сельджуков. По другим версиям, сельджуки переделали в мечеть византийский храм; при генуэзцах тут был то ли костёл, то ли церемониальная зала, а под Россией она успела побыть сначала православной церковью Святого Матфея (закрытой в 1817 году по ветхости), затем (1884-1924) ещё и армянским храмом. При Советах решили не мудрить и отдали храм музею. Внутри больше всего впечатляет коллекция византийских надгробий:

17.


Как и другие генуэзские крепости, Солдайя состояла из двух частей - внешнего Замка Святого Креста и внутреннего, прилепившегося на гребни скал Замка Святого Ильи, основной частью которого был замок уже третьего порядка - Консульский. Его башни строились в 1360-х годах в спешке, почти без украшений, но зато с секретной тропой в бухту, где в случае "чего" консула ждала быстроходная лодка. И если внешняя крепость своим простором напоминает больше русские кремли, то здесь - правильный замок откуда-то из Средиземноморья:

18.


Внутри даже неплохо подреставрированный:

19.


И в такое окно конечно не мог не глядеть какой-нибудь Бернардди Себастьяно с кубком вина, ещё не подозревающий о том, что прекрасная Роза Беатричче подмешала яд.

19а.


Внизу - мыс Кыз-Куле-бурун (Девичьей башни) и груда камней с гордым названием Крабий остров:

20.


В другое же окно (опять не могу отделаться от сходства с Великой Китайской стеной!) видно продолжение цитадели - собственно, Девичья башня на вершине скалы. Ближе - башня Святого Георгия (в ней когда-то была часовня), а на "балконе" за ней - запомнившаяся мне ещё в 2004-м испровизированная пыточная, вернее просто экспозиция орудий пыток под открытым небом. Молодой добродушный реконструктор-гид в рясе показывал работу адских машинок двум симпатичным девушкам, с удовольствием ложившимся на дыбу, испанский сапожок или андреевский крест. Тогда я знал только два подобных аттракциона - здесь и в Тульском кремле, сейчас же их уже столько, что даже не интересно.

21.


На склоне по дороге к башне - Храм на консолях, вроде бы 13 века и неизвестного посвящения. Название - потому что, как не трудно догадаться, он практически висит на обрыве:

22.


Подъём на скалу оказался долгим и местами страшноватым - камни отполированы ногами туристов так, что иные похожи на лёд. Несколько раз мне хотелось махнуть на всё это рукой, но беззаботно прогуливающиеся выше туристы, а также воспоминание о том, что одна моя знакомая когда-то проделала этот путь на шпильках, прыгая горной козой, мотивировали не останавливаться. Вот и ворота Девичей башни, через которые редко кто-то ходит, предпочитая тропы в камнях, и Консульский замок ниже над обрывом. В парке у моря хорошо видна "ракушка" летней сцены, а над городом с востока нависает гора Святого Георгия (498м) у начала хребта Токлук-Сырт, и чуть правее плоская Казанлы, или Большой стол - отрог Меганома. Неплохо виден и сам Судак, его типично крымский частный сектор со "свечками" многоэтажек и громадами советских пансионатов. А "ласточкины хвосты" ворот пускай не удивляют - ведь русские кремли в 15 веке тоже строили итальянцы (хотя, как меня поправили, это были не генуэзцы, а ломбардийцы).

23.


Вот и она - полуразрушенная Девичья башня. Почему её так называют - версий множество, разумеется не без легенд о замурованной в фундаменте девственнице или о том, как кто-нибудь улетел со скалы в результет истории, каким-нибудь образом связанной с какой-нибудь девой. Вдобавок, сторожевые башни называли Девичьими и в других огузских пределах (например, Баку), и где-то слышал, что Кыз-Куле - это всего лишь переиначенное по созвучию "Кез-Куле" - Дозороная башня.

24.


Я не полез только на крышу, а в принципе для тех, кто готов рискнуть жизнью, чтобы не платить 250 рублей за входной билет, сюда есть тропа прямо с берега моря. Налево от башни (правее позапрошлого кадра) открывается вид на местную "ривьеру" со столь характерными для крымских пляжей волноломами. Замыкает её похожий на гигантского барсука мыс Алчак, дальше угрюмым крейсером выглядывает Меганом, за которым обнажённая вольница Лисьей бухты.

25.


На воде и пляже жизнь кипит:

25а.


А вот так с Девичей башни выглядит сама Генуэзская крепость - её стена ныне стережёт бесплодный пустырь, где можно разглядеть разве что раскопы генуэзского костёла Девы Марии (у сохранившихся цистерн под красными крышами) и нескольких казарм Кирилловского полка царской армии. Левее ворот, над лагерем реконов - ещё одна Безымянная башня:

26.


На сцене продолжают биться, причём - тот же самый воин, что и в начале поста:

27.


В итоге он победил всех, а напоследок вызвал из толпы девушек посимпатичнее, раздал им мечи и после нескольких ритуальных манёвров самопобедился:

28.


Вид вдоль моря на запад, и кажется, что скалы Дженевез-Кая переходят в скалы Палавани-Оба (Болван-горы), на вершине которой когда-то тоже стояла Дозорная башня, а разделяющих их овраг пересекала ещё одна внешняя стена. За Болван-горой - уже знакомый Сокол, а за ним, куда петлеет по склонам дорога - характерной формы Пещерный мыс (Коба-Кая) Зелёной бухты у посёлка Новый Свет - одного из красивейших мест Крыма. Там я пока не побывал. Что ж, будем спускаться...

29.


Недалеко от входа в крепость у шоссе Туристов - заросли кактусов-опунций, не такие уж на самом деле редкие в Крыму. Слышал, что завезли их сюда в Крымскую войну итальянцы с Сардинии. Крепость же стоит как бы и не совсем в городе, а в его предместье Уютное:

30.


...Конец генуэзским колониям Готии настал в 1475 году, когда Крым покорили турки (а с 1453 года, падения Констнатинополя, формальное управлениями ими перешло от властей Генуи и частному Банку Святого Георгия). Бышую Готию османы не стали передавать Крымскому ханству, а оставили в своём прямом владении, и если Кафа, Керчь и Балаклава себя чувствовали неплохо, то Судак довольно быстро зачах, оставаясь в последующие века рыбацким захолустьем. Под Россией он начал возрождаться постепенно, но между прочим, именно Судак - родина крымских вин, ещё в 1799 году в Симферополе Петер Паллас установил, что лучше всего для этого дела подходят именно местные виноградники и в 1804 основал в Судаке первую в России школу виноделия. Ну а так как в России винограду расти не климат, для развития заморского промысла сюда позвали иностранцев - и не итальянцев с французами, что было бы логично, а вездесущих в тогдашней России немцев. И Уютное - это ни что иное, как бывшая Немецкая колония, возникшая в 1805 году и под разными названиями (Крепость, Коль-Судаг и другие) просуществовавшая до самой войны.

31.


На главной Приморской улице, напротив Крепостных ворот - пересохший источник, вроде бы пробитый ещё генуэзцами с нависающей над Уютным с запада горы Перчем:

32.


