Постам про Старо-Городскую часть Ташкента не повезло - один (про Чорсу-базар) выложил вечером праздника, другой (про древности в старых даха) вечером пятницы, когда все нормальные блоггеры выкладывают котиков. Так что если кто тех постов не видел, а тема интересна - напоминаю.
А в последней (хочется верить, что лишь "на этот раз" последней) части две с половиной прогулки в совершенно разных районах узбекской столицы за пределами двух исторических центров: роскошная советская архитектура на улице Бабура и корейский район Бектемир на окраине.
...Сейчас уже не вспомню, зачем в один из дней в Ташкенте я сел на маршрутку и поехал в парк Бабура, что расположен в нескольких километрах западнее Северного вокзалана перекрёстке улиц Бабура и Руставели. Последнюю переименовывали в честь кого-то узбекского, а потом вернули имя великого грузина - говорят, после того как Ислам Каримов, глядя на карту, поинтересовался "А где же улица Руставели, на которой я жил?". Впрочем, конкретно у перекрёстка, где я высадился, в одну сторону уходила улица Глинки, а в другую Братиславская, что для Узбекистана так же совсем не типично.
2.
Между тем, район Парка Бабура оказался богат на сталинскую архитектуру - неподалёку находится крупнейший в бывшем СССР хлопчатобумажный комбинат (1934-40) с вспомогательными ТЭЦ и заводом оборудования, так что видимо всё это местный Городок Текстильщиков. За улицей Глинки вдоль улицы Руставели стоят в ряд чрезвычайно вычурные малоэтажки, стиль которых более сведущий в европейской аритектуре
Josef Katsв комментах охарактеризовал как "сталинское чурригереско" (хотя испанцев в Ташкенте как раз и не было):3.
3а.
С текстильным районом связан и разбитый в 1930-х годах на месте царских военных конюшен бывший Парк Кирова, и я бы совершенно не удивился переименованию его в парк Кира (Великого)... да только слишком уж давно это было и вообще "парк кира" там, где понимают по-русски звучало бы уж очень двусмысленно. А вот родивший в Андижане Захид Бабур, последний тимурид, проигравший долгую войну за Среднюю Азию основоположнику новой ханской династии Мухаммеду Шейбани и ушедший в Индию, покоривший её к 1526 году и положивший начало эпохе Великих Моголов, окончившейся лишь с британской колонизацией, в Ташкенте безусловно должен был быть как-то увековечен: тот факт, что когда-то узбеки правили Индией - впечатляет. Впрочем, внешний вид парка никак не соотносится с его названием, местные помимо "...Кирова" и "...Бабура" называют его ещё и "Сиэтл" (по кафе на углу Руставели и Братиславской, основанному между прочим ещё в советское время на заре Перестройки). Встречает с этой стороны такая вот необычная скульптура "Поколения", отдалённо похожая на творения Эрнста Неизвестного. Не знаю, когда и при каких обстоятстельствах поставлена, но образ сильный:
4.
Первым же впечатлением от Парка Бабура для меня стало обилие милующихся парочек, сидевших в его тихой части буквально на КАЖДОЙ лавочке, причём не единой - славянского вида. И не спрашивайте, можно ли так на Востоке - просто здесь цивилизованный Восток.
5.
Какие-то павильоны, возможно остатких тех самых военных конюшен:
6.
7.
В центре парка - пруд, куда меньший, чем Комсомольское озеро из прошлой части, но и куда более живописный. Вглядитесь в него хорошенько - что видите?
8.
Официальное название пруда - Крылья Бабочки!
8а.
Дальше я как-то проглядел Колокол Мира на центральной поляне (День независимости 1 сентября в парке традиционно празднуют общины живущих в Ташкенте народов) да 800-летний чинар в глубине (если его не свели, конечно... а в общем под Самаркандом я видел чинары и старше тысячи лет), но зато у выхода из парка увидел вот что:
9.