Вдоль улиц я высматривал что-то похожее на немецкие домики. В принципе, немцы, составлявшие 5% населения Таврической губернии, традиционно считаются одним из народов Крыма, или правильнее сказать - всей исторической Новороссии. Тут конечно не Отсзейщина и даже не НемецкоеПоволжье, более близкий аналог из виденного мной прежде - колония Каррас (Иноземцево) на Кавказских Минеральных Водах. Но в общем о немецком прошлом не напоминает почти ничего, и как и в других бывших колониях - рядовая застройка тут невзрачна и не специфична:

33.


Пока не набредаешь на фасад скрытой в густой зелени небольшой кирхи (1887):

34.


Рядом (белая крыша на заднем плане) Немецкий культурный центр в бывшей школе, сфотографировать который с фасада я забыл, а во дворе притаился древняя Пятницкая церковь, которой "на глаз" легко дать и полторы тысячи лет. Реальный её возраст неизвестен, это могла быть и византийская базилика 10 века, и генуэзский костёл (по крайней мере в те времена где-то здесь был отмечен храм Святой Анастасии), и видимо здесь же обитала немецкая кирха первоначально. На рубеже веков древний храм вновь освятили как православную церковь для отдыхающих, которым немцы охотно сдавали дома на лето:

35.


Более того, немецкое кладбище располагалось на холме за нынешними опунциями, а на этом кладбище хоронили обитателей окрестных имений, в первую очередь Стевенов (этот род, несмотря на иноземную фамилию, в Крыму обрусел давно и плотно), и несколько надгробий удалось сохранить да собрать в лапидарий в уголке:

36.


Огибаем крепость с запада, то есть со стороны, противоположной основной части города. На обратном пути случайно забрёл на территорию пансионата "Сокол". Над полуразрушенной стеной огрызок башни Румбальдо-Бальдо (от двух разных трактовок фамилии в надписи на фасаде):

37.


Три генуэзских герба на соседней башне Джиованни Марионе:

37а.


Дальше ещё безымянные Разрушенная и Угловая башни. На спуске к морю - то самое ущелье между Дженевез-Кая и Палавани-Оба, и от пересекавшей его некогда стены осталась одинокая и грозная Портовая башня Фредерика Аставгера (1386):

38.


К которой пристроился ещё один древнего вида храмик Двенадцати Апостолов 13 века постройки. Пишут, что в его архитектуре есть мотивы Закавказья и даже конкретно сельджукского зодчества (а это вообще-то мусульмане), но ни с тем, ни с другим я дел не имел, поэтому судить не могу.

39.


Вот как всё это выглядит с пляжа, спустившись на который, я конечно же полез купаться:

40.


Генуэзская скала во всей красе! У её подножья - раскопки порта и выходы голубых глин, да гордость Судака - пляжи из серого кварцевого песка. А вот крепости отсюда не видать - фактически, с моря она была неуязвима:

41.


Чуть больше, наверное, видно с катера, но тоже вряд ли много - скала сама играла роль крепостной стены.
Кстати, как курорт мне Судак показался довольно привлекательным - тихий, уютный, очень ухоженный (по крымским особенно меркам). Но я предпочёл отдыхать в хипповском оазисе за Меганомом:

42.


Из-за Болван-горы же выглядывает заброшка весьма необычной советской архитектуры. Это основанная в 1974 году, но так и не достроенная спортивно-тренировочная база аквалангистов "Дельфин", говорят, имевшая выходы в море ниже уровня воды.

43.


Отсюда я побрёл на автовокзал, расположенный буквально на противоположном конце города, вдали и от моря, и от Уютного с крепостью. Границей Уютного и собственно Судака можно считать ту самую скалу Сахарная Голова, за которой я умудрился каким-то образом пропустить Холм Славы с могилами Судакского десанта 1942 года (один из самых бессмысленно-трагических эпизодов войны за Крым). Не сходил я и на набережную за парком, о чём теперь жалею - но сказывались общая усталость и крымский пофигизм. В итоге лишь прошёл, почти не сворачивая, по улице Ленина - довольно узкой, живописно извилистой и безусловно одной из самых ухоженных в Крыму:

44.


"Собственно город" открывает здание администрации, своим видом напоминающее о том, что городской статус Судаком был получен лишь в 1982 году:

45.


С 1929 же Судак числился ПГТ, центром мощнейшего винодельческого совхоза, что в общем тоже сказывается на его облике - в основном позднесоветская застройка с общественными зданиями-сталинками:

46.


И совсем уж редкой дореволюционочкой, самый крупный образец которой занят Домом культуры (справа):

47.


Горсад с колоннадой:

48.


Загадочная опять же сталинка с "апсидой" (на самом деле, конечно, эркером) и памятником местной героине социалистического труда (т.е. виноделия) Марии Князевой:

49.


Обратная сторона Дома с апсидой. Это на самом деле Судакский филиал Таврического университета, а изначально, наверное, какой-нибудь техникум виноделия и виноградорства:

50.


Почти на выезде из города, у базара - Покровская церковь, при всей новодельности своего облика вполне себе подлинная (1818), кроме снесённой в 1930-х годах колокольни:

51.


И наконец на самом краю городской застройки - автовокзал, с которого на по-летнекрымски переполненном автобусе я уехал в Приморское, откуда ещё часа полтора шёл по берегу в Лисью бухту.

52.


В следующей части заглянем на другой конец полуострова - в Саки.

"Окружена высокими холмами, овечьим стадом ты с горы сбегаешь..." и "Недалеко от Смирны и Багдада, но трудно плыть, а звезды всюду те же" - первая и последняя строчки стихотворения Осипа Мандельштама, которое декламировал подопечным экскурсовод на феодосийской набережной, по которой я брёл на вокзал, и этот портрет города показался мне живыи и точным. В 2004 году я провёл в Феодосии неделю, в 2014-м - один полный день и несколько раз - проездом, честно говоря - так и не полюбил, и всё же этот пятый по величине (89 тыс. жителей) город Крыма, центр его "ближнего востока", фактическая столица всего полуострова в Средние века заслуживает основательной прогулки и подробного рассказа в трёх частях. В третьей прогуляемся по набережной вдоль проспекта Айвазовского, во второй - по бесчисленным слободками и форштадтам в стороне от моря, ну а в первой пройдёмся от вокзала до местной Генуэзской крепости: в Феодосии таковая сохранилась заметно хуже, чем в показанном в прошлой части Судаке, но роль её была гораздо выше - это был центр генуэзкских колоний Кафа, откуда в 14 веке пришла в Европу "чёрная смерть".