В начале серии я уже писал про Японский сад в парке у городского канала, а это Сеульский сад, открытый на День независимости в прошлом году. Увы, если в тот сад я не попал из-за непомерно дорого билета, то в этот - потому что он был наглухо закрыт. Однако всё прекрасно видно из-за забора.
10.
Красиво и чуждо... так я воспринимаю всё восточно-азиатское, вплоть до бурятских дацанов. Но в Ташкенте этот "маленький Сеул" совсем не случаен, и к корейской теме мы в этом посте ещё вернёмся:
11.
На другом конце парка ещё есть площадь Бабура с памятником Великому Моголу и мощной сталинкой Ташкентского пединститута (фото есть здесь)... но я здесь был почти что наугад и этого не знал, потом выйдя к улице Бабура, пошёл в противоположную сторону, на юг. Окно новостройки напротив парка:
11а.
Ташкент, как можно понять из прошлых постов, неожиданно богат конструктивзмом, его тут больше, чем во всей остальной Средней Азии, включая Казахстан, вместе взятой. И шедевром ташкентского конструктивизма считается Дворец Культуры Текстильщиков (1938), задворками обращённый в парк, а изогнутым фасадом на перекрёсток. Ещё интереснее всё это выглядит с воздуха:
12.
В треугольном сквере между Дворцом и перекрёстком улиц Руставели и Бабура - очень красивый фонтан, в апреле ещё сухой:
13.
Напротив - универсам тех же 1930-х годов: городок текстильщиков явно строился с невиданным в тогдашней Средней Азии размахом. На переднем плане - улица Руставели, справа вдаль уходит улица Бабура, и увидев вдали толстые и явно старые трубы, я пошёл туда, надеясь познакомиться с Ташкентом Промышленным.
14.
Но улица Бабура мимо сортиворочной станции Тукиманчи ведёт не куда-нибудь, а в Ташкентский аэропорт, и видимо после землетрясения именно на ней (она тогда была улицей Богдана Хмельницкого) строилось "лицо" Нового Ташкента. В общем, я быстро начал натурально офигевать от необычной позднесоветской архитектуры - кажется, это лучшая её "коллекция", что я видел, объехав 2/3 бывшего СССР:
15.
16.
17.
18.
19.
Апофеозом стал вот этот жилой дом - нигде ещё подобного не видел:
20.
20а.
21.
Напротив - те самые трубы, которые стали поводом сюда дойти. На самом деле обычная ТЭЦ-1 тех же 1930-х годов, а бескрайний и приземистый Ташкентский текстильный комбинат раскинулся за ней, и жив ли он ещё - не знаю.
22.
В Ташкент я заезжал в ту весну 4 раза - нечётные разы по дороге из Алма-Атыв узбекскую глубинку, а чётные - по дороге назад, и бывал тогда настолько обессилен и переполнен впечатлениями, что на прогулки по столице куражу уже не хватало. В общем-то, 9/10 показанного в этих постах я увидел и отснял именно в первый приезд, в апреле, но отдыхая между двумя узбекскими поездками в Алма-Ате, я всё вспоминал Сеульский сад, мелькавшие на улицах вывески "Корейская кухня", милые лица кореянок в метро, и вернувшись в Ташкенте в мае, понял, что именно с Ташкентом Корейским я хочу познакомиться теперь больше всего. Завтракать (хотя по времени, после муторного прохождения границы и не совсем мгновенного заселения в хостел, это был скорее обед) я отправился не куда-нибудь, а по наводке
poliklietв корейское кафе "У ЛиЛи" на улице Султанали Машхади, 96 в окрестностях Боткинского кладбища.23.
Я почему-то думал, что меня ждёт пафосный ресторан, но как и в случае с "Плов-центром" (см. вторую часть), это оказалась скорее столовая почти домашнего вида с уютным двориком под навесом. Но шёл я сюда с вполне конкретной целью...
24.
...ведь не случайно шутят, что "когда человек читает Стивена Кинга, его собака читает рецепты корейской кухни": самый, пожалуй, заезженный стереотип о корейцах - "они едят собак!". Одной из "фишек" Ташкента являются "собачьи кафе", где подают "кя хе" - варёное или жареное блюдо из овощей, приправ и собачатины. Вообще, не удивлюсь, если сейчас от меня хотя бы несколько человек отпишется - реакция моих знакомых в большинстве случаев была "Как ты мог? Это же друг человека! Разумное существо!", и в общем не могу сказать, что мне бывшую собаку не было жалко. Вдобавок, я недооценил остроту корейской кухни, и есть это блюдо у меня получалось только закусывая рисом и тофу (в кадр не попал) или запивая соком шиповника. Но собачатина оказалась неожиданно вкусной и какой-то совершенно непохожей на привычное мясо травоядного скота - чувствовалось, что это был хищник.
25.
Ну а после такого завтрака только и оставалось, что ехать в корейскую махаллю Бектемирна самой окраине Ташкента, куда ведёт Ферганский тракт (Фаргона юли). На пол-дороги - красивая и явно не современная мечеть, почему-то вызывающая у меня ассоциации с Кашгарией... впрочем, выходцы оттуда ведь действительно жили в дореволюционном Ташкенте.
26.
Я ехал на трамвае. Его конечная - в микрорайоне Куйлюк, где я кажется единственный раз в этом городе увидел кучу мусора:
27.
На другой стороне Ферганского тракта - то ли мечеть, то ли мавзолей, скорее всего новодельная:
28.
А за равзяками Ферганского тракта и ТКАДа (есть тут и такой) раскинулся огромный Куйлюк-базар, куда съезжаются дехкане окрестных кишлаков, и потому он едва ли не самый дешёвый в Ташкенте:
29.
Это не Чорсу, тут всё куда больше похоже на базары узбекской провинции... и кстати возникает вопрос - если это арбы, то где же ослики?
30.
А с обратной стороны... это не очередной канал (хотя большинство из них в основе своей имели реки), а самая настоящая река Чирчик, проходящая Ташкент по касательной. Она впадает в Сырдарью, начинается на Тянь-Шане, на Чарвакском водохранилище в горах столичная зона отдыха масштабов настоящего курорта да легендарные Чимган и Бричмулла... но я туда в этот раз не ездил и увидел Чирчик лишь таким. По расходу воды в естественном русле он, кстати, вдвое превосходит Москву-реку, и по меркам Средней Азии действительно полноводен... но большая часть реки ещё на подступах к Ташкенту расходится по каналам:
31.
Далёкая заброшенная промзона. Где-то там Сергели, "ташкентское Бутово", где при советах планировалась отдельная линия метро, не заходящая в центр.
32.
В траве у берега люди с ураками косят траву:
33.
За рекой и находится Бектемир, последний на ферганском направлении район Ташкента. Вдоль шоссе торгуют лепёшками - в Долину путь неблизкий:
34.
Здесь лепёхи и пекут:
35.
В одной из пекарен двое молодых ребят, увидив мой фотик, радостно замахали руками. По-русски они не очень-то говорили, но показать место своего труда были рады. Выглядит по-моему очень аппетитно:
36.
А для нанесения узора на тесто у узбеков даже есть специальный инструмент, называется чакич:
37.
Фасадом на шоссе мечеть Хотан какого-то очень необычного облика, опять же навевающего ассоции с уйгруамида дунганами:
38.
А между тем, махалля действительно оказалась корейской - от "фасада"-кафе у дороги до закоулков:
39.