...Как и многие крымские города, Феодосия имеет античные корни - колонию с таким названием ("Богом данная", за что я про себя называл её не иначе как Божедарка) основали в 6 веке до нашей эры греки из Милета, и жила она поначалу сама по себе, став яблоком раздора городов-героев Пантикапеяи Херсонеса. Победила тогда будущая Керчь, в 355 году до нашей эры Феодосия вошла в Боспорское царство, от которого позже не раз отпадала и разорялась кочевниками, на рубеже двух эр и вовсе став (как и Судак) колонией Кавказа - только если там были предки адыгов синды, то здесь - предки осетин аланы, при которых город назывался Ардабдада ("Семибожная"). Как Кафа (греческое "кряж", арабское "череп" - видимо, от нависающей над городом Лысой горы) она впервые упоминается в римских хрониках 3-4 веков, и под таким названием провела большую часть своей истории, зачахнув к концу тысячелетия и возродившись в Средние века, когда в южных морях шла борьба сильнейших торговых республик - Венеции и Генуи. Пока венецианцы делили наследство недобитой Византии, генуэзцы заключили Нимфейский договорс одним из её осколков, пообещав помощь в отвоевании Константинополя за закрытие для конкурентов Чёрного моря. А заручившись поддержкой ещё и Золотой Орды, в 1265 году генуэзцы обосновались в Каффе, вскоре приросшей десятком других городов-колоний. Каффа по сути сделалась центром всего Крыма: к моменту падения Константинополя, по некоторым данным, она превосходила его размером. В 1475 году генуэзцев выгнали турки, но особая роль Каффы никуда не делась, не случайно её называли Кючюк-Истанбул ("Малый Стамбул") или даже Ярым-Стамбули ("пол-Стамбула"). В первые годы под Россией Каффе (которой лишь в 1804 году вернули античное имя) явно готовили роль одного важнейших портов Чёрного моря - достаточно сказать, что именно ей впервые в империи были даны режим порто-франко (1798) и статус градончальства (1802, вместе с Одессой и Таганрогом). Но переориентация Крыма с юга на север взяла своё - Феодосия довольно быстро превратилась всего лишь в крупный уездный город, потеряв статус градоначальства в 1827 году, а торговый порт - и того раньше. К началу ХХ века в ней жило 24 тысячи человек, а в 1892-м из Джанкоя пришла вторая в Крыму железная дорога:

2.


Собственно, пути вдоль пляжа - одна из самых запоминающихся черт Феодосии, и вдоль них мы ещё пройдём в третьей части. Главной станцией изначально была нынешняя Айвазовская (тогда - Феодосия-Город), сюда линию дотянули в 1894-м, открыв на ней станцию Феодосия-Порт, и хотя располагалась она гораздо удобнее, первый капитальный вокзал, впоследствии разрушенный войной, открыли лишь в 1914 году, а нынешний - и вовсе в 1955-м. Особой активностью она не отличался никогда, в 2014-м какая-то жизнь тут ещё теплилась, ну а сейчас, как я понимаю, из Феодосии не ходит ни один поезд (upd: как мне сообщили в комментах, остались жутко медленные пригородные в Джанкой и Керчь, которых кстати год назад вроде не было).

2а.


С привокзальной площади неповаленный Ленин глядит в перспективу проспекта Айвазовского, а в царские времена Екатерининского... вернее, Екатерининским он становился чуть дальше, а начало, включая привокзальную площадь, называлось тогда Генуэзской улицей. Слева, по мере удаления - санаторий "Восход" (бывший Городской банк), Городской ДК (бывший Петербургский банк) и гостиница "Астория" начала ХХ века. Но туда, на север, нам дорога в третьей части, сейчас же пойдём от вокзала на юг.

3.


Вид вдоль путей. От большинства приморских городов Крыма Феодосия заметно отличается налётом "некурортности": это, конечно, ещё не суровая индустриальная Керчьи не военнизированный Севастополь, но всё же портовые краны, торчащие тут и там трубы заводов, серые военные корабли в одной их бухт - всё это сказывается и на общей атмосфере, и на чистоте воды.

4.


Но уже в парке у вокзала, за спиной Ильича, встречает здешнее великое прошлое - полуразрушенная башня Константина, усиленная турецким бастионом:

5.


Это ещё не сама Генуэзская крепость - столичная Каффа, в отличие даже от Солдайи (Судака) и Чембало (Балаклавы), имела ещё и пояс внешних городских укреплений общей протяжённостью 5,5 километров (это примерно как сохранившиеся крепостные стены Смоленска). Из 30 башен сохранились две буквально на разных концах города:

6.


Парк, в котором стоит башня, ныне называется Юбилейным, и "вырос" в советское время из Лазаревского сквера (говорят, от него осталось ещё несколько деревьев гинкго, которые я распознать так и не смог) на некогда центральной Александровской площади. Увы, в четырежды штурмованном городе от неё не осталось почти ничего. С одной стороны - сталинка кинотеатра "Крым" и пара дореволюционных зданий:

7.


С другой - Морские классы (то есть, как я понимаю, бывшее училище), перед которыми ещё и не попавший в кадр памятник местному революционеру Ивану Назукину (1980) на постаменте (1896) Александра III.

8.


Единственная по сути уцелевшая постройка Александровской площади - Фонтан Айвазовского (1887). Последний в Феодосии не то что "великий земляк", а самый настоящий "genius loci", которым сделался ещё при жизни: преуспев и прославившись, художник начал облагораживать родной город. Даров его мы и в следующих постах увидим немало, но важнейшим стало строительство водопровода от Субашевского источника в горном имении близ Старого Крыма, олицетворением чего и стал этот фонтан, больше похожий на курортный бювет:

9.


Но простая пресная вода в тогдашней Феодосии была ценнее всякой минералки - если до постройки водопровода суточное водоснабжение Феодосии составляло всего 3-4 тысячи вёдер (то есть - меньше, чем пол-ведра на душу населения!), то с постройкой водопровода увеличилось до 100 тысяч вёдер - что называется, "хоть залейся!". Так, правда, и не понял, на свои деньги Айвазовский вёл эту стройку или просто выбил её организацию у государства. Ныне в парке ещё один фонтан "Доброму Гению" (2004) со скульптурой жены художника Анны и сплошь немецкими да итальянскими именами его учеников-маринистов:

10.


Неподалёку такой вот кабанчик - видимо, попытка не отставать от Симферополяс его безумным скульптором-резчиком Джекнаваровым:

10а.


За Александровской площадью Генуэзская улица переходила в Итальянскую, а парк до сих пор переходит в бульвар:

11.


Примечательный множеством памятников: местному пионеру-партизану Вите Коробкову (1959, на кадре выше), "Витязам Морских глубин" (2006, к 50-летию базы подводных лодок и 10-летию её исхода из Феодосии), различным Героям Советского Союза...

12.


...и даже пикету феодосийцев против учений НАТО (2007) - это не вон то большое белое панно, а маленькая чёрная мемориальная доска. Глядя на подобные проявления активности в Крыму и на их восприятие общественностью материковой Украины, я каждый раз думаю про "эффект самосбывающихся пророчеств".

13.