Корё - это слово говорит само за себя: под привычным нам названием Корея (по тогдашнему государству Корё) вошла в западные языки в Средние века, самоназвание же её народа - чосон (на Севере) или хангук (на Юге). Корейцами ("корёин") там называют только свох соплеменников во внешнем мире, к тому же они действительно "корейцы", так как в большинстве своём забыли родной язык, приняв экзоэтноним как самоназвание. На постсоветском пространстве сложились две совершенно разные общины - сахалинские корейцы и приморские корё-сарам ("корейские люди"), имеавшие совершенно разных предков. Последние массово переселялись туда с 1860-х годов, когда русская власть окончательно утвердилась в Приморье, из Китая и приграничных районов, ныне принадлежащих Северной Корее. К середине 1930-х годов в СССР жило более ста тысяч корейцев, в приграничных районах Приморского края составлявших 30-90% населения. Они же стали первыми жертвами сталинских депортаций народов - с Дальнего Востока в глубины материковой Азии их выслали аж в 1937 году, по официальной версии - опасаясь их сотрудничества с японцами (ведь Корея тогда была японской колонией). А по неофициальной - наоборот, пытаясь наладить с Японией отношения, как пытались тогда же налаживать их с фашистской Германией: в те времена сложно было представить народ более антияпонский, чем корейцы, и даже в Гражданскую 9/10 корё-сарам сражались за красных в первую очередь против японских интервентов.
40.
Депортация началась с жесточайших репрессий, уничтоживших до 2,5% советских корейцев, то есть всю их старую номенклатуру; а остальных, как годы спустя калмыков, немцев или крымских татар выселили не только с Дальнего Востока, но и из городов по всему Союзу. Впрочем, на дворе ещё было мирное время, поэтому депортация корейцев проходила гораздо "мягче", чем у последующих жертв, больше напоминая царскую ссылку (только невиданного при царизме масштаба) - в Средней Азии корейцы получали участки земли и денежные компенсации за изъятое имущество, а статус позволял им перемещаться в пределах 5 республик без ограничений и занимать руководящие должности. Да и вывозили их хоть и в тех же теплушках, но летом, а не убийственной зимой - было, конечно, очень тяжело, в первый год погибло около трети младенцев, но общая смертность не исчислялась десятками тысяч. Поначалу корейцев расселили на Сырдарье в Казахстане, но уже к 1940-м годам большая их часть перебралась в Узбекистан, и с узбеками они быстро нашли общий язык - благодаря масштабной мелиорации (об этом подробнее расскажу в следующей части про город Гулистан) земли хватало на всех, и из встречи двух разных, но одинаково древних земледельческих культур получилось скорее сотрудничество, чем соперничество, а в Средней Азии в первые же годы в несколько раз выросли урожаи риса. Основным ареалом среднеазиатских корейцев стал бассейн Чирчика - Ташкент и выделявшиеся богатством "корейские колхозы" вдоль реки, которых к концу советской эпохи было около полусотни. В общем, брошенные в чужой край против своей воли, корё-сарам обжились здесь так, что в 1950-х годах, после реабилитации, на Дальний Восток вернулись немногие, а в поздней УзССР корейцы доходили до уровня замминистров. Корё-сарам из Приморья были супруги Цой Сын Дюн (в русском паспорте записался как Максимым Максимович) и Ким Ден Хи (Надежда), в 1938 году в Кызылордеу них родился сын Роберт, в 1950-х переехавший в Ленинград, где стал отцом пожалуй самого известного из постсоветских корейцев Виктора Цоя.
41.
К слову, корё-сарам не стоит путать с сахалинскими корейцами - ведь Соколиный остров были в те времена владением Японии, префектурой Карафуто, и японцы туда завозили рабочих из нынешней Южной Кореи: то есть они пришли на Дальний Восток позже, чем корё-сарам его покинули, и так и живут на Сахалине с тех пор. При этом в самом Узбекистане мне рассказывали, что не все местные корейцы были потомками депортантов - якобы, в 1960-70-х годах здесь активно расселялись беженцы и политэмигранты из лисынмановской Южной Кореи - это сейчас там всё хорошо, а в те годы в ней и диктатура была не лучше, чем у Ким Ир Сена, и нищета ещё более глубокая. В статьях, которые удалось нагуглить, никаких подтверждений этому я не нашёл, но огромное количество репатриантов, узбекские гастрбайтеры в Южной Корее и активное проникновение её капитала (начиная с автомобилестроения под маркой "Дэу") в Узбекистан добавляют этим рассказам правдоподобности.