В конце бульвара увековечен и броненосец "Потёмкин". Как известно, под красным флагом он ходил по Чёрному морю практически как пиратский корабль, и 22 июля 1905 года подошёл к Феодосии, вызвав в городе панику. С этим у меня связано кое-что личное: дело в том, что тогда в Феодосии жил мой пермский прадедушка Василий Васильевич, и так как прожил он почти век (1899-1996), я застал его в том возрасте, в каком он сам застал здесь "Потёмкина". По его воспоминаниям, броненосец очень сильно дымил, что в общем стыкуется с историческими сведениями о том, что встретив огонь береговых орудий, корабль выпустил дымовую завесу и ушёл в открытое море.

14.


Что же касается Итальянской улицы, которая вообще-то ныне улица Горького, то со стороны порта там сплошная промзона, а вот через бульвар - немало интересного. Например, здесь на заднем плане бывший Азово-Донской банкс атлантами (коих я умудрился не заметить!), высокая белая контора Феодосийского порта - как уже говорилось, в начале 19 века торговый порт в бывшей Каффе зачах, так что даже режим порто-франко не помог, и за его возрождение вместе с железной дорогой под руководством инженера, арехеолога и просто большого любителя Крыма Александра Бертье-Делагардавзялись в 1890-е годы. Здание на переднем плане же ещё интереснее - он перестроено из монетного двора, чеканившего денежки ещё для Крымского ханства (показательно, что контролировали это дело сами османы) и как Таврический монетный двор проработавшего около года (1787-88) и под Россией.

15.


Неплохой в общем новодел Феодосийской таможни соорудили в 2000-х годах на месте сгоревшей в 1990 году табачной фабрики Стамболи (это фамилия купца-караима) 1860-х годов:

16.


Хотя вообще-то фабричной улицей Итальянская не была, и одних только гостиниц с названиями типа "Европейская" или "Гранд-Отель" на ней стоял десяток. На месте одной из них ныне Клуб Феодосийского порта - на самом деле сталинка (1948-53), очень удачно маскирующаяся под дореволюционку:

17.


На другой стороне того же квартала, у Красноармейской улицы -  неказистая Введенская церковь. Нередкий в Крыму, в общем, случай - в нынешнем облике она перестроена в 1854 году, но самим её стенам более тысячи лет:

18.


Она была центром Греческой слободы, в отличие от слобод не столь близких народов полностью растворившейся в русском городе. Улица Красноармейская (параллельная Горького), угол перпендикулярной им обеим Греческой:

19.


И какой же Юг без разгильдяйского вида дворов? Что удивительно - в каждом городе они разные, неплохо видно, что это не Одесса, не Кишинёв, не Херсон и даже не Симферополь:

20.


Но вернёмся на улицу Горького, которую с каждым кварталом сложнее и сложнее назвать Итальянской. Напротив "Потёмкина" - портовая поликлиника, близ которой памятник Александру Довженко - это медик-новатор "эпохи застоя", разрабатывавший метод стрессотерапии для алкоголиков и наркоманов, что видимо символизирует каким-то образом странная поза памятника:

21.


А дальше к улице Горького примыкает одно из важнейших исторических мест Феодосии, пусть и абсолютно невзрачное ныне - Морской сад. Дело в том, что Средние века где-то здесь действовал крупнейший в Европе невольничий рынок - а тут стоит понимать, что вплоть до покорения Африки основным источников рабов в этой части Земли были именно причерноморские степи (не случайно в английском "раб" будет "slave"!), и одной из целей татарских набегов что на Русь, что на Речь Посполитую был угон жителей в рабство. Через это место проходили и гребцы галер, и наложницы бейских гаремов, и будущие янычары да мамлюки... Подозреваю, что невольничий рынок был частью общего базара, так как рядом в 1522 году выросла крупнейшая в Крыму мечеть Султан-Селима, более известная как Биюк-Джами (Большая мечеть), одна из трёх на посостветском пространстве (вместе с мечетью Хан-Джами в Евпатории и Бендерской крепостьюв Приднестровье) постройка великого турецкого зодчего Синана. В 1809 Биюк-Джами закрыли, в 1833 - и вовсе разобрали на камень (видно, наболело за невольников гиреевских набегов!), а в 1870-е годы построили на её месте собор Александра Невского в типично крымском стиле византийских базилик. Наконец, через сто лет после мечети снесли и собор, разбив на его месте Морсад.

21а.


Ещё один памятник в честь 30-летия Победы - чуть дальше:

22.


Улица здесь застроена уже добротным сталиансом среди роскошной зелени, и рискну предположить, это ни что иное, как соцгородок военного Феодосийского судомеханического завода, куда заходили подлататься да слегка усовершенствоваться военные корабли не только Черноморского флота СССР, но и дружественных стран Балканского полуострова, Африки и Ближнего Востока.

23.


24.


24а.


Улица Горького поднимается куда-то по склону, и в какой-то момент сам не успеваешь заметить, как попадаешь из тенистого социалистического квартала...

25.


...на выженный солнцем пустырь у подножья средневековой цитадели! Это именно цитадель (1340-48) крепости Кафа, от которой сохранились башни Святого Климанта (ближе) и Криско, то есть Христа (дальше), на которой при гинуэзцах стояли первые в Восточной Европе башенные часы:

26.


Я, впрочем, от нетерпения свернул чуть раньше и вошёл в цитадель через затерянные среди частного сектора Южные ворота:

27.


Что интересно - несмотря на столичный статус, каффинская крепость была меньше судакской: 718 метров по периметру, но возможно больше и не требовалось благодаря внешним укреплениям. Внутренняя крепость занимала два холма и два оврага между ними, раскрываясь к морю, и внутри неё - целый городок небольших древних церквей, дополнившихся при Советах больницей и Рабочим посёлком. Общая протяжённость сохранившихся стен - 469 метров:

28.


...генуэзцы закрепились на Чёрном море не сразу, но плотно. Обещанной помощи Византии они так и не оказали, зато по условиям всё того же договора возродившаяся ослабевшая империя оказалась им кругом должна. Колонии были не только в Крыму - генуэзцы обосновались практически по всем его берегам, вплоть до Танаиса в устье Дона, да и самая мощная их крепость сохранилась не в Судаке, а в Белгороде-Днестровском. Саму эту землю генуэзцы называли Газарией (от хазар, то есть), а крымские владения объединялись в Капитанство Готия, имевшее три самостоятельных города (Кафа, Солдайя и Чембало, куда консулы назнчались из Генуи) и четыре консульских округа с центрами в Ялите, Партените, Гурзувите и Лусне (Алуште), куда консулы назначались уже из Кафы. Были и другие города - Сарсона (Херсонес), Авлитаи Каламита (Инкерман), Лубика (Алупка), Черкио или Восперо (Керчь)и другие, и береговая полоса между ними. Формальным правителем Готии был генуэзский дож (а после падения Константинополя - частный Банк Святого Георгия, типа Генуя тут не при делах!), в метрополии действовал специальный совет Оффиция Газарии, полномочия каждого консула длились один год, а в его аппарат входили также синдики (судьи), массарии (казначеи), коменданты, командиры войск, полицмейстеры, базарные приставы... Консул Каффы именовался "Глава Готии и всего Чёрного моря" - в 14 веке генуэзцы стали единственными хозяевами его водных пространств.

29.


А вот на берегу всё было "не так однозначно" (с) - горы по-прежнему принадлежали грекам, отколовшемуся от Византии и в итоге её пережившему княжеству Феодоро, а по степям гуляли татары. Отношения генуэзцев и с теми, и с другими складывались по-разному, и если феодоритов итальянцы стабильно били и в итоге загнали совсем уж в глухомань, то вот с татарами всё оказалось непросто - конфликт генуэзцев и ордынским ханом Джанибеком в 1346 году внезапно обернулся катастрофой планетарного масштаба. Думаю, вы уже поняли, что речь идёт про Чёрную смерть, которая стала результатом, ни больше ни меньше, применения татарами бактериологического оружия.

30.


Чума пришла из Великой Степи - её природные очаги до сих пор существуют в колониях грызунов в Казахстане, Киргизии и Монголии. В 2013 году, когда мы путешествовали по Киргизии, в Средней Азии натурально была паника - в окрестностях Иссык-Куляпроизошла вспышка чумы, от которой умер один человек и ещё около двадцати оперативно вылечили. С Иссык-Куля, видимо, через Золотую Орду, проснувшаяся где-то в Гоби чума и пришла в Европу, и когда у осаждавших Каффу татар начали умирать бойцы, татары не придумали ничего умнее, чем закидывать их останки к генуэзцам при помощи катапульты, вряд ли подозревая, что используют самые смертоносные боеприпасы в истории человечества. Татарский лагерь вымер первым, Каффа выдержала осаду, небольшие, стоящие далеко друг от друга и оснащённые банями крымские города относительно легко пережили чуму, но на генуэзских судах, в их корабельных крысах, Чёрная смерть двинулась покорять Европу - последний, самый кровопролитный набег из Великой Степи... Первым пал Констнатинополь, к тому времени бывший заурядным среди европейских столиц городом, причём в столицу Византии чума пришла в особой септической форме, убивавшей человека за несколько часов (!) - и вот представьте, когда в одночасье гибнет пол-города. С 1347 года один за другим начали вымирать итальянские и французские города, откуда эпидемия двинула на север - мёрли Англия, Скандинавия, северные острова до самой Гренландии... За несколько лет погибло 60-70 миллионов человек - больше, чем во Вторую Мировую войну, но только людей тогда на всей Земле жило всего лишь около 400 миллионов, и многие страны потеряли от 30 до 70% населения. В общем, осада Каффы Джанибеком по своим последствиям оказалась похожа на ядерную войну. Вот не выдержали бы у кого из лидеров двух великих держав нервишки весной-2014, нажал бы он на красную кнопку - история бы повторилась..

31.


Генуэзские колонии же исправно пережили катастрофу и сделались только богаче. Фактическим вассалом генуэзцев были черкесские племена, но главным их партнёром оставалась всё-таки Золотая Орда - настолько, что даже хан Мамай был по сути генуэзским ставленником, и уж во всяком случаи полк генуэзской пехоты был бит на Куликовом поле. Важнее было то, что Орда через Волгу, Каспий и Амударью имела выход на Персию и Индию, товары из которых и продолжали течь через крымские порты (собственно, распад Орды и нашествие османов разорвали этот торговый путь, выгнав европейцев в поисках новых путей в океаны). Через Каффу пролегало и "хожение за три моря", обратный путь Афанасия Никитина, увидевшего Генуэзскую Готию практически накануне её гибели - через считанные годы в Крыму высадились османы.

32.


Но для Каффы от этого изменилось немногое - по сути просто в крепость пришёл новый гарнизон, основное же население города что при Капитанстве, что при Порте составляли всяческие греки, армяне и караимы. Даже сохранившиеся в крепости церкви - и те изначально были православными. Самая крупная Иверская церковь с куполом датируется 1348 годом, на службу в ней захаживал и Афанасий Никитин, а возобновлена она была в 1858-м году с нынешним посвящением. У входа, тем не менее, армянские надгробия:

32а.


Церковь Георгия Победоносца среди домиков рабочего посёлка армянской и была изначально. Считается, что она построена в 1452 году, возможно из камей более старой церкви, так как надписи на её стенах находили почти тысячлетение. Внутри, пишут, макет древней Кафы, но издали церковь выглядела безнадёжно запертой.

33.


Зато оказалась открыта опять же армянская церковь Иоанна Богослова с другой стороны от Иверской - со стены хорошо виден её дворик у входа в полукольце стены, а вот так она выглядит с апсиды, под которой можно различить остатки другой апсиды ещё более древнего храма:

34.


Более того, она оказалась ещё и открыта, а дворик - ни что иное, как утративший крышу притвор:

35.


Средневеково-строгое армянское убранство:

36.


36а.


Ещё интереснее убранство стоящей чуть поодаль греческой церкви Святого Стефана, возрождённой под Россией как храм Дмитрия Солунского - дело в том, что там уцелели фрески, вероятным автором части которых такие зубры, как Грабарь считали такого мэтра, как Феофан Грек. Увы, церковь была заперта, но судя по почти полному отсутствию фотографий этих фресок в интернете, её открывают нечасто. И кстати, примерно так, как эти церковки, могла выглядеть например Введенская церковь из начала поста.

37.


В следующей балке - обелиск гарнизонному врачу Кесарю Белиловскому (1916) и законсервинованные колодцы открытого им "Крымского нарзана". На следующем холме - снова древние стены, теперь уже без башен:

38.


Да странная бетонная штуковина, на викимапии упомянутая как некое гидротехническое сооружение, начатое и недостроенное фашистами в оккупацию. И ещё - воинская часть, разместившаяся не внутри крепостных стен, а снаружи, избавляя от своей режимность забредшего туриста.

39.


Общий вид Каффы и высокой (302м) гряды Тепе-Оба, с которой город, по Мандельштаму, и "сбегает овечьим стадом". У церкви Стефана обратите внимание на каменный куб - это пересохший Армянский фонтан (1491), который я забыл каким-то образом снять поближе. Ну а всё вместе, особенно с учётом Чёрной смерти, выходит одной из важнейших точек мировой истории. И пусть стены тут не так эффектны, как в Судаке - но зато не опошлены толпами. Последнее особенно хорошо в Феодосии, которая и без туристов тесна и суматошна.

40.


Вдали слева можно различить грандиозные (22 метра в диаметре) руины башни Джованни ди Скаффа (1342) из внешних укреплений, названной, как и большинство башен генуэзских крепостей, в честь консула, курировавшего её постройку. Тем не менее, все остальные сохранившиеся башни Каффы названы в честь святых - Константина, Климента, Фомы, Христа. Круглая башня, судя по всему, была угловой и имела собственный родник, что делало её потенциально неуязвимой. Не исключаю, что туда-то татары и забросили покойника-диверсанта с чумой.

41.