42.
К 1989 году в Узбекистане жило 350 тысяч корейцев, то есть около 2% населения республики, ещё порядка 100 тысяч - в Казахстане (в первую очередь - в Кызылординской области на рисовниках Сырдарьи) и 150 тысяч - в России. Корейцы оказались исключительно предприимчивы и мобильны, о том, что среди них много богатых людей, мне рассказывали в той же Алма-Ате. Но если в Казахстане и России корейцы активно перемещаются внутри страны туда, где лучше, но не слишком-то эмигрируют, то Узбекистан покинуло до половины корейцев - ныне их здесь 180 тысяч человек... но это по-прежнему больше, чем в России (включая Сахалин). Три четверти узбекских корейцев живут в Ташкенте (1,5% населения, 60 тысяч человек) и Ташкентской области (70 тысяч), но сколько-нибудь заметны по всей стране, кроме разве что глухой Сурхандарьи. Почти все узбекистанские корейцы перешли на русский язык, и почти все подались в христианство (причём не только тут: и в Южной Корее, кстати самой мононациональной стране мира, от трети до половины населения христиане) всех трёх направлений - "большинством прихожана" мне называли корейцев и в ташкентском костёле, и в православных церквях глубинки.
43.
Корейцы сохранили кухню, некоторые народные традиции и праздники, на их кладбищах ещё можно увидеть кресты "первого поколения" - из ржавых обрезков железа и с иероглифами на табличках (а это именно иероглифы - на буквенную письменность две Кореи перешли позже)... да в общем-то и корейская махалля Бектемир - зелёная, с обособленными домами за высокими заборами (а не зданиями-каре, как у узбеков), с совершенно не характерными для среднеазиатского зодчества деталями типа наличников выглядела совсем по-своему:
43а.
Увы, не удалось сфотографировать в лицо её обитателей - но вид их намного более ориентален, чем у корейцев из российских городов, и тем более с узбеками их не перепутать. Вот заснял такой сюжет - у девушки иное всё: и лицо, и причёска, и одежда:
44.
А в общем-то в Ташкенте ещё много что можно найти по окраинам, и в основном сродни показанному не в прошлых 8 постах, а в этом, заключительном. О чём-то (например, соцгороде бывшего авиазавода или "ташкентских Черёмушках" Чиланзаре) я знаю, о чём-то - ещё нет. Следующее путешествие в Среднюю Азию я планирую осенью 2016 года, и надеюсь, к тому времени сюда не придёт новейшая ближневосточная мода украшать зенитки на крышах домов отрезанными головами неверных.
45.
Бектемир стал ещё и крайней восточной точкой Узбекистана - оба моих весенних путешествия были из Ташкента на запад, и на кадре выше - выезд в сторону Самарканда. Первое Узбекское хождение в Бухару и Хорезм я начну показывать несколько позже, а этот блок закончу постами про два нетуристических областных центра, которые на этом пути не миновать - Гулистан и Джизак.
Ташкент-2015.
Общее о городе.
Прогулка вдоль каналов.
Ташкентский метрополитен.
Ново-Городская часть. Центральные площади.
Ново-Городская часть. Разное.
Ново-Городская часть. Северный вокзал и окрестности.
Старо-Городская часть. Чорсу и окрестности.
Старо-Городская часть. Разное.
Корейское и советское.
Центры ближайших областей
Гулистан.
Джизак и Тамерлановы ворота.