С другой стороны вид вдоль стены на городскую бухту, представляющую собой лишь западный край полукруглого Феодосийского залива:

42.


Хорошо видна вилла Стамболи (1914) - самая большая и красивая в цепочке вилл по проспекту Айвазовского. Принадлежала она тому самому караимскому купцу Иосифу Стамболи, которого (вернее, его отца Венемаина) была табачная фабрика на Итальянской, с 1921 года там действовал первый в Феодосии советский санаторий, в 1970-80-е отрабатывал свою стрессотерапию Довженко (которому памятник). Ныне это музей подводной археологии, и в третьей части подойдём поближе.

43.


Левее видна Лысая гора, довлеющая над Феодосией. Она, скорее всего, и была тем самым "черепом" ("кафа"), давшим название городу. Ниже за портом почти весь Новый город, а слева видны серые силуэты военных кораблей у Широкого мола - в Феодосии базируется и некоторая (в основном вспомогательная) часть Черноморского флота.

44.


У моря - Доковая башня (1474). Судя по дате постройки, генуэзцы поняли, что теперь сильнейшего удара им предстоит ждать уже не с берега, а с моря - но не сумели его отразить.

45.


Здесь я искупался. Вода оказалась маслянистой и пахучей, особенно после пляжей той же Лисьей бухты, где в тот день отмечали Новый год с пьяным голым Дедом Морозом и поджиганием ёлки, о чём я, к великому сожалению, не знал. Тем не менее, гуси (или это лебеди?) вроде довольны:

46.


В завершение рассказа - Генуэзский мост чуть выше крепости, по которому проходит банальная улица Ленина, и сверху его легко не заметить - придётся лезть в канаву. Между тем, это не только старейший мост России и Украины, но и просто единственный средневековый мост в наших краях.

47.


В следующей части погуляем по Форштадтам: Феодосия - едва ли не самый многонациональный город Крыма.

Как и многие крымские города, старая Феодосия была исключительно многонациональна. Над показанными в прошлой частигенуэзской крепостью Кафа и припортовым бульваром по холмам тянется цепочка старых слободок, которые здесь называют форштадты - караимский, армянский, татарский, цыганский, немецкий... да нависающий над ними местный Митридат. По сути это дорусский Старый город с извилистыми улицами по холмам, плавно сменяющийся уездным Новым городом с юга на север, самая непарадная и нетуристическая часть Феодосии.

О разнообразии же крымских тюрок - крымцев, крымчаков, кырымов и караимов, и их вероятном происхождении от половцев - отсылаю в свой прошлогодний пост про Старый Симферополь.

Сейчас уже не помню, какими улицами я шёл вверх от  средневекового Генуэзского моста, которым мы закончили прошлую часть. По дороге попался такой вот чудной образец советской архитектуры:

2.


Вот на углу ограды чего-то невзрачного (кажется, школы) - пересохший фонтан, которому вполне может быть и сто, и двести, и пятьсот лет:

3.


И первая слобода на нашем пути - Караимская, она же - самого "восточного" облика. О караимах, кажется самом загадочном народе Европы, я писал уже не раз, в контексте как Симферополя, так и литовского Тракая - их "столицы" за пределами Крыма. Несколько тысяч человек на весь мир, пара десятков городов с их историческим следом, близкий к татарскому язык - и при этом собственная религия, да при том самая что ни на есть авраамическая: караизм признаёт только Ветхий Завет и ничего больше, поэтому иногда его считают "ветвью иудейства", а иногда - отдельной религией. Откуда же караимы взялись - загадка, не разгаданная до сих пор. На извилистых улицах их бывшей слободы (сейчас населённой славянами, причём с заметной криминальной прослойкой) с названиями типа Нагорная или Узкий переулок ещё сохранились кое-где характерные дома в три окна, причём иные (например, на Караимской, 15) стоят тут с 17 века. Каменная стена слева же принадлежала, если я не ошибаюсь, старинной Турецкой бане:

4.


И всё же самые интересне здания слободы в конце Нагорной улицы теперь можно увидеть лишь на старых фотографиях. Чуть ниже располагалась одна из старейших в мире синагога - по преданию, обосновавшиеся в генуэзской Каффе евреи построили её в 1309 году на раскопанном ими фундаменте совсем уж древней синагоги (909 год) синагоги аланской Ардабды. Учитывая, что старейшая сохранившаяся в мире Эрфуртская синагога (Германия) построена в 1094 году, Каффинская синагога выходила одной из старейших в мире, а уж на постсоветском пространстве была старейшей с большим отрывом. Как я понимаю, она же была "отправной точкой" крымчаков, тюркоязычных иудеев, в 1519 году принявших под влиянием пришлого ашкеназа Моисея Га-Голе "крымский ритуал", обособивший их от евреев Европы. Но крымчаки всегда были ещё малочисленнее караимов, держались закрыто, и уже в 19 веке практически полностью "утекли" из Феодосии в тихий предгорный Карасубазар (Белогорск), где их почти до последнего истребили фашисты.

4а.


Ардабдинский фундамент считали своим и караимы, долго судившиеся за синагогу с евреями. "Караимская синагога", или по современному кенасса (1292) располагалась в конце Нагорной улицы и тоже была с большим отрывом старейшей сохранившейся к началу ХХ века: старейшая из ныне существующих кенасса на Чуфут-Кале построена в 15-16 веках. На склонах за слободой - ещё и Караимское кладбище (впрочем, такие я уже видел на Чуфут-Кале и Мангупе).

4б.


Увы, оба молельных дома были разрушены войной. Феодосию штурмовали 4 раза (зимой 1941-42 её, как и Керчь, взял десант), и расположенный на холмах Старый город потрепали особенно сильно, а встречающиеся по всему историческому центру "заплаты" послеовоенных зданий сильно сглаживают различия двух его половин. Попетляв по извилистым улицам и умудрившись так и не выйти к местам синагоги и кенассы, я спустился к пятиэтажкам местной улицы Ленина, рядом с которыми, напротив Морского сада, ещё стоит турецкая мечеть Муфтий-Джами (1623) с характерным османским минаретом, похожим на копьё:

5.


С фасада кадр не удался - контровое южное солнце такое... Фасад мечети глядит на Морсад, где при генуэзцах и турках был огромный невольничий рынок и до начала 19 века стояла Большая мечеть (Биюк-Джами) архитектора Синана, а в 1870-х годах был построен собор Александра Невского - обо всём этом я кратко рассказывал в прошлой части. Тут при османах были не слободы, а самый что ни на есть центр города. Во дворе Муфтий-Джами я не сфотографировал детишек с горящими чёрными глазками, при виде которых мне показалось, что я телепортировался куда-нибудь на Ближний Восток.

6.


Следом за Караимской слободой - слобода Армянская. Армяне были основными жителями средневековой Каффы, по османской переписи 1519 года их тут было 44% населения (против 34% мусульман и 17% греков), но к началу ХХ века в уездной Феодосии их оставалось менее 1000 человек. Однако роль в её жизни армяне играли куда большую... или правильнее сказать не армяне, а армянинОванес Айвазян, у нас более известный как Иван Айвазовский, один из величайших художников Российской империи, чьи морские сюжеты можно увидеть едва ли не в каждой крупной картинной галерее. Оставались ли в Каффе коренные армяне - не знаю: Айвазовские переселились сюда в конце 18 века из Молдавии, куда ещё раньше попали из Львова. Иван Константинович уже при жизни обрёл всемирную славу, в числе его поклонников был даже турецкий султан, даривший ему всякие османские награды и приглашавший делать выставки в Стамбуле, ну а в родной Феодосии Айвазовский был известен в первую очередь как меценат, оставивший городу много подарков. Например, водопровод от своего имения в горах, улучшивший водоснабжение города в десятки раз. В Феодосии Айвазовский прожил всю жизнь и был похоронен - вот его могила (1903) в сквере на углу Ленина, Морской и Армянской:

7.


Сквер - ни что иное, как бывшее армянское кладбище, скрывает в глубине средневековую церковь Сурб-Саркис (Святого Сергия). Древний портал ещё в Средние века "оторвался" от храма и был переделан в 1888 году в звонницу, ныне ставшую просто воротами:

8.


Церковь построена в 1331 году, и не исключаю, что она старейшая сохранившаяся за пределами исторической Армении: хотя в общем и другие армянские храмы Крыма и Галиции строились в 14 веке, но лет на 20-30 попозже.

9.


В ХХ веке она подрастеряла реликвий, описание которых есть, например, здесьили здесь - средневековые иконы, фрески, резные двери по образцу дверей собора в древней армянской столице Ани, а также всяческие рукописи и манускрипты. Что-то из этого ныне в музеях и библиотеках (причём не только Феодосии, но и Петербурга, Москвы, Вены, Парижа), что-то погибло. Остались лишь бесчисленные резные хачкары ("крест-камни", армянские аналоги наших обетных крестов), намертво вмурованные в стены:

10.


Причём как снаружи, так и внутри:

11.


Ну а что скромное убранство армянских церквей впечатляет не меньше, чем роскошь православных и католических храмов - думаю, не я один заметил. Фотографировать внутри, кстати, не полагается, но я как всегда:

12.


Армянская слобода с белыми одноэтажными домиками уже кажется более "европейской" (вернее, "русской"), но атмосфера её неухоженных улиц всё так же патриархальна, как и у караимов:

13.


14.


Дальше по улице есть более крупная, явно рассчитанная на оборону армянская церковь Михаила и Гавриила (1408) с миниатюрной звонницей на краю.

15.


Впечатляет её забор с десятком цитат о вреде невежества. Но монастырь Святого Антония, бывший центром армянской культуры и образования в Крыму при генуэзцах, разрушен ещё османами.

16.


За Армянским форштадтом по разные стороны той же улицы были ещё Цыганский (слева) и Татарский (справа) форштадты. Цыгане-кырымы тоже были мусульманами, но учитывая, что по переписи 1897 года татар в Феодосии значилось почти 4,5 тысячи (около 20% населения города), не считая полутора сотен турок, а цыган - всего 4 человека, скорее всего обе слободы к тому моменту населяли крымские татары. Основаны слободы были в 1820-м году, и видимо туда переселили прошлых жителей из центра, прихожан закрытой Биюк-Джами. Заброшенный магазин на стыке двух форштадтов...

17.


...ни что иное, как третья феодосийская мечеть Капу-Ягу ("Якубовых ворот") или Якуб-Джами (1815-20), и сравнив её утраченный минарет с Муфтий-Джами, становится ясно - тут молились не турки, а именно татары. Название же как бы намекает, что здесь была названная в честь Святого Якоба проезжая башня внешней крепости, снесённой в те же 1820-е годы.

17а.


И над тремя форштадатами - Армянским, Караимским и Цыганским - нависает местный Митридат. Так его прозвали с лёгкой руки Айвазовского, родившегося как раз в доме у его подножья и в 1871 году построившего на вершине Музей древностей в форме античного храма, от чего лысый холм действительно приобрёл сходство с настоящим Митридатом в Керчи. Там подобное здание, известное как Гефестион, тоже было музеем древностей, разгромленным в Крымскую войну, и видимо Иван Константинович решил это исправить, но - в пользу родного города. Описание экспозиции того музея есть здесь. В итоге на обоих Митридатах бывшие музеи были разрушены войной, сгорел и родной дом Айвазовского, а вот Армянский фонтан (1588) на стыке Караимской и Армянской слобод, бывшей крошечной Фонтанной площади, стоит как ни в чём не бывало... но я его, как и другой почти такой же фонтан в Генуэзской крепости, умудрился не заметить.

18а.


Мимо какой-то старой фабрики в Цыганском форштаде, уже не помню по какой улице, я пошёл наверх:

18.


На склоне - руины башни Фомы (1382). От внешних стен геэузской Каффы осталось всё-таки не две башни (обе показаны в прошлой части), а две с половиной:

19.


Рыбацкие мазанки (коим может быть спокойно и лет 200) и чудное название улицы. Ещё в 1925 году экспозицию Музея древностей перенесли в центр, поближе к народу, "античное" здание на Митридате же до своего разрушения служило сейсмической станцией.

20.


Говорят, виды с Митридата и вдохновили Айвазовского на творчество. Ввпечатляет, что за свою жизнь художник не прочитал ни одной книги - по крайней мере так сказал побывавший у него в гостях Чехов. Накануне революции городские власти решили официально назвать Митридат горой Айвазовского, но не успели. В наше время на вершине облагородили широкую площадку:

21.


Справа башни цитадели на Карантинном холме:

22.


Минарет Муфтий-Джами на фоне Морсада:

23.


За черепичной крышей церкви Сурб-Саркис виден Широкий мол и военно-вспомогательные корабли под его защитой:

24.


А здесь хорошо видна граница форштадтов и Нового города - новостройки неохотно вторгаются в патрирахально-неухоженные предместья:

25.


Между тем, от Армянской улицы отходит дальше на север Адмиральский бульвар, по центру которого тянется Генуэзский ров - это действительно остатки крепостного рва, который достигал 10 метров в глубину и 25 в ширину. Ныне от него осталась лишь глубокая канава. Очередной засохший фонтанчик в её начале:

26.


Когда-то тут был рынок, на месте которого в начале ХХ века построили мужскую гимназию - как и все дореволюционные школы, весьма масштабную:

27.


Больше всего меня впечатлила вот эта мемориальная доска на его стене, причём о пребывании Гагарина (как мы убедимся в дальнейшем - и Королёва) в Феодосии не пишет ни один путеводитель. Я выяснил лишь то, что в Феодосии с 1948 года действовала Лётно-испытательная станция (у истоков которой была открытая в 1932 году Морская Испытательная Станция в Севастополе, после не раз менявшая название и местоположение от Риги до Баку, и ныне обитающая в посёлке Кировский неподалёку), специализирующаяся на морской авиации. Но всё же пребывание здесь Гагарина с Королёвым это всё не очень-то объясняет, тем более уже после легендарного полёта.

27а.


Между тем, сам район у Генуэзского рва - тоже форштадт, на этот раз Немецкий:

28.


Жили в нём, впрочем, даже не немцы, а германо-швейцарцы, приехавшие в Крым в 1796 году по приглашению Павла I. И именно потомки колонистов - архитектор Якоб Кох и художник Иоганн Гросс - были первыми учителями Айвазовского и его реконмедателями в петербургскую Академию художеств.

29.


Тут не могло не быть костёла или кирхи - но об этих храмах в Феодосии я не нашёл вообще ничего, ни упоминаний, ни тем более фото. Расцвет католичества тут пришёлся на генуэзские времена - в Каффе тогда было 29 католических церквей и два монастыря (францисканцев и доминиканцев), но лютеранства тогда ещё не придумали. О  "немецком" происхождении форштадта догадаться трудно - здешние пейзажи уже почти не отличаются от южного уездного города:

30.


Хотя при желании представить немцев вот в таком доме (если его привести в порядок, конечно), нетрудно:

31.


Разгильдяйский колорит южных дворов:

32.


Добродушно-развязный крымский юмор:

32а.


Между тем, и Немецкий форштадт - не последний, но национальные слободы кончились - за пределами Генуэзского рва начинаются предместья уже Нового города, изначально русского и застроенного по регулярному плану. Последний форштадт - Егорьевский (а изначально и вовсе Разночинный), название своё получил от ещё одной армянской церкви Сурб-Геворк (1385). Вернее, средневекова только её небольшая восточная часть (это видно по разнице кладки), а в основном это храм 19 века, причём какие у армянских церквей должны быть купола, его строители явно знали лишь понаслышке - получился типичнейший псевдорусский шатёр, даром что под 4-конечным крестом:

33.


Вокруг церкви - остатки некогда богатого кладбища. В теньке сидели реставратор, оказавшийся беженцем из Луганска, перебравшимся в Феодосию к брату. Церковь они только начали расчищать, и первым делом вывезли из её руин несколько килограммов шприцов.

34.


Генуэзский ров выводит к чрезвычайно уродливому почтамту - мы уже на одной линии с Юбилейным парком, где начинали прогулку в прошлой части:

35.


Но туда попадёшь, если свернуть по ходу нашего движения направо. А если налево - то мимо Кооперативного рынка выйдешь к Старому кладбищу, площадка у которого служит пригородной автостанцией - сюда я несколько раз приезжал из Курортного, "ворот" Лисьей бухты.

36.


А что кладбище действительно Старое - видно невооружённым глазом:

37.


Церковь Всех Святых (1885) в такой характерной тёплой крымской неоготике - на самом деле лишь реплика (2005), а вот часовенка рядом, известная как Малый храм (1903) - вполне себе подлинник. Третье здание - ни что иное, как православный музей.

38.


На кладбище много старых красивых могил, но я не стал туда углубляться. Рядом с церквями - часовня-склеп князей Чернецких (1886), даже с восстановленным гербом:

39.


Идём дальше на север, мимо исторического центра - его уцелевшая часть ближе к морю, а тут в основном вот такие дома:

40.


В доме на кадре выше работал ещё и Сергей Королёв. Рискну предположить, разрабатывались и испытывались тут какие-нибудь средства для посадки возвращающихся с орбиты космонавтов на воду, вот только зачем для этого дела был нужен ещё и Гагарин?
upd: по наводке climbfor, моё предположение оказалось верным:С конца 50-х на базе 3-го управления ГК НИИ ВВС проходили испытания узлов посадочных систем межпланетных станций , пилотируемых кораблей и возвращаемых спутников. 1960 - первый визит Королева в Феодосию, позднее бывал в городе регулярно в связи с испытаниями. С осени 1960 в районе города проходила парашютную подготовку группа космонавтов первого набора (в т.ч. Гагарин). В рамках подготовки к повторному полету бывал там до средины 60-х. Вообще в городе и окрестностях работала масса аэрокосмических организаций ( были филиалы ЛИИ, ЦАГИ, практически всех советских авиационных КБ) в которых в 60-70 года было занято до половины населения.
Вот интерестная подбока мемуаров на тему.

40а.


Кое-где и вклиниваются уездные улочки. Здесь Феодосия - уже типичный прямоугольный малоэтажный город исторической Новороссии.

41.


В сквере на углу Галерейной и Куйбышева, у самого края пешеходной зоны "самого центра" - мрачный обелиск депортантам (в Крыму столь же обязательный, как памятники Великой Отечественной и "афганцам") и какая-то очень радующая глаз маринистическая композиция:

42.


Вернее, последняя уже в продолжении сквера на другой стороне улицы, у сталинского фасада Дома Офицеров Черноморского флота, частично, как уже говорилось, базирующегося и в Феодосии:

43.


Но глянув на ДОЧФРФ с обратной стороны, можно заподозрить его происхождение:

44.


Да, это бывшая Хоральная синагога (1904):

44а.


Дальше я ходил только вдоль берега, упустив в своих прогулках в общем-то немало интересных улиц - Русскую, Военную, Вити Коробкова, Шмидта; где-то за кадром остался и Белый бассейн - водонапорная башня, ещё один дар Айвазовского, и странный "воздушный колодец" Зибольда, собиравший до 400 литров воды в сутки через конденсацию. Феодосия на самом деле велика и очень суматошна, вообще по этим городам типа неё, или Евпатории, или Ялты даже не скажешь, что в них нет и ста тысяч населения - по своей атмосфере это полноценные областные центры Юга. Да и до какого размера они разбухают в курортный сезон, вряд ли кто-то считал, но пробки, стабильно перполненные автобусы, столпотворения на больших улицах выматывают быстрее, чем хотелось бы.

45.


Про все те места я знал и до поездки (кроме колодца Зибольда - вот его я бы не пропустил!), но напоследок покажу ещё одно место, о котором не знал. По дороге на автостанцию у Старого кладбища я соскочил с автобуса на Соборной улице между двух скверов с памятниками:

46.


...увидев из окна Казанский собор. По непонятным мне причинам, его очень сложно найти на карте города, и видя издалека высокий купол среди многоэтажек, я думал, что это какой-то новодел. Но старые ворота не оставили сомнений, что здесь - вполне себе исторический храм, с утратой Александро-Невского собора в Морсаду - крупнейший в Феодосии:

47.


Он был построен в 1890-1911 годах в усадьбе Николая Гайдена, которую хозяин завещал Топловскому монастырюв горах за Старым Крымом. Монастырь тогда был богат и чтим, и на городском подворье воздвигли храм крупнее, чем в обители. Одной из местных традиций был крёстные ходы от собора до монастыря:

48.


А вот расположенный чуть дальше дом-музей Веры Мухиной, встроенный в многоэтажку, я заснял лишь из окна маршрутки:

49.


В следующей части, заключительной о городе - пройдёмся по приморскому проспекту Айвазовского